— Ты не можешь быть серьезным.
— Неужели это действительно так абсурдно?
— Что ты мог бы быть счастлив прямо сейчас со мной? Боже, да. Мы совершенно не ладим. Само определение несовместимого.
Он шмыгает носом и отводит взгляд.
— Я так на это не смотрю.
— О, прекрати. Иначе очень скоро я буду думать, что я тебе действительно нравлюсь.
— А если это так?
— Я… — я качаю головой, не дожидаясь ответа. — Я не уверена. Как будто мой мозг даже не может поверить в это.
Он качает головой, явно сытый мной по горло до конца этого столетия. Хорошо для него, что мы сейчас за нашим столиком, нас приветствует толпа людей. Уолт знает некоторых из них — мужчины хлопают друг друга по плечам, — но он знаком не со всеми, поэтому он знакомит нас с группой.
— О, кажется, я видела вас двоих в «Таймс»! — говорит одна женщина. — Разве вы не поженились всего несколько недель назад?
— Да, — подтверждает Уолт, крепко держа меня за руку.
Женщина радостно хлопает в ладоши.
— Как мило. Фотография в газете не отдала вам двоим должного. Из вас получилась прекрасная пара.
Уолт смотрит на меня сверху вниз, как любой любящий муж, и я подыгрываю ему, дразняще морща нос. Для этой женщины мы выглядим абсолютно влюбленными, но мы знаем лучше.
Взгляд Уолта говорит: «Не облажайся».
Мой кричит в ответ: «Я никогда не облажаюсь!»
— Как мило. Вы где-нибудь проводили свой медовый месяц? — спрашивает она.
— У нас не было такой возможности, — говорит Уолт с сожалением в голосе. — Это напряженное время для моей компании.
— Уолт на самом деле Уолтер Дженнингс II из «Диомедики», — добавляет ее муж.
Брови женщины приподнимаются, она явно впечатлена.
— Я не соединила все точки. Мы редко видели тебя на этих мероприятиях.
Он поправляет галстук-бабочку, немного смущенный таким вниманием.
— Мне нравится держать его при себе, — говорю я, обнимая его за руку и придвигаясь к нему.
Женщина хихикает и подмигивает мне.
— Не могу сказать, что сама бы не поступила так же. — Ее муж громко откашливается, и она хлопает его по плечу. — О, да ладно. Мы были такими же в их возрасте! Ты никогда не выпускал меня из виду надолго.
В конце концов пара переключается к другой группе друзей, и Уолт смотрит на меня сверху вниз.
— Ты не можешь сказать, что я не сыграла свою роль до конца, — настаиваю я.
Он издает звук, как будто он наполовину впечатлен.
— Прижаться ко мне было хорошей идеей.
— Вот видишь? — говорю я, злорадствуя. — И это было даже не так уж плохо. Ты приятно пахнешь.
Его глаза задерживаются на мне слишком долго, и моя улыбка становится шире, но наш уединенный момент прерывается, когда к нам подходит мужчина, его громкий голос разрушает тихие приличия, когда он спрашивает:
— Это стол для крупных меценатов?
Рот Уолта сжимается, но он все еще вежлив, когда кивает мужчине.
— Не утруждай себя представлениями, — говорит мужчина, качая головой. — Я знаю, кто ты. Я слежу за акциями «Диомедики», как ястреб. — Его взгляд скользит вниз, ко мне, и его ухмылка становится слегка похотливой. — Кто эта красивая птичка?
Рука Уолта скользит вокруг моей талии, так что он держит меня за нижнюю часть бедра.
— Это моя жена, Элизабет.
— Жена? — он тихо присвистывает. — Счастливчик. — Он протягивает мне свою мясистую руку. — Меня зовут Фред Бэррон.
Фреду требуется всего тридцать секунд, чтобы рассказать нам, что он сколотил свое состояние, инвестируя в японские технологические фирмы в начале 90-х. Даже сейчас он делит свое время между Нью-Йорком и Токио.
— Ты когда-нибудь была в Японии? — спрашивает он, придвигаясь ближе ко мне и не прилагая никаких усилий, чтобы скрыть свой пристальный взгляд, который задерживается на моем теле.
Я заставляю себя натянуто улыбнуться.
— Нет, хотя когда-нибудь я с удовольствием побывала бы там. Есть немало японских художников, которыми я восхищаюсь.
Его брови приподнимаются.
— Хорошо, я отвезу тебя. У меня целый парк частных самолетов. Мы можем уехать завтра первым делом.
Он говорит все это с дразнящим видом, что делает ситуацию еще хуже, потому что я вынуждена подыгрывать ему, когда на самом деле я хочу сказать ему, чтобы он оставил нас в покое.
К счастью, Уолт все еще рядом со мной, наблюдая за Фредом, и когда его рука сжимается на моей талии, я думаю, он дает мне понять, что Фред нравится ему не больше, чем мне.
— Я думаю, ужин вот-вот подадут, — говорит Уолт, пытаясь закончить разговор, сохраняя при этом мир. — Ты уже нашел свое место?
— О, конечно, да. Дай мне посмотреть, куда они меня засунули. Лучше бы у меня было чертовски хорошее место с той суммой, которую я пожертвовал на это все.
По чудесному стечению обстоятельств Фред оказался прямо напротив меня за столом, так что я больше не подвергаюсь его вниманию за ужином.
Вместо этого мы сидим между несколькими деловыми знакомыми Уолта, которые не проявляют ко мне никакого реального интереса. Это мило. Это значит, что я могу спокойно есть свою еду, пока они все говорят о вещах, которые мне наскучили. После десерта я говорю Уолту, что собираюсь освежиться, но на самом деле это повод побродить по музею и отдохнуть от всей этой театральности. Территория обширна и, чтобы обойти, занимает некоторое время, я проверяю свой телефон, на самом деле не торопясь. Затем, возвращаясь на поиски Уолта, я приостанавливаюсь и засовываю голову в тихий аукционный зал, и отвлекаюсь.