АЛИКС
НАШИ ДНИ
Когда я услышала скрип двери, мое тело полностью оцепенело.
В груди заколотилось сердце.
Мышцы ныли так, словно за сегодня я дважды поднималась на гору Кадиллак.
Мое тело реагировало на Дилана, когда я услышала в комнате шаги его ног.
Я не ожидала его увидеть.
Особенно после свидания со Смитом.
Но он был здесь.
И я не знала, что с собой делать, поэтому так и осталась лежать, свернувшись калачиком, обхватив руками голову и уткнувшись лицом в бедра.
— Прости, — прошептала я, когда он оказался рядом со мной. — Я должна тебе объяснить. Я просто не знаю, что сказать.
Я должна была быть с ним честна.
Я, конечно, не могла лгать.
Не сейчас.
— Ты любишь его?
Из всего возможного он сразу взялся за самое трудное.
Когда я сделала вдох, что-то сместилось у меня в горле, ткнувшись в сторону моего языка.
Я едва могла глотать, так было больно.
Я точно знала, что стало причиной.
Это было чувство вины.
Стыд.
Отвращение.
Потому что я должна была признаться Дилану:
— Думаю, я могла бы его полюбить.
На моих джинсах виднелось пятно, которое образовалось от того, что у меня текло из носа. Скоро прямо над ним появятся еще два развода от моих глаз.
— Аликс…
На данный момент сказать было нечего.
Он не велел бы мне прекратить встречаться со Смитом и не сказал бы, что я делаю что-то не так.
— Я хотел, чтобы ты была моим будущим, но у меня отняли этот выбор.
Чем больше длилось молчание, тем тягостнее оно становилось.
Боже, это место, в котором мы оказались, лучше не стало.
С каждым разом это кололо меня все сильнее и всегда в ту часть тела, в которой это было наименее ожидаемо.
День за днем.
Я чертовски это ненавидела.
— Мне жаль, — снова прошептала я.
— Мне тоже.
У меня сжалось горло, наружу вырвался крик, и я вымолвила:
— Я люблю тебя.
Это не было осознанием.
Мы точно знали, как обстоят дела.
Это также не было и прощанием.
Произнести это было невозможно.
Это было признание того, что наши отношения никогда не станут чем-то большим, чем то, что у нас есть сейчас.
И я искренне верила в это, пока не услышала:
— Хотел бы я сейчас знать то, чего не знал тогда.
Я зажала рот рукой, подавив сорвавшееся с губ рыдание.
Слезы лились так быстро, что мне казалось, будто у меня из глаз течет кровь.
Я не хотела, чтобы он уходил.
Но от того, что я это озвучу, ничего не изменится.
И если я уберу руку от лица, то просто испущу крики, которые Дилану слышать совсем не нужно.
Поэтому оставалось только сказать:
— Дилан, я не собираюсь сегодня ложиться спать.
— Ты хочешь, чтобы я остался?
Меня затошнило.
Я предавала их обоих.
Дилан чувствовал исходящий от меня запах Смита.
И я уверена, что в какой-то момент Смит узнал, что в моем прошлом был кто-то, кого я любила.
Чем дольше я избегала этого вопроса, тем сильнее становилась пульсация в задней части моего горла.
Я не знала, почему медлю с ответом.
Мы оба знали, чего я хочу.
— Да, — сказала я. — Я хочу, чтобы ты остался.
Не меняя позу, в которой находилась, я почувствовала его позади себя. Я прижалась к нему, и покалывание распространилось по моим плечам и всей спине.
Это меня расслабило.
Успокоило.
Это заставило меня закрыть глаза.
И перед тем, как заснуть, я услышала:
— Я тоже люблю тебя, Аликс.