Темница во дворце резко отличалась от остальных помещений, больше походя на камеры Несущего боль. Это единственное место, где было по-настоящему холодно, а еще грязно, пыльно и темно. Стоило открыться внешней двери Всадников едва не сбила с ног вонь нечистых тел, гнили и крыс.
Анвар невольно поморщился, приостановившись, переводя дыхание. Остальные этого даже не заметили, продолжая двигаться по плохо освещенному лабиринту. Пришлось догонять.
Через каждые двадцать шагов коридор перегораживала решетка. По сторонам от нее дежурили два воина. Получив команду бахиб Ахмета они отпирали преграду, пропускали посетителей и закрывали дверь за их спинами, нервируя напряженных Всадников.
— Проклятье, к Несущему боль проще пройти, — недовольно прошептал Анвар, поравнявшись с Ашту.
— Враг, по их мнению, должен сидеть за десятью замками, чтобы не смел своим тлетворным влиянием смущать придворных.
Покосившись на напряженного Ашту, Анвар тяжело выдохнул, проглотив рвущиеся наружу слова. Судя по всему, адругу и без его недовольства было неуютно, даже улыбка больше походила на гримасу боли. Оба Всадника осторожно переместились в хвост процессии, не желая пасть жертвой излишней доверчивости.
Голоса заключенных они услышали, стоило спуститься в подвал. Сначала глухой, неразборчивый гул с каждым шагом становился все отчетливее, распадался на десятки голосов и наконец стал понятной, печальной песней.
— Прошу, сами Кавим, мм… сами Ашту, — немного запнувшись, указал бахиб Ахмет на две камеры, находящиеся рядом.
В одной, собравшись тесной кучей, сидели мужчины. В темноте маленькой клетушки были видны только черная масса и блестящие глаза. Во второй, такой же гурьбой сбились женщины и дети.
— Открывай! — первым не выдержал Анвар.
От тона его голоса бахиб Ахмет попятился, схватившись за ятаган. Сами Кавим удержался, пусть и хотелось последовать примеру бахиб, и кивнул, подтверждая приказ.
Щелкнул замок и скрипнула дверь, но кочевники не спешили покидать камеру, сжавшись в ожидании. Зашевелились они только когда прозвучал веселый голос:
— Анвар, дык! Осап Анвар! Ашту!
После этого восклицания в камере словно буря началась. Вся черная масса в едином порыве вскочила на ноги, и хлынула к выходу, смеясь и что-то радостно вещая.
— Это была плохая идея, — попятившись быстро проговорил Ашту, неуловимым движением прячась Анвару за спину.
— Стоять! — взревел Анвар, разобрав опасения друга.
К счастью толпа послушалась и резко остановилась ровно у решетки.
— По одному, за вот этим человеком на выход, а то раздавите нас к хрыгу, — велел он громко.
Кочевники, до того испуганно примолкшие, облегченно рассмеялись, действительно покидая клетушку по одному.
Следующую открыли камеру женщин, но здесь все же с дисциплиной было похуже и Анвара вместе с Ашту слегка примяли.
— Так, а Береника где? — непонимающе обернулся Анвар к Ашту, словно это он был виноват в отсутствии кочевницы, — и Коба?
— Старуха где? — резко повернувшись к бахиб Ахмету, спросил уже Ашту.
— В дальней камере, сами, — отступив еще на шаг от неприятного человека, пробормотал бахиб.
— А здоровяк, варвар? — не желал отставать Ашту, делая шаг в сторону бахиб. С учетом злой ухмылки и суженых от гнева глаз получилось достаточно пугающе, и бахиб Ахмет попятился еще на шаг, упершись спиной в холодные камни.
— Там же, — прошептал он непослушными губами, с надеждой глядя на сами Кавима.
— Хороший воин, — возбужденно заявил Кавим, — стоял до конца. Столько моих людей убил, ай-ай-ай, — покачав головой, все так же радостно посокрушался сами Кавим, отвлекая внимание Всадника от подчиненного. — Веди бахиб Ахмет. А ты сами Ашту скажи, не хочешь продать воина?
— Извини, сами Кавим, у нас не принято продавать друзей, — хмыкнул Ашту, отступая от бахиб и с легким неудовольствием углубляясь под землю, к дальним камерам.
— Жаль, очень жаль, — уже действительно сокрушенно покачал головой владетель.
Дальние камеры были гораздо меньше, а главное намного неуютнее. По стенам в этой части темницы росла мерзкая слизь, воняющая словно логово убаргов. Вместо решетки же камеры отделяла толстая каменная стена с металлической дверью.
Береника сидела в дальнем углу. Поджав колени к груди и опустив на них голову, она тихонько мурлыкала себе под нос какую-то грустную песенку. Седые, растрепавшиеся волосы прикрыли грязное платье до самых камней пола. Кочевница сейчас была похожа на ту самую злокозненную ведьму гораздо больше, чем на язвительную старушку.
— Береника, — тихо, страшась поднять голос выше бормотания кочевницы, позвал Анвар, ступая на грязный пол камеры.
Ашту, сперва дернувшийся туда же, резко остановился, вовремя вспомнив, где находится.
— Пришли! — подняла голову Береника, ласково улыбаясь крадущемуся к ней Всаднику.
Зло стиснув зубы, Анвар промычал что-то нецензурное и, резко сократив расстояние до старушки, поднял ее на руки. Прижав ее словно великую ценность, он вышел в коридор, бросив полный злобы и презрения взгляд на сами Кавима.
Тот смущенно отвел глаза.
— Коба где? — прошипел Ашту, едва сдержав остальные слова.
Коба нашелся в камере в другом углу маленького коридорчика, прозванного дальним. В отличие от Береники, варвар, заслышав голоса, поднялся на ноги и встречал гостей напружинившись, словно желал вступить в свой последний бой. Вот только вид его был еще хуже, чем у кочевницы. Коба, в отличие от нее, попал сюда после сражения, и многочисленные раны на его теле успели загноиться.
Заметив, кто именно пришел за ним, Коба тихо выдохнул несколько слов на своем наречии и прикрыл глаза, прижав их рукой. Пошатнулся, чуть не упав, но удержал себя, опершись на стену.
— Коба, это я, — сквозь стиснутые зубы позвал Ашту. Он прекрасно понимал сами Кавима, и разделял его стремление обезопасить свои земли. Но сейчас в такой ситуации оказались люди, ставшие для Несущего хаос довольно важными, и владетеля, а заодно и всех его приближенных, хотелось выпотрошить.
— Ашьту, — шепнул Коба и сделал робкий шаг к выходу, вновь едва не свалившись. Ашту пришлось подпирать варвара собой, позволяя ему выбраться наружу.
Отмытые кочевники получили большую часть своего добра и по велению сами Кавима поселились на той самой площади, где впервые Всадники заметили вардо. Береника осталась во дворце, ей, как и Кобе, понадобилась помощь лекаря. Варвар пытался винить себя в том, что не уберег доверенного, но Анвар быстро разобрался с лишними эмоциями и обиженный дикарь остался молча страдать под рукой лекаря.
***
— Рассказывай! — стоило закрыться тяжелой двери, велел Анвар так, что Ашту резко остановился, словно налетел на стену. По сути, так и было. Только стена эта была неосязаемой, сотканной из злости, даже ненависти, переживаний и обиды. — И даже не думай отвертеться, я слишком зол и до демона устал!
— И что ты хочешь услышать? — как всегда быстро взял себя в руки Ашту и, криво ухмыльнувшись, прошел к низкому столику, уставленному легкими закусками и вином. Старательно игнорируя тяжелый взгляд, сверливший его спину, поднял кувшин с вином, понюхал, скривился брезгливо и поставил обратно, схватив другой. Содержимым этого сосуда он удовлетворился. Налил ярко-алую жидкость в кубок и, сделав глоток, довольно прижмурился.
Все это время за спиной стояла напряженная тишина, но стоило Ашту повернуться, прервалась змеиным шипением:
— Вс-се! Ты знал! Знал, что происходит. Знал, что ждет нас, что ждет моего сына. Всегда, с самого начала, тьма побери, раньше! Все эти проблемы в селениях, у эльфов, это все твоих рук дело! И, мать твою, Ашту, что с моим сыном?
Ашту замер, прикусив губу. Он изучал друга холодным взглядом, а губы его застыли в кривой, напряженной усмешке.
— Я не знаю, что с твоим сыном, Анвар, — наконец смог выдавить из себя Ашту, опустив взгляд в бокал. — Остальное, правда. Я знал все, более того, именно я все придумал. По договоренности с Тьмой! Но, клянусь тебе, что Кахира я не приплетал никаким боком. Я не знаю, почему Темный выбрал его, Анвар.
— Врешь. — Анвар схватился за кнут, но опомнившись, тут же отпустил его. — Что значит, мой сын стал Несущим?
Ашту, заметивший это движение грустно улыбнулся и, помявшись мгновение, начал:
— Темный позволил Свету лишить его воплощения. Но вместо того, чтобы раствориться в мире, он выбрал себе тело. Так ему понадобиться совсем немного времени, чтобы восстановиться. Они сойдутся со Светом, поэтому нам и нужна была Пустота — увеличить шанс на победу. — Ашту прикусил губу и тихо, надрывно продолжил, — он должен был выбрать Мертвого! Я был уверен, что Тьма последует моему… совету.
— Тьма? Должен? — тихо прошептал Анвар. — Он Император, Ашту. Он никому не должен!
— Я не думал, Анвар, что он выберет твоего сына. Кахир слишком маленький.
— Маленький? — все так же задумчиво шепнул Анвар. Только побелевшие пальцы на рукояти меча показывали, чего стоит Несущему его спокойствие. — Вся эта поездка, эти долбанные пески? Все это лишь для того, чтобы я не мешал, так?
— Нет, Анвар, — Ашту хотелось взять приятеля за плечи и хорошенько встряхнуть, заставить услышать его слова, — у нас получилось, мы выполнили просьбу Тьмы!
Анвар покачал головой.
— Мы проиграли, Ашту, но ты упорно не хочешь этого видеть.
— Она придет. Пойми, нам удалось главное. Мы разбередили ее. Она… она показала мне Этнаю, кусочек, — Ашту торопился, боялся не успеть рассказать до того, как Анвар окончательно отвернется от него, — Теперь она не сможет как прежде закрыться от всего происходящего. Будет подглядывать, подслушивать, и я клянусь тебе, придет на помощь, когда понадобится!
— Клянешься? — все в том же ледяном спокойствии прошептал Анвар. — Уйди, Ашту.
Несущий хаос дернулся, впившись в закаменевшее лицо друга изучающим взглядом. Он не помнил Анвара таким. Даже когда подписывал проклятый договор, Несущий смерть был в нормальной, громкой ярости, а не вот такой… застывшей.
Поставив бокал, Ашту зло рванул к двери, исчезнув еще до того, как она полностью отворилась.
Ашту метался по замку владетеля, словно запертая в слишком маленькой клетке морка. Паскудное настроение и нежелание попасть на глаза местным, заставляли прятаться под проклятьем и избегать особо людных мест. Слишком тяжелы были зудящие постоянным фоном мысли, навеянные ссорой, а еще картинкой показанной Инанитой. Усугубляли все отсутствующие, благоразумно спрятанные от него местные девушки. Кавим неплохо изучил не только его способности в бою, но и пристрастия в миру, и рисковать своими красавицами не желал. Прислуживать Всаднику остались лишь служанки, именуемые в этих землях джари. Но эти не интересовали уже Ашту. По сравнению с птичками владетеля они выглядели несколько непрезентабельно.
Чтобы развеять тоску, Всадник обошел весь дворец. Сунул нос в самые неприступные и защищенные места. Нашел и девиц, они как раз обсуждали гостей, из-за которых вынуждены были сидеть взаперти, на женской половине. Полюбовавшись спрятанными от него сокровищами, Ашту вдруг поймал себя на мысли, что оценивает их только по привычке. На самом деле не хотелось ему ни их, ни даже вина, голову занимали куда более насущные проблемы, и возглавляли их Анвар, а так же пропавшие Кася и Дар.
Тихо выругавшись, Ашту развернулся и почти полетел прочь, стараясь отделаться от назойливых мыслей таким нехитрым способом.
Одна из черноглазых прелестниц, что находилась ближе всего к скрытому Всаднику, уловив дуновение ветра, испуганно охнула и обвела ладонью перед лицом круг, отгоняя потерянные в пустоте души.
На ажурный балкончик, нависающий над раскинувшимся внизу внутренним оазисом, Ашту попал случайно. Почти пробежал насквозь небольшую уютную комнатку, явно созданную для уединения и отдыха: весь пол в середине был завален подушками, а темно синие с золотом ткани драпировали стены, скрывая истинные размеры помещения и создавая некий интимный уют.
Ашту успел поймать себя на мысли, что был бы не против оказаться здесь наедине с бывшими своими наложницами, или другой, не менее податливой заменой.
Распахнув руками тяжелые ткани, надеясь найти за ними очередной коридор, Ашту замер. Кроме тонких перил и невероятно ажурных, каменных балясин его взору предстал близкий купол потолка. Он представлял собой набор цветных стекол, изображавших кого-то из местных богов, играющего с солнцем и луной.
Несущий хаос, сперва дернувшийся обратно, покинуть проклятый тупик, замер, с легким восхищением разглядывая работу древних мастеров. До того смотреть в потолок вместо оценки опасности он и не думал. Тихо выдохнув, он все же подошел и медленно опустил ладони на белые украшения перил. Сжал зажмурившись.
Как налаживать отношения с Анваром, он не представлял. Отчего-то, казалось, что в этот раз обойтись парой дней порознь не удастся. Еще же, его злило бессилие и необходимость сидеть без дела в чужой стране, когда из Империи он новостей не получал уже месяца четыре. Да и то, четыре месяца назад он сам мог сообщить жаждущим гораздо больше, чем добывали чужие соглядатаи.
Задумавшись, Ашту пропустил момент, когда в прилегающую к балкону синюю комнату зашли несколько человек. Очнулся он только когда мужчины заговорили, тихо и как-то неприятно. Ашту уже ни раз слышал такие шепотки, и потом у Несущего смерть добавлялось работы.
Уйти не дослушав было скучно и не интересно, а еще опасно. Кавим, конечно, сильный правитель, но… но слишком мало он держался у власти, чтобы найти себе верных людей. Лояльность к чужакам так же вряд ли добавляла ему авторитета. Выходить из своего укрытия он не спешил: мало ли каким даром может обладать кто-то из присутствующих.
Присутствующие же переговаривались, не замечая чужака изучающего их холодными голубыми глазами. Среди них Ашту с удивлением обнаружил бахиб Ахмеда, и ещё одного из бахиб, которого видел в личной страже Кавима. Говорили собравшиеся на общем, пусть и несколько плохом, подпорченным акцентом. Так было безопаснее, мало кто из слуг знал общее наречие, да и некоторые из господ не слишком хорошо им владели.
— Нужно подождать! — между тем тихо, на грани слышимости, но при этом с явным волнением говорил Ахмед. — Пока чужаки здесь.
— Нельзя, — зло отрезал стражник. — Мы и так долго ждали, столько подготовки. Отложим, когда в следующий раз сможем всех собрать? И сможем ли, не продадут ли наши союзники нас за теплое место? Нет, либо сегодня, либо никогда!
— Попытаться перетянуть чужаков на свою сторону? — неуверенно спросил Ахмед, теребя бороду нервными пальцами.
— А если он откажется. Он ведь сам выбрал Кавима. Предупредит, и мы вместо блага получим сталь, — возражал ему незнакомый крепкий мужчина с густой, черной бородой украшенной круглыми заколками с синей эмалью.
— Не согласится — предложим сталь ему, — отрезал Ахмед, одергивая руки и пряча их за спину.
— Нет, нужно сразу начинать с меча, — хмуро глядя в пол, высказался и стражник. — Видел, как этот пес Кавим бегает перед бахамтар. Наверняка тот много имеет. Зачем ему менять верного пса на дикого схаго?
— К тому же, — согласно кивнул и черный, — после нашего предложения на второй вариант может не остаться времени. Я был в Тарга, видел бахамтар в бою. Шуму будет много.
— Кочевников его взять. Они дорожат этими людьми. Жизнь за то, что уберутся подальше.
— Отпустить такого врага? Долгим будет твоя жизнь после этого? — хохотнул Ахмед.
Чем больше Ашту слушал, тем интереснее ему становилось. Чужие разборки не входили в его планы, но ему явно не оставляли выбора, уже определив судьбу. Да и, он столько сил положил, помогая Кавиму. Столько времени угробил, добиваясь, чтобы темные товары беспроблемно могли добраться до этих уголков, а золото за них спокойно шло обратно. К тому же, Ашту весьма импонировал и сам Кавим, умный, сильный, благодарный, но при этом не пытающийся ползать на брюхе.
— Нет. Без поддержки темных здесь вновь воцарится хаос. Хм. Нужно как-то перетянуть бледного на свою сторону. Или, в крайнем случае, сделать так, чтобы он потерял интерес к нашим делам, хоть на время. А там поставим перед фактом.
— Что они вообще здесь делают? Сбежали от своих проблем?! — зло прошипел Ахмед.
— Нет, — задумчиво огладил украшенную бороду черный. — Я слышал они давно в песках. Видимо были в горах.
— Так может новости до них не добрались? — встрепенулся стражник.
— А ведь есть шанс, — прошептал черный. — Думаю, с этого и стоит начать. Рассказать темным о войне и проблема сама собой решится.
У Ашту брови сошлись на переносице. Вновь всплыли перед лицом связанные демон и Шиес в тумане. Несколько нервное и при этом высокомерное поведение Кавима — видно, тоже не оставляет надежд избавиться от помощника.
***
Анвар сидел на обнажившейся из-под тканей лавке, опустив голову на руки. Мысли не оставляли ни на мгновение. Проклятый Несущий хаос разбередил нутро. Избавиться от Света? Наконец жить спокойно? Да Анвар первым бы присоединился к Несущему хаос и его задумкам. Ему стоило только попросить.
Анвар застонал, понимая, что сам себе врет.
Не согласился бы. Не пошел бы на такое. Умолял бы. На коленях умолял Повелителя не допускать усиления Света… войны. Именно поэтому оставался в неведении. И он бы простил Ашту, понимая свою вину, если бы не одно, но — его сын. Если Всадник хочет уйти на покой, он должен проиграть. Получить свою рану, приближающую его к смерти. Как освободится от своей ноши Кахир?
— Вставай, идем, — вырвал его из мучительной ямы размышлений ворвавшийся в покои Ашту. Оглядел разгромленную комнату, укрывающие пол выпотрошенные подушки, разбитый стол и тихо хмыкнул. На лице его не было ни толики раскаяния.
— Куда? — Анвар зло стиснул зубы, но спросил спокойно, слишком взвинченным выглядел друг.
— Вставай, шааш, по дороге объясню.
Вид у Несущего хаос при этом был такой, словно Анвар пропустил группу предателей, и они вырезали все племя адругов. Пришлось подниматься и тут же спешить за сорвавшимся с места другом.
— Ашту, тьма, куда ты так рванул? — догнать его удалось только к середине длинной анфилады, ведущей от покоев, где поселили чужаков, к основной части дворца.
— У нас проблемы, — бросив быстрый взгляд на злого Анвара, проговорил Ашту и перевел его на стражу, застывшую в тени у выхода. — Ты в курсе, что в империях война?
— Чего? — Анвар резко остановился с ужасом уставившись на друга, но тут же опомнился, двинулся дальше. Кинул взгляд на стражу, удостоверился, что адруг прикрыть их не забыл и осторожно спросил, — с кем?
— Как обычно, — зло поморщившись, сказал Ашту. — Друг с другом.
— Проклятье, — Анвар физически ощутил, как уплывает из-под ног земля. Пришлось вновь остановиться, перевести дух и взять себя в руки. — Ты ведь и это предвидел, так?
— Да, но я надеялся успеть, — Ашту торопить не стал. Наоборот остановился, одарив его понимающим взглядом. — Нам нужно возвращаться, Анвар.
— Почему ты так спокойно говоришь об этом в коридорах? — отмирая сдавленно спросил Анвар, силой усмиряя желание вцепиться адругу в шею. — Вдруг какой маг услышит. И куда мы идем?
— Идем к Кавиму, у меня к нему несколько вопросов возникло, — начинал Ашту спокойно, но к концу фразы все же сорвался на шипение. — А магов здесь нет, вырезали давно. Здесь даже с одаренными не церемонятся.
— Но ведь Кавим упоминал кого-то?
— Да, раба. Остальных перебили. Но этому свободно передвигаться по дворцу запрещено. — Ашту говорил, но весь его вид показывал, что мыслями Несущий хаос далеко отсюда. — У нас проблемы. Причем не только у нас с тобой, но и у местного Владетеля. Я же говорил тебе, что местная власть совсем молодая? Так вот, кое-кто уже решил ее сменить.
— Вот же тьма.
— Да. Ребятам не повезло, не заметили меня. Но с Кавимом нужно поговорить как можно быстрее. Боюсь, от него сейчас зависит и наша с тобой жизнь.
— Так уж и жизнь? — недоверчиво уточнил Анвар.
— Да, мой друг. Не стоит недооценивать местных людей. Сейчас эта троица досовещается и, что-то мне подсказывает, может решить подгадить нам.
— Ты их не убил? — возмущенно уточнил Анвар.
— Анвар, подумай головой, пожалуйста, — устало выдохнул Ашту. — Как ты думаешь, что решил бы Кавим, начни я убивать его людей направо и налево?
— Демон побери ваши интриги, — тихо буркнул Анвар, понимая, что друг прав, и ускорился.
Перед дверью владетеля застыли двое воинов в полной экипировке и с мечами наготове. Чуть в стороне, вдоль стен, были расставлены еще не меньше двух отрядов. Но Ашту заморачиваться уговорами не стал. Никто из стражей даже головы не повернул, когда он с разгону толкнул тяжелые створки и влетел внутрь.
— Амина кайюм, сами Ашту! — Кавим, до того полулежавший на тахте погрузившись в чтение бумаг, дернулся, вскакивая на ноги.
— И я рад тебя видеть, сами, — расплылся в едкой ухмылке Ашту, без тени смущения проходя вглубь комнат.
Анвар задержался на мгновение прикрыть дверь и проверить, чтобы никто в нее не сунулся.
— Присядь, раздели со мной этот прекрасный напиток, — Кавим успокоился, натянув на лицо доброжелательную улыбку. Указал на кувшин, покоящийся на низкой подставке, играющей здесь роль стола. Но в глубине его глаз поселилась явная тревога. Да и движения владетеля стали напряженными, чуть дерганными. — И вы сами Анвар, проходите, присаживайтесь.
— Мм, тхери, мое любимое, — ничуть не смущаясь, Ашту схватил кувшин, сунув туда нос.
— Батур! Э-э, батур! Есть кто за дверью? — позвал Кавим слугу, желая, чтобы гостям принесли посуду. Тишина, ответившая на его призыв, стала для сами неожиданностью. Очень неприятной неожиданностью. Кавим напрягся уже заметно и положил руку на эфес ятагана.
— Спокойно, сами Кавим, — усмехнулся Ашту, плюхаясь на тахту.
Анвар предпочел остаться стоять так, чтобы видеть и Кавима, и дверь.
— Они там, просто тебя не слышат, — пояснил Ашту и не задумываясь налил себе в кубок Кавима.
— Что это значит, сами Ашту? — нахмурившись уточнил Кавим, впрочем, оружие отпустил: ссориться с этим человеком он не хотел.
— Я думаю, на этот вопрос лучше ответить сможешь ты, — улыбка Несущего хаос стала жесткой, а в глазах проснулся холод предела. — Почему ты не сказал мне, что Империя в войне?
К удивлению обоих всадников Кавим смутился. Отвел взгляд в сторону и медленно подошел к тахте. Опустился на другой край от Ашту.
— Извини, сами Ашту. Я думал, ты знаешь, — искренне признался он. — Ты ведь всегда все знаешь.
Ашту выругался.
— Похоже, твоя репутация сыграла с нами злую шутку, — ехидно, но как-то грустно хохотнул Анвар.
— Не знал, — сцепив зубы, прошипел Ашту и, прикрыв глаза, чтобы успокоиться, признался, — и теперь у нас с тобой, Кавим, большие проблемы. Шааш! — он зло мотнул головой, уставившись в изукрашенную золотом стену.