Всадники стояли у края обрыва. Сзади остались высокие, острые скалы. Спереди, далеко внизу, словно картинка, раскинулось море зелени. Огромный, густой, бескрайний лес. И лишь вдалеке, на самом горизонте была видна очередная темная полоса — следующие горы.
— Какие будут идеи, — оглядевшись в поисках спуска и не обнаружив его спросил Анвар.
Задумчивый Ашту отвечать не спешил, как минимум потому, что сам не знал, что делать. Быстро подобрав камень, он швырнул его вниз, и со вздохом задумчиво предложил:
— Ну, у нас два варианта. Первый — мы идем вдоль края и надеемся, что нам повезет. Второй — мы идем вниз, — немного помолчав, Ашту задумчиво добавил, — скорее всего, при этом мы окажемся там гораздо раньше, чем рассчитываем.
— Смешно, — скривившись буркнул Анвар, тоскливо поглядывая на далекие деревья. Он прекрасно понимал, что, скорее всего, второй вариант у них единственный. — Предлагаю все же потратить этот день на поиск более… безопасного пути. А завтра уже, если ничего не выйдет, пытаться самоубитьса в каком-нибудь более подходящем месте.
Ашту согласно кивнул и, повертев головой по сторонам, бодро объявил, показывая направо, где скала была с самыми высокими и неприступными краями:
— Я сюда, ты в другую. Если что — кричи. Не факт, что помогу, но помахать успею точно.
— Ашту, иди во тьму, — устало вздохнул Анвар и, обведя взглядом предоставленный ему путь, тихо ругаясь, пошел туда.
Встретились Всадники на том самом месте уже когда полностью стемнело. Нормального спуска найти не удалось, но Ашту заметил место, где их шанс на удачный исход был гораздо выше.
Утром, позавтракав, отправились в путь.
Спустившись Анвар без вопросов и предупреждений растянулся на первом более-менее ровном участке. Закрыл глаза и дышал глубоко-глубоко, успокаивая нервы и дрожь в сведенных конечностях.
Ашту очень хотелось пошутить, но он и сам чувствовал себя не лучше. Спуск оказался сложнее, чем он представлял, и Несущий хаос позволил другу и себе расслабиться. Опустился в двух шагах от камня, где расположился Анвар, и так же прикрыл глаза, вслушиваясь в окружающий мир.
От близкого леса несло сыростью и прелой листвой. Многоголосый шум, приятный и расслабляющий, плохо делился на отдельные звуки. Далекий, жуткий крик прозвучал в этой мелодии скрежетом ножа по тарелке.
— Я ненавижу Айвану, — ровно произнес Анвар.
Ашту поморщившись открыл глаза и ухмыльнулся:
— Все равно нужно продолжать.
— Я предпочту продолжить с поиска лошади.
— Могу предположить, что верховые животные есть там, где люди.
— Ашту, когда ты в этой проклятой дыре последний раз людей видел?
— Именно! Вставай, Несущий, пора выдвигаться, — тихо засмеялся Ашту.
— Ашту, я ненавижу тебя, — констатировал Анвар, поднимаясь и усаживаясь на камне.
Ашту откровенно расхохотался и бросил в Анвара его мешком. Тот мешок поймал, но посмотрел на друга как на что-то отвратительное, прилипшее к сапогу.
Подняться все равно пришлось, как и отправляться в путь, но желание поглядеть на крикуна от этого не прибавилось.
Лес оказался еще хуже, чем Вангор. Деревья превосходили эльфийские дубы в разы. Обнять такой не смогли бы и пять убаргов. Под их кронами царил полумрак и духота. Под ногами чавкающей трясиной колыхалось гниющее нечто, состоящее из листьев, ветвей, костей и насекомых. Последних хватало и в воздухе. Они тучами взмывали из-под ног при каждом шаге. Залепляли глаза, нос и уши. Пытались пробиться внутрь, мешая дышать. Да к тому же еще и кусались.
Уже через десяток шагов Всадникам пришлось достать запасные рубахи и накрутить их на лицо, потому как к фокусам Несущего хаос пакостные кровососы оставались абсолютно равнодушными, игнорируя пропавшую картинку и звук и ориентируясь исключительно на запах взмокших тел.
***
— Ты смотри-ка, какие кровожадные.
— Ашту, мне не нравиться твое восхищение этим зрелищем.
— Да ладно тебе, любопытно же.
— Угу, что может быть любопытнее кровавого безумия.
— И это говорит мне Несущий смерть?
— Ты правильно заметил — смерть, а не безумие!
Перед застывшими в удобном укрытие Всадниками разыгрывалось поистине странное зрелище.
Между гигантскими стволами местных деревьев была вытоптанная до черной земли поляна. Ее чужеродность подчеркивала сочная зелень, выступавшая неким заборчиком отделяющим безумие от остального мира. В центре черного круга торчал вкопанный толстый столб, украшенный черепушкой неизвестного Всадникам животного, выбеленной погодой и временем. От столба в стороны шли пять расписанных белыми письменами секторов. На краю каждого стоял еще один столб, потоньше. И украшения на них были более привычными — человеческие черепа. Вся эта прелесть заключалась в начерченный алой краской, или не краской, круг.
На краю поляны, в деревянной клетке, связанной толстой зеленой веревкой, верещали и причитали люди. Всадники даже переглянулись, удостовериться, что видят то же самое. Люди, которых здесь быть не должно, по словам служек, не мерещились.
Вокруг рисунка стояли пятеро низких существ с темно-серой кожей. От земли до самой лысой головы они были закутаны в шкуры, судя по их цвету, свежие и мясом наружу. Существа заунывно подвывали на одной ноте. В следующее мгновение они опустились на колени и вновь встали, а охранники у клетки, такие же низкие, худые существа, только одетые лишь в набедренную повязку и какие-то побрякушки на шее, вытащили из клеток пятерых пленников. Подвели сопротивляющихся жертв к «шкурам» и, дождавшись пока те что-то нарисуют у испуганных и вырывающихся жертв на лбу, втолкнули в сектора рисунка.
Когда каждая жертва заняла свое место, существа вновь завели песнопения. Дальше произошло действительно странное. Сперва жертвы опустились на колени, затем их грудь будто взорвалась изнутри, обрызгав срединный столб плотью и кровью. После все еще судорожно подёргивающиеся люди упали на землю и медленно будто втянулись в нее.
И все пошло по кругу.
— Знаешь, Ашту, я конечно могу предположить, что тебе интересно понаблюдать за происходящим, но мы рискуем поучаствовать в этом веселье. Слишком близко мы подобрались.
— Не заметят, — задумчиво шепнул Ашту, не отводя взгляда от происходящего. — Но мне действительно интересно. Интересно, что за тварь это делает.
— Местный божок, — нехотя предположил Анвар.
— Божок, — задумчиво протянул Ашту. — Тогда знаешь что, Анвар, идем-ка мы отсюда. Причем быстро.
На недоуменный взгляд Анвара он ответить не успел. Из-под земли тонкими черными нитями вырвался туман.
— Твою мать! — поприветствовал Анвар это появление тоскливым восклицанием.
Ашту, еще как-то умудрившийся сделать виноватый вид и пожать плечами, откатился в сторону от попытавшегося его схватить жгута. Анвар, стиснув зубы в попытке не высказать другу все что думает о его любопытстве, успел выхватить ромфею и полоснуть потянувшееся к нему щупальце.
Получив удар, оно вздрогнуло, замерло и рассыпалось дымом. Зато рядом из-под земли выбились еще два. Причем, как показалось Анвару, тот, кто их посылал на его выходку разозлился. Анвар без труда представил себе злобное шипение засевшего под землей монстра, с удивлением разобрав, что слышит его на самом деле, а не только в своем разуме.
— Ашту? — зло зарычал Анвар, отмахиваясь разом от пяти бросившихся к нему щупалец.
— Не тронь их. Уворачивайся, — успел бросить Ашту, словно крыса проскальзывая мимо черных жгутов.
Анвар зло выругался, но ромфею спрятал, а сам извиваясь подобно противнику пытался убраться подальше.
Заинтересованные коротышки, приносившие спрятанному под землей жертвы, подтягивались все ближе с неприятным, кровожадным любопытством ища глазами того, на кого так разозлился их повелитель.
— Анвар!
Отчаянный крик Ашту отвлек Анвара от хлеставших пространство «рук». Оказалось, щупам удалось схватить незадачливого адруга. Следом за первым к попавшейся жертве кинулись и остальные части невидимого бога и, обвив тело, пытались втиснуть его в землю. Сжатый Ашту все сильнее краснел, стискивая зубы.
Досадливо дернув щекой, Анвар крутанулся и вновь извлек ромфею. С ней, по крайней мере, можно было этот туман развеять, пусть и размножив его.
Не останавливаясь ни на мгновение, Анвар подлетел к хрипящему другу, полоснул клинком в опасной близости от его тела и так же быстро вскочил, убираясь от конечностей обиженного бога.
Ашту медлить не стал. Не обращая внимания на боль и нехватку воздуха он рваными, ловкими движениями выбирался из зоны охватываемой монстром.
К счастью верные последователи подходить к гневающемуся божку опасались и держались у рисунка. Выстроившись словно солдаты в одну линию они вытягивали сухие перекошенные морды к невидимым жертвам.
В какой-то момент Всадники поняли, что дальше щупальца не тянуться, остановившись у невидимой границы.
Ашту согнулся пополам, пытаясь отдышаться и криво ухмыльнувшись, прокомментировал:
— Не бог, максимум хищный монстр.
— Ашту, — Анвар на мгновение замолчал, дожидаясь пока счастливый друг обратит взор на него, а затем зло и подробно объяснил Несущему хаос, где он видел его жизнелюбие, любопытство и знания. Закончив Анвар развернулся и, не ожидая друга, пошел вон от неприятного места.
Ашту пораженно хмыкнул и, с болезненной гримасой выпрямившись, побрел следом. Ему очень хотелось намекнуть, что там были люди, а значит, возможно, и искомые лошади. Но он откровенно опасался, что такого издевательства доведенный друг не вынесет.
Монстра с его последователями Всадники постарались оставить как можно дальше от себя, заложив довольно ощутимый крюк. После полученной взбучки от призрачных жгутов Ашту присмирел и старался удовлетворять свое любопытство на расстоянии. Слишком болели ребра, напоминая о безопасности.
Устраиваться на ночлег в лесу, так неприветливо встретившем их было не очень приятно. Всадники, опасаясь отправится на боковую и не проснуться, не сговариваясь сложили и запалили небольшой дымный костерок.
Лес замолкать не спешил. Словно издеваясь над чужаками, он подключал все более странные и пугающие звуки. Ровный довольно приятный стрекочущий гул при этом прерывался весьма неожиданной хохочущей трелью. К ней присоединялся громкий и тоскливый вой, сменявшийся захлебывающимся плачем. И в завершение всей мрачной песни звучал глухой, утробный стон. После этого вновь наступала тишина и, если везло, все повторялось, если нет, то очередной звук заставлял вздрагивать даже Всадников, впечатленных обреченным безумием певца.
— Ощущение такое неприятное, — нарушил напряженное молчание тихий голос Анвара.
— Угу, словно кто-то смотрит?
Анвар хмыкнул, криво улыбнувшись:
— Радует.
— Что?
— Что это не только мое воображение.
— Нет, кто-то действительно следит. Еще с самого начала, как только мы спустились, появился и с тех пор не исчезает, — вздохнул Ашту. В такой атмосфере даже ему не хотелось улыбаться и адруг сидел безэмоционально глядя в костер. — Думаю, «помощь» уже близко.
— Кто она, Ашту? — не глядя на друга, тихо и тоскливо спросил Анвар.
Ашту напрягся, но ответил так же тихо:
— Не знаю.
Он обещал Анвару не врать. Но ведь он и правда не знал, лишь догадывался о цели их путешествия. Если там, впереди, действительно Пустота, это могло объяснить и решение Темного отправить его, Ашту, с Анваром. Именно он мог уговорить обиженную женщину помочь своей семье. Но оставался шанс, что Тьма попросту избавился от ненадежного Всадника, отправив как можно дальше от себя.
Анвар недоверчиво хмыкнул, но развивать тему не стал. До цели оставалось совсем немного. Гораздо меньше, чем они уже прошли. Так что, скоро как минимум половина вопросов должна найти решение. Медальон больше не дарил боли, только четкое знание. Казалось, Анвар видит место, куда они должны попасть, даже сквозь камни скал. Оно тянуло его к себе, манило, не позволяя расслабиться, приковывало взгляд к невидимому горизонту. Будто желало ускорить уставшего человека. Особенно сильно это доводило ночью, когда Всадники останавливались отдохнуть.
Анвар повернулся к костру, некоторое время следил, как пляшет отсвет пламени в ледяных глазах, а после продолжил:
— Но поспать все равно необходимо. Ты же видел лес, он не на день и даже не на два пути.
— Ложись. Я разбужу, когда луна уйдет. Все равно пока не смогу уснуть, мыслей много, — оторвав взгляд от костра велел Ашту.
Анвар согласно кивнул и осторожно растянулся прямо там, где сидел. Отходить от костра ему показалось совсем уж глупой затеей.
Ашту удовлетворенно кивнул, признавая правоту друга, и вновь уставился в огонь, погрузившись в мысли, но при этом чутко вслушиваясь в тихие шорохи и скрябанье леса.
Утром к веселому недоумению Ашту оба Всадника были целыми и невредимыми. Как и в последующие тринадцать дней пути. Словно местные монстры передавали слухи о непочтительных чужаках друг другу и старательно разбегались с их дороги. Единственной неприятностью оказались животные. Как и любые другие, пиетета перед Всадниками они не испытывали, а вот голод ощущали весьма остро. За весь путь по проклятому лесу жертвами Несущих стали: три кошкоподобных монстра; один здоровый зеленый ящер, вооруженный тремя рядами зубов; несколько похожих на орков, только мелких и хвостатых тварей и бессчетное количество змей разных окрасов и размеров.
Анвар, оттирая оружие от очередной зверушки, недовольно ворчал: столько добра пришлось бросить в лесу. Из одного ящера можно было пошить сапог на десятку воинов. А уж сколько ремней, перчаток и штанов оставалось гнить вместе с поврежденной растительностью.
Ашту лишь хохотал на его заявления, представляя завешанного шкурами Несущего смерть, с очередным вздохом прилаживающего следующую шкурку к уже имевшейся горе похожих.
— Я больше не могу, — тоскливо признался Анвар вставшей перед ними горе, неумолимо обещавшей очередное карабканье вверх.
Ашту ухмылялся, но даже ему надоел этот бесконечный путь, с неясной смутной целью.
Анвар уже несколько раз заводил разговор о странности приказа Темного. О непонятности их цели. За это время в замке могло смениться многое. И Темный, находившийся в плохом состоянии уже тогда, при их отъезде, давно мог… здесь Анвар обычно замолкал, прерывая разговор. Но Ашту видел, он все сильнее сомневался в этой затее. Все чаще, когда думал, что Ашту не видит его, болезненно стискивал зубы и кривился как-то обиженно, тоскливо.
— Последний рывок, друг, — сделав над собой усилие, хлопнул Ашту его по плечу и первым подступился к скале. К счастью с этой стороны она оказалась не такой крутой и при должной сноровке на нее можно было взобраться даже без какой-никакой страховки.
Анвар тоскливо выдохнул и, опустив голову, полез вслед за Несущим хаос. Отступать, когда столько всего позади было глупым. Намного глупее, чем бежать на край света по странному приказу.
Эта часть гор была пустынной, безжизненной и холодной. И с каждым пройденным часом, с каждой обойденной вершиной становилось все холоднее. Всадники достали из сумок всю запасную одежду, накрутили на себя колючие одеяла, но холод все равно находил брешь. Пробравшись внутрь однажды, он не желал отпускать, став постоянным их спутником в этом проклятом месте.
— Вода заканчивается, — устало сообщил Анвар.
Пополнить запасы они в последний раз смогли в лесу, за день до того, как вышли к горам. И уже несколько дней как перешли в экономный режим, питаясь остатками сухого мяса и делая лишь по глотку воды, чтобы прогнать жесткую, высушенную до толщины листка еду. К счастью, северные народы научились заготавливать мясо, не используя соль. Иначе, даже имея возможности Всадника, нехватку воды они бы почувствовали гораздо раньше.
— Ничего, думаю уже завтра ты будешь просить уменьшить ее количество, — тоскливо улыбнулся Ашту, вставая. Нужно было продолжать путь.
Анвар дернул бровью, в просьбе пояснить, что друг имеет в виду.
— Снег. Я чувствую его. Думаю, скоро мы его и увидим. А с учетом того, насколько стало холодно, даже сможем потрогать.
Анвар поморщился. Он не любил снег. Еще больше он не любил снег в горах, слишком неприятные воспоминания всплывали.
Как и обещал Ашту, назавтра снег появился. Сперва тонким налетом в тени, уже к вечеру он лежал везде. К снегу добавился и постоянный ветер. Противный, достающий до костей. От него нельзя было ни укрыться, ни спрятаться. С учетом же того, что огня у них не было уже который день, Анвар и вовсе стал ощущать себя сонной, промерзшей насквозь рыбой, которую подавали к столу адруги. Они очень ценили эту нехитрую пищу: специально держали садок с минькой, рыбой способной пережить зиму в полностью промерзшем озере, у поверхности, где мороз точно до нее доберется. Затем выковыривали снулую рыбку из-под льдины и в таком виде подавали к столу. Съесть ту полагалось до того, как она проснется.
***
Кагар тяжело облокотился на спинку неудобного стула и прикрыл глаза. Он облюбовал для работы кабинет секретаря, Абара. Все же, последнее время он стал слишком востребованным, а принимать некоторых гостей в своих покоях, мягко говоря, не хотелось. Но и в кабинет Темного вторгаться было, по его мнению, кощунством. Стул менять на более удобный не стал. Казалось, стоит сесть на что-то более мягкое и разбудить его не сможет даже Великое Противостояние, когда темные и светлые армии объединяться, чтобы противостоять силе способной погубить мир.
Кабинет очень быстро приобрел уютный обжитой вид. Еще недавно пустой, он был заставлен стульями и креслами. На них в беспорядке валялись одежда, бумаги, оружие и даже несколько тарелок. Рабочий стол тоже преобразился, теперь напоминая туалетный столик в покоях Кагара. Да и вообще, казалось, что покои Всадника переехали вместе с ним.
Долго расслабляться Кагару не дали. В дверь коротко стукнули и, не ожидая разрешения, вошли.
Тяжело оторвав гудящую голову от жесткой спинки, Кагар с отвращением уставился на шагающего к его столу Мертвого.
— Ну что, ашт, — с мрачной торжественностью начал тот еще от двери, по мере приближения к демону делая голос тише, — хм, не знаю насколько огорчу тебя, но началось.
— Чего? — недоуменно потряс головой Кагар, пытаясь отогнать сонливость и заставить глаза смотреть прямо, а не прятаться под веками.
— Шесть приграничных деревень сожжены.
Сон улетучился без следа. Сердце рвануло из груди, выпрямив тело и распахнув глаза.
— Когда?
— Только что пришло донесение, хм, — Мертвый протянул демону сложенный листок.
Кагар уставился в крупные, неаккуратные руны, жестом показав генералу продолжать.
— Хм, Еще три удалось отбить. Да и в тех, что сожгли, мирных уже давно не было. Хм, все же темные не дураки. Остались там только смертники, да наши воины.
— А почему ты, а не Даргос? — медленно, пытаясь переварить информацию из послания, переспросил Кагар.
— Даргос, хм, строит солдат, ашт.
— Хорошо, — все так же задумчиво произнес Кагар и невидяще уставился Мертвому в глаза, перебирая летящие мысли.
Шесть деревень уничтожено. Три удалось отбить и прикончить нападавших. Нападали на последние люди, именно поэтому там победа. Остальные дело рук эльфов. Группа магов прошлась по деревням возле двух крепостей. Войско выводить не стали, деревни пустые, а каждый воин на счету. Выжженные солнцем поля эльфы, словно в насмешку, предали огню настоящему. Еще из неприятного, армия ашт Нарана, приглядывающая за заходом, сметена. Выживших нет. Собственно, именно там и пострадали деревни. Остальные выстояли и светлых не пустили.
Кагар надеялся… да, все еще надеялся, что Всадники вернуться до такого вот момента. Не вернулись.
— Что мне делать, Мертвый? — во взгляд Кагара вернулась жизнь, а вместе с ней и смертельная тоска существа, оказавшегося не на своем месте.
— Хм, во-первых, успокоиться, ашт, — мягко заговорил человек. — Даргос лучше тебя разбирается в этих вопросах, хм, вот и доверься ему. Во-вторых, больше уверенности. Спину прямо, во взгляде металл и к главнокомандующему на совещание. Все равно, хм, замок нам придется покинуть.
Дверь содрогнулась от удара, словно кто-то на всей скорости в нее влетел. Распахнулась, явив удивленным иерархам возбужденного и крайне испуганного гоблина.
— Ашт Всадник, беда!
— Что случилось? — взвился на ноги Кагар, а Мертвый мрачно нахмурился.
— Эльфы! — выдохнул-простонал гоблин.