ПЕЙТОН
Мужчина останавливается рядом с моим столиком в кафе, которое находится недалеко от моей квартиры, отбрасывая тень на мои документы и загораживая мне свет.
Поднимаю глаза.
Вверх.
И вот он.
Рим Блэкберн во плоти, в моих краях, выглядящий таким же удивленным, как и я.
Его рот приоткрывается.
Мой тоже.
Он стоит возле моего стола, засунув руки в карманы, и смотрит на меня сверху вниз, почти как темная, сердитая грозовая туча. Выражение его лица угрюмое.
— Мисс Левек. — Приветствие Рима сдержанное и формальное, это так на него похоже.
— Мистер Блэкберн, — выпаливаю я в ответ, мило улыбаясь и растягивая оба слога его имени.
Блэк.
Берн.
То, как я произношу его имя, производит желаемый эффект, и он хмурится, как я и предполагала. Так предсказуемо. Такой угрюмый и упрямый.
Такой симпатичный.
Боже, меня до смешного легко раскусить…
Ерзая на деревянной скамейке, на которой просидела более двух часов, левой рукой нащупывая картонную чашку с кофе. Обхватываю ее пальцами, теперь мои руки заняты.
— Вы… встречаетесь здесь с кем-то? — Это кафе не может быть рядом с его домом; район недостаточно фешенебельный. Я представляю своего босса в стеклянном высотном здании, а не в районе, где проживают семьи и бедствующие художники.
— Нет. Я пришел выпить кофе. — Как будто это объясняет, почему он в моей части города, а не в своей.
Издаю звук «ммммм»
— Дайте угадаю. Черный кофе. Без сливок. Без сахара.
Его губы дергаются.
— Неверно.
— Эспрессо.
— Сильно ошибаетесь. — Рим скрещивает руки. — Латте со льдом. Соевое молоко. Три сахара.
— Что! Сахар? — поддразниваю я, улыбаясь шире. — Пьете с сахаром, но он не делает вас приветливее.
Успокойся, Пейтон. Прекрати флиртовать со своим боссом.
Он не кусается.
— Вы всегда приходите сюда?
— Я? Да, когда не работаю на вас. — Что, честно говоря, случается не так уж часто, но когда у меня есть заказ, я люблю работать именно здесь. Немного хаотично, достаточно суматохи и суеты с нужным количеством шума.
Блокнот лежит в центре моего стола, и ястребиный взгляд Рима останавливается на нем.
— Сегодня без ноутбука?
— Я пурист (прим. пер.: сторонник классических взглядов).
— Странно слышать от того, кому платят за работу в сети на протяжении всего дня.
Мне хочется смеяться, отчасти потому, что это правда, но также потому, что выражение его лица представляет собой смесь ужаса, отвращения и восхищения. Не могу решить, какая из них преобладает.
— Что в блокноте?
— Не ваше дело.
Его брови взлетают вверх от удивления. И если бы мне давали пятак каждый раз, когда у этого человека раздуваются ноздри, мне не пришлось бы начинать свой собственный бизнес. Я была бы богата.
— Это блокнот, полный идей, которые изменят новую женскую линию «Roam, Inc»?
Я смеюсь.
— Никаких разговоров о бизнесе. Я не работаю на вашу компанию с — смотрю на невидимые часы на своем запястье, — шести вечера. Извините.
— Вы должны отработать еще девять дней.
Отпиваю из своей чашки.
— Семь.
— Значит, семь дней.
Держу чашку в руках, дуя на кофе.
— Вы платите мне за социальные сети, а не за маркетинговые стратегии. — С огромной радостью указываю Риму на это.
— Но вы занимаетесь этим.
— Конечно, занимаюсь. — Еще глоток. — Вы небрежно отвергли мое предложение во время моего заявления об уходе.
— Потому что вы увольнялись.
Уходила в отставку.
Огромная разница.
— Вы хоть смотрели мое портфолио?
Рим колеблется так долго, что ему не нужно отвечать.
Я понимающе ухмыляюсь.
— Ах, вы смотрели.
Откидываюсь на спинку стула, злорадствуя, высокомерно изогнув брови.
— Я хороша, не так ли?
Его губы сжимаются в тонкую линию.
Ставлю чашку на стол и раздраженно вскидываю руки.
— Боже мой, почему вы просто не признаете это? Что с вами не так?
Наступает тишина, только звуки кафе заполняют молчание между нами.
— Вы хороши.
Два слова. Произнесенные человеком, который никому не делает комплиментов, его слова имеют значение.
— Спасибо.
— Мне нужно, чтобы в следующие семь дней вы переориентировали свои силы на маркетинг.
Чего-чего?
Издаю языком щелкающий звук.
— Это не входит в мои должностные обязанности.
— Мисс Левек, я могу вам напомнить…
— Я могу напомнить вам, мистер Блэкберн, что сейчас нерабочее время, пятница, и я закончила с «Roam, Inc» на сегодня. — Его рот открывается.
— Вы любите деловые встречи. Свяжитесь в понедельник с моим секретарем. У меня должно быть свободное время в среду.
— У вас есть секретарь? — О, боже. Выражение его лица. Я годами изучала великолепное лицо Рима. Годами. Я видела его злым, незаинтересованным, разочарованным и очень редко… слегка счастливым. Но я не видела этого выражения лица. Он потрясен. Боже, как трудно сдержать смех, застрявший в моем горле.
Рим чертовски очарователен.
— Нет. Я просто пошутила. — Клянусь, выражение его лица…
Серебряные глаза прищурились, глядя на меня.
— Вы наслаждаетесь всем этим, не так ли?
— Ммм. Очень, очень сильно. — Безмерно.
— На следующей неделе у вас будет четыре дня до даты увольнения.
— Ага. — Поправляю волосы. — Не так много времени, да?
Я почти слышу, как его ягодицы сжимаются от раздражения. Мое сердце колотится, понимая, куда он ведет разговор.
— Вы собираетесь принудить меня, не так ли?
— Что вы имеете в виду?
— Я не собираюсь заключать с вами договор субподряда после того, как вы уйдете из компании. Вы не заставите меня.
Уф.
Господи, он такой упрямый.
— Заставлять вас? Я? Я — ласковая киска, — я практически мурлычу, и при слове «киска» лицо Рима Блэкберна приобретает розоватый оттенок, который я видела только на своем лице в зеркале.
Рим Блэкберн краснеет.
Интересно.
Открываю блокнот и достаю глянцевую визитную карточку, спрятанную в боковом кармане. Кладу ее на стол и двигаю вперед кончиком указательного пальца.
— Вы знаете, где меня найти, когда я вам понадоблюсь.
Он нуждается во мне.
Рим фыркает, карточка остается на месте на краю стола.
— Возьмите. Не стесняйтесь, — уговариваю я. — Она не укусит.
Его руки остаются в карманах, где они и были все это время.
— Не будьте таким упрямым. Мы оба знаем, что вы приползете ко мне через семь дней, когда я уйду из компании. Желательно на четвереньках.
— Я никогда не ползаю.
— Брр, не понимайте все настолько буквально.
— Я не буду умолять вас работать на меня.
— Я уже работаю на вас.
— Вы знаете, что я имею в виду. — Мужчина практически закатывает свои холодные платиновые глаза. — Этого не произойдет.
— Хорошо. Как скажете. — Делаю глоток.
Еще один.
Улыбаюсь.
— Вы, — начинает Рим, но затем замолкает.
— Я… — нахально произношу я.
Он вытягивает руку из кармана своих темных джинсов и обвиняюще указывает на меня. Его рот разинут, он готов ответить мне.
Скольжу взглядом в сторону кассира.
— Очередь становится длинной. Вам следует опустить палец и пойти туда.
— Вы указываете, что мне делать? — Хотелось бы.
— Указываю вам? Нет. — Возможно, немного. Проверка моих границ? Безусловно. — Я просто предлагаю вам встать в очередь, пока она не стала еще больше.
— Я уже иду.
Еще одна покровительственная улыбка.
— Тогда идите.
Ноги Рима приросли к бетонному полу, глаза прищурены.
— Прекратите.
— Прекратить что? — Хлопаю ресницами.
— То, чем вы занимаетесь.
— Пью кофе и рассказываю о своем деле? — Моя улыбка приторна; настолько невинна, насколько это возможно, когда я мысленно похлопываю себя по спине и, благодарю бога, что сижу — я не знаю, выдержат ли мои колени взгляд, которым он смотрит на меня прямо сейчас.
Сбитый с толку.
Как будто он отчаянно пытается меня понять.
Озадаченный Рим Блэкберн являет собой удивительное зрелище.
Раздраженный, очевидно, потому что всегда чем-то недоволен, большой ребенок.
— Я могу взять вам напиток, если хотите? Меня здесь знают, может быть…
— Мне не нужно, чтобы вы покупали мне напиток.
Издаю тихий смешок, прячась за белой чашкой в моих руках.
Медленно пожимаю хрупкими плечами.
— Как хотите.
— Я так и поступаю. Спасибо.
Боже, мне требуется все свое самообладание, чтобы не расхохотаться — Рим слишком серьезно относится к себе.
— Что ж… — Моя фраза обрывается. Скольжу взглядом к своей визитной карточке, лежащей на столе. — Вы собираетесь взять ее?
— Нет. — Он такой грубый. — У меня уже есть.
Она была в пакете, который я ему дала. Который он посмотрел и прочитал содержимое.
От этого мне хочется подпрыгнуть и повилять бедрами победный танец.
— Что это за выражение на вашем лице?
— Какое выражение?
— Вы похожи на кошку, которая только что съела тарелку сливок.
Запах победы настолько силен, что мне хочется насладиться им.
— Да? Ммм, вкус потрясающий.
Рим Блэкберн даст мне шанс, знает он об этом или нет.
Словно полная проказница, облизываю губы.
— Не делайте этого.
— Не облизывать губы?
— Это непрофессионально.
— Но сегодня пятница… — Как будто это все объясняет. Мой флирт. Мое поведение.
Но в то же самое время мне приходит в голову одна мысль: если Рим наймет меня, он будет моим клиентом.
Моим. Клиентом.
Я не буду на него работать. Он заключит контракт с моей компанией, и мне придется соблюдать профессионализм, которого он требует…
В желудке возникает ощущение пустоты.
Что значит…
Должны прекратиться электронные письма.
Флирт.
Неуместное подшучивание, которое я позволяю себе в сообщениях.
— Извините. Я… У меня была пена в уголках рта.
Его стальные глаза медленно скользят к моим губам. Останавливаются там, Рим колеблется несколько ударов сердца, прежде засунуть свои гигантские руки снова в карманы.
— Мне пора.
— Верно. Хорошо. Отличных выходных.
Вместо того чтобы подойти к прилавку, как я ожидала, Рим Блэкберн направляется к двери.
С пустыми руками.
И его действия почти что отражают мои чувства. После флирта и того, как я практически бросилась на Рима, я начинаю понимать, что это может быть пустой тратой моего времени. Он не сдастся. Не подарит мне единственную ночь страсти. На самом деле, он, вероятно, даже не будет рассматривать мою кандидатуру для будущей работы. Наше общение в последнее время было… грубым. Рим ни разу не воспринял меня всерьез в качестве ценного ресурса в маркетинге. И если я действительно хочу иметь дело с его компанией, а я знаю, что так и есть, это нужно изменить. Он всегда ожидает профессионализма. И в действительности? Он на самом деле его заслуживает.
Итак, я предполагаю наступило время… время для чего?
Двигаться дальше?
Как, черт возьми, мне это сделать?