АЛИКС
НАШИ ДНИ
Я выбралась с заднего сиденья машины, вызванной, чтобы добраться домой от Смита, и поспешила подняться по пяти ступенькам в свой таунхаус.
Оказавшись дома, я бросила ключи в стоящую на столике в прихожей миску и поставила сумку на ближайший барный стул. Я не останавливалась, пока не дошла до середины кухни.
По обе стороны от меня располагались кухонные стойки.
Слева от меня было вино.
Справа стояли в вазе цветы Смита.
Они все еще были живы.
Все еще прекрасны.
«О, Боже».
Я не знала, что делать.
Не знала, как переварить то, что чувствовала.
Еще хуже стало, когда я переместила взгляд на другую сторону столешницы и увидела записку, написанную Диланом.
И оставленную им чашку у раковины с небольшим количеством воды.
И обручальное кольцо на моем пальце.
То, которое я надела в машине после того, как покинула дом Смита.
«О, Боже».
Я с трудом держалась на ногах.
Земля подо мной качалась, и я не могла найти равновесия.
Вдыхаемый мною воздух становился слишком густым.
Единственное, что я могла чувствовать, это влажность на внутренней стороне моих трусиков.
Это было из-за рта Смита.
Это было слишком.
«О, Боже».
Я ударилась коленями о кафель.
Сжалась в комок.
Я втянула в себя столько воздуха, сколько смогла удержать.
Открыла рот.
— Мне жаль! — закричала я, ударив кулаком по полу, как будто Дилан был дома. — Мне так чертовски жаль.
Я не могла терпеть боль.
В груди закололо.
Она двигалась к моему горлу.
Она была такой сильной, что мне хотелось блевануть.
Мои щеки были мокрыми от слез.
Губы покрыты слюной.
Я предавала Дилана.
И это меня убивало.
Но я не могла остановиться.
И это ранило меня еще сильнее.
Мне нравился Смит.
Мне нравилось проводить с ним время.
Мне нравилось, как он ко мне прикасался.
Нравилось чувствовать, как ко мне прижимаются его губы.
Сегодня вечером другой мужчина, помимо Дилана, заставил меня кончить.
И это было невероятное ощущение.
И от этого мне стало плохо.
Я делала все возможное, чтобы не выблевать свой ужин.
Дилан так долго оставался единственным.
Я так этого хотела.
Но теперь это был уже не только он.
Там был и Смит.
Каждый из них получил бы по половинке меня.
И этого должно быть достаточно.
Я прислонилась лицом к кафелю, холод остудил мою потную, мокрую от слез щеку. Я подтянула ноги еще сильнее, прижав их к груди.
— Прости меня, — прошептала я.
Я не собиралась добираться до своей кровати.
Не сегодня.
Не то чтобы это имело значение, поскольку Дилан все равно не собирался возвращаться домой.
Я закрыла глаза.
— Я не хотела причинить тебе боль, — тихо сказала я.
А потом замолчала.
Потому что я услышала, как открылась дверь.