— Здесь нет никаких копов, ты псих, — Оз подошел к Коулу, пытаясь встать нос к носу, но он был на несколько дюймов короче. — Что, твою мать, у тебя за проблема с нами, Коул? — Спросил Оз.
— У меня нет проблем с вами. Я ненавижу всех. Вы двое только что поставили под угрозу весь наш город. Вы слишком близко к городу, слишком большое движение и слишком легко получить помощь, если она кому-то нужна.
— Никто никогда не звал на помощь. Мы слишком хороши. Они никогда не видели, как мы подходим.
— Ты не хорош. Тебе везло.
— А как насчет тебя? Ты приходишь в город и воруешь детей и все это дерьмо!
— Потому что я хорош. Я также тих. Не говоря уже о том, что они никогда не возьмут меня живым. Вы двое охотитесь или слишком близко к городу или еще хуже, слишком близко к Аду. Если копы появятся и возьмут вас, вы расколетесь, как раскладные креслица. Это просто вопрос времени, прежде чем вы сдадите всех нас.
— Я действительно устал от твоего гребанного языка, — сказал Оз, подходя ближе к Коулу, который не двигался с места. Коул посмотрел на Оза и тихо сказал.
— Ты действительно хочешь выступить против меня? Давай. Ты и я.
— Ты серьезно? — спросил Оз.
— Да. Я серьезно. Думаешь, можешь уделать меня? Давай сделаем это. Ты надираешь мне задницу, я отстаю от вас обоих навсегда. Вы можете охотиться и делать все, что хотите, где угодно. Я выигрываю, вы делаете то, что я говорю, с этого момента и всегда.
Оз рассмеялся и посмотрел на Ливию.
— Слышишь, крошка? Этот сосунок думает, что он может надрать мне задницу!
— Я слышала его. Трахни его хорошенько, Оз! Он просто большой и медленный.
Коул сделал несколько шагов назад и стоял опустив руки. Оз отступил назад, подняв кулаки и встав в боевую стойку. Он прыгал вокруг на цыпочках, как боксер и направил удар в сторону Коула, который просто отвернулся. Оз перескочил на другую сторону, сделал еще один удар и промахнулся.
— Давай! — заорал Оз. — Дерись, сучка, если ты собираешься драться!
Он выбросил левую руку и поймал Коула за плечо, тот отошел, даже не поднимая рук. Коул двигался, просто, чтобы Оз постоянно был перед ним. Оз сделал еще два выпада в лицо противника, тот так и не дрогнул. Затем Оз нанес удар правой наискосок. Коул отошел с дороги, зацепил правую руку Оза и потянул его к себе. Коул левой рукой схватил горло соперника и сжал, придавив трахею, держа правую руку Оза у него же за спиной. Оз задыхался, ноги его сучили по земле. Ливия смотрел в ужасе, пытаясь понять то, что происходит. Горло Оза булькнуло, хрустнуло, и кровь пошла из его рта в то время как его тело дернулось в последних конвульсиях, и полностью обмякло. Коул дал ему упасть на землю и посмотрел на Ливию. У Ливии челюсть отвисла, бездыханное тело Оза шлепнулось на землю. Потом она закричала.
— Помоги мне положить его в грузовик и вернуться в город, — сказал Коул, он наклонился, поднял ногу Оза и потащил его за собой по грязи.
Глава 16
Лейси попыталась закричать, но яд змеи парализовал ее. Она не знала настоящий ли это паралич, или она просто в шоке от ужаса, что ее укусила гремучая змея в половые губы. Мальчик-подросток был все еще на ней сверху. Он вставил свой член в ее разбухшее влагалище и долбил ее почти час. Мальчик кончил в нее, по крайней мере, уже два раза и собирался сделать это третий раз. Ее рвало три или четыре раза, последние два раза желчью. Ее тело дрожало, мурашки носились под кожей, она потела, как в лихорадке. Лейси никогда даже не знала никого, кого бы укусила змея. Она видела только рассказы об этом по телевизору. Убьет ли это ее? Если да, то когда и насколько это будет больно?
— Черт, детка! — сказал Руфус. — Какая у тебя тугая киска!
Он двигался еще какое-то время, потом закряхтел и кончил в нее. У нее все так онемело и болело, что она только и чувствовала давление и пульсацию его жесткого члена. После того, как он закончил, он встал и обошел ее.
— Черт, ты вся в поту.
— Да, потому что меня укусила гребанная змея! Я, твою мать, умираю! — закричала она.
— Да, ты умираешь, это верно. Не волнуйся. Я убью тебя, раньше, чем яд.
Дыхание Лейси стало тяжелее, опухоль в ее промежности стала сильнее.
— Просто убей меня тогда! — крикнула она. — Или отвези в больницу. Делай что хочешь, только уже кончай с этим!
Она думала, не станет ли хуже, если его взбесить, но надеялась, что если он разозлится, то просто убьет ее из гнева, не причиняя больше страданий. Руфус подошел к столу и взял ржавые ножницы. Он вернулся к Лейси и сел над ее головой.
— Что ты делаешь?
— Ты болтаешь слишком много, — сказал он, открывая ей рот и засовывая туда ножницы. Она пыталась оттолкнуть его, но острый метал врезался ей в щеку. Он захватил ножницами ее язык и сжал их. Резкая, дикая боль пронзила ее лицо, череп и все тело, когда он отрезал ей язык. Ее рот наполнился горячим, медным вкусом крови. Она повернула голову в сторону и попыталась выплюнуть кровь. Он встал и бросил отрезанный язык в сторону.
— Вот так. Это должно заткнуть твою тупую задницу.
Лейси пыталась говорить, но могла только издавать бессвязные звуки всхлипывая, кровь текла в ее горло и по подбородку. Руфус взял ножницы и сунул ей в глаз. Она закричала, когда он развел ножницы, вращая ими внутри, Лейси почувствовала, как ее глазное яблоко проткнули, как белая жидкость сочится на ее лицо, перед глазами все расплывалось. Руфус хихикнул, выковыривая ткани из глазницы.
— Это, типа, весело. Я никогда не учил биологию, знаешь. Живя здесь, я не пошел в среднюю школу. Таким образом, вместо препарирования лягушек, я вспарываю людей. После того, как трахну их несколько раз.
Он засунул ножницы в другой ее глаз, мир потемнел, а боль снова пронзила ее череп. Она закричала, но из горла вырвалось только бульканье, кровь быстро наполняла ее рот, она и выплевывала, и глотала ее. Вдруг она начала задыхаться, не в силах вздохнуть. Ее тело тряслось. Глядя в темноту, Лейси не могла не думать об иронии, что кровь, которая дала ей жизнь, ее убивает. Но она не успела потерять сознание, Руфус перевернул ее на бок и ударил по затылку несколько раз, сгустки крови вылетели из ее горла и воздух, наконец, прошел в легкие. Она судорожно дышала какое-то время, радуясь тому, что жила, но быстро пожелала, чтобы он позволил ей умереть. Когда она лежала там, дыша, она слышала, Руфус ходит по лачуге, потом услышала металлический звон. Она не пыталась больше говорить, чтобы не причинить себе больше боли и не начать снова задыхаться от крови. Он вернулся, и она почувствовала, что что-то давит на макушку, что-то острое. Твою мать! Гвоздь!
— Теперь будет больно немного, — сказал Руфус. — Я не вбивал гвозди ни в чью голову раньше. Я, типа, хочу посмотреть, что выйдет. Так что сиди тихо.
Она вскрикнула, когда он начал вбивать гвоздь в череп. Минуту назад она думала, что большей боли не бывает, но она так ошибалась. Боль была не похожа ни на что, что она когда-либо чувствовала. Ее пальцы ног пульсировали от интенсивной, жгучей боли, когда гвоздь вошел в ее голову. Когда он вошел в череп, она почувствовала его в мозгу. В этот момент ей перестало быть больно, она вдруг почувствовала головокружение. Через несколько секунд она чувствовала почти эйфорию, когда он начал вбивать другой гвоздь ей в голову. Стук звучал где-то далеко, когда острие вошло в ее мозг. Внезапно она снова почувствовала себя маленькой девочкой. Она думала пойти поиграть с куклами в парке, и перед мысленном взором, ее единственным теперь взором, она увидела звезды и радугу. И какой-то стук в отдалении. Что это было? Гром? Хлопнула дверь? Может быть, мама пришла домой? Вскоре ее собственные мысли стали обрывочным наборов символов, изображений и звуков. Некоторые из них были приятными и счастливыми, другие были уродливыми и страшными. Один образ был рыжим подростком, чудным. Она должна бы его знать, но знает ли она его? Если да, то почему? Лейси уже не помнила ничего, что Руфус сделал с ней, не помнила свое имя, или где она находится. Тело Лейси жило еще несколько дней, но Лейси ушла задолго до этого.
Глава 17
Коул ехал в город, Ливия тянулась за ним. Когда он вышел из машины, она выбежала, крича. Некоторые из горожан огляделись с любопытством, Нэш пришел посмотреть, что за переполох. Когда он увидел тело Оза в кузове грузовика, он посмотрел на Коула со смесью страха и замешательства.
— Что случилось, черт возьми? — спросил Нэш.
— Это сраное животное убило Оза! Мы остановили парня, и у нас все было готово, чтобы поймать его, когда этот чертов псих появился, сказал парню уйти, а затем убил Оза голыми руками! Убил его без всякой гребаной причины!
Нэш посмотрел на Ливию, а затем на Коула.
— Это правда? Ты знаешь правила, касающиеся убийства наших людей. Ты знаешь про наказание. Никаких исключений.
— Они остановили этого парня средь бела дня прямо у холма. Недалеко от нас и города. Да, я сказал парню уйти. Тогда Оз решил напасть на меня, что он и сделал. Он проиграл.
— Боже, Коул. Что не так с тобой? Ты мог его просто припугнуть, отпинать его или типа того.
— Нет.
— И почему нет?
— Зачем мне это делать?
— Я, действительно, не понимаю тебя иногда, — сказал Нэш. — Ты настолько спокоен, все чертово время, но внутри ты как зверь в ярости.
— Вы, люди, вырастили меня таким.
— Это херня! — Ливия вмешалась. — Я тоже здесь выросла!