34721.fb2
Прикладываясь к ручке, бывший одноклассник переигрывает ослепление изумрудным платьем ацетатного шелка, снисходительно кивает отчиму, который, отказавшись "позорить погоны", столбенеет в штатском, после чего входит в соприкосновение с Александром, обнимая его за талию:
- Идем, мон шер, расскажешь нам московские шалости...
За портьерой в руке Адама легально золотится коньяк, который наливается в три пузатых бокала, но Стен срывается на зов, требующий "грубой мужской силы".
- Ветреник! Что ж?.. Поздравляю?
- С чем? - Александр берет бокал. - Выебли меня по-крупному.
- Не тебя одного.
Закушав ломтиком лимона, Адам сообщает новость о том, что Мазурка невинности лишили - не в социальном смысле, а в буквальном. Причем, не домработница.
- А кто?
- Еврейка. Но какая! Будущий сексолог. Из семьи не просто состоятельной: богатой. Old money. Если можно так выразиться применительно к тем, кто пережил сталинизм не с пустыми руками.
- Адам, тебя маман! - Стен расстегнул свою рубашку на пуговицу ниже для демонстрации растительности. - Как там наш Третий Рим-четвертому-не-быти? - Он допивает свой коньяк, по-хозяйски наливает снова и подмигивает. - Скверик у Большого посещал?
- А что там?
- Не знаешь? Как у нас "Мальчик с Лебедем"...
И внезапно бросается с поцелуем, одновременно пытаясь прижаться выпирающим из тесных брюк бугром. Отталкивающе разит разгоряченным потом. Упирая ладони в могучую грудь внезапного неприятеля, который языком разжимает ему зубы, Александр уже готов коленом дать по яйцам. Стен отступает сам, увидев Адама, который вносит хохломской поднос с закусками.
- Ну, чего ты?
- Я? - Александр оттирает обслюнявленные губы. - Это ты - чего?
- Из просвещенной Москвы приехал, а зажат, как девочка.
- Какая, на хер, девочка? Совсем рехнулись в этом омуте?
Из прихожей доносится голос новой гостьи: "Сколько лет, сколько зим!.."
Стенич перестает смеяться. Мертвеет лицом и переходит на шепот:
- Кто это?
Адам отодвигает портьеру:
- Госпожа Правилова Аида. Актриса и, можно сказать, телезвезда.
- Что это за звезда, я знаю! Откуда она здесь?
- Мамашина подруга боевая... А что?
- Не мог предупредить?
- Откуда же я знал? Мамаша список редактировала. Ты можешь сказать, в чем дело?
Всем своим крупным телом Стенич бросается на пол, припадает к ковру но под диван ему не влезть. Убедившись в этом, вскакивает. Озирается. Балкон!..
Шторы еще не успокоились, когда со звоном украшений врывается тучная и очень ненатуральная блондинка - та самая ночная истеричка с улицы Коммунистической: "Здесь, говорят мне, ученик мой?" Не здороваясь, смотрит на них, молчащих, оглядывает комнату, и, увидев три бокала, уверенно идет к балкону. Раздвигает шторы, занавеси. Но за стеклами Стена нет. Она оглядывается, они молчат. "Ах, он, наверное, ручки моет!"
И выбегает.
- Комедия дель арте, - говорит Александр.
- Надеюсь, что.
Адам открывает балконную дверь. Тела на асфальте нет. Но рядом по стене - пожарная лестница.
- Змей ускользнул. В цирке бы ему работать.
- В качестве монстра.
- Ну, какой он монстр? Парнишка просто хочет выйти в люди. Господь ему отмерил, согласись.
- Весьма умеренно.
- Как сказать? Девятнадцать сантиметров. И что еще важней - двенадцать в диаметре.
Александр смотрит на Адама:
- Ты откуда знаешь?
- Разве ты не знал?
В дверь звонят, когда уже зовут за стол.
На пороге беглец с букетом белых хризантем:
- А вот и я!
За Высшее Образование уже выпито, когда появляется Мазурок розовощекий и набыченный, не говоря про отсутствие галстука. Но что значит власть: навстречу поднимаются и дамы. Отнюдь не первый из собравшихся красавцев; тем не менее, одна из не последних генеральш, в поисках "видов" приведшая горделиво пунцовеющую дочь, промокает влагу умиления, как бы про себя произнося: "Такого б нам орла!" Окрыленного бычка обнимает входящая с кухни мать Адама, она вбирает в свое объятье всю их компанию и произносит с прописной, как в классицизме:
- Законодатель, Любомудр, Лицедей и Одописец... Друзья, прекрасен ваш союз!
Отцы рассудительно гудят:
- Что бы ни говорили, а и среди м`олодежи...
- Есть, есть! Смена у нас вполне...
- Будет, кому передавать бразды...