Свет костра сдвинулся на их лицах. Нора убрала котелок с углей, чтобы поставить его прямо на стол.
— Это лучшие лобстеры, которые я когда либо пробовал. — провозгласил лейтенант Трент. Пустые панцири образовали перед ним груду ярко-красного мусора. — К черту армейские пайки.
— Да, Нора, они действительно были хороши, — сказала Лорен, закрывая отрыжку кулаком.
Нора почувствовала себя его дыхание. — Свежесть та какая.
Только Аннабель не хвалила ночную кухню. Она была все еще в бикини, и сидела в позе лотоса, пытаясь справиться с пухлым хвостом. — Почему у этих Омаров нет когтей? — казалось, что она жаловалась.
— Потому что это колючие омары, — ответила Нора. — Панулирус…
— Панулирус Аргус — закончил за неё Лорен.
— Тепловодные виды не имеют когтей. На самом деле, у большинства лобстеров мясо полностью находиться в хвосте.
Лорен высосал кусок белого мяса из его последнего лобстера. — И это то, что я называю куском хвоста.
— Уморительно, — сказала Нора. Она также бросила несколько каменных крабов и моллюсков в котелок, все из которых были давно съедены.
— Как думаете, вы смогли бы повторить такой ужин завтра вечером, профессор? — Спросил Трент.
Аннабель, как и следовало ожидать, хмуро смотрела на Нору исподлобья.
Нора вздохнула с усталым видом. — Конечно, и пожалуйста, перестань называть меня профессором, хорошо?
— Почему? Ты заслужил этого. Должно быть, это была тяжелая работа.
— Да, — призналась она, — но меня беспокоит только слово. Профессор. Каждый раз, когда я слышу это, я думаю об этом парне на острове Гиллигана. Зовите меня просто Нора.
Трент и Лорен рассмеялись.
В котелке остался еще один лобстер. Нора показала на него. Она доела последнего ракообразного. — Я слишком объелась, чтобы даже смотреть на него.
Аннабель схватила лобстера. — Обычно я не делаю из себя свинью, но… — Она улыбнулась, сидя в позе, которая подчеркивала ее свободный от складок живот. — Но от такого я всё же не откажусь.
Лорен и Трент даже не пытались скрывать свой взгляд на теле блондинки.
Нора как раз собиралась уходить, когда Аннабель закричала.
Трент и Лорен уставились на неё, а Нора вскочила, как ужаленная. — Какого черта она кричит?
Аннабель только что разбила лобстеру панцирь, а затем с отвращением отбросила его прочь. — Боже мой, это так отвратительно!
— Что? — воскликнул Лорен, бросаясь к блондинке.
— Черви! — взвизгнула Аннабель.
— Черви? — Нора обошла огонь, когда Лорен поднял открытый панцирь. Она могла видеть в свете костра мясо казалось оно было розовым и извивалось.
Вместо отвращения на лице Лорена появилось волнение. — Ага! Похоже, у нас десятиногий-таргетинг паразитический морской кольчатый.
Аннабель дрожала, она была бледной. Она выглядела так, будто ее сейчас стошнит в огонь. — Эта куча червей в моем лобстере! Ой, Божички они выглядят как сраные черви!
При ближайшем рассмотрении Нора увидела маленьких червей, копошившихся в красном панцире.
— Большинство из них умирает, — отметил Лорен.
— Процесс приготовления, — сказала Нора. Всё же что-то ее беспокоило. — смотри черви ближе к центру все еще шевелятся. Они не похожи на морских паразитов, не так ли?
Лорен с ней согласился. — Да здесь как-то все неправильно. Они не похожи ни на полихет, ни на что-то вроде гастроподы.
Красивое загорелое лицо Аннабель выглядело потрепанным. Когда шумиха поутихла, она с тревогой посмотрела на Лорена и Нору, которые продолжали осматривать гнездо крошечных паразитов.
— Я могла съесть этих отвратительных червячков, — жаловалась блондинка. — А они ядовитые?
— Нет, нет, — заверил ее Лорен.
— Тогда почему ты смотришь на них, как будто только что нашел Святой Грааль?
— Хороший вопрос, — ответила ей Нора. — Потому что мы никогда не видели такого паразитического морского червя, как этот…
Лорен закончил заявление за нее. — Потому что мы ведущие специалисты в Америки в этом вопросе. Но мы никогда не видели такой конфигурации тела морского червя, как эта. Это не хитиново проникающий вид.
— Хитиново проникающий? — спросил Трент.
— Способность проникать в хитиновый экзоскелет — в раковину насекомого или раковину омара, в данном случае. — Нора была потрясена. — Хитиновые пенетраторы, которые живут в морской воде, всегда сегментированы, но эти не такие.
Лорен продолжил урок ночных червей. — Некоторые типы морских паразитов червей атакуют ракообразных, выделяя коррозийный пищеварительный фермент на оболочку хозяина. Фермент прожигает дыру, через которую червь может либо проглотить внутренности хозяина, либо впрыснуть яйца, либо — он и Нора смотрели друг на друга с приподнятыми бровями.
— Или что? — Спросил Трент.
— Или ввести оплодотворенную яйцеклетку, — сказала Нора. — Как яйцеклетка, которую мы нашли в душе…
— Как ты можешь их вообще видеть? — Следующей спросила Аннабель. — Они же должны быть совсем крошечные.
— Ты права, — сказал Лорен. Он встал с лобстером, и Нора встала рядом с ним.
— Вот почему мы собираемся посмотреть на них под микроскопом. — Потрясенные сейчас, она и Лорен отправились в свою полевую лабораторию.
Потрескивал огонь. Трент улыбнулся и обнял Аннабель. — Как тебе это нравится? Внезапно у нас с тобой появился уютный костер.
Она схватила Трента за руку и подтолкнула его. — Меня не интересует романтика, лейтенант. Пока эти придурки пялятся на своих червячков, мы с тобой найдем место, чтобы потрахаться.
Трент последовал за Аннабель и остальной частью своей удачи.
Огонь потрескивал еще немного, окрашивая деревья и окружающую часть линиями света, которые извивались, почти как черви.
— Они устойчивы, к температуре, — сказал Лорен, смотря в микроскоп. — Процесс приготовления не убил их всех, а этот лобстер выглядит довольно хорошо приготовленным.
Это замечание не впечатлило Нору — Есть черви, которые живут в подводных термальных жерлах, которые выживают при сотнях градусов. Я просто хочу узнать, что это за чертовы штуки.
Поначалу они ничего не говорили. Нора поправила компараторный микроскоп, а Лорен сидела за столом рядом с ней, меняя объектив на меньшей. Каждый из них поместил несколько крошечных розовых червей под свои линзы. — Я вижу что-то еще, погруженное в текучесть между каждым червем.
— Я тоже, — призналась Нора. — Это могут быть брыжеечные обломки лобстера?
— У Омаров нет брыжейки. У них полутвердые органы обработки крови зеленого цвета. Жидкость на носителе чистая. И в жидкости есть пятнышки. У тебя есть такие на твоей или мне мерещится?
— Ты ничего не видишь, — сказала Нора. — Пятнышки не совсем желтые.
— Они прямо как те яйцеклетки, что мы видели в душевой кабинке.
Норе было трудно подбирать слова, но она знала, что Лорен думает в том же духе. — Душевые яйцеклетки были размером с желейные бобы, а они настолько малы, что они практически микроскопичны. Мы оба знаем, что дифференциация по размеру означает, что эти пятнышки произошли от совершенно разных видов.
— Червячные яйцеклетки такого размера не могли вырасти до размеров желейных бобов. Теперь поправь меня, если я ошибаюсь, но разве у душевых яйцеклеток не было красных пятен на влагалищах?
— Да, — угрюмо ответила Нора. — И я уверена, что ты сделал то же самое, что и я, Лорен, и увеличил свое увеличение.
— На этих тоже есть красные пятна.
— Это означает, что эти и душевые яйцеклетки произошли от одного вида червей.
— Вывод, который зоологически невозможен, — закончил Лорен.
Нора вздохнула за столом. По одному вопросу за раз. У нас есть хитинопроникающие черви, которые смешаны с некоторыми вспомогательными обломками, похожими на подвижные яйцеклетки. — Давай сосредоточимся на червях, — сказала она.
Глазок микроскопа показал Норе другой мир, круговой мир гениальных цветов, живые детали, и сногсшибательный свет. У нее на стёклышке было несколько червей; каждый из них, если его расширить, может растянуться на четверть границы периметра.
Черви мерцали, извиваясь с силой. Их свежие розовые тела блестели, как закорючки какого-то странного расплавленного металла.
— Никакой сегментации, — сказал Лорен.
— И никаких бороздок на коже тоже. Нет покрытия, так что мы знаем, что это не может быть брюхоногий моллюск или что-нибудь из семейства моллюсков. Это выглядит почти как корабельные черви.
— Но корабельные черви действительно моллюски в трубчатых оболочках, и это… не то, — добавила Лорен к своим наблюдениям.
Нора откинулась на спинку стула и потерла глаза. — Какие у тебя выводы? Гипотезы?"
— Либо мы не так умны, как думали, — сказал Лорен, — либо мы наткнулись на неоткрытый вид паразитов.
— Хм-хм, если бы это был канал в Антарктиде, это было бы разумным выводом. Но в Мексиканском заливе, североамериканском ядре теплой морской биологии?
— Шансы морских исследований пропустить это невозможно.
Наконец, они оба озвучили серьезность дилеммы. — Хотел бы я, чтобы эти черви были побольше. Тогда мы могли бы препарировать их даже с помощью этих маленьких микроскопов, — сказала Нора.
— Нам придется это сделать. — Лорен странно посмотрел на своего босса. — Мы оба должны быть очень обеспокоены этим. — Почему мы не?
— Потому что это слишком странно, — не колеблясь, ответила она. — Мы не знаем, что это за червь, как если бы профессор военной истории, не знал даты битвы при Гастингсе.
— Четырнадцатое октября 1066, - сказал Лорен. — Англичане выигрывали битву, пока их король, Гарольд первый, не поймал пылающую стрелу в лицо.
— О, Лорен. Ты действительно безнадежный ботаник.
— Одно я знаю точно что эти черви большие супер-пупер-неудачники. Они даже не должны находиться в такой среде. Они похожи на наземных червей, но мы знаем, что они морские, потому что они напали на лобстера. И это значит, что их подвижные яйцеклетки тоже обитают в воде, но мы нашли гораздо большую особь той же яйцеклетки в душе и на рубашке Трента в сотнях ярдов от ближайшей морской воды. Что означает, что они, очевидно, земноводные.
Нора вскочила со свое места. — Подожди-ка минутку. Мы взяли образцы душевых яйцеклеток, не так ли?
— Да. Я оставил штук семь.
— Давай сравним их непосредственно с яйцеклетками лобстера.
— Почему я об этом не подумал?
— Потому что я здесь главная.
Они оба спешили к одному из других столов, где они разместили свои образцы в Небольших пластиковых морских аквариумах Лорена. Рука Лорена нетерпеливо потянулась к пузырькам, в которые он положили яйцеклетки, но…
— Какого черта!
Нора уставилась на него.
Маленькие флакончики были пусты.
Лорен поднял несколько фонарей. — Они прожжены насквозь на дне. Как будто яйцеклетка расплавила пластик и вышла.
— Есть несколько штук. — Нора показала на них.
Несколько гротескных желтых слизняков поднимались вверх по стене. — Яйцеклетки должны обладать теми же коррозийными ферментами червей, которые их породили.
— Хитин-проникающий и пластик-проникающий, — заметил Лорен. Его рот раскрылся, когда он повернул голову. — Привет, Нора…
— Что?
— Посмотри на резервуары.
Нора опустила лицо к паре мини-аквариумов. — Черт возьми! — закричала она. — Они заразили кольчатых!
В самом дальнем аквариуме, ко всем телам алым червям были прикреплены хоть по одной жёлтой яйцеклетки. Сами черви вздрагивали. Но события продвинулись дальше.
Несколько яйцеклеток лежали мертвыми на полу аквариума. Кольчатые черви были атакованы, казалось они пульсировала, и были закопчены изнутри. Черви были еще живы, но едва двигались. Тогда один из них…
— Невероятно! — Воскликнул Лорен.
Кольчатый червь начал изрыгать множество гораздо меньших червей.
В течение нескольких минут, другие кольчатые в аквариуме сделал то же самое, вода стала розового оттенка с таким количеством крошечных червей.
Нора была ошеломлена.
— Как Черви в центральной Африке, — пробормотала Лорен. — И…
— И некоторые из семейства Трихинелл. Наш маленький розовый паразит обладает способностью атаковать различные кольчатые виды яйцеклеток и заставлять их вынашивать детенышей.
Но на этом откровения не закончились. Нора и Лорен прищурились сильнее, когда крохотные новорожденные черви начали массово скользить по стенкам аквариума. В конце концов, они начали переваливаться за борт.
— Я начинаю немного волноваться, — сказал Лорен — Они вылезают из чертовой воды, Нора!
— Просто подожди минутку. Это не займет много времени, чтобы умереть. Они должны задохнуться…
Они подождали еще минуту, потом еще.
— Господи Боже…
Десять минут спустя, новорожденные черви не умерли. Они все вылезли из аквариума и ползли через стол.
— Хорошо, сколько невозможностей мы можем принять за один день?
— Морской червь с возможностями дыхания воздухом, — сказала Нора очень медленно. — Каждый червь в мире, который может это сделать, был исчерпывающе каталогизирован. — Ее лицо было невозмутимым. — это не возможно. Такова просто не может быть — шептала Нора.
— Невозможно да? — Лорен направил свое недовольство в сторону движущейся массы червей. Они двигались в их сторону по крышке стола. И яйцеклетка размером с боб, которая тоже ползла вверх по стене, теперь изменила направление, как только Лорен и Нора подошли к столу.
— Они обнаруживают наше присутствие, — сказал Лорен.
— Фиброзные сенсорные поры, — догадалась Нора. — Они читают углекислый газ, который мы выдыхаем, который запускает их инстинкт ганглии, что потенциальный носитель рядом.
— Ага, и я не хочу узнать, что произойдет, если одна из этих мелочей попадет на меня.
— Нора ответила ему. — Если один из них попадёт в твой организм, твоя иммунная система это убьет его.
— Да? Я не собираюсь ждать, пока моя иммунная система сделает свою работу. — Лорен взял банку спрея от комаров. Нора собиралась возразить ведь они были уникальны… — Неплохая идея. Хлордан и диэтилметы в репелленте убьют червей так же, как он убил яйцеклетки в душевой кабине.
Только что вылупившиеся черви на столе были настолько крошечными, но настолько обильными, что они больше походили на пролитый розовый лимонад-лимонад, который двигался по его собственным инстинктам.
Лорен ухмылялся, когда распылял спрей на стол и стену. Ещё больше он распылял в аквариумы.
Через несколько мгновений яйцеклетка на стене упала мертвой, а черви сморщились и умерли.
— Видимо это много для них, — сказал Лорен.
— Лорен — убийца червей. Но нам придется сохранить некоторые из них и перевезти во Флориду. Я гарантирую тебе, что в университете не знают об таком виде хитина проникающих паразитов вроде этих! Если эти твари расплодиться, они могут уничтожить ракообразных в заливе.
Ну, по крайней мере, только один лобстер был заражен, — отметил Лорен, успокаиваясь. — Это может быть случайная инфекция.
Может быть, подумала Нора. Возможно, это был удачный удар червя. Но если они уничтожили этих кольчатых червей, так легко, то они могут уничтожить всю пищевую цепочку.
Лорен использовала лабораторные щипцы, чтобы поместить одну из мертвых яйцеклеток под микроскоп. — Это один и то же вид, Нора. Просто он намного больше.
Нора всё понял. Плохое предчувствие её не отпускало. Она взяла слайд Лорена и поместила его под своей двойной линзой, чтобы правильно сравнить мертвые яйцеклетки с более мелкими, смешанными с червями из лобстера. Когда она включила оба поля…
— О мой Бог.
— Что?
— Посмотри сам, — сказала Нора.
Лорен посмотрела в компаратор. Он посмотрел только на секунду, прежде чем отвел глаза.
— Боже мой, это мягко сказано, — сказал он.
Крошечные черви от лобстера больше не были такими крошечными. Теперь они заполнили все пространство периметра просмотра слайда, и теперь они могли быть легко детализированы.
Лорен стоял, ошарашенная. Из-за растерянности глаза его потемнели. — Этого не может быть.
— Расскажи мне об этом, — сказала Нора. — Эти штуки в десять раз больше, чем двадцать минут назад.
Лорен подтолкнул ее к микроскопу. — Оглянись назад, — сказал он, немного нервничая. — Следите за ними целую минуту, а затем расскажите мне свои наблюдения.
Нора так и сделала.
Она знала, что времени ей понадобиться значительно меньше, чем минута.
Она могла видеть, как черви из яйцеклеток растут у нее на глазах.