Особняк, в котором Немо и Медоу познакомились с Лестригоном, на деле оказался «холостяцкой берлогой», как называл его хозяин. «На что только не пойдёшь, чтобы проводить поменьше времени с людьми, которых любишь больше жизни», — рассказывал Антуан, показывая гостям лабораторию, тренажёрной зал и другие помещения.
Обедать отправились в главный дом, четырёхэтажный дворец, в форме коробки, внутри которой располагался сад. По словам великана, он был построен сотни лет назад в месте со смешным названием, которое Немо не запомнил. В одной из войн его повредили так сильно, что владевшая им семья решила его не восстанавливать. Антуан купил эти руины, перенёс сюда и отреставрировал в качестве подарка для жены.
— Дорогой, мы же договаривались…
— Прости, родная. Я помню. «Быть отцом и мужем — моя главная работа». Я всё тебе объясню, а пока знакомься: Немо и Медоу, мои новые, скажем так, коллеги. Медоу, Немо, позвольте представить вам Лилию Лестригон, женщину непостижимой выдержки, столь долго терпящую этого старого дурака.
Если бы Немо не знал, что перед ним супруга Лестригона, то обязательно бы догадался. Ни одна другая женщина не могла бы составить ему пару. Высокая, всего на несколько сантиметров ниже мужа, платиновая блондинка обладала грацией лани, что было особенно впечатляюще, учитывая её рост. Пряди волос спадали волнами вдоль длинной шеи, обрамляя лицо, которое напомнило Немо о Пенни, но было совершенно лишено искусственности. Большие зелёные глаза смотрели на гостей с подкупающим интересом, а полные губы слегка изогнулись в вежливой улыбке.
— Какое интересное прозвище. Лилия Лестригон, enchantée, — хозяйка дома подала руку.
— Да не, я Немо.
Мусорщик расплылся в гримасе, которая отнимала пятьдесят баллов IQ и лишала всякого уважения к нему. Он уставился на изящные пальцы Лилии, не веря, что ему и вправду позволят прикоснуться к ним губами. Мошенник со Свалки потянулся вперёд, представляя насколько нежная кожа у стоящей перед ним женщины. Проверить догадки не вышло — Медоу отпихнула его в сторону и аккуратно пожала руку стальными пальцами.
Когда супруги пошли вперёд, показывая путь к столовой, Немо внезапно обнаружил, что на Лилии надеты леггинсы из чешуйчатой кожи.
— Подбери слюни, — Медоу ущипнула напарника за плечо. — Ты что, в первый раз увидел женщину.
— Кажется, да, — открывавшийся ему вид, действовал не хуже анестезии.
— Ты и на Пенни так пялишься, животное?
— Пенс — не женщина. Она — засранка, которая ковыряется в носу и подбрасывает козявки в твою кашу.
Неизвестно, сколько бы ещё Немо вгонял Медоу в краску своим видом, если бы в столовой его не отвлекло нечто более сексуальное. С белоснежных фарфоровых тарелок ему самым непристойнейшим образом строили глазки шкварчащие стейки. Занятый гипнотизированием мяса обрванец и не заметил, что количество Лестригонов удвоилось. В столовой родителей ждали младшие члены семейства, смахивающие на клонов отца и матери.
— А из чего это? — Медоу с опаской смотрела на непривычное блюдо, пока её напарник разрывал зубами слегка сочащееся кровью мясо.
— Говядина…
— Свинина…
— Прошу меня простить, запамятовал. Говядина была на прошлой неделе. Сегодня стейки из свинины.
— Из настоящей хрюшки, что ли? Живой?
— Свиньи обычно намного лучше людей, — подала в наушнике голос Лисса, только что закончившая смотреть очередную мельпу и вынужденно отвлёкшася на реальный мир.
— Разумеется. Мясо совершенно натуральное. Попробуйте обмакнуть в брусничный соус.
Медоу отодвинула от себя тарелку и с ужасом посмотрела на Немо, который пытался прожевать кусок размером с собственную голову. Услышав совет хозяев, он стал вливать соус прямо в рот.
— Фухиф фто хи? — мусорщик каким-то чудом проглотил кусок. — С каких пор ты крови боишься?
— Свиньи мне ничего плохого не сделали. И вообще, у меня детстве была плюшевая хрюшка Сфено. Она была моей лучшей подругой.
— Свинка Сфено?
— Мне было года три, тупица. Что ты от меня хочешь?
Филипп, сын Лестригона, забрал у Медоу тарелку и отдал пролетавшему мимо дрону. То же самое он проделал и со своей порцией.
— Отец, может быть обойдёмся сегодня вегетарианским меню?
— Ещё чего. Не буду я садиться на диету только из-за того, что у тебя фетиш на железо..
— Лив, — мать двухметровой бунтарки предостерегающе подняла бровь. На что её дочь закатила глаза.
Пока на него никто не смотрел, Немо стащил с подноса дрона невостребованные стейки. Филипп же проводил Медоу на другой конец стола, где их ждал печёный картофель в сливочном соусе.
Остаток обеда мусорщик развлекал хозяев байками из жизни на Свалке, а его напарница рассказывала Филиппу о происхождении протезов. Лив не соврала, молодой медик действительно проявлял самый живой интерес к вопросам трансгуманизма. Особенно сильно его волновало, как Медоу удаётся справляться со столь неподходящими по размеру руками.
— Не поймите меня неправильно, но ваши протезы наверняка весят больше остального тела. И, учитывая, что этот вес не распределён равномерно, а весь приходится на места сочленения, нагрузка должна быть ошеломительной.
— Вы разве не знали, что интересоваться весом дамы, неприлично? — Медоу картинно насупилась, после чего звонко засмеялась. У сидящего на другом конце стола Немо мурашки пробежали по спине. На его памяти такой весёлой она была только, когда рассказывала об убийствах корпоратов.
— Простите мне мою дерзость. Я только хотел сказать, что восторгаюсь этой работой, — Филипп провёл пальцами по манипулятором с такой нежностью, будто они были сделаны из лепестков роз, а не из стали. — Хотел бы я познакомиться с мастером.
— Это вряд ли. Лапки мне установил один дед, с которым я познакомилась на каторге. Там все должны работать, даже если рук нет. Пришлось выкручиваться.
— Поразительно. Он проделал эту работу в условиях Лабиринта?
— Ага. Он ещё что-то с хребтом начал делать, но потом куда-то пропал. Никто, с кем я общалась, не смог объяснить, что у меня на спине.
— Вы позволите?
— Мы едва знакомы, а вы уже пытается снять с меня рубашку? — увидев, как залитый краской Филипп одёрнул руку, она поспешно добавила. — Я шучу-шучу. Не волнуйтесь, времена, когда мужчины хотели меня раздеть, давно прошли.
Медоу повернулась спиной к собеседнику, и тот аккуратно обнажил её поясницу. Вдоль позвоночника тянулись крупные шрамы. Каждый позвонок неестественно выдавался наружу, а в некоторых местах из-под кожи проступали металлические детали. Этот гребень придавал ей сходство с ящерицей.
— Знаете, Медоу, — Филипп дотронулся до одного из выступающих позвонков и почувствовал, как его владелица вздрогнула. — Пластические операции одни из самых дешёвых. Простейшие из них доступны даже на Свалке.
— Что это значит? — Медоу дёрнулась, попытавшись встать, но юноша положил ей руку на плечо.
— В наше время изменить внешность так же легко, как одежду. Если кто-то решает не только сохранить шрамы, но и не боится их показывать, это несёт определённый посыл. Не так ли?
Она совершенно забыла, насколько нежными могут быть прикосновения другого человека. Эту часть жизни Медоу давно закрыла для себя и никогда не собиралась возвращаться к ней. Ужас в глазах окружавших её людей идеально этому способствовал. Но что, если… Можно ведь секунду помечтать…
— Фу, мама! Не за столом же!
Возмущённый крик Лив вырвал Медоу из фантазий, в которые она едва успела погрузиться. Металлорукая повернулась в сторону остального семейства. Дочь Лестригона закрыла одной рукой лицо, а другой отмахивалась от матери. Лилия же заливалась смехом, перекатывая в ладони собственные глазные яблоки.
— Я бы засудила бездельников из Appollo за брак, если бы это не было настолько смешно.
С пустыми глазницами Лилия выглядела уже не настолько привлекательно, что легко можно было понять по побледневшему Немо. С другой стороны, состояние мусорщика легко объяснялось тем, что он съел больше мяса, чем содержалось в нём самом.
После обеда компания собиралась более детально обсудить уничтожение алгоритма, но свалившийся под тяжестью желудка вор внёс корректировки в эти планы. Старший из великанов отнёс гостя в выделенную ему комнату и напоил лекарством. Филипп же вызвался провести для Медоу экскурсию по дворцу.
Немо долго смотрел им вслед, а они всё никак не скрывались из вида. Когда троица прошла уже с десяток километров, Немо крикнул, чтобы они наконец оставили его одного. Пенни, Медоу и шедшая между ними волчица обернулись. Стоявший рядом с ним Лестригон кинул в них камень, и они растворились в воздухе.
«Люди обычно намного лучше свиней», — весело отметил учёный и воткнул вилку в пробегающее мимо животное. Свинья, задорно хрюкнув, потащила Антуана за собой.
Когда зверь и волочащий за ним великан скрылись в темноте, наступила долгожданная тишина. Немо хотел пошутить, что впервые с рождения может услышать собственные мысли. Но рядом не было никого, кто оценил бы юмор.
Покой обволакивал, струился между пальцев, попадал в нос. Мусорщик забил руками, жадно хватая ртом воздух, но вспомнил, что не умеет плавать. Тогда он стал барахтаться ещё сильнее. Вода вокруг пенилась и всё сильнее тянула его вниз. Собрав остатки сил, он сделал последнюю отчаянную попытку всплыть и ударился лицом о холодный пол.
Очнувшийся от кошмара тяжело дышал, рассматривая узоры на паркетной доске. Нижняя половина его тела всё ещё была на кровати, поэтому пот с поясницы стекал на шею. Дав дыханию выровняться, он сполз вниз.
В лунном свете старинная комната выглядела неуютно. Тёмно-коричневый паркет отдавал трупной бледностью, а вычурные светильники отбрасывали тени, которые складывались в многоголовых и многохвостых чудовищ. Казалось, вот-вот сквозь резной гардероб пройдёт призрак в ночном колпаке и попробует вырвать костлявыми пальцами сердце Немо.
— Лис, как твоё настроение? — он вытер с лица пот, который начал щипать глаза и посмотрел на экран смарта, где появилась схематичная, чёрно-белая иконка волка.
— Нормалды. А чё, мутить чё-то будем?
— Сойдёт, — Немо подключил смарт к порту местной сети. — Мне нужен план дома. Отметь на нём комнаты с повышенной безопасностью. Сгенерируй два-три дополнительных кода доступа и удали их из реестра. Только будь вдвойне осторожна, это тебе не ломбард на углу. И добавь себя приоритетным админом по возможности.
— Собрался грабануть их? Ну ты и мудачина. Не буду я помогать тебе, не по понятиям это.
От слов Лиссы в груди Немо похолодело. Он не мог сказать, что сердце сжало клещами. Скорее просто кто-то с очень холодными руками прикоснулся к его внутренностям. Ничего критического, но и приятного мало. Наверное, последствия кошмара.
— Да ладно тебе. Они тут гадят даже не золотом, а платиной. От пары ушагавших побрякушек не обеднеют. Когда ещё такой шанс выпадет?
— Не, не вариант. На хрен шёл с таким разговором.
Хватка призрачной руки стала сильнее. Мусорщик даже дёрнулся пару раз, будто бы мог стряхнуть вязкое чувство в груди.
— Хорошо. Отлично. Кому нужны эти деньги. На них всего-то и можно покупать еду и оплачивать жильё. Батарейки твои тоже между прочим не бесплатно нам достались. Ну, технически, бесплатно, но ты меня поняла.
Продолжая перечислять, что ещё можно купить за деньги, Немо вышел из спальни. В коридоре горел мягкий свет, но никаких признаков жизни не было, за исключением музыки доносившейся откуда-то слева. Он пошёл на звук и заглянул за приоткрытую дверь.
Медоу сидела к нему спиной. Вместо привычного рабочего комбинезона, она была одета в сиреневый сарафан. Немо поморщился. Спецовка ей отлично шла, а это девчачье платьице выглядело издевательски. Мурлыкая под нос мелодию в такт музыкальной системе, она аккуратно перебирала пальцами немногочисленные пряди волос. Если бы их не было всего штук пять на всю голову, смотрелись бы они отлично — шоколадного цвета и блестящие как в рекламе шампуня.
На мгновение ему захотелось позвать напарницу пойти с ним, но он не смог придумать причину и поэтому отправился дальше. Разглядывать другие комнаты очень скоро стало скучно. Все они были копиями друг-друга: большие окна, широкие кровати, вычурная мебель. Зачем их столько, было откровенно не понятно. Попадались помещения и покрупнее. В одних зеркала занимали все стены, в других на потолках были нарисованы картины. Немо думал, что богачам столько площади нужно для развлечений и в каждой комнате будет что-то эдакое, театр или аквапарк. Отсутствие воображения у хозяев хором его сильно разочаровало.
Побродив по дворцу полчаса и не найдя ничего интересного, Немо уже собрался возвращаться в постель, как вдруг его осенило. Здесь есть как минимум одно место, где находятся настоящие сокровища. Более того, он знал, где оно, а за их кражу его вряд ли кто-то сильно осудит.
Столовая оказалась совсем не там, где Немо ожидал её найти. Однако долгие поиски только укрепили его желание обчистить холодильник Лестригонов. Учтя прошлые ошибки, кулинарный вор собирался попробовать много разного вместо того, чтобы налегать на одно только мясо.
Знакомого металлического шкафа с едой нигде не было. На этой роботизированной кухне вообще не было ничего хоть немного привычного. Лисса всё ещё дулась, так что рассчитывать приходилось только на смекалку и находчивость.
Немо пнул стоявший перед ним ящик. Ничего не произошло. Тогда он ударил другой прибор, а затем третий. Последний, видимо, был особенным, потому что к нему подлетел дрон, появившийся из-за двери, которая сливалась со стеной.
То, что нужно. В потайнной комнате стояли массивные металлические контейнеры, от которых исходил лёгкий гул. Злоупотребляющий гостеприимством мужчина поднял крышку ближайшего из них, предвкушая знакомство с разноцветными фруктовыми кексами, которые он не успел попробовать за обедом.
Их там не было.
Немо медленно осмотрел содержимое холодильника и аккуратно опустил крышку. Кто-то заменил мышцы в его ногах на вату, но он всё же нашёл силы открыть соседний ящик. Картина была та же.
Мусорщик кинулся к третьему холодильнику, четвёртому, пятому. Он точно знал, что его в них ждёт, но не останавливался. Может быть, он надеялся, что из одного из них выскочит Лестригон с криком «Попался!», или найдётся какое-то другое объяснение происходящему.
Плитка на полу отдавала приятным холодом. Но не долго. Вскоре она раскалилась так же сильно, как и покрытый испариной лоб Немо.
Как он здесь оказался?
Что он только что видел?
Простой, элементарный, очевидный вывод висел прямо у него под носом. Однако Немо отчаянно вертел головой, отказываясь его замечать, пока тот не ударил его под дых. Мужчина охнул и исторг из себя зловонную бледно-жёлтую кашицу с кусочками наполовину переваренного мяса. Во рту остался кислый привкус, а нос разъедал едкий запах, провоцировавший всё новые и новые позывы.
— Немо…
Знакомый голос звучал глухо, словно пробивался сквозь толстую стену.
— Немо, милый, пожалуйста, вставай…
«Милый? Я и правда милый?»
— Нельзя здесь лежать. Сейчас не время. Пожалуйста, будь сильным. Ты сможешь, я точно знаю.
«Нет. Сейчас самое время полежать».
— Прости, дорогой. Ты не оставил мне выбора.
Лисса замолкла, а сразу после этого тысячи ножей резанули по стеклу. Лежавший на полу человек прижал руки к ушам, забыв, что звук идёт из наушника. Волна отрезвляющей боли прошла от макушки до пят и обратно.
Мусорщик быстро захлопал глазами. Он — Немо, почему-то принимаемый многими за вора и мошенника. Он находится на Элизии, дома у Антуана Лестригона, в его кладовке, если точнее. С ним его напарница Лисса, количество личностей которой растёт в геометрической прогрессии. А двумя этажами выше — Медоу, наивная дурёха, которая наряжается в платья перед сном.
Одним рывком он поднялся на ноги и побежал назад. Чертыхаясь на каждом шагу, Немо проклинал на чём свет стоит архитектора дворца, его строителей, предыдущих владельцев и вообще всех, кто думает, что семьсот комнат на одну семью — это нормально. Если бы не смягчившаяся к нему Лисса и скачанные ею планы здания, он бы плутал по этим коридорам до самого утра.
— Ты сдурел что ли?! — Медоу резко повернулась, смахнув рукой кресло, на котором только что сидела.
Немо согнулся пополам. Он держался за бок и хватал ртом кислород так, будто его кто-то душил. Поняв, что ему не хватит воздуха даже на пару слов, он начал беспорядочно жестикулировать. Перед глазами металлорукой предстал мим, который имел слабое представление о своей работе, но очень старался выполнить её правильно.
Медоу подала ему стакан воды. Впервые за долгое время она была рада, что у неё протезы. Они позволяли держаться максимально далеко от того, в чём был вымазан мусорщик. Немо благодарно закивал. Прополоскав горло, он выплюнул жидкость на пол.
— Совсем ошале…
— Мы сваливаем. Сейчас.
Бросив дорожную сумку посреди комнаты, Немо стал кидать в неё всё, что попадалось под руку. Он не знал, правда ли настольные часы из красного дерева с нефритовыми вставками и впрямь принадлежат напарнице, но решил не рисковать.
— Стой. Это даже не мои вещи. Прекрати! — Медоу отобрала сумку и схватила мусорщика за плечи. — Что на тебя нашло?
— Лестригоны больны. Очень-очень больны. Весь Элизий — это огромная карантинная зона. Корпорации скрывают от нас правду. У них у всех… У всех у них… — взгляд Немо зацепился за лежащее на кровати полотенце, на котором водили хоровод цыплята. — У них курица, в смысле куру. Ты должна была о ней слышать. Жутко заразная дрянь. Надо валить.
Медоу проследила взгляд Немо до полотенца, а затем посмотрела на напарника, глаза которого почти полностью выбрались из орбит. Выходец со Свалки с бешенной скоростью кивал ей, будто ожидая, что это придаст веса его словам.
— Медоу, я настроил телескоп, так что мы можем… — Филипп осёкся. — Я вам помешал? Я могу подождать в коридоре.
— Нет-нет, что вы, — Медоу оттолкнула мусорщика и улыбнулась. Непонятно, как ей это удалось, но улыбка была почти не пугающей до чёртиков. — Немо, он… У него своеобразное чувство юмора. Я его вот совсем не понимаю.
— Медс, пожалуйста. Нам нужно сейчас же идти. Доверься мне.
Металлорукая бросила взгляд на Филиппа, который успел переодеться в кашемировый свитер, прекрасно сочетающийся с глубоким цветом глаз молодого медика. В одной руке он держал бутылку вина, а в другой — пару бокалов. Елисеец вежливо улыбался, идеально изображая, что не замечает всю неловкость ситуации. Немо же… Он походил на страдающую бешенством чихуахуа. Со стороны Филиппа доносился аромат корицы и кардамона. Чем пах второй ночной визитёр, Медоу предпочитала не задумываться.
— Слушай, Немо. Давай поговорим завтра, — девушка двинулась в сторону Филиппа, который любезно сделал шаг навстречу, чтобы она могла взять его под руку.
— Отойди от неё, парень, — рука мусорщика скользнула в карман и в следующее мгновение в ней оказался пистолет.
— С ума сошёл?!
Медоу загородила собой елисейца, но её роста едва ли для этого хватало. Лестригон-младший сохранял царское спокойствие. Не обращая внимания на направленное в его сторону оружие, он мягко отодвинул в сторону защитницу и встал прямо перед Немо.
— Брось оружие, Немо. Это не смешно.
— Хочешь скажу, что действительно не смешно, Медс? Они — каннибалы.