МАРЬЯ СЕРГЕЕВНА. Случилось что-нибудь? Мальчик ваш вроде благополучный...
ХОБОТКОВ. С вами могу поделиться: назревает опасность ухудшения. Дети стремятся в отличники - в институт, сами знаете, как трудно поступить! Гуманно ли крылья подрезать? Учитель ставит по анатомии двойку, в результате чего исказится картина успеваемости. Не о своем ребенке пекусь! Какими будут общие показатели?
МАРЬЯ СЕРГЕЕВНА. Незаслуженная двойка? Вряд ли...
ХОБОТКОВ. Зря сомневаетесь! Недавно в газете была статья, между прочим, умная. Там пишут: раз двойки - значит педагог не в состоянии научить. У Олега Андреича ведь нет педагогического образования. А Ирина даже вуза не окончила. И это у нас, в спецшколе с уклоном!
МАРЬЯ СЕРГЕЕВНА. Ирина Павловна у нас на практике. Девушка душевная, искренняя, не без романтики - ребятам все это на пользу. С Олегом Андреичем полный контраст. Что касается биологии, то требования действительно завышенные, да. Плохо ли это?
ХОБОТКОВ. Он таланты ищет, а к Степе Хоботкову - одни придирки. По-моему, талантов слишком много стало, а образования прочного нету. Все верхушки сшибают. Сидеть не учатся, вот что плохо! Мы с женой воспитали Степана усидчивым. Чтобы в облаках летал, не хочу. Но перья у него из хвоста выщипывать негоже!
МАРЬЯ СЕРГЕЕВНА (поморщившись). Педагогу, должна вам сказать, видней. В данном случае, отец Хоботков, вам трудно быть объективным.
ХОБОТКОВ. В данном случае, возможно. Но все дети должны быть равны!
МАРЬЯ СЕРГЕЕВНА. Равны. Но не одинаковы!
ХОБОТКОВ. Ладно. Тогда копнем глубже. Истинная причина вам-то, надеюсь, известна?
МАРЬЯ СЕРГЕЕВНА. Что вы имеете в виду?
ХОБОТКОВ. То, что у учителя мысль теперь направлена не на учеников, а на то, как совратить практикантку.
МАРЬЯ СЕРГЕЕВНА. Что?? Чепуха какая-то!
ХОБОТКОВ. У меня точная информация. Есть даже русская пословица: "Устами младенца глаголет истина". Дети не врут!
МАРЬЯ СЕРГЕЕВНА. Восьмиклассники - не младенцы. В этом возрасте врать умеют!
ХОБОТКОВ. Нет, мой Степан - ребенок незамаранный. Все мне сообщает. Выводы я делаю сам: учителя, понимаете, влюбляются друг в друга и выражают чувства в отметках! Мстят тем в классе, кто за чистую нравственность. Моя семья все делает, чтобы дать сыну образование, как у всех, воспитать достойно - и вот... В газетах пишут, учителя перегружены. Раз разврат, есть досуг! А детей любить - времени в обрез! Лучше бы, чем произвольно ухаживать в рабочее время, давали глубокие и прочные знания.
МАРЬЯ СЕРГЕЕВНА. Мне все-таки кажется, папаша Хоботков, вы чересчур подливаете масла в огонь.
ХОБОТКОВ. Раз уж откровенный разговор, так я еще не все вылил! По моральному облику прогуляемся. Какой пример молодому поколению? Детям твердим об ответственности и правильно делаем. Я бы еще дозу увеличил. Но где же, позвольте спросить, ответственность учителя? Ученикам специальность нужна, а не шашни, извините за выражение. Я бы народным образованием руководил - ввел бы отметки по моральному облику.
МАРЬЯ СЕРГЕЕВНА. Интересно. Это за что же?
ХОБОТКОВ. "Моральный троечник" или, к примеру, "моральный двоечник" кому надо, сразу видно. Школа ведь - не кино. В нее ходят без билетов и завлекать нечего. И секс в ней детям наблюдать незачем. До шестнадцати лет это делать вообще запрещается! А тут? Жениху, понимаете, изменила...
МАРЬЯ СЕРГЕЕВНА. У нее - жених?!
ХОБОТКОВ. Вы меня удивляете... Все это знают - военнослужащий, спецназ Минобороны. К сожалению, женихов пока указывать в анкетах не требуют. Вот вам и положительный пример!
МАРЬЯ СЕРГЕЕВНА. Спасибо за сигнал, товарищ Хоботков. Надеюсь, этот разговор останется между нами?
ХОБОТКОВ. За кого вы меня принимаете?! Само собой!
МАРЬЯ СЕРГЕЕВНА. Вот и хорошо. А я подумаю.
ХОБОТКОВ. Подумайте, не имею ничего против. Но без мер, уверен, не обойтись. И если любовь потребуется воспитывать на положительных примерах и прочее, то фильмы я подберу. Милости прошу - коллективную заявочку ко мне в кинотеатр "Прогресс" без очереди, а вам лично - на любую дефицитную ленту. (Раскланивается, выходит из кабинета, останавливается, за дверью прислушивается.)
МАРЬЯ СЕРГЕЕВНА прошлась по кабинету. Она не знает, на что решиться.
МАРЬЯ СЕРГЕЕВНА. Только этого не хватало!.. Значит, и до родителей дошло... Учителя, так те давно потихоньку обсуждают. Кто "за", кто "против". А мне-то что делать? Притворяться, будто не замечаю? Не дадут ведь, напомнят, спросят... и не хочется принимать меры... Надо!.. И лучше не затягивать.. (Снимает телефонную трубку.) Скажите, у вас в кабинете нет Ирины Павловны? Где видели? На репетиции в актовом? Попросите ее срочно зайти ко мне. И, если не трудно, по дороге постучите в биологический кабинет к Олегу Андреичу. Пускай тоже зайдет.
ХОБОТКОВ-СТАРШИЙ удовлетворенно кивает, вытирает пот и уходит с чувством выполненного долга. Кабинет затемняется.
Пауза.
В вестибюле стремительно появляется ИРИНА, следом за ней поспешает ОЛЕГ АНДРЕИЧ.
ОЛЕГ АНДРЕИЧ. Ирэн! Эй, мадемуазель Практикантка! Да Ирина же!..
ИРИНА (останавливаясь, холодно). Я слушаю тебя, Алик.
ОЛЕГ АНДРЕИЧ. Проносишься мимо - не угонишься. Что ты делала вчера вечером - без меня?
ИРИНА. Нескромный вопрос... Допустим, читала...
ОЛЕГ АНДРЕИЧ. Послушай! Мне необходимо с тобой поговорить!
ИРИНА. Сейчас? Не могу: меня срочно вызывает Марья Сергеевна.
ОЛЕГ АНДРЕИЧ. Вот как? Зачем?
ИРИНА. Понятия не имею.
ОЛЕГ АНДРЕИЧ. Странно. И меня... Не знаешь причины?
ИРИНА. Говорю же: понятия не имею!
ОЛЕГ АНДРЕИЧ. Хочешь, я пойду первым?
ИРИНА. Как Матросов? Нет уж!
ОЛЕГ АНДРЕИЧ. Тогда тебя подожду.
ИРИНА пожимает плечами: дескать, как хочешь. Она входит к директору. Олег Андреич уныло бредет. Исчезает в учительской. Высвечивается кабинет директора.
МАРЬЯ СЕРГЕЕВНА (ласково). Ириночка Павловна, деточка! Последние дни вы что-то встревожены. Что с вами?
ИРИНА. Трудно объяснить - личное. Не обращайте внимания. Вы мне хотели дать поручение?
МАРЬЯ СЕРГЕЕВНА. Никаких поручений! Просто собралась поговорить.
ИРИНА. По поводу практики? Вам ведь мне характеристику писать. Как вы меня оцените?