— Что ты тут делаешь?
— Не твое собачье дело.
— Тим, отстать от неё. Ты ведь не умеешь серьезно, нормально. Ты сломаешь её, растопчешь.
— Почему ты еще с ней? После меня?
Воцаряется тишина. Я уже как пару минут как не сплю, но пытаюсь не выдать себя, желая дослушать разговор.
— Я люблю её, — звучит тихий голос Майка через какое-то время.
— Любишь? — это слово из уст Тима звучит так, будто это ругательство. — А она тебя? Явно нет, если легла под меня.
— Тим, прекрати, — голос Майка перестал быть спокойным и перешел в злое рычание.
— Мне посрать на твою любовь. Отвали от неё, — спокойно отчеканил Тим.
— Ты шутишь? — кажется, Майк был удивлен такому повороту событий.
— Я похож на шута?
В палате вновь воцарилась тишина. Я непроизвольно издала тихий стон, когда попробовала пошевелиться затекшим телом.
Медленно открыла глаза, жмурясь от яркого света. Я лежала в палате в больнице. Белый потолок, белые стены. Удивленно оглянувшись, увидела плазменный телевизор, цветы на тумбочке, кресло-качалку в углу. Вопросительно посмотрела на двух стоящих парней, которые внимательно следили за моим пробуждением.
— Как ты себя чувствуешь? — Майк подошел ближе и взял мою руку в свою.
— Пока не знаю, — хрипло ответила я, слова давались с трудом, как будто бы я месяц не произносила ни слова. — Что со мной?
— Слава Богу, ничего серьезного, — раздался ехидный голос Тима, который сверлил меня мрачным взглядом, но в отличие от Майка не подошел ближе.
— Пару синяков, ушибов, ссадин, — мягко проговорил Майк. — Ты родилась в рубашке. Небольшое сотрясение мозга, но тоже не критично.
— Эта палата… — начала я, ожидая пояснений.
— Её оплатил Тим, — подал голос Майк.
Я закусила губу, не понимая, что вообще происходит. Посмотрела в глаза Тима, пытаясь понять, что он думает, что он чувствует. Но его лицо было непроницаемо, а сверкающий взгляд внимательно изучал мое лицо, будто ища какие-то свои ответы.
— Я уничтожил твой байк, — вдруг сказал Тим.
— Что? — шокированно отозвалась я.
— Ты больше не сядешь за руль, — не спрашивая, а будто констатируя факт, отчеканил Тим.
Я растерянно посмотрела на Майка. Может, мне послышалось? Тим уничтожил мой байк? Который я только недавно купила? Который стоил полмиллиона?
Майк поймал мой взгляд, выпрямился. Видимо, по-своему интерпретировав его, резко повернулся к Тимуру, сжимая кулаки.
— Тим, тебе пора уйти.
— Или тебе? — ехидно вскинул Тим бровь.
— Что здесь происходит? С вами обоими? — недоуменно спросила я.
Два пронизывающих взгляда впились в меня.
— Ты перепугала нас до смерти, — тихо сказал Майк.
— Какая тебе разница? — я смотрела прямо в глаза Тима, адресуя вопрос только ему.
Я понимала поведение Майка, но поведение Тима — нет. А мне нужны были объяснения. Жизненно необходимы.
— Я не могу переживать за своего хорошего друга? — с усмешкой ответил Тим, смотря в мои глаза, не отрываясь.
Мои глаза удивленно расширились от его заявления.
— С каких пор мы стали друзьями? Тем более хорошими?
— А вот прямо сейчас, Сэээмми, — он растянул мое имя, перекатывая его на языке, так что по телу прошла дрожь.
Я подняла глаза к потолку, отказываясь понимать, что происходит. Отказываясь понимать этого сложного, невероятного, невыносимого мужчину. В которого я, кажется, была безумно влюблена. Это осознание прострелило как яркая молния. Я и до этого понимала, что дело пахнет влюбленностью, но только сейчас глубина моих чувств стала почему-то очевидна. Чем более странно, непонятно, неадекватно, загадочно он себя вел, тем больше я в него влюблялась. Я сумасшедшая, да?
— Когда меня выпишут?
— Скоро придет врач, и всё расскажет, — Майк вновь аккуратно сжал мою руку.
— Я хочу пить, можно?
Я посмотрела сначала на Тима, потом на Майка. Майк перевел взгляд с меня на друга. Хотя уже, наверное, на бывшего друга. Видимо, приняв какое-то решение, он кивнул.
— Я вернусь через пять минут, — и вышел.
Я нервно покусывала нижнюю губу. Решила, что нужно немного приподняться, чтобы не лежать, а полусидеть. Я была в больничном халате, из руки торчала капельница.
Тим молчал. Буравил меня взглядом, продолжая внимательно разглядывать и не сдвинулся с места. Я нахмурилась. Почему он такой? Сложный?
— Спасибо, — наконец, сказала я.
— За что?
— За палату, — изучая его лицо, на котором, кажется, нельзя было прочитать ни одной эмоции, ответила я.
Его лицо — удивительное. Теперь я считала именно так. Очень резкая, острая линия подбородка, особенно, когда он стоит боком. Сначала, когда они познакомились, ей показалось, что его лицо угловатое, жесткое, сейчас я считала его лицо красивым. Темные брови добавляли его лицу какую-то хищность, мрачность. И щетина… Я даже не могла вспомнить, когда видела его без щетины. Он был красив, теперь я была в этом уверена. Мрачность, жесткость, угловатость, резкость его черт — теперь я любила каждую эту деталь.
Но любить Тима — это как заранее быть приговоренной к расстрелу.
— Что ты хочешь? — я скользнула взглядом ниже, только сейчас заметив, что в правой руке он крутит ключи. — Что ты хочешь от меня?
— А как ты думаешь? — не собираясь, по видимому, мне помогать, парировал Тим.
— Свести меня с ума? — на губах мелькнула легкая улыбка.
Тим всё-таки сдвинулся с места, подошел ближе. И даже сел на край кровати, не разрывая зрительного контакта.
— Почему ты с ним? Всё еще?
Кажется, это его действительно беспокоило. Но почему?
— Какая разница?
Он прикрыл глаза, будто бы борясь со злостью. А я подумала, что мы два сапога пара. Ведь и я не помогаю сделать ситуацию легче и проще. Я также, как и он, отвечаю загадочно, двусмысленно, многозначительно. Но открыться ему — так страшно, так глупо.
Вдруг Тим касается рукой моего лица. Я вздрагиваю. Он проводит пальцами по щеке, обводит контур губ. Надавливает немного на нижнюю губу так, что у меня приоткрывается рот. Ещё секунда — и его губы на моих губах. Невероятно нежно, аккуратно. Изучая, пробуя. Не атакуя, не поглощая. Так непривычно видеть его таким, чувствовать его так. Я тяну руку, зарываясь в его волосы. Они мягкие, шелковистые, мне нравится перебирать его пряди. Издаю тихий стон ему в рот. Еще секунда, и Тим отстраняется. Встает.
— Мы поговорим потом. А пока… — его голос становится более резким, — избавься от Майка, или это сделаю я. И мои методы, поверь, тебе не понравятся, — безапелляционно заявляет он.
Разворачивается, собираясь уходить, даже не считая нужным выслушать мой ответ или дать хоть какие-то пояснения своим безумным словам.
— Я не твоя собственность, ты в курсе? — бросаю ему в спину.
— Ты уверена? — он оборачивается, по его губам скользит легкая улыбка.
Я удивленно ахаю от такой дерзости. Не успеваю ничего сказать, как Тим уже пропадает из зоны видимости.
Откинувшись на подушки, я до боли закусываю губу.
Что происходит? Что значат эти слова Тима? Кажется… я ему нравлюсь?
На моих губах появляется горькая улыбка. К сожалению, это ничего не меняет. Тим — такой сложный, непонятный, непостоянный. Даже если он что-то ко мне чувствуют, навряд ли мы сможем построить здоровые, долгосрочные отношения.
Майк возвращается с водой. Я благодарю его и задумчиво осматриваю.
Тим шутил про Майка? Он действительно может причинить ему вред? Но с другой стороны Тим не создавал ощущение человека, который бросает слова на ветер.
— Что у тебя с ним? — Майк пододвинул стул и сел рядом с кроватью.
— Ничего.
— Ничего? Его штырит от тебя так, будто вас дофига связывает.
Я ощущаю, как сердце сладко сжимается от его слов.
— Я не знаю, Майк. Ты встречал когда-либо более сложного человека, чем Тим?
— И то правда, — усмехается в ответ Майк, соглашаясь.
— Он сказал… чтобы я с тобой не общалась, — осторожно произношу я, наблюдая за реакцией.
— Вы с ним вместе? — нахмурившись, спрашивает Майк.
— Нет, — честно отвечаю я.
И ведь это — чистая правда. Мы не вместе. И не будем вместе, я знала это точно.
— Мы не будем делать так, как он просит, — уверенно заявляет Майк.
— Он побьет тебя?
— Он? Я сам ему вмажу, — с насмешкой заявляет Майк.
Вообще в это верится. Майк точно крупнее Тима по телосложению. И кажется, более мощным. Всё-таки Тим бизнесмен, а Майк автомеханик.
— Майк, я… не могу предложить ничего больше, чем просто дружбу, — решаю, наконец, расставить все точки над “и”.
В палате повисает тишина. Майк, кажется, не знает, что ответить. Да и какая дружба? После всего, чтобы между нами было? И в целом, не сказать, что я сильно верила в дружбу между мужчиной и женщиной. Особенно, когда один влюблен в другого. А Майк достаточно явно показал свои намерения.
— Я просто буду рядом, Сэм, ладно? — наконец, отвечает Майк, внимательно смотря на меня.
Я медленно киваю, соглашаясь, позволяя, принимая. Так надо. Так удобно. Так проще.
Я такая слабохарактерная. Мне стоило его отпустить. Но я не могу. Не хочу. Боюсь. С ним рядом я чувствую уверенность. Я чувствую сейчас как никогда хорошо, чувствую его заботу, его нежность. А Тим… это бомба, взрывная, яркая, непредсказуемая, непонятная. Майк — как теплый, уютный дом, который согреет и убережет. Когда я стала так себя чувствовать с ним? Ведь раньше он не казался мне таким серьезным и надежным. Но кажется, его отношение ко мне кардинально поменялось. Как и мое к нему.
— Ладно, — тихо, едва слышно вымолвила я.
“Какая же я трусиха”, — прикрыв глаза, укорила сама себя.
Но этого ничего не меняло. Я не могла отпустить Майка. Не хотела и не могла.
Меня пообещали выписать уже на следующий день. Я проспала практически весь остаток дня и всю ночь. Когда пришел врач на следующий день, я чувствовала уже себя отлично. Устала лежать в кровати, поэтому то ходила по палате, то качалась в кресле-качалке.
— Доброе утро, — дверь в палату открылось, пуская седовласовсого мужчину в халате. Он внимательно оглядел меня, послушал, задал вопросы про самочувствие. Удовлетворенно кивнул. — Что ж, вам очень повезло. Будьте впредь аккуратнее. Можете собираться домой.
Я радостно закивала. На самом деле, я была безумна счастлива, что все обошлось. Там, на трассе, я даже не успела понять, что произошло. Перематывала в голове события той ночи, но никак не могла сообразить, почему потеряла так резко управление, почему не смогла справиться. От этих мыслей дрожь бежала по телу. Дрожь страха, паники.
Не знаю, как получилось так, что на мне были лишь ссадины, царапины и ушибы, но я просто радовалась своему везению. Видимо, я все-таки успела скинуть скорость перед падением.
Тим правда уничтожил мой мотоцикл? Не то, чтобы я в ближайшее время собиралась садиться на байк, я вообще пока не была уверена, что готова за него опять садиться, но все же байк стоил не маленьких денег. А я, в отличие от Тима, не была баснословно богата.
Через пару часов я вышла на улицу. На улице светило яркое солнце, и я улыбнулась, подставляя лучам лицо и жмурясь от удовольствия. Достала из кармана телефон, чтобы вызвать такси. Подняла голову, чтобы оглядеться и понять, куда вызвать машину. И увидела немного в отдалении Тима, который стоял, облокотившись на машину, и смотрел на меня в упор. Я медленно убрала телефон в карман и пошла к нему на встречу.
Он не сводил с меня своего пристального взгляда. И я почувствовала, как мои щеки загораются, а тело охватывает дрожь.
Почему он такой? Непредсказуемый? Непонятный? Что он здесь делает? Так много вопросов и так мало ответов.
Я встала прямо напротив него, нас разделяло несколько шагов. Теперь я видела вблизи его темные глаза, слегка поджатые губы. Он был напряжен и как будто чем-то недоволен.
— Что ты здесь делаешь? — наконец, я прервала тишину.
— А что, много вариантов? — прозвучало в ответ.
Я закатила глаза.
— Ты умеешь нормально разговаривать?
Тим усмехнулся, оглядывая меня с головы до ног. Справа раздался рев мотора, и я обернулась на звук. На секунду прикрыла глаза и тяжело вздохнула. Это был байк Майка.
— Ты его позвала? — раздалось тихое, напряженное рядом.
Я повернула голову к Тиму, внимательно разглядывая его напряженное лицо.
— Нет, — спокойно ответила я.
Майк подошел к нам и встал рядом. В отличие от Тима он стоял расслабленно, даже вальяжно и тепло мне улыбался.
— Как ты себя чувствуешь, крошка? — его голос был мягким и спокойным, присутствие Тима его как будто совершенно не смущало.
— Хорошо, очень хорошо, на самом деле, — честно ответила я.
— Какого черта ты приперся? — резко и жестко прозвучал голос Тима.
Я посмотрела на взбешенного Тима. Что с ним? Почему он так себя ведет?
— Такой же вопрос могу задать тебе, — спокойно ответил Майк.
— Садись в машину, — отрывисто и резко сказал Тим, продолжая прожигать Майка взглядом. Я даже не сразу поняла, что фраза адресована ей.
— Эээ… — всё это было так странно, что я совершенно не понимала, что должна сказать и сделать.
— Сэмми, — Тим, наконец, посмотрел на меня. — Садись. В. Машину, — отчеканил он.
В целом, я была бы, может, и не против сесть в машину. Но то, как он разговаривал, как себя вел…
Я сделала шаг назад.
— Нет, — твердо ответила.
— Что? — как будто не поверил моему ответу Тим и переспросил.
— Нет, Тим. Мне не нравится, как ты со мной разговариваешь, и я вообще не понимаю, что тебе надо.
Рядом послышался смешок Майка.
— А ты чё ржешь? Я хотя бы додумался приехать не на байке, — резко бросил Тим.
Майк виновато посмотрел на Сэмми.
— С тобой Майк я тоже не поеду. На байк я сейчас садиться не готова, Тим прав.
Теперь хмыкнул уже Тим.
— А вообще, идите-ка вы оба лесом, — честно ответила я и пошла прочь.
Сзади послышалась какая-то возня, но я решила не оглядываться. Они же взрослые мальчики? Значит, сами разберутся. Устроили какой-то детский сад. Я чувствовала себя игрушкой, которую они не могут поделить.
— Сэм, — кто-то резко схватил меня за запястье.
Еще секунда и меня развернули, и я оказалась прижата в горячему, напряженному телу Тима.
Он тяжело дышал, будто бежал. Хотя я не успела далеко уйти. Он положил руку на мою спину и крепче прижал к своему телу, будто для него это было действительно важно — чувствовать меня рядом, близко, прижимать к себе. Я почувствовала как что-то внутри сжалось от ожидания, томления, наслаждения. Он был засранцем. Но от его запаха, рук, присутствия я ощущала себя невероятно цельно. Будто это было самым правильным из того, что могло произойти со мной. Я чувствовала себя хорошо в его объятиях, мне хотелось в них раствориться, забыться, остаться навсегда.
— Сэм, — тихо пробормотал он мне в волосы, шумная вдыхая запах. Правда, я сейчас, скорее всего, пахла больницей.
Я подняла голову, заглядывая в глаза Тима. Впервые я не видела там пустоты и холода. Я не знала, что видела в его глазах. Но это явно было что-то новое, незнакомое. Важное.
— Я тебя не понимаю, — тихо прошептала я.
— Я тоже, — как-то горько усмехнулся он. И это было самым откровенным и честным из всего, что я слышала от него.
Мы продолжали молча смотреть друг на друга. Кажется, целую вечность. Но мне было так хорошо в его объятиях, что я никуда не торопилась. Очень боялась нарушить этот момент. Тим так часто бывал ехидным и грубым. И кажется, только сейчас он был… другим. Мне хотелось, чтобы этот миг продлился как можно дольше. Хотелось забыть о том, как много нас разделяет и как в действительности все между нами сложно и неоднозначно.
— Сэм, я отвезу тебя, — наконец, нарушил Тим тишину.
Я кивнула. Сейчас мне не хотелось с ними бороться, ругаться, спорить. С таким Тимом — теплым, нежным, спокойным — я была безоружна.
Он взял меня за руку, переплел пальцы и потянул к машине. Майка уже не было видно. Неизвестно, что Тим ему сказал, но он, видимо, был достаточно убедительным. Я не хотела об этом думать и беспокоиться. Не сейчас.
Рука Тима была горячая и сухая. Идеальная. Он подвел меня к пассажирской двери, сам открыл дверцу. Подождал, пока я сяду. Закрыл дверцу, обошел машину и сел сам.
Непривычно было видеть Тима за рулем машины. Это был черный мерседес. Внутри пахло кожаным салоном и было прохладно.
Я внимательно следила за Тимом, наслаждаясь. Его руки обхватили руль, пальцы повернули ключи в зажигании, машина тихо заурчала. Он сделал чуть громче музыку, переключил станцию. Вскользь посмотрел на меня.
— Пристегнись, — спокойно сказал он.
Я тут же пристегнулась. Машина нежно заурчала, и мы сорвались с места.