Е ф и м о в (задумчиво). Идея - простая. Все великие люди носили соответственные фамилии: Аристотель, Эмиль Золя, Степан Разин. А если сказать: великий человек - Ефимов - никто этому не поверит...
Б о б о в а (идёт из кухни). Наташа пришла?
Г л и н к и н (кивая на пакеты). Видишь...
Е ф и м о в. Бобиха, - жену мою не видала?
Б о б о в а (ставит стулья к столу). А вон, поглядите, на дворе-то... То есть до чего благочестивец наш, боголиз, кривой, Палагею заел - даже глядеть обидно!
Е ф и м о в (у окна). С кем это она там?
Б о б о в а. Только и твердит: я тебя с земли поднял, я тебя из грязи вынул!
Г л и н к и н. Это мне не интересно...
Б о б о в а. Эка важность - поднял! Эдакую-то бабочку, да не поднять! Всяк бы поднял, да снова положил, дело - дешёвое, а удовольствие большое, да!
(Ефимов быстро идёт в кухню.)
Г л и н к и н (Бобовой, тихо). Ревнив, чёрт!
Б о б о в а. Без ревности любовь - как без соли хлеб.
Г л и н к и н (идя за Ефимовым). Бобиха, скажи, чтоб скорее собирали обедать!
Б о б о в а (про себя). Поспеешь, дроздова голова!
П о л и н а (с тарелками). Господи, как тут всё нехорошо...
Б о б о в а. Кому прибрать? У вас все - баре.
П о л и н а (развёртывая пакеты). Ты в судьбу веришь?
Б о б о в а. А как же?
П о л и н а. И в бога веришь?
Б о б о в а. И в бога. Что это ты, матушка, спрашиваешь как?
П о л и н а. А кто сильнее: судьба или бог?
Б о б о в а. Ну, уж этого я не знаю... Уж чего не знаю - так не знаю... Этого, поди-ка, и боголюбивый муженёк твой не знает, одноглазый чёрт! Ох, Поля, Поля, тяжела твоя доля...
П о л и н а. Значит - заслужила такую.
Б о б о в а. А ты - полно! Согрешив на грош, на рубль каешься... Ой, ой, утки-то, утки... (Бежит в кухню, в двери сталкивается с Яковлевым.)
Я к о в л е в. Что ты, - слепая?
Б о б о в а. Ох, прости...
Я к о в л е в. Демоны... (Идёт в магазин.)
П о л и н а. Подожди минуту.
Я к о в л е в. Чего такое?
П о л и н а. Напрасно ты сдал флигель.
Я к о в л е в (приостановясь). Это - твоё дело?
П о л и н а (твёрдо). Моё!
Я к о в л е в (удивлён). Чего?
П о л и н а. Это человек нехороший.
Я к о в л е в. А тебе какое дело, а?
По л и н а (волнуясь). Ты - добрый... ты поймёшь, ведь я - молчу! Я всегда молчу! Ведь уж если я говорю - значит...
Я к о в л е в (строго). Значит - я с тобой должен серьёзно поговорить! Я и поговорю! (Быстро идёт в магазин.)
П о л и н а (оглядывается вокруг, почти с ужасом, шепчет). Ах... ну, хорошо... ну - всё равно...
К л а в д и я (вбегает со двора, встревожена). Поля, милая! Мой-то накрыл было меня с Ивановым, - слушай-ка, сходи к Дуне - пусть она скажет, что я с ней говорила через забор, - сбегай, милая... Что ты какая? Дурно, что ли, - что ты?..
П о л и н а (как в бреду). Клава, ну - скажи правду: ведь меня можно пожалеть, выслушать? Ведь я всё молчу, я уже третий год молчу, вся живу, спрятавшись в сердце своём, - вся в своём сердце...
К л а в д и я (беспокойно). Поля, что ты говоришь? Нездоровится тебе?
П о л и н а (тихо, горячо). Подожди, - ну, хорошо: если даже я грешница, если я тяжело согрешила...
К л а в д и я. Э, что вспомнила...
П о л и н а. Нет, подожди! За грех мой - меня напугали, меня мучили, господи, как мучили... А в чём я грешна? Разве несчастие - грех? Ведь я же не собака, ведь меня нельзя звать, как собаку, - свистнул кто-то, и я должна бежать к нему, если он свистнул мне, - ведь я же человек, я...
К л а в д и я (оглядываясь). Ах, да послала бы ты к чёрту своего кривого! Что мне делать? Сейчас придёт мой, - Полинька, сбегай к Дуне-то! Скорей...
П о л и н а. Зачем?
К л а в д и я. Ах, боже мой, ты ничего не можешь понять...
П о л и н а. Не могу.
Е ф и м о в (идёт из магазина, тягуче говорит). А вы, сударыня, опять начали беседы ваши сквозь забор?