Раз деньги не Антон положил в карман, то это только Макс мог сделать. Только я его логики не понимаю. Хочет тоже помочь, потому что брат помогает?
В школу приезжаю снова с Антоном на мотоцикле. Погода пока стоит теплая, начало сентября, лето еще не кончилось.
— Погоди, я сумку помогу нести, — догоняет меня парень, и я отдаю ему свою тяжелую ношу. — Ты туда кирпичей наложила?
— Почти. Учебники по твоим двум расписаниям, неудобно было уточнять, какое верное, вот и взяла все учебники.
— В смысле по двум? — удивленно останавливается одноклассник. — Я один раз скидывал.
Он достает смартфон и роется в нем.
— Вот идиот! Братан заходил, когда я в душе был, спрашивал дезик, у него типа закончился. И видимо прошлогоднее расписание тебе скинул, а мое удалил. Нафига, спрашивается?
Да уж, один из Терновских совсем не адекват. Про расписание, это месть, мелкая пакость. Если бы я не увидела первое расписание, то пришла бы в школу с другим набором учебников. Но зачем деньги в куртку совать? Чтобы уличить меня в воровстве? Или и правда так помочь хочет?
Сегодня Макс в школе, и я хочу вернуть ему купюру, мне не нужны чужие деньги. Момента долго не представляется, думала уже, что придется отдать завтра.
Одноклассники продолжают подкалывать меня насчет бедности, хочется ответить, но нарочно игнорирую выпады. Урок английского у нас ведет завуч, Надежда Сергеевна. Она ненароком услышала шутки, и не выдержала.
— Вот скажи, Веретенников, почему ты учишься в этой школе? — встает она из-за стола, хмуро глядя на парня, который предположил, что я на помойке нашла свою дешевую ветровку. — Вот скажи, чем именно ты заслужил здесь учиться?
— Ну… родаки платят… это… — мнется он, не зная, что ответить.
— Правильно. Ты здесь учишься, потому что родители богатые, много денег на тебя тратят. Сам ты ничего в жизни не добился. Ты не стоишь ничего сам по себе. Учишься даже так себе, едва-едва. Зато грязь из твоего рта вылетает как из брандспойта, — учитель подошла к стулу парня и продолжает его распекать, мне даже неудобно стало. — А теперь представь, что твои родители разом обнищали. Отца сняли с поста, и деньги вдруг исчезли. Такое кстати часто бывает. И пойдешь ты, хохмач, шутить в убогую школу. Откуда к нам пришла Алёна. Но вот она сама заработала честь учиться здесь, своим уникальным умом, а не деньгами родителей. И вот она далеко пойдет после школы, а ты кем станешь? Опять с помощью статусного папочки в жизни устроишься?
В классе воцарилась тишина, этот разговор касался всех. Заносчивые бездари здесь собрались, которые гордились доходами и статусами своих родителей. Призадумались немного, слушая учителя.
— Еще раз услышу «шутки» в сторону Немировой, вынесу вопрос на педсовет в присутствии родителей. Заслужите сначала право так высказываться. Учебой займитесь.
Надежда Сергеевна высказалась и уже уселась на свой стул, взялась за журнал, как вдруг снова вскочила.
— Портновская и Мусина, завтра чтобы пришли в нормальной форме. Вот как раз с Алёны и возьмите пример. Никаких расстегнутых блузок, укороченных юбок и минимум макияжа. Здесь школа, а не ночной клуб!
— Начал-о-о-сь… — шипит девушка, сидящая впереди меня, оглядываясь и осматривая мою фигуру.
Наверное, теперь я стану еще виновата в том, что они искажают дресс-код.
День прошел быстро, тренировку отменили, не все смогли прийти. Я уже иду на выход, но тут слышу музыку из кабинета, расположенного рядом с актовым залом. Наверное там репетирует школьная музыкальная группа. Дверь приоткрыта, заглядываю.
— И че ты как дебил лезешь вперед? — распекает кого-то Макс, я не вижу. — Сначала электрогитара вступает, а потом уже ты… задрали уже, тупорылые!
— У нас пока нет гитары, Вадик только через неделю приедет, — оправдывается парень, — вот я и подумал…
— Подумал он… есть чем думать?
— А как тогда репетировать? Как проигрыш сделать?
— А синтезатор на что? Сейчас подберем.
— Макс, ты уже подбирал, у тебя по-другому получается, совсем не так…
— Ну ты сделай так!
Жалея, что обнаруживаю себя и влезаю в разговор парней, что в каждой бочке я затычка, но толкаю дверь и вхожу. Макс похож на дьявола, орет, размахивая руками, прогоняет всех, а у них в субботу выступление в честь начала учебного года. Вся школа ждет их песни на дискотеке, и они как лохи подводят.
Увидев меня, он перестает орать и пристраивается за синтезатором. Приглаживает всклокоченную шевелюру, глядя на меня исподлобья.
— Чего тебе, заучка?
— Я могу попробовать помочь. Или выставить вступление на синтезаторе, или подыграть на гитаре, — говорю сразу твердо, но парень усмехается.
— Иди-ка ты к своим математикам, без тебя справимся.
— Включите запись песни, если есть, — прошу другого парня, не из нашего класса. Беру гитару, прохожусь по струнам. — Давай, чего ждешь?
Парень пожимает плечами и включает запись прошлых репетиций. Я слушаю пару раз вступление, потом создаю дуэт как бы, подыгрывая гитаре на записи. Потом прошу выключить ее и сама уже играю. У Терновского глаза на лоб лезут, не ожидал от меня.
Почти час репетируем, и все довольны. Но мне пора идти, а то мама не успеет приготовить ужин, если не успею купить продукты. Звоню маме, пусть скажет, что нужно я сразу после школы зайду в магазин, здесь за углом есть недорогой.
— Нет, детка, я уже сама все купила. На ужин у нас борщ, на косточке! — веселится мама, и я облегченно вздыхаю.
— А как ты сумела сходить в магазин? А Дениска?
— Да я его в школу отвела с утра, думала просто посмотрим, а он там увидел конструктор лего и все, не смогла утащить. Через час пойду за ним.
Проблема нарисовалась. Если брат еще не наигрался в конструктор, то домой не пойдет. Ну или через истерику. Мурашки по рукам побежали. Я даже забыла, что хотела поговорить с Максом и вернуть ему деньги.
А вот если бы не надо было отдавать, то я смогла бы брату купить конструктор, который он давно хочет.
— Случилось чего? — раздается над ухом, даже вздрагиваю. — Или у гениев всегда все в порядке? Гении гениально во всем? Удивила, мелкая, нечего сказать.
— Если ты про игру на гитаре, то это меня друг научил. А я все быстро запоминаю, и быстро учусь.
— А как ты в репетиторскую попала? Следишь за мной? — Макс играет бровями, а я фыркаю.
— Вот еще. Дело есть, тебя искала. Вот, — достаю красную купюру из кармана и засовываю ее в нагрудный карман одноклассника. — Твоя, видимо. Спасибо, конечно, за заботу, больше не делай так.
Резко разворачиваюсь и ухожу, но парень догоняет меня, и вдруг припечатывает к стене полутемного коридора. Снова нависает надо мной.
— Брату позволяешь помогать тебе, а мне нельзя? Он-то больше на тебя бабла спустил, гораздо больше, а тут… — он усмехается, а я пытаюсь вырваться из захвата грубияна.
— Пытаешься быть добрым? Брат твой ради престижа школы старается, не ради меня. Так что, просто перестань меня замечать, пожалуйста. Отпусти.
— Ладно, раз так брать деньги не хочешь, тогда буду платить тебе за работу. Мне нужен репетитор, чтобы подтянуть по матике и инглишу. На следующее лето в Кембридж с братом едем, хочу на равных там быть.
— Ну-у-у… — обдумываю поступившее предложение, а это, оказывается, приказ.
— Никаких «ну», будешь заниматься со мной каждый день, без возражений. По два часа в будние дни, плачу по два косаря за раз.
Голос пробирает до мурашек, хочется съежиться под взглядом стальных глаз. И деньги очень нужны, я же хотела подзаработать.
Пятитысячная купюра перекочевала в мой нагрудный кармашек, со словом «предоплата».
— Встречаемся с семи до девяти вечера, у меня. Такси тебе оплачу.
— Я не могу выйти из дома в это время…
— Почему? — рявкает, и я толкаю Терновского в грудь, пытаясь отодвинуть от себя.
— Потому что мне брата не с кем оставить, мама в это время на работу уходит.
— Лады, давай адрес, сам приезжать буду.
Я мешкаю, надо с мамой посоветоваться. Да и не хочется впускать этого грубияна в свое жилище. Но мне нужна подработка. Вижу, как к нам приближается Антон Терновский и быстро проговариваю свой адрес. Если я ему нужна в качестве репетитора, то запомнит.
— Макс? Что происходит? Ты снова Аленку зажимаешь? — засыпает вопросами брата, а тот отпускает меня, наконец.
— Я-то зажимаю, а не таскаюсь хвостиком, — с ухмылкой подначивает наглец и уходит.
— Что он тебе сделал? — Антон осматривает меня, поправляет смятый пиджак.
— Нормально… я просто деньги ему вернула. Ты освободился? — парень кивает и отбирает у меня сумку. — Можешь меня отвезти в магазин игрушек… недорогой. Хочу братишке конструктор купить.
— Поехали. Ты так брата любишь, все для него, — улыбается Антон, когда спускаемся по лестнице.
— Да, люблю. У него аутизм, к нему подход нужен особый. И он любит конструктор.
Через час я прижимаю к груди большой мешок с разноцветными пластмассовыми штучками. Я довольна. Одно только омрачает — как я буду ладить с Максом? Я его побаиваюсь даже.