Это чужой мир. Чужая игра.
В ней нет места для таких, как я.
Бросаю карты, пробуя, пытаясь играть,
Но как же легко меня на деле сломать.
Разбудил шум.
Звуки драки и крики. Очень громкие крики. Схватилась за кулон на шее, приподнимаясь над кроватью. Я знаю, кто внизу на первом этаже. Там Лико. Он пришёл за мной.
Арман за полночь привёз в свой загородный дом, стоящий на холме и окружённый высокими соснами, среди которых виднелся четырёхметровый забор с колючей проволокой наверху и множеством камер по периметру. При въезде КПП с охранниками и собаками, железные глухие ворота, а внутри долгая дорога вдоль газонов, украшенных невысокими садовыми деревьями и цветами.
Прямо напротив белоснежного здания, выполненного в греческом стиле с колоннами и широким открытым балконом на втором этаже, располагался фонтан, в центре — мраморная девушка, державшая лунный диск, из которого струилась вода.
Поместье освещали сотни фонарей, но ещё ярче светились глаза Армана, когда он смотрел на меня. Сейчас знаю, что волки подвержены влиянию луны. Она заставляет быстрее течь кровь по жилам, пробуждая нечто дикое, скрытое в каждом из них. Эта ярость виднелась в глубине их глаз. И если заметил этот блеск — берегись.
Однако Армана я не интересовала, он, как и другие, видел во мне средство для достижения своих целей, поэтому сейчас не причинит вреда. Даже наоборот, войдя в его дом, получила шикарный ужин, непринуждённую беседу, не касающуюся волков и овец, а после собственные комнаты на втором этаже с личной ванной комнатой и великолепным видом на сосновый бор за высоким забором.
Поэтому сейчас, когда пульс участился от шума драки, понимала, что Арман не отпустит меня просто так. И мысленно корила Лико за то, что он пришёл без поддержки.
Выбравшись из постели, быстро надела платье и туфли — другой одежды не было. Спустившись по лестнице, пересекла широкий холл и оказалась в гостиной комнате, пережившей драку волков. Сломанный дубовый стол, сметённые вазы со столиков и тумбочек, разбитая люстра, порванное полотно картины на стене. Повсюду царапины и обломки мебели. И двое мужчин, стоявших напротив друг друга, ярость которых опаляла.
Они совершенно разные. Лико ниже Армана сантиметров на пятнадцать-двадцать, значительно худее и неряшливее. Его каштановые кудри после драки выглядят ещё более растрёпанными, а голубые глаза светятся ярче, заостряя его худое мягкое лицо. Арман напротив кажется ещё крупнее и выше. С короткими соломенными волосами, лёгкой, но ухоженной небритостью, он не походил на уличного громилу, скорее выглядел джентльменом, не отказывающем себе в удовольствии выбить кому-то зубы.
Сейчас оба в крови и царапинах. Одежда порвана, костяшки пальцев сбиты и на лицах «распускаются» бутоны синяков.
Но когда они смотрели друг на друга, в их глазах не было желания биться. Было кое-что другое. Что-то, что заставило отпрянуть в разные стороны, когда заметили меня.
— Елена, мы уходим отсюда! — безапелляционно заявил Лико, быстро пересекая комнату и оказываясь рядом со мной.
От радости сердце забилось сильнее и я широко улыбнулась.
— Я знала, что ты придёшь за мной!
В ответ Лико взял за руку и сжал пальцы, поддерживая меня. С другого конца комнаты послышались громкие хлопки. Арман с язвительно улыбкой хлопал нам, а затем резко остановился и заговорил:
— Браво, Лико! Ты такой молодец! Завоевал сердце Елены Прекрасной прямо как в сказке! Елена, ведь ты полюбила нашего молодца?
Я отвела взгляд и Лико почему-то отпустил мою руку. Посмотрев на него, заметила смущение и даже непонятное раскаяние. Предгрозовое предчувствие беды.
— Тебе ведь он снится, не так ли? Жаркие страстные сны, после которых чувствуешь себя не выспавшейся. А на фоне этого повышенная сексуальность, да и физически ты теперь в отличной форме, не так ли? Но ведь Лико ничего об этом не говорил? Не рассказывал, что бывает после подобного укуса волка?
— О чём он говорит, Лико?
Я намеренно не обращаюсь к Арману, мне было важно услышать именно Лико. Ведь чувствовалось, что оба стоим у обрыва.
— Он рассказывал, с чего начинаются триады у волков? — продолжил Арман, когда Лико не ответил.
Парень неотрывно смотрел на Армана, и в его глазах виднелся жгучий стыд и отвращение к себе и к волку напротив.
— Триада начинается по-разному. Обычно соединяются двое мужчин и после этого они ищут третью. Но иногда триада начинается с пары. Мужчина помечает женщину укусом у основания шеи, если бета — то с правой стороны, если альфа — с левой. Дальше происходит самое интересное, ведь укус — это тест на совместимость. Если они подходят друг к другу, то на месте укуса остаётся серебристый полукруглый шрам и в организме женщины начинаются процессы, подготавливающие её к будущей беременности. Волка сложно вынести, ведь ещё в утробе матери происходит череда обращений и неподготовленная женщина может умереть. Ведь волчицы, за очень редким исключением, не способны принимать полную звериную форму. Поэтому укус укрепляет её, заживляя все раны и убирая болезни, а также повышая сексуальное влечение к тому, кто укусил. Это необходимо для выживания и для быстрого зачатия. Именно поэтому ты чувствуешь его. Именно поэтому он снится тебе почти каждую ночь. И именно поэтому так сильно доверяешь ему. Он сделал с тобой то, что сделал Кай. Изменил против воли. Ложь во спасение всё равно ложь.
Когда он закончил говорить, кровь отхлынула от лица и мне стало зябко. Медленно подойдя к покрытому сетью трещин зеркалу, висящему над камином, убрала волосы с шеи и ещё раз посмотрела на шрам. Серебристый полукруг.
— Я не думал, что это случится. Я всего лишь на половину волк! Твой шрам на лице… я решил, что пронесло. Что просто вылечил тебя, без меток и…
— Но мы оба чувствовали влечение! — резко оборвала его, поворачиваясь к нему. — Не говори, что не хотел меня. Я видела, как ты смотрел! А ты видел, как смотрела я! Теперь понимаю, почему сбежал тогда! Ты испугался, увидев метку! Струсил! Даже не посмел сказать, что натворил!
— Елена, уйдём отсюда. Мы всё решил и исправим. Метка — это не навсегда, — почти убедительно заговорил он.
— Ты пойдёшь с тем, кто имеет над тобой такую же власть, как Кай? — вкрадчиво вклинился Арман.
Слушая нашу перепалку, он достал из, чудом уцелевшего после драки, бара два стакана и пузатую коньячную бутылку. Разлив напиток по стаканам, он подошёл ко мне и протянул один из них. Поколебавшись секунду, приняла его и залпом осушила, поморщившись от холодной крепости благородного напитка. Меня моментально отпустило напряжение, но обида оказалась острее, чем думала.
Грязь. Сплошная грязь и ложь. Они лгали мне. Каждый из них! Я ведь правда думала, что влюбилась в него. Как обычная девушка, влюбившаяся в своего спасителя. Во многом благодаря этому чувству прикрывала глаза на несостыковки в словах Эльзы.
Какая же я дура!
— Уходи, — с дрожью в голосе, сказала ему, поднимая взгляд от пола.
На Лико было больно смотреть. Моё слово раздавило его.
— Ты совершаешь ошибку. Арман не так хорош, как ты думаешь. Он опасен. Он волк, понимаешь? Спроси себя, зачем он взял тебя? Что ему нужно? Поверь, он не так просто это сделал! У него есть планы…
— Как и у вас всех! — воскликнула громко, а затем нервно рассмеялась. — Я попала в кроличью нору почти полтора года назад! И с тех пор меня только и делают, что используют, как кусок красивого мяса. И не делай вид, что желаешь мне добра, что что-то чувствуешь ко мне! Я не хотела идти на эту выставку, но ты заставил меня! Мягко, с любовью, но заставил, а значит ты не лучше Кая! Просто уходи. Слышишь? Уходи!
— Елена, я…
— Дама просит кавалера удалиться, — наслаждаясь представлением, влез Арман. — Лико, не волнуйся, я позабочусь о ней лучше, чем твоя подружка Эльза. Елена получит надлежащий уход. И я обещаю, что не буду использовать её в корыстных целях, как это делали твои друзья.
— Я знаю, что ты делаешь на самом деле, — устало заговорил Лико. — Таким образом ты ничего не добьёшься.
— Это мы ещё посмотрим.
На этих словах, он приобнял меня, а затем каким-то совершенно естественным жестом поцеловал в затылок. Увидев это, Лико сжал зубы, но промолчал. Однако, выходя из комнаты, не смог удержаться от последнего слова:
— Я буду приходить время от времени. Елена, если что пойдёт не так, ты почувствуешь себя неуютно или же Арман выйдет за рамки — звони мне. Я всегда буду на связи.
Я промолчала. И лишь когда он ушёл, высвободилась из объятий Армана и встала напротив него, внимательно посмотрев в глаза.
— Не обольщайся. Я может и не умная, и не опытная, но мне хватило ума кое-что заметить. Теперь знаю, зачем я здесь.
Арман прислонился к стенке камина и скрестил руки на груди, разглядывая меня с прищуром. Видно, что его забавляет моя решимость.
— И что же ты заметила, дорогая?
— То, как ты смотрел на него. Я запомнила слова про триаду. Двое мужчин и одна женщина. Мне интересно, как долго ты добиваешься его? Теперь попытаешься действовать через меня?
— Молодец, девочка. Ты умница, просто тебе не хватает опыта. Но опыт — дело наживное. Я помогу тебе, а ты поможешь мне. И оба получим то, что хотим.
— А чего хочу я?
— Выжить. Ты ведь уже поняла, что не сможешь выбраться из этой игры? Ты в неё влипла, как муха в паутину, и теперь барахтаешься, потому что не знаешь, как играть. Я помогу тебе разобраться, а ты принесёшь мне Лико.
— Мы ведь теперь связаны с ним. Ты хочешь…
— Я не буду тебя ни к чему принуждать, Елена. Но ты сама этого захочешь, — он широко улыбнулся и впервые в его глазах появился интерес. — Другой вопрос, захочу ли этого я. Сможешь ли стать достаточно интересной для меня?
Я обворожительно улыбнулась, а затем послала его ко всем чертям. И, под звук его раскатистого смеха, вышла из гостиной, сменив улыбку на гримасу злобы.
***
Я просыпаюсь с криком.
Мой сон, бесконечный повторяющийся сон не отступает, не уходит и время не лечит, не даёт забыть то, что сделала ради него. То, что казалось игрой и забавой. То, с какой лёгкостью делала ужасные вещи, чтобы доставить ему удовольствие. Я была монстром, прекрасным чудовищем, искренне верящем: всё, что делаю — правильно и хорошо.
Всё ради него. Прикажи он умереть — сделала бы это незамедлительно.
«Не возвращайся, пока не станешь нормальной!»
Я стала нормальной? Я действительно избавилась от его чар или же всё закончится стоит ему отдать другой приказ? Я свободна? Или же свобода — иллюзия и я всё ещё в клетке?
Пока спала, кто-то принёс в комнату женские вещи моего размера и наполнил ими шкафы и полки. Разумеется, я не получу ничего из того, что принадлежало мне, пока жила на той квартире. И разумеется, никто не спросит, что нужно мне. Последние семь месяцев хотя бы могла выбирать, что буду носить, читать, есть и смотреть.
В этом месте такой воли мне не дадут.
Но я не вернусь назад. И не из-за знания того, что Арман не отпустит, а от понимания, что некуда возвращаться. Лико находится внутри сердца, а значит имеет власть надо мной. И он связан с Эльзой. Я не знаю, чего они хотят и как этого добиваются, но у меня есть надежда на то, что Арман поможет разобраться. Поможет стать достаточно сильной, чтобы самой решать, что делать дальше. У меня нет другого выбора, кроме как довериться ему.
***
— Елена Прекрасная, как прошла твоя ночь? Мне сообщили, что ты кричала на рассвете, дурные сны?
Мы встретились за завтраком в просторной столовой за столом, накрытым на две персоны. Молодая женщина накрыла классический почти английский завтрак, а позже подала кофе с лимонами и апельсинами.
После бессонной ночи разобрал зверский аппетит и я с удовольствием смела всё, что было на тарелке включая овсянку, гренки, бекон, яйца, сосиски и свежие фрукты с кофе и соком.
Как и Арман. Как и Кай. Волкам нужно много есть, из-за трансформации они теряют силы, еда восполняет потерю.
— Не то, о чём вы подумали, — отвечаю, скривившись.
Сегодня утром при свете весеннего солнца Арман выглядит ярче и почему-то теплее. Светловолосый в свитере и брюках тёплых оттенков, он не походил на волка, способного разорвать человека одним движением рук. Но я знала, что он на это способен.
Приходилось видеть, как другой волк, худой и стройный, сделал это за несколько секунд. Не стоит обольщаться и верить своим глазам. Я сижу за столом с монстром, удерживающим зверя глубоко внутри себя.
— А о чём я думаю, Елена? — игриво спрашивает он, знаком показывая стоящей неподалёку служанке убирать со стола остатки завтрака.
— Я не попадусь на эту уловку дважды. Мне снился кошмар, вот и всё.
— Воспоминания о том, что делал с тобой Кай? Как далеко он зашёл, Елена? Он заставлял делать ужасные вещи? Или ты сама их делала, обманываясь, что делаешь их ради него?
— Довольно! — воскликнула агрессивно, моментально вскакивая из-за стола. — Вы рассуждаете о вещах, которых не понимаете!
— Опять на вы, а ведь мы становимся ближе друг к другу. Разве мы теперь не друзья, Елена? Не обижайся, но кто кроме меня может вырезать эту опухоль из твоего сердца? Ты носишь боль как щит и тебе кажется, что никогда не сможешь от него избавиться. Кай будет преследовать тебя, пока сама себе честно не ответишь на все вопросы. Пока сама не поймёшь самую очевидную вещь. То, что делает нас всех сильными. То, с чьей помощью ты примиришься с прошлым и пойдёшь дальше.
Арман также встал из-за стола. Говоря страстно, искренне веря в свои слова, он обошёл стол и приблизился, беря чистый сервировочный нож с заострённым концом и протягивая его.
— Вот то, что ты должна держать при себе. То, что ты должна была незаметно стащить со стола, пока завтракали, ведь ты умная девочка, а умные девочки не доверяют большому и злому серому волку. Этот предмет — часть того, что способно создать из тебя нечто стоящее.
Принимая нож, смотрю на него с растерянностью, не понимая, о чём он толкует.
— Спроси меня, что я умею делать лучше всего, — видя замешательство, потребовал он.
— Что это?
— Я. Умею. Выживать, — медленно, с расстановкой и твёрдостью, сказал он. — Если ты действительно чего-то стоишь, эта фраза станет и твоим девизом тоже.
***
— Прежде чем займусь тобой, следует прояснить некоторые моменты.
После того разговора в столовой, мы переместились на улицу в дальнюю часть соснового бора, подальше от слуг, ухаживающих за фруктовым участком, и от охранников, патрулирующих территорию.
— Что говорили родители о том, как ты получила этот шрам.
— На меня напал дикий пёс, когда была совсем маленькой.
— То есть ты не помнишь нападения, — утвердительно заключил он. — А кто-нибудь видел, как это произошло кроме твоих родителей?
— Я не знаю. Я была слишком мала. После этого случая мы переехали в другой город. И никогда не говорили, как всё случилось. Эта тема — табу.
— Они солгали тебе. Такой шрам можно получить только от дикого волка. Их ещё называют омегами.
— Я не понимаю.
— Значит прошлой ночью плохо слушала, — недовольно проговорил Арман. — У тебя есть ещё какие-нибудь шрамы на теле?
— Да. В тринадцать лет разбила стакан, когда мыла посуду. На пальце остался шрам в виде буквы «з».
Я подняла руку, чтобы показать его, но на его месте — чистая кожа. Проведя пальцами по поверхности, закатала рукав пальто: на сгибе локтя был ещё один шрам от падения с велосипеда, более крупный. Его тоже не оказалось.
— Да что же это…
— После укуса ты стала сильнее. Выносливее и здоровее. Все шрамы сошли потому, что кожа полностью обновилась за эти месяцы. Ты стала другой, готовой к зачатию ребёнка-волка. Но кое-что осталось. То, что вводило в заблуждение Лико. Шрам на лице. Ты говорила, что это была собака и будь это правдой, шрам тоже исчез бы. Но отметины, оставленные когтями диких волков, не исчезнут. Они будут напоминать о том, с какой тварью ты встретилась.
— Лико не рассказывал о них. Кто они такие?
— Мы стайные животные, Елена. И в нашем мире есть королевские альфы. Неприкосновенные короли. Ведущие за собой. Это похоже на то, что пытается сделать с людьми Кай. Есть четыре вида оборотней-волков — королевские альфы, просто альфы, беты и омеги. Последние — это волки, которые отказались подчиняться королевским альфам. По одиночке омеги не опасны. Их изгоняют из семей и общества, из-за чего они сходят с ума и умирают. Кстати, Кай из их числа. И поэтому он так жесток. Эта жестокость к людям и зверям, обида и злость, просыпается в волках, у которых нет стаи. Поэтому, когда омеги объединяются в подобие семьи, они дичают, потому что находятся вне настоящей стаи. Им нужна боль и кровь, чтобы чувствовать себя цельными. Но, в результате, всё равно погибают. Дикость приводит к частым превращениям, пока однажды они не потеряют способность менять шкуру на кожу. Из-за этого отказывают органы и приходит смерть.
Арман ненадолго замолчал, размышляя стоит ли говорить ещё.
— Они меняются, — наконец, заявил он. — Никто не знает почему, но многие омеги научились бороться с дикостью. Более того, они заново научились открывать дикие тропы между мирами, вернув понятие Дикая охота. Теперь омеги невероятно опасны. Они презирают людей и охотно пожирают их плоть.
Не открывай дверь, Елена! Стой!
— Я знаю.
— Он охотился, не так ли? — проницательно заявил Арман, увидев моё состояние. — И ты охотилась вместе с ним.
Я ничего не ответила. Мне не хотелось вспоминать то, что сделала тогда.
***
За несколько дней от Армана узнала гораздо больше об оборотнях, чем за восемь месяцев от Лико и Эльзы. Он, не таясь, подробно отвечал на вопросы параллельно задавая собственные, чтобы узнать меня, чтобы понять и решить, что делать дальше. Для него стала интересной задачей, игрушкой, с которой можно поиграть во множество игр. Пускай попробует. Ведь мне тоже интересно, как далеко смогу зайти.
Благодаря Арману, лучше поняла, что пытается сделать Кай. Эксперименты с наркотиком направлены на то, чтобы создать свою стаю. И ему это удаётся, раз он до сих пор жив.
Арман рассказал одну легенду, посвящённую Вымиранию видов.
Есть одна семья с фамильным именем Демьян, которое носят короли-альфы. Говорят, в древности король этой семьи сошёл с ума и стал первым омегой, зверем, одержимым жаждой крови и боли. Но его связь с королевством не исчезла, а наоборот усилилась. Все его подданные превратились в диких и эта жестокость как пожар захватила соседние королевства. Началась кровавая война. Без цели, без смысла волки пожирали друг друга и уничтожали всё живое на своём пути.
Тогда появились первые волчьи тропы, открытые Демьяном, и родилась Дикая охота. Начало конца.
По легенде короля-омегу остановил последний дракон ценой своей жизни. И после этого всё вернулось в прежнее русло. Вот только остались омеги. А в мире волков появились зоны, в которых обитают чудовища, которых дикие притащили из своих путешествий. И ожерелье миров распалось, многие порталы схлопнулись из-за вымирания драконов, а оборотни потеряли связь друг с другом.
Это очень древняя и довольно сумбурная легенда, но в ней есть зерно истины, ведь королевская семья Демьяновы до сих пор существует. Арман является подданным короля Демьяна.
У этой легенды есть часть, которую не любят произносить вслух: «Что случилось однажды, может повториться вновь. Но больше нет великих драконов, чтобы это остановить».
***
— Я научу тебя защищаться.
Арман придумал, что со мной делать, только через неделю после переезда в его дом.
— Чтобы научиться выживать, ты должна не бояться драться. Должна научиться убегать. Защищать свою честь. А иногда отдавать её, чтобы в нужный момент нанести смертельный удар. Пока ты не почувствуешь силу в своих пальцах, никогда не научишься защищать свой разум от таких как Кай.
— А я думала, что первым делом нужно выяснить откуда у меня шрам на лице. Я хочу связаться со своими близкими.
Арман отрицательно покачал головой. Но увидев решительность на моём лице, достал мобильный телефон, и, покопавшись в нём, протянул мне.
— Мои люди наблюдают за ними. Что ты им скажешь, когда будешь звонить? Ты знаешь, что они приезжали в Москву? Они искали тебя, обращались в полицию, но, в конце концов, сдались и вернулись домой ни с чем. Ты официально пропала без вести. Как объяснишь это? Будешь рассказывать сказки про оборотней или придумаешь какую-нибудь невразумительную чушь? Учти, когда мои люди приехали туда, то сообщили, что за Озёровыми ещё кое-кто наблюдает. Кай не оставил попыток найти тебя. Семья — это твоя уязвимость. Спроси себя, насколько далеко ты готова зайти ради них?
Я угрюмо посмотрела на него, но промолчала.
— Отлично. Когда придёт время, то обязательно встретишься с ними и обо всём расспросишь. А пока довольствуйся фотографиями. Они живы и здоровы, вот что важно.
— Зачем ты так заботишься обо мне? Всё ради Лико? Думаешь он оценит это? Я знаю, что он не такой как ты. Ему не нужна триада, он отрицает всё волчье в себе, предпочитая свою человеческую половину. Всё из-за отца.
— Пока ещё рано задавать этот вопрос, Елена. Мы ещё ничего не начали. Я скажу тебе, что задумал, если ты будешь справляться.
— Ты хотел сказать, если я захочу тебя, — я улыбаюсь, видя его замешательство. — Кое-какие вещи я уже знаю. Для триады нужно трое. И раз мы с Лико связаны, зачем искать третьего партнёра на стороне? Но женщина не должна быть слабой. Поэтому ты решил изменить меня, чтобы я стала сильной. Даже не физически, ведь для этого потребуются годы тренировок, нет, ты хочешь научить гибкости мышления, чтобы в любой ситуации могла разобраться и выбраться из неприятностей. Я согласна с этим.
Слушая пылкую речь, Арман щурится как довольный кот. Любуется, наслаждаясь моей прозорливостью.
— Ты не дура, Елена. Мне потребовалось несколько дней, чтобы прочитать тебя. Я верю, что у тебя есть потенциал. И если это так, то Кай и ему подобные никогда не получат тебя. А я научу, как победить на их же поле.
— Что будет если не справлюсь?
— Я буду сильно разочарован, милая Елена. И в твоих же интересах, чтобы этого не произошло.
***
В мою жизнь вошёл график и порядок.
Ранний подъём, пробежка, зарядка, лёгкий первый завтрак. Далее занятия по миру волков и людей, наша совместная история сосуществования и взаимоотношений. После второй завтрак, небольшой перерыв. Потом тренировки по самообороне. Бассейн. Обед. Перерыв. Занятия с гримёром. Меня обучали как правильно и быстро накладывать грим, чтобы скрывать шрамы и менять внешность. Потом любимая часть — уроки стрельбы. Полдник в компании с Арманом. Перерыв. Неожиданное — танцы. Красивая походка, гибкость движений, это почти уроки соблазна. Потом ужин. И после этого свободное время на самообразование. У Армана огромная библиотека на первом этаже. И он прочитал всё, что там есть. Перед сном вновь встречаемся, и я задаю возникшие вопросы. Сон.
И всё по новой.
У меня нет выходных, в некоторые дни добавляются новые уроки и что-то заменяется, изменяется. История на биологию, танцы на этикет, самооборона — умение обращаться с холодным оружием. Грим — актёрское мастерство, а стрельба — верховая езда.
Нет, мне некогда скучать. Мне даже думать некогда, но иногда забываю, зачем всё это делаю. Зачем так надрываюсь. Зачем так стараюсь. Чего достигну, если всё равно не получается чувствовать себя сильной? Ни одно из этих занятий не даёт настоящих сил бороться с кошмарами и призраками прошлого. Всё также просыпаюсь с криком по ночам и не могу избавиться от воспоминаний.
Кай всё ещё преследует меня. И этот страх не побороть меткой стрельбой и умением обращаться с электрошокером.
***
— Как бы не хотел нарушать нашу гармонию, но у меня есть одна просьба.
Прошёл месяц с того момента, как поселилась у Армана. Конец апреля, конец промозглой питерской зимы.
Всё это время не покидала территорию поместья, общаясь только с ним, его слугами и учителями, которых он пригласил. Эта изоляция должна была угнетать, но предыдущие восемь месяцев научили скрытности, да и наполненность дней не давала повода заскучать.
Мы сидим на летней застеклённой веранде, окружённые роскошными растениями в горшках, под лучами солнца, проходящими сквозь круглый купол над нами. На небольшом столике чай и печенья, Арман, одетый в светлые, почти белые, брюки и кофту, внимателен и собран. Ему нравится наблюдать за мной. Сейчас представляю для него интерес, поэтому он редко пропускает наши беседы, ведь я постоянно задаю глупые вопросы.
Но сегодня только увидев его, поняла, что что-то не так.
— Какая?
— Ты должна встретиться с Лико. У него есть важная информация для тебя.
— А ты мне её передать не можешь? — процедила сквозь зубы, моментально ощетинившись.
Арман покачал головой и вздохнул так, будто услышал слова неразумного ребёнка.
— Милая Елена, кажется пора напомнить, ради чего столько вкладываю в тебя. И почему ты находишься здесь. Не подходи к краю и всё будет хорошо. Я ничего не требую от тебя. Просто поговори с ним, вот и всё. Прошло больше месяца, вам пора встретиться. И повод более чем важный.
Он говорил мягко, но в глазах сталь. Побарабанив пальцами по столу, вымученно улыбнулась.
— Да, ты прав. Прошло столько времени. Нам пора… поговорить.
— Отлично! Он ждёт тебя в саду! — воодушевлённо воскликнул Арман, улыбаясь, видя, как вытянулось моё лицо.
***
За прошедший месяц Лико совсем не изменился. Только строгое тёплое пальто сменилось летним лёгким вариантом, а на шее длинный-длинный красно-серый полосатый шарф.
Парень стоит в пол-оборота, убрав руки в карманы, и смотрит вдаль. Его взгляд такой далёкий, нездешний, чуждый.
Я стою далеко, но даже отсюда чувствую его. Чувствую, как почти против воли сердце начинает биться быстрее от одного взгляда. В груди и сладко, и горько одновременно. Мне не хватало его. Боже, как же соскучилась по нему! Как могла жить весь этот месяц вдали от него? Ведь даже не пыталась просто поговорить с ним. Не пыталась разобраться, что чувствую. Я убрала всё в дальний угол и закрыла на замок, пытаясь забыть. Просто струсила.
— Привет, — говорю негромко, подходя ближе.
Он поворачивается и такая счастливая улыбка озаряет лица парня! Кажется, что никто и никогда так не улыбался мне.
— Елена, — отвечает робко. — Отлично выглядишь. Я поддерживал связь с Арманом и рад, что он действительно заботится о тебе. Ведь тебе здесь нравится?
— Да. Я получаю всё то, что не получала рядом с тобой, — говорю максимально сухо и отстранённо. — Ведь только здесь мне говорят правду.
По лицу Лико пробежала тень, но он всё равно улыбнулся.
— Это хорошо. Елена, я виноват перед тобой. То, что сделал, непростительно, я…
— Не нужно извиняться. Ты спас мне жизнь. Это главное. Да, ты мог больше рассказать о триадах, просто посмотреть, не сохранился ли шрам на шее. Всё-таки восемь месяцев были друзьями, но ты предпочёл не замечать и не думать об этом. Ведь это равносильно признанию, что ты волк. А ведь так тяжело самому себе в этом признаться, не так ли? Я помню, что ты говорил, когда спрашивала о последствиях!
— Елена…
— Это всё? Ты пришёл извиниться — я принимаю твои извинения, — говорю отрывисто, скрещивая руки на груди.
Сейчас Лико выглядит беззащитно. Он заготовил целую речь, а я обрубила весь его пыл, и он мнётся, не зная, что сказать. Но вместе с этим вижу и другое. Злость. Обиду. И жар. Такие многослойные эмоции в одном человеке. Неверно. В волке. Ведь его голубые глаза мерцают даже на солнце. Он не такой большой, как Арман, но в его движениях есть точно такая же грация хищника. И при желании он способен отрастить когти на руках за долю секунды. Я даже не успею ничего почувствовать, если он захочет меня убить.
Это то, что познаю каждый день. Знание, насколько опасен зверь в человеческом обличие.
— Ради извинений Арман не пустил бы меня к тебе. Я весь месяц добивался встречи, но он отказывался со словами: «Она ещё не готова!» — подражая голосу Армана, процедил он. — Так вот теперь ты должна быть готова, потому что то, что принёс — не предназначено для слабой девушки.
— О чём ты говоришь?
Хмурюсь, когда он достаёт смартфон и протягивает его мне. Передо мной видео, снятое у подъезда квартиры, где жила. Облизнув пересохшие губы, с вопросом посмотрела на Лико.
— За тобой наблюдали все месяцы, что ты там жила. Ради безопасности.
Не ради безопасности, а чтобы не сбежала.
— Потом Эльза приказала не убирать камеру, вдруг ты вернёшься… вчера поступил вызов из этого дома. Кто-то разгромил твою квартиру. Посмотри сама.
Я нажимаю на экран и видео начинает проигрываться. Чёрно-белая картинка не самого лучшего качества. Люди, проходящие мимо подъезда, двигаются рвано из-за невысокой частоты смены кадров, но мне хватило, чтобы понять, кто выходит из подъезда моего бывшего дома. Кто останавливается возле чёрного джипа, а затем смотрит прямо в камеру. Мне даже кажется, что вижу его улыбку. Его невозможную, сладкую и опасную улыбку, ту, которая появляется на устах мужчины, когда он замышляет очередное приключение.
Прямо на меня с экрана смартфона смотрит Кай.