«…быᴧ᧐ ᴛᴀᴋ᧐ᴇ чуʙᴄᴛʙ᧐, будᴛ᧐ я ᴄᴋучᴀю ᴨ᧐ ᴋ᧐ʍу-ᴛ᧐. ᴄᴧ᧐ʙн᧐ ʍнᴇ нужᴇн ᴋᴛ᧐-ᴛ᧐ ᴋᴛ᧐ ʙ᧐ ʍнᴇ ᴄ᧐ʙᴄᴇʍ нᴇ нуждᴀᴇᴛᴄя. я нᴀчинᴀю нᴇнᴀʙидᴇᴛь ᴄᴇбя и х᧐чу, чᴛ᧐б ʍᴇня ᧐ᴄᴛᴀʙиᴧи ʙ ᴨ᧐ᴋ᧐ᴇ, ʙ ᴛ᧐ жᴇ ʙᴩᴇʍя х᧐чу, чᴛ᧐бы ᴋᴛ᧐-ᴛ᧐ ᧐бняᴧ ʍᴇня и ᴄᴋᴀзᴀᴧ, чᴛ᧐ ʙᴄё будᴇᴛ х᧐ᴩ᧐ɯ᧐…»из днᴇʙниᴋ᧐ʙ б᧐ᴄ᧐н᧐ᴦ᧐ᴦ᧐ ʍᴀᴦᴀ
Ма’Ай пытался мыть пол в большом зале под недвижимым взором безглазого дракона, и ему очень мешала Ашран, которая наматывала круги вокруг него. Он вздохнул. Это могло означать только одно:
— Ашран, тебя что-то беспокоит? — спросил он, закинув тряпку в ведро.
Ашран посмотрела на него так, будто только сейчас приметила Ма’Айя и осознала, что выскочила из кабинета.
— Да, — согласилась она и, сделав несколько шагов от него, упала в кресло, в котором обычно заседал Румпель. — Ты прав.
— И каким вопросом озадачена твоя голова, что не даёт покоя ногам? — поинтересовался Ма’Ай.
— Заклинание стены огня вокруг школы, — сказала она. — С тех пор, как мы вернулись, всё время об этом думаю. Вспоминаю свои ощущения и всё больше убеждаюсь в том, что это было очень древнее эльфийское заклинание. Я перерыла все имевшиеся у меня книги и не нашла ничего подобного. Ангуса допрашивали маги-дознатели и выяснили, что способ его активации ему сообщил тот таинственный некромант. Это приводит меня к мысли, что пожар и гибель учеников сорок лет назад — не случайность.
Ма’Ай молчал, не зная, что сказать. В таких темах он был не силен.
— Этот некромант крайне опасен, и меня это тревожит, — заключила Ашран. Она порывисто встала и направилась в кабинет. — Тебе не кажется, Холгун с Румпелем давненько не заходили? То крутятся тут практически ежедневно, то неделю уже не видать. Заканчивай, Ма’Ай. Идём, пообедаем в «Сказках русалки». Мне скучно.
Через некоторое время, одетые по обыкновению в форму службы решения дел, они вышли на площадь в целях её пересечь по маршруту. Погода сегодня была смурная, дождя не было, но низкие небеса давили своей серостью на прохожих.
— Уважаемый! Уважаемый! — раздалось откуда-то за их спинами.
Они обернулись и увидели, как к ним торопится молодой мужчина из службы решения дел. Он подбежал, отдышался немного и произнес:
— Я Луджер Йон. Секретарь Холгуна Юдзуно.
— Я помню, — сказала Ашран.
Луджер кивнул и продолжил:
— Я уже несколько дней дожидаюсь вас в этом районе, — Луджер запустил пятерню в свои русые волосы.
— Что случилось? — спросила Ашран.
— Господин Холгун пропал.
— С чего вы решили?
— Дней пять назад к господину Холгуну зашёл его однокашник и друг господин Фран. Он раз в месяц стабильно заходит на поболтать, так сказать. Но последний раз зашёл по личному делу. Господин Фран попросил разобраться в одном очень интимном вопросе. Он недавно женился, и они перебрались жить в поместье на виноградники. Он хотел отойти от всех дел и в полной мере насладится семейной жизнью. Внезапно его юная жена начала жаловаться, что за ней кто-то следит. Стали приходить письма интимного содержания. Последней каплей было то, что кто-то проник в дом и украл личные вещи жены, — выдал Луджер практически на одном дыхании.
— Вам известно что именно украли? — уточнила Ашран.
— Нижнее бельё госпожи Фран.
— Хм, — хмыкнула Ашран, а Ма’Ай немного смутился.
— Господин Холгун обещал разобраться в этом деле и на следующий день сказал мне, что он отправляется на виноградники Франа, съездит туда и обратно. Это в часе езды от города, но он до сих пор не вернулся. Весточки о дальнейших передвижениях господина Холгуна я не получал. Через пару дней я поехал туда сам. Дом стоит закрытый, но работники сказали, что никаких важных людей и не видали, кроме меня. А господин Холгун, говорил, в случае чего, обращаться к вам. Велел ожидать вас на площади, мол, рано или поздно вы тут появитесь.
— Ясно, — кивнула Ашран.
— Так вы займётесь поисками господина Холгуна?
— Конечно, он же мой брат, — выражение лица Луджера в этот момент дорогого стоило. Он был полностью обескуражен и лишен дара речи.
«Да, — подумал Ма’ай, — Тяжело представить, что мужицкий мужик абсолютно не симпатичной наружности является родственником такого красавчика, как Ашран»
— Спасибо, Луджер, — поблагодарила она мужчину, который до сих пор не мог прийти в себя. — Идём, Ма’Ай. Заскочим в гости к семье Фран, я ещё незнаком с его женой.
Дом Франов находился в часе ходьбы от центральной площади на улице Виноградников. Говорящее название улицы сообщало, что на ней располагались резиденции тех, кто содержал виноградники. Примечательным для Ма’Айя было и то, что стены домов вместе с крышей оплетали багряно-зелёные виноградные лозы.
— Ансель Фран, эх, ты этакий пройдоха! — крикнула Ашран, обращаясь к мужчине, что придавал форму растению, оплетающему дом, подстригая его садовыми ножницами, стоя на лестнице, приставленной к дому.
Мужчина удивленно обернулся.
— Господин Ашран! — воскликнул он и поспешил спуститься вниз.
Ансель Фран был довольно подвижным пухляшом, невысокого роста, с густой тёмно-рыжей бородой. Он, — заключил Ашран в объятья. Его лицо расплывалось в счастливой улыбке:
— Категорически рад вас видеть, — странное дело, но глядя на него, губы невольно растягивались в улыбку. — Когда уже вы начнёте стареть? Помниться, я был совсем юн, когда вас впервые увидел. Клянусь матушкой, вы абсолютно не изменились. Сейчас вы моложе меня!
— Я же маг, — возразила Ашран. — Внешность для меня всего лишь обман. На самом деле я очень-очень стар.
Ма’Айя удивило, что они хорошо знакомы. При том Ансель не сомневается, что Ашран — мужчина.
— Тебя послал Холгун? — спросил Ансель, выдавая свою обеспокоенность той проблемой, с которой обратился к другу.
— Не совсем, — пространно ответила Ашран. — Но нам надо поговорить.
— Идёмте в дом, — предложил он. — Негоже на улице разговоры сказывать.
Ашран представила их с Ма’Айем друг другу и поинтересовалась:
— Мне Холгун не говорил, что ты женился. Так бы подарок от меня был обеспечен, — заметила Ашран.
Ансель смутился и тихо сказал:
— Он не знал. Я скрывал.
— Почему? Не совсем понимаю.
— Познакомлю с женой и всё расскажу за обедом, — пообещал Ансель.
Женушка Анселя была миловидной молодой девушкой с копной рыжих волос — кучеряшек, а бледная кожа ненавязчиво намекала на рождение в Туманных землях. Звали её Кендра. Несмотря на то, что она явно была гораздо младше мужа, улавливалось нечто, что роднило её с супругом. Выраженное в подобной округлости тела, а также добродушие лиц. Она без конца улыбалась, накрывая на стол.
Семейство Франов жили ни богато, ни бедно, а хорошо. Атмосфера дома была крайне уютной, светлой и тёплой, будто само солнце, в этот пасмурный день, пряталось в их доме, а не за тучами вовсе. Ма’Ай сам не заметил, как его полностью охватило состоянье покоя и что он улыбается весь обед. Ансель прекрасно умел поддержать разговор и знал целую кучу весёлых историй, Ма’Ай даже успел позабыть цель их визита.
— У тебя чудесная жена, — заметила Ашран, когда Кендра отбежала на кухню за пирогом. — Отчего ты скрывал, что женился на такой прекрасной девушке?
По лицу Анселя прошла тень.
— Ты же заметил, что Кендра уроженка Туманных земель? — не дожидаясь ответа, что и так ясен ему, продолжил: — Ты не представляешь, какие на этой улице живут снобы, готовые распустить слухи за твоею спиной. Порой мне кажется, что в городе нет никого более щепетильного в плане приличий, чем люди, живущие на улице Виноградников. А у Туманных земель слава распущенных нравов. Честно сказать, так оно и есть. Большинство девчонок из цветущих районов, родом именно оттуда.
Он печально вздохнул.
— В начале осени я поехал в Туманные земли налаживать связи для продажи вина. Кендра — дочь моего нового оптового закупщика. Когда с ней познакомили, у меня возникло такое ощущение, будто всю жизнь с ней знаком, как родная.
— У меня также, — с улыбкой добавила Кендра, входя в столовую с пирогом на подносе.
Ансель улыбнулся жене, взял её за руку, когда она села, и сказал:
— Мы поженились почти сразу после знакомства. По возвращению в Верлиоку я предложил пожить это лето на виноградниках, чтобы кожа Кендры подзагорела. Меня не смущает, что моя жена родом из Туманных земель. Решение вызвано моим желанием сберечь Кендру от нежелательных пересудов и домыслов, — с горечью в голосе закончил он.
— Я знаю, — посочувствовала ему Кендра.
— Я гораздо старше Кендры, да и внешность моя не блещет, что непременно станет дополнительной пищей для сплетников…
Договорить ему не дала его жена, строго отрезав:
— Ансель, прекрати себя уничижать! В который раз повторяю тебе. Мне абсолютно нет дела до того что кто скажет. Я с ними даже не знакома и мне абсолютно всё равно на их мнение. На их и на мнение кого-либо в целом.
Ма’Ай усмехнулся, а вот, и дух Туманных земель.
— Полностью с вами согласен, прекрасная Кендра, — подала голос Ашран. — Так, что же нарушило ваши планы?
— Об этом лучше расскажет сама Кендра, — сказал Ансель и посмотрел на жену.
— Ну что ж, — вздохнула она и поведала: — Сначала всё было прекрасно. Где-то пару недель назад я стала замечать, что за мной следят. Я даже не столько замечала, как ощущала, что на меня кто-то смотрит, когда я гуляла. Я, конечно, сообщила об этом мужу. Его это позабавило, а я списала на перемену мест и свою впечатлительность. Затем стали приходить эти письма странного содержания. Но и на это мы не обратили особого внимания. Спустя какое-то время мы поехали в гости на несколько дней к родственникам Анселя, а по возвращению застали в доме бедлам. Все вещи были просто раскиданы по дому.
— А защитное заклинание? — вмешалась Ашран.
— В этом и заключается пугающая нас странность, — добавил Ансель. — Оно было на месте, когда мы вернулись.
Ашран больше вопросов не задавала, и Кендра продолжила:
— Ничего не пропало, кроме моего нижнего белья. Это было ужасно! Я дама не из пугливых, поверьте! Но это ощущение, что на меня кто-то смотрит, стало преследовать меня и в доме.
— А сейчас, находясь в городе? — поинтересовалась Ашран.
— Всё спокойно. И письма прекратились, — ответила Кендра.
Ашран потёрла подбородок и спросила:
— А письма? На них можно взглянуть?
— В тот день, когда я обратился за помощью к Холгуну, мы вечером ходили к его семейству на ужин, я ему их передал, — ответил Ансель.
Вскоре они распрощались с семейством Фран и двинули по Виноградной обратно.
— Прекрасная пара, — заметила Ашран с легкой грустью в голосе, как показалось Ма’Айю. — Их будто слепили из одного куска теста.
Ма’Ай взглянул на неё, пытаясь разглядеть хоть что-то под маской иллюзии, но безуспешно. Она заметила его взгляд, скорее всего, почувствовала, посмотрела на него и улыбнулась:
— Зайдём в гости к Холгуну?
Дом Холгуна находился на соседней улице от центральной площади и поражал своим величием. Дом в три этажа был искусно украшен защитными знаками с обилием кованых деталей в его экстерьере. Таких, например, как два огромных животных, напоминающих телом собак, но с хищной головой стервятника и сложенными за спиной крыльями. Они были тощи и заменяли перила на каменной лестнице.
Ма’Ай даже подумать не мог, что Холгун на столько богат. Как и полагается в домах такого статуса, встретил их слуга, открывающий двери. К своему стыду, Ма’Ай забыл, как он называется.
— Господин Ашран, — кивнул тот, пропуская их внутрь.
— Я бы хотел поговорить с госпожой Ацуко, она дома?
— Где ещё мне быть? — донеслось до них из прохода справа.
Там стояла женщина, что могла красотою поспорить с Ашран в её женском обличии. Ма’Ай, таких, в своей жизни никогда не встречал. У него скользнуло подозрение, а не вторая ли это эльфийка, но острых ушей видно не было.
— Мне порой, кажется, что мой муженёк появляется домой, только чтобы делать детей, — наиграно недовольно возмутилась она.
За её спиной маячило сразу пять тёмных голов. Все как один, вылитый Холгун. Они также и хмурились, буравя его недовольным взглядом. Ма’Ай поёжился, ему стало слегка неприятно.
— Твоя правда! — рассмеялась Ашран. — Как ты справляешься?
— Мне повезло, что мальчишки все в отца. Спокойствие и выдержка у них в крови. А собственно, где он? Удивлена, что ты один, — протянула она, заметив отсутствие мужа.
— Он в отъезде по делам, — уверенно заявила Ашран, — Поэтому мы и пришли, нам нужно кое-что забрать в его кабинете.
— Ну, где кабинет мужа ты знаешь, а мне пора укладывать младших, — и, махнув рукой, скрылась в проходе, утаскивая хмурых детишек.
Когда они остались в холле одни Ашран поинтересовалась:
— Ничего не чувствуешь в этом доме?
Ма’Ай задумался:
— Я не понравился детям? — Ашран рассмеялась и прояснила суть вопроса:
— Значит, защитные заклинания ты не ощущаешь.
Дверь в кабинет Холгуна находилась под широкой лестницей, за которой каменные ступени вели вниз, в огромное подвальное помещение, заставленное рядами стеллажей, снизу доверху заполненных жёлтыми папками. Имелся тут стол и мягкое кресло. Было темно и совсем не уютно.
— Должности в службе решения дел передаются по наследству. Так что не одно поколение в семье Холгуна работает начальником службы, как говорит каждый предок Юдзуно: всё должно быть упорядоченно, — пояснила Ашран, попросив запустить светлячка. — Ещё бы вспомнить, какой тут порядок…
К их облегчению, им не пришлось искать нужную папку среди полок. Она обнаружилась на столе с надписью: «семья Франов. Похищение белья в доме на виноградниках» Внутри лежала стопочка писем на серой недорогой бумаге. Ашран взяла их, села в кресло и внимательно прочитала каждое, пока он ожидал, и протянула ему:
— Интересно?
«Конечно!» — воскликнул он про себя и кивнул.
Первый лист под номером три гласил:
«Каждую ночь я представляю: ты практически нагая, на лице дерзкий макияж, волосы твои кучерявые, распущены. Ты изумленно стоишь у двери, а я томно иду к тебе навстречу. Затем дарю тебе шаловливый поцелуй. Ты приходишь в чувство и пытаешься то ли оттолкнуть, то ли прикоснуться ко мне. Я беру твои руки в свои, начинаю тебя целовать. Прижимаю тебя к себе всем телом, ощущаю твою упругую грудь. Ты на взводе. Всё-таки определилась, пытаешься вырваться. Я тебе этого не позволю, за твою выходку решаю тебя наказать. Отталкивая к стене, приподнимаю к стене и трусь о твой орган своим. О, да! Чтобы ты почувствовала, насколько я возбуждён»
Ма’Ай почувствовал, как его щеки против воли краснеют. Перешёл к следующему, под номером четыре. Его взгляд выхватил надпись, написанную красными чернилами в середине текста:
«…ты говоришь: милый, он у тебя всегда был такой большой? Неважно! Я хочу попробовать его на вкус. Ты восхитителен! От твоего тела, от твоего вкуса, от твоего запаха у меня кружится голова. Я вся намокла…»
Ма’Ай смутился, сильно зарделся и не смог продолжить читать. Он не совсем понимал, но это смущало и отчего-то волновало его. Ашран наблюдала за ним с кривоватой усмешкой. Она забавляется, понял он. Он передал ей письма обратно, не дочитав.
— Право, Ма’Ай, это просто письма эротомана, — заметила она. — Решила бы я так, если бы не пропажа Холгуна. Думаю, нам надо посетить виноградники Франов.
Когда они выехали за город, и Ашран направила повозку по дороге, ведущей в сторону моря, Ма’Ай не выдержал и спросил:
— Ты совсем не беспокоишься за Холгуна?
— Беспокоюсь, конечно, — ответила Ашран. — Я ни на секунду не сомневаюсь, что с ним что-то случилось. Чтобы понять, что произошло, необходимо пройти по его следам шаг в шаг. На первый взгляд это даже не дело, а какая-то потеха. Уверена, также подумал и Холгун. На это и был расчёт.
Они катили между стройных рядов виноградов, но насладиться их панорамой мешал пасмурный день и туман, стелившийся по земле. Стоит отметить тот великий труд, что вложен в отслеживание каждого по отдельности растения с десятками чередующихся экспозиций, рассаженных по следующей схеме: некоторые прохладней, некоторые выше, некоторые солнечнее, чтобы создавать исключительные купажи эксклюзивного винограда, выращенного ближе всего к морю.
— У Франов интересная семейная предыстория, — внезапно сказала Ашран, и заметив его интерес, продолжила: — Самое забавное, что дед Анселя был военным капитаном.
Ма’Ай удивленно посмотрел на неё, не припомнив никаких историй о военных действиях в Империи.
— Это было в прошлом столетии, когда были только открыты земли варваров, что находятся на севере. Император хотел подчинить их, но его ожидал провал. Варвары, хоть и отстают в уровне развития от Империи, имеют в пользовании прекрасные драккары. Их люди умелые войны, ибо без конца воюют друг с другом, а магия духов предков сильна. Императору пришлось выкручиваться и заключать с ними мир. Война длилась пять лет.
Ма’Ай припомнил, что видел в порту не похожие на другие корабли с полосатыми парусами и бородатых мужчин, что больше походили на медведей, чем на людей.
— Так вот, дед Анселя, как и все его предки, был мореплавателем. Он никогда и не помышлял о жизни крестьянской. Когда война была окончена, он решил податься в торговцы и ради расширения своих познаний решил изучить такую науку, как сомелье. Сам не заметил, как втянулся и купил виноградник на все сбережения. На том винограднике столетиями производили известные вина, но на выскочку капитана смотрели свысока, а вместо помощи и советов он получал лишь насмешки. К тому же продавец утаил, что земли его виноградника до крайности истощены.
Она взглянула на него, отслеживая его заинтересованность рассказом, улыбнулась и продолжила:
— Но дед Анселя не сдавался. После очередной неудачи он припомнил, что как-то видел растение подобное винограда на Туманных островах, где приставал для пополнения запасов воды. Корабль всегда оставался при нём. Каково было его удивление, когда чахлый заморыш, лишенный солнечного света в прошлом, дал потрясающий рост. Всего семь семейств обрабатывают эти поля, — она указала на небольшие домики в отдалении. — Есть ещё одна особенность у вина Франов — это трехлетняя выдержка в подводном погребе.
В этот момент повозка заехала на гребень холма, открывая их взгляду очаровательный вид. Там, где стройные ряды винограда находили своё окончание, упираясь в водное пространство, на волнах которого, разрывая туман, покачивался старый, но всё ещё крепкий фрегат. На берегу стоял дом, увитый виноградными лозами и цветочным садом подле него.
Их повозка притормозила около дома, Ашран спрыгнула на землю, огляделась. Двинулась к дому, тронула дверь. С её губ сорвались несколько мелодичных фраз на незнакомом ему языке:
— Заперто. Ключ забыла спросить, — пояснила она ему и воскликнула: — Эфраит!
Всё дрогнуло внутри него. Она сняла защитное заклинание, понял он.
— Ты можешь выломать дверь, Ма’Ай? — спросила Ашран.
Ма’Ай критически оглядел крепкую добротную дверь, сделанную из деревянного массива. Сильно сомневаясь в своих возможностях.
— Может, у кого-то из работников есть ключ? — предположил Ма’Ай.
От позорных попыток выноса двери, его спас мужчина в возрасте, что внезапно вышел из-за дома.
— Уважаемые! Я управляющий Хорс, — представился он. — Хозяева в город уехали.
— Это нам известно, — грубовато отрезала Ашран. — У вас есть ключ?
Видно мужчина опешил, но Ашран осознав свой промах, сказала:
— Простите, но дело не терпит промедления. Что насчёт ключа?
— Да, был, — растерянно произнес он. — Но дней пять назад приезжал один из ваших служебных, большой такой, хмурый мужчина. Я отдал ключ ему.
— Он спрашивал?
— Эээ…да, нет, вроде… Я сам предложил.
— Почему другой человек из службы дел сообщил мне, что местные сказали ему, что никого не видели?
— Я…я, — мужчина замялся. Видимо форма службы решения дел простого жителя немного пугала, а учитывая странную резкость Ашран, мешала ему и думать. — Могли и не видеть, находясь за работой. Обычно я смотрю за домом господ.
Ашран потеряла к управляющему интерес.
— Ма’Ай? — вопросительно взглянула она на него, намекая на дверь.
— Ммм… Я вряд ли способен на это, — признался Ма’Ай, пытаясь сохранить лицо. — Вот, Ста’Арх, я думаю, с легкостью это выполнил бы…
Ашран вздохнула, достала перчатки, натянула, сыпанула порошок на руки, растёрла:
— Нужно поскорее найти Холгуна, иначе мне всё придётся делать самой, — проворчала она.
Она оговорилась при постороннем, высказываясь о себе в женском роде. Мужчина не обратил внимания, зачарованно глядя на то, как под пальцами Ашран появляются светящиеся знаки, образую небольшой круг. Она подошла к двери, разместила светящийся круг в том месте, где находился замок, отошла и щелкнула пальцами. Раздался резкий «Ба-бах». Ма’Ай вздрогнул. Мужчина вскрикнул от неожиданности. В двери, где был замок, образовалась круглая дыра.
— Почините потом дверь, — бросила она, входя в дом, и тут же крикнула: — Управляющий Хорс!
Мужчина кинулся к ней, как послушный мальчишка:
— Да, уважаемый?
— Вы заходили в дом с тем хмурым служивым?
— Да… — начал он и осёкся.
Всё в холле и гостиной было перевернуто. Стол, стоящий когда-то с вазой на ней, был сломан, а ваза разбита. У деревянной лестницы, ведущей на второй этаж, сломаны перила. Картины, которым предназначалось висеть на стене, валялись, а холст одной из них был прорван посередине. Всё очень напоминало последствие драки. Ашран сделала несколько шагов к сломанному столу, отодвинула одну из его половин и что-то достала.
— Это ваш ключ, управляющий Хорс? — спросила Ашран, держа блестящий желтым металлом ключ.
— Точно не знаю, но это ключ от дома. Когда я был в доме с тем господином, всё было в порядке и цело, — ответил он и добавил: — А затем, он попросил меня удалиться.
— Вы видели, как он уехал?
— Нет. Я проверил дверь, она была заперта, я подумал, что господин не удосужился занести ключ… — пояснил Хорс.
— Обожди тут, Ма’Ай, — сказала она и стала подниматься по лестнице ведущий наверх.
Ма'Ай заметил, как светятся кончики её пальцев в белых перчатках, и пустил за ней светлячка.
— Я слышал, что госпожу Кендру кто-то преследует, — произнес Хорс, когда они остались одни. — Надо думать, Туманные земли опасны.
Ма’Ай промолчал, ему не хотелось сплетничать о семье, что так пришлась по душе. Вскоре Ашран вернулась, ни слова не говоря прошла мимо них и села в повозку, а не на козлы.
— Ма’Ай, тебя долго ждать?! — нетерпеливо крикнула она.
Он едва не подпрыгнул на месте. Она впервые столь резко обращалась к нему. Забыв попрощаться, Ма’Ай бегом кинулся к ней.
— Мы уезжаем? — удивленно спросил он.
Она сунула в руки ему сложенный вдвое листок и грозно добавила:
— Не потеряй и двигай уже!
Он не стремился испытывать её терпение. Мигом вскочил на козлы и, когда лошадь двинула по прямой дороге к городу, достал листок и развернул. На сером листке было что-то написано, но он абсолютно не понимал ни одного слова или знака.
— Ашран? — не уверенно позвал он.
— М?
— Что это?
— Холгун был в доме, — пояснила она. — Мне не знаком язык, на котором сделана запись, но её оставили точно нам. Нужно показать её Румпелю. Так что двигай к «Сказкам русалки»