Я держусь. Перед Ирой точно не расклеюсь, не доставлю ей такого удовольствия. Так что стараюсь даже в лице не измениться. Встреча с Русланом — неизбежна, у меня просто нет обходных путей. Я в любом случае должна пройти по парковке «Шехерезады», так что спокойно двигаюсь на встречу судьбе, пока Аленка клюет носом в коляске.
— Алиса! — радостно восклицает Руслан, оставив компанию за спиной, шагает и по-свойски тянет ко мне руки, а я так же мило изображаю улыбку.
Ира там, должно быть, шляпой свой розовой давится, вот на этой мысли о банальной женской мести я и держусь.
— Руслан, — я киваю ему, наигранно спокойно окидываю взглядом присутствующих и гадаю, как же он меня представит.
— А вы гулять вышли? Отличная идея, мы уже закончили. Я к вам присоединюсь.
— Замечательно, — бормочу под нос, поймав заинтересованный взгляд девицы, которую Руслан лапал за талию.
Мы выглядим как настоящая семья: мама, папа, ребенок.
— Какая очаровательная у вас дочь, Руслан Игоревич, — брюнетка заглядывает в коляску, а я ревниво разворачиваю люльку к себе лицом.
— Нет же…
— Дочь? Руслан, ну что же вы молчали! — мой уже бывший начальник поглядывает на Аленку.
Меня он, конечно же, не помнит. Все-таки владелец отеля и администратор — это что-то из разных вселенных.
— Простите, мы, наверное… — я начинаю оправдываться, но Руслан сдавливает мою руку в тисках.
— Хорошего вечера, свяжемся еще завтра по поводу документов, — прощается со всеми он.
— Ну что ж, хорошей прогулки, — желают нам, и они просто уходят в сторону припаркованных автомобилей, так и не услышав, что Аленка вовсе не имеет никакого отношения к Руслану.
— Мог бы и возразить, — рычу я со злостью.
— Мог бы, но не очень хотелось. Как дела, как…
— Это ты купил отель? — я стараюсь говорить спокойно, только выходит плохо.
— Ты уже поняла…
— Конечно, я все поняла! Не сегодня, так завтра бы поняла, когда начала работать на тебя ассистенткой. Как ты хотел это скрывать? То, что из-за тебя мы на улице!
— Не на улице. Через пару месяцев появится хорошее общежитие, намного лучше прежнего. Это временная мера, чтобы в будущем всем было лучше.
— Но не мамам с детьми.
— А мамы с детьми и не должны жить так.
— Не всем мамам повезло…
— Я позабочусь о тебе.
— Да какого черта я должна это все слушать…
— Я. Позабочусь. Считай это моим долгом. Во всем отеле в трудной ситуации оказалась только ты. В общежитии с детьми жили только двое. Олеся увольняется, ты остаешься со мной. Остальные рады новому жилью. Вопрос решен, и я даже слушать больше ничего не хочу.
Он говорит так решительно и безапелляционно, что мне становится страшно. Руслан больше не кажется мне мягким и милым, будто он не то чтобы притворялся прежде, но определенно очень старался для меня и Аленки. Я ведь помню, каким жесткий в рабочих вопросах он может быть. Думаю, обычной жизни это тоже касается. Он может вспылить, если все идет не так, как он считает нужным. Только я не та, кто его успокоит. Я — та, кто соберется и уйдет, потому что это все вообще не мои проблемы.
— Алиса, ты куда? — это звучит так строго, будто я сорвалась с места посреди важного совещания.
— В номер.
— Собралась сбежать?
— А разве мне есть куда?
Я его больше не слушаю, решительно качу коляску вперед. Слава богу, шаги не раздаются за спиной. Ну, конечно, он за мной бегать не будет. Он просто не отпустит. И я не могу избавиться от ощущения, что меня по рукам и ногам связали, не могу смириться с тем, что я и Руслан — застряли в одной лодке.
Не могу, не могу, не могу.
— Все еще здесь? — мимоходом бросает мне Виолетта, спустившаяся вниз в летнем платье и шляпе, видимо, на прогулку перед ужином.
Не могу ее слушать. Не могу. Не могу.
Просто игнорирую.
— Алиса! А у меня Алена записана на занятие в бассейне, на развивающие занятия и к бебиситеру до вечера, — ко мне навстречу выплывает Маргоша, менеджер детской зоны. Она руководит всеми развлечениями для маленьких постояльцев.
Ну, конечно! Ужин… Руслан оплатил полный пакет развлечений для малышки, чтобы мы спокойно отужинали с его… как там она говорила? Маман?
— Во сколько она записана?
— Ну вот я как раз за ней и шла!
Маргоша шла сама за Аленкой? Это что-то новенькое, сколько Руслан ей заплатил сверху?
— А кто будет плавать с ней и кто бебиситтер?
— Тренер Артем, — я киваю, потому что знаю Артема, он хороший парень. Мы с ним знакомы давно. Иногда он разрешает тайком водить Аленку в бассейн, потому что врач говорил про кривошею, а после о том, что малышка ленится переворачиваться на животик. Так как денег у меня на эти занятия, конечно же, нет, он звонит, когда есть возможность задержаться после смены или кто-то из клиентов отказывается от плановых уроков.
— Так Аленка к нему пойдет? — спрашивает Марго. — Занятие входит в расширенный пакет анимации, но, разумеется, мы не настаиваем и можем заменить его игровой зоной.
— Алена знает Артема и с удовольствием пойдет к нему, но игровая — тоже хорошо, — киваю я, потому что это доченьке и правда нужно. Я всегда переживаю, что слишком мало времени уделяю ее развитию.
— Замечательно. На развивашки к Оле, она же ваш бебиситтер.
Меня топит облегчение, я благодарно улыбаюсь и со спокойной душой передаю коляску Маргоше. Оля прекрасный специалист. Первые месяцы, пока мы с Олесей осваивались, она очень поддерживала нас, постоянно советовала что-то. Да и вообще мы с ней неплохо общаемся. Она гиперответственная, с опытом и хорошо знает Аленку.
— Я передам вещи. И подготовлю кроватку, чтобы Оля уложила Аленку.
— Конечно, — Маргоша приторно улыбается, как делает это, общаясь с клиентами, а мне не по себе.
Эта вышколенная идеальная сотрудница не из тех, кто в обычное время даже здоровается со мной. У нее модельная внешность, самомнение до небес и такое же огромное желание найти мужа среди одиноких папаш, которым она улыбается гораздо вежливее, чем мамочкам.
— Спасибо, — говорю, продолжая гадать, сколько стоит ее улыбка мне.
— Не стоит, это наша работа, — слышу искусственное и даже вздрагиваю от пробежавших по спине мурашек. Никогда не привыкну быть постояльцем, а не сотрудником.
До номера я добираюсь так быстро, что не замечаю, как ехала в лифте и шагала по коридору, а потом запираюсь в нашей половине комнаты, закрыв на четыре оборота смежную дверь, ведущую к Руслану. Я даже не вынимаю ключ из замочной скважины, чтобы он не смог вставить свой с той стороны. И понимаю, что впервые за долгое время я одна. Не на работе, не за делами. Просто одна, сама по себе. И да, мне дали это время, чтобы нарядиться и накраситься, но я могу лечь спать, в тишине поесть, просто смотреть в потолок. А вместо этого меряю комнату шагами и злюсь.
На телефон приходит сообщение с рабочего аккаунта отеля. Там Аленка в ярком подгузнике для плаванья на руках у Артема. И я только успеваю улыбнуться, как тут же вспоминаю, по чьей вине она сейчас так… до безобразия счастлива и довольна! Конечно, это же Руслан-чтоб-его-Игоревич, нам все оплатил без спросу!
Ненавижу! Еще раз проверяю ключ, чтобы Гончаров никак не вошел. Я не обязана с ним общаться. Он хочет помочь бедняжке — пусть помогает. У него есть право на благотворительность, но почему меня это должно как-то волновать?
Я теперь работаю на него — замечательно. На этом все.
Как раз когда я думаю об этом, дверь в соседнем номере хлопает, до меня доносятся шаги, но ручку никто не дергает. А у меня в ожидании сердце из груди рвется от страха. Господи, будто я сделала что-то дурное, но это ведь не так!
Это он шлялся с какой-то брюнеткой, которая подходит ему куда больше меня. Это он выселил меня с моей дочкой на улицу.
Это он ворвался в нашу жизнь.
Это он не удосужился выучить мое имя!
Я всхлипываю один раз, второй, третий, а потом начинаю во всю рыдать. Вот как все закончится. Однажды он уйдет к какой-то красотке, женщине из своих кругов, и все. Фенита ля комедия. Я только что увидела финал истории любви Руслана и Мышки.
— Алиса? — слышу по ту сторону двери.
— Пошел к черту!
К черту! Именно туда! Удивлена, что он не ломится ко мне, даже не трогает ручку. Зато опять раздаются шаги, и дверь его номера снова хлопает.
Что ж, к черту! Ушел, и скатертью дорога!
— Алиса! — выдает он твердо и раздраженно, открыв входную дверь в мой номер. Черт, черт! Я дважды убедилась, что закрыла смежную, и даже не подумала про обычную.
— Убирайся! — кричу я на него, вытирая щеки.
— Я никуда не уйду, пока мы не поговорим! — он врывается так быстро, закрывает за собой дверь и встает ко мне слишком близко. Так, что соприкасаются наши носы. — Ну? Говори, все, что обо мне думаешь, покончим уже с этим.
Легкие заполняет его сладкий запах, и я теряю голову.
— Я жду, Алиса.
— Ненавижу тебя!
— Ложь.
Это говорит он или голос моего разума?