Дом, что любил меня - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 10

Глава 9

Эван Парнелл просматривал свою папку уже в сотый раз. Записка с адресом, написанная от руки, куда-то исчезла. Он помнил, что аккуратно вложил ее в папку. Именно так все и было. Эван точно знал, что нигде не мог ее забыть. Он никогда не допускает подобных ошибок. И всегда осторожен. Все делает так, что комар носа не подточит. Ну а как иначе, когда у него на хвосте сидят все эти мудаки. Уже в который раз он задавался вопросом: а не рухнет ли его блестящий план как карточный домик? С долговременными играми всегда так — никогда не знаешь, когда именно все пойдет наперекосяк. Чтобы разыгрывать долгую партию требовались терпение и воля. Впрочем, он был хорошо обучен. И не поддастся панике. Не теперь, когда он так близок к тому, чтобы заполучить трофей.

Все-таки нельзя было увозить содержимое своего тайника к черту на рога. Ему следовало просто вернуть все к себе на базу и запереть в сейфе. Но такой шаг был довольно рискованным, поскольку один из его «солдат» мог ненароком узнать, что он не тот, за кого себя выдает. Проклятье, как будто у него был выбор! Благо, еще немного и можно будет больше не беспокоиться об этом дерьме.

Эван стал мысленно прокручивать в памяти весь сегодняшний день. Воспоминания мелькали перед его глазами, словно кадры кинофильма. Утро началось так же, как и все предыдущие. Он проснулся ровно в пять сорок пять — за пятнадцать минут до того, как должен был прозвенеть будильник. Эван давно приучил свой организм просыпаться именно в это время. На завтрак у него были яичные белки, бекон из индейки и манго. Порции строго отмерены. Изо дня в день он непременно ел одно и то же. Затем провел час, бегая трусцой, а потом поехал в город на поезде. Там он встретился с Мэттом и ушел от него еще до десяти, чтобы подготовиться к онлайн-встрече со своим контактом из Южной Америки. Южноамериканцам вряд ли удастся перебить цену китайцев, но дать узкоглазым знать, что у него есть выбор, лишним не будет. Мелисса забрала его от здания агентства, и они вернулись в свою подпольную штаб-квартиру. Остаток утра он провел за компьютером, готовясь к встрече. Эван тщательно изучал все планы и схемы здания «Брайсон-билдинг», которые наконец-то были у него на руках.

Ровно в двенадцать тридцать он сел пообедать, и только тогда обнаружил пропажу. Чтобы не выбиваться из графика, Эван предпочел отложить решение этой проблемы на потом. Он провел совещание со своим связным, дабы убедиться, что у того есть необходимые средства. После этого — и только после этого — Эван смог вплотную заняться поисками пропавшей записки.

Он перерыл свой портфель десять раз. Ни больше, ни меньше. Эван тщательно проверил все вдоль и поперек, но так ничего и не нашел. Затем он пошел к фургону и тоже его обыскал.

Собственно говоря, ему не так уж и нужен был этот клочок бумаги. Он запомнил адрес, как запоминал все остальное. Писанина на том листке — результат самодеятельности Мэтта. А Эван был тем, кто вырвал эту писульку из долбанного блокнота. Ни к чему оставлять бумажный след без крайней на то необходимости, но Мэтт был слишком глуп, чтобы понять это. Если бы только он не нуждался в помощи своего брата…

Эван отбросил эту мысль. Брат действительно был ему нужен. Пока что… Несмотря на то, что Мэтт пил по-черному, как последний сапожник, он не утратил присущего ему потрясающего обаяния, которого Эван был лишен напрочь. Мэтт всегда был само очарование. Именно поэтому в их отчем доме Эвана превратили в излюбленную грушу для битья.

Парнелл отогнал прочь плохие воспоминания. Сейчас не время предаваться воспоминаниям о детстве. Раз он не мог потерять бумажку в фургоне или доме, значит, это произошло где-то по пути из офиса в штаб-квартиру.

Он припомнил, как сегодня утром в центре города бушевал ветер. Эван закрыл глаза, и перед его мысленным взором снова возникла та сцена. Он быстро спустился по лестнице, стараясь уложиться в намеченный график. Прошел мимо новых продажников, которых нанял его брат. Эти двое были педиками, но, честно говоря, ему не было до этого никакого дела. Затем прошел мимо Грейс Хоторн. А вот эта женщина в настоящее время стала поводом для серьезного беспокойства. Уж больно много Грейс знала о его делах, хотя, скорее всего, даже не понимала этого. Утром она шла со стороны парковки. Эван вспомнил, как мельком глянул на нее и пошел дальше.

Что, если именно тогда он потерял записку, а Грейс подобрала ее?

Его брат слишком сблизился с этой сучкой. Сколько раз еще придется объяснять Мэтту, что ей нельзя доверять? Впрочем, за последнюю неделю у этого недоумка произошел небольшой прорыв. Как выяснилось, Грейс стала виться вокруг какого-то клиента, точно мартовская кошка, и Мэтта это просто бесило. Эван тотчас же решил воспользоваться этим, чтобы вытеснить пронырливую секретаршу из близкого окружения своего брата, поскольку очень не любил, когда кто-то сует свой нос в его дела. А у нее был слишком длинный нос, что никак не прибавляло Эвану душевного спокойствия. По-хорошему, надо было уже давно избавиться от Грейс, но он знал наверняка, что если сделает это, то брат отвернется от него.

— Босс.

Эван обернулся на звук голоса Мелиссы. Что касается этой женщины, то она была послушным солдатом. Мелисса искренне верила в их «общее дело». Эван находил фанатиков весьма полезными, но, по правде говоря, ему было совершенно насрать на мотивы, которые ими движут. Они были очень покладистыми маленькими пешками. Но это, конечно, до тех пор, пока его «солдаты» не пронюхают, что он просто ломает перед ними комедию.

Парнелл жестом пригласил изящную брюнетку войти, ожидая ее доклада.

— Я нашла кое-что на записи с камеры, которую вы поставили в кабинете Райта. Думаю, это вам может показаться интересным. И, сэр, поздравляю. Вы, наконец, заполучили контракт на «Брайсон-билдинг». День, когда мы свалим этого монстра, будет воистину славным.

Неожиданно по телу Эвана пробежала мелкая дрожь, и это ощущение застало его врасплох. Он и не подозревал, что мысль о том, чтобы предать своего младшего брата, способна причинить ему боль. Казалось бы, многие годы такой работы должны были выжечь это чувство из его души. В конце концов, все его предавали. И все же, осознание того, что брат действительно отвернется от него, буквально разъедало его изнутри. Эвану не понравилось это ощущение. Как бы то ни было, он должен играть свою роль.

— Нас всех надо поздравить, дорогая. И это будет поистине славный день, когда мы обрушим его. Итак, что же сделал Райт? Что-нибудь, что может сорвать нашу миссию?

Эван ни в коем случае не мог допустить, чтобы стало известно о его родственной связи с Мэтью Райтом. Правду знали только он и его младший брат.

— Не Райт. Его секретарша, — губы Мелиссы слегка изогнулись, что бывало нечасто. Ее сдержанная улыбка, как и всегда, была лишена тепла. — В общем-то, ничего существенного. Я просто подумала, что вам это может показаться забавным.

— Ты отправила мне запись?

Он открыл свой ноутбук, и в считанные секунды вошел в электронную почту. Мелисса ответила утвердительно, но Эван уже вперился в экран. Его приспешница предусмотрительно подогнала начало видео к нужному моменту. По телу Эвана пробежал холодок, едва он увидел на записи, как пронырливая сука копается в документах на столе Мэтта. Она опустила взгляд на блокнот. Эван наблюдал, как женщина на экране взяла карандаш и заштриховала страницу, проявив записанный Мэттом адрес. Сама того не зная, Грейс Хоторн только что подписала себе смертный приговор этой своей детективщиной в стиле «Скуби-Ду».

— Я очень прошу тебя ничего не пересылать мистеру Райту. Он сейчас немного неуравновешен. Считай его полезным союзником во вражеском стане.

Мелисса кивнула с таким видом, будто и так это знала.

— Это еще не все. Вам следует досмотреть ролик до конца. Если больше вам не нужна, то я пойду. Мне нужно кое о чем позаботиться.

Взмахом руки он дал ей понять, что она свободна. Мелисса вышла, и Эван снова сосредоточил все свое внимание на компьютере. Он установил наблюдение за своим братом в качестве меры предосторожности — на всякий пожарный. Мэтт был слаб, когда дело доходило до некоторых вещей. Так что важно было проследить, чтобы младший брат не выкинул какой-нибудь фортель. Теперь же Эван понял, что его задумка была блестящей еще по одной причине.

В кадре показался светловолосый здоровяк, которого он видел в начале недели. Мужчина крался к Грейс, как голодный лев. Здоровый блондин двигался умело и точно. Раньше Эван этого не замечал. Как там зовут этого типа?.. Йоханссон, так он представился. Это Йоханссон двигался очень умело. Эван скопировал запись и просмотрел ее снова. Йоханссон шел плавно — и это при таких-то длинных ногах. В его движениях сквозила необыкновенная грация, которая выходила за рамки простого атлетизма. Эван готов был поспорить, что этот тип двигался еще и бесшумно, и все благодаря долгой практике. Именно так военные обучали двигаться своих оперативников в подразделениях, предназначенных для проведения спецопераций. Шон Йоханссон — если это действительно его имя — был бывшим спецназовцем. Теперь у Эвана не осталось и тени сомнения в этом. С чего вдруг бывший «Зеленый берет» или «Морской котик» явился в Форт-Уэрт и договаривается насчет какой-то вшивой сделки?

Эван стал перебирать в голове возможные варианты. Этот тип вполне мог оставить прежнюю службу и устроиться работать на гражданке. Эван наблюдал за Йоханссоном, чье внимание, казалось, всецело было сосредоточено на Грейс. Здоровяк оттеснил ее к столу.

Не исключено, что он был именно тем, за кого себя выдавал. Эван сделал себе пометку проверить его подноготную. Йоханссон был либо идиотом, которому нравилось трахать секретарш, либо подсадной уткой. От этой мысли на Эвана накатила волна тошноты. Только один человек на свете мог бы заслать солдата именно в то кадровое агентство, которое принадлежало брату Патрика Райта. Но как этот гад нашел его? А может и нет? Тогда, что тут замутили — «рыбалку» или «охоту»? Неопределенность терзала Эвана. Он должен во всем разобраться, прежде чем сделает свой последний шаг.

Тем временем действие на экране шло своим чередом: Йоханссон задрал юбку секретарши Мэтта и трахнул эту сучку прямо на столе ее босса. В груди Эвана разлилось теплое чувство. Ну хоть в чем-то ему повезло в этот дерьмовый день. Он подумал, что, наверное, именно так и ощущается счастье. Решение само пришло к нему в руки — теперь будет легче легкого раз и навсегда вбить клин между Мэттом и этой маленькой шлюхой.

Он сможет убить Грейс Хоторн с полного одобрения своего брата.

А потом займется этим белобрысым ублюдком. Йоханссон всего-навсего пешка, как и все остальные. Эван решил, что сперва разделается с ним, а затем — сосредоточится на сильных игроках.

***

Убедившись, что после ужина на кухне было все прибрано, Шон пошел в спальню. Несмотря на его прежние заверения, что наводить после себя чистоту и порядок — это не про него, ему было в радость стоять рядом с Грейс и загружать посудомоечную машину. Столь привычная бытовая сцена увлекла его настолько, что ему даже думать не хотелось о недавнем разговоре с Йеном. Стоит признать, он наслаждался этим вечером гораздо больше, чем сам того ожидал. Грейс была умна, весела, остра на язык и обладала оригинальным чувством юмора. Вдобавок, она умела распознавать тот момент, когда живущий в нем Дом «брал вожжи» в свои руки. Понизив голос, Шон велел ей дожидаться его в спальне, и Грейс в ту же секунду встала. Она покинула кухню, повинуясь ему беспрекословно. Грейс лишь посмотрела на него своими ореховыми глазами, так и говорящими «Люби меня, защищай меня, возьми меня», после чего исчезла за дверью.

Гореть ему в аду за то, что он делал с ней. Шон понимал, что ведет себя, как настоящий подонок. Мужчина мысленно поносил себя всеми известными ему нелестными эпитетами, и все равно пошел в прачечную, чтобы убедиться, что сигнализация в доме отключена. Открывать замок на входной двери не было необходимости. Шон сделал дубликат ключа и передал его Джейку. Он дал своему напарнику ключ от дома Грейс — точную копию того, который она вручила ему с полным доверием и любовью.

Грейс была влюблена в него, а он впускал волков в ее жилище.

Шон пытался убедить себя, что так оно к лучшему. Все ради того, чтобы защитить ее. И все же Шон открыл дверь в спальню с тяжелым камнем на сердце.

Он опустил взгляд на Грейс, и его тело тотчас же захлестнула волна возбуждения. Так случалось всегда, стоило ему только оказаться рядом с ней. Но увидев ее такой, Шон и вовсе почувствовал себя гигантом среди мужчин Вот она, его тихий кусочек рая, нагая и ждущая дальнейших приказаний. Как он и велел, она дожидалась его в покорной коленопреклоненной позе, сидя на полу спальни. Шон провел рукой по волосам Грейс и с удовлетворением отметил ее тихий вздох. Она напоминала ему котенка, когда издавала такой звук. Грейс буквально мурлыкала, пока он гладил ее. Лишь одно омрачало радость Шона от вида безупречного исполнения его команды — то, как Грейс отреагировала днем, когда он вошел в кабинет ее босса. Это заставило его встревожиться. Она тогда заметно нервничала, но Шон не мог понять, почему. Вид у нее был испуганный, как если бы он застукал ее за чем-то недозволенным. Шон подумывал о том, чтобы порыться в столе Райта, пока Грейс будет в уборной, но она оставила дверь открытой, а к тому моменту в офисе уже было полно народу. Что же эта женщина скрывает?

Она казалась совершенно бесхитростной. Шон как мог старался унять тревогу. Он должен выполнить свою работу.

И суть этой работы ему изложили более чем доходчиво, на простом и понятном языке.

«Отвлеки женщину», — Йен выразился предельно ясно на этот счет.

Шону нужно было удержать Грейс в спальне, а потом, когда она благополучно уснет, впустить Джейка и Адама в дом. Они все никак не могли незаметно скопировать ее жесткий диск. Делать это в офисе было слишком рискованно. Стол Грейс стоял на открытом месте. Даже когда Шон ранее отвлек ее, они не успели выполнить свою задачу. Так что все должно было произойти сегодня ночью.

— Раздень меня.

Грейс мгновенно вскочила на ноги. Затем протянула руки к пуговицам его рубашки и принялась старательно расстегивать одну за другой. Эта женщина делала все с особой скрупулезностью. Она расстегнула первую пуговицу, отодвинула ткань и, поцеловав обнажившуюся кожу, двинулась вниз. Прежде чем приступить ко второй, Грейс подняла на него взгляд, ожидая разрешения. Он ничего не сказал, но позволил уголкам своих губ дернуться вверх, чтобы дать ей тот ответ, в котором женщина нуждалась. Добравшись до низа рубашки, Грейс сняла ее и аккуратно сложила, после чего положила на комод. Затем вернулась и встала на колени, начав расстегивать ремень.

О да, он определенно хотел, чтобы она поцеловала его там. Член Шона и без того был твердым как камень, тверже некуда, а те поцелуи-бабочки, которыми Грейс касалась его ствола, никак не способствовали облегчению его состояния. Брюки и боксеры упали на пол, когда она взялась проделывать то же самое с его яйцами. Боже, до чего же они казались тяжелыми, того и гляди, в любой момент взорвутся. Шон еле удержался от того, чтобы не засунуть свой член ей в рот. И она бы ему позволила, но сегодняшний вечер был отведен не для этого. Этот вечер отведен для того, чтобы показать Грейс, что ему по силам обуздать и укротить ее.

Шона терзали угрызения совести, но члену, казалось, было все равно. Все, что знал его член, это то, что Грейс была не прочь немного поразвлечься. Она поцеловала его яйца в последний раз, а затем сложила остальную одежду и убрала его обувь. После этого Грейс снова приняла исходную позу и стала ждать. Шон подошел к тумбочке возле кровати, где оставил свои покупки, сделанные сегодня во время дневного похода по магазинам. Он достал прелестные зажимы, которые купил специально для нее, учитывая, какие цвета ей идут.

— Наверх, — стоило ему сказать всего одно слово, и Грейс перебралась с пола на свою кровать, накрытую белым одеялом. Она развернулась и вновь оказалась к нему лицом. — Положи руки на лодыжки, малышка.

Эта женщина даже понятия не имела, как много для него значит ее доверие или как мало он его заслуживает. Грейс сделала так, как ей было велено. Она села, согнув вытянутые перед собой ноги в коленях и подтянув их к себе, развела бедра и схватилась за лодыжки. Теперь ее тело было полностью открыто для него. Грудь выпятилась вперед, а колени оказались широко раскрыты, предоставляя ему прекраснейший вид на киску. Та уже влажно поблескивала от возбуждения, а ведь он еще даже не притронулся к ней.

Шон чувствовал, как его губы растянулись в удовлетворенной улыбке. Чтобы распалить Грейс, ему всего то и нужно было, что накормить ее. И, конечно же, он кормил ее со своих рук. Шон позаботился о том, чтобы во время ужина его малышка была голой, и, усадив ее в таком виде к себе на колени, принялся скармливать ей самые аппетитные кусочки. Он также позаботился о том, чтобы помимо прекрасной еды она вкусила изысканного вина. А теперь пришло время для десерта, и Грейс определенно была в меню.

Глядя на нее на кровати, полностью открытую и предназначенную для мужского пиршества, желание Шона выросло настолько, что вытеснило из его разума и сердца все остальное, в том числе и чувство вины. Боже, никогда прежде он не хотел ни одну женщину так сильно, как эту.

Шон протянул руки и обхватил ладонями ее грудь, наслаждаясь ощущением тяжести, которое уже стало для него таким родным и хорошо знакомым. В тусклом свете спальни кожа женщины словно светилась. Она выглядела так великолепно: это почти заставило его забыть о том, что он должен был сделать этой ночью. Шон посмотрел на ее бокал с вином. Тот был наполовину пуст. Шон задумался, достаточно ли этого для нее. Он не был в этом уверен.

Раньше ему никогда не приходилось накачивать любовницу наркотиками.

Шон сжал между пальцами ее сосок, который уже успел затвердеть и напоминал горный пик. Маленький бугорок стоял по стойке смирно, практически умоляя, чтобы его зажали между зубов и оттянули. Однако сегодня был не тот вечер, чтобы предаваться подобным играм. Шон покрутил дерзкую вершинку между большим и указательным пальцами и быстро прикрепил зажим. Грейс ахнула, хватая ртом воздух, когда ее плоть ужалил симпатичный зажим, украшенный маленькими зелеными кристаллами. Шон методично прикрепил второй зажим и оглядел свою работу.

Он посчитал, что Грейс хорошо смотрелась бы с кольцами. Если ему удастся убедить ее проколоть эти роскошные соски, то она будет носить пирсинг постоянно, не снимая. Кольца всегда будут там, чтобы он мог играть с ними, когда ему вздумается. Шон уже представлял себе, как будет дергать за них пальцами или языком. Он мог бы продеть через кольца маленькую цепочку или подвесить на них небольшие грузики для стимуляции груди. Мог бы гулять с ней по клубу, надев на ее тело украшения — и больше ничего.

Любуясь своей сабой, впервые в жизни Шон понял пристрастие старшего брата к полному погружению в Д/с. В душу к нему закралась мысль о том, чтобы владеть этой женщиной целиком и полностью. Будь она его рабыней, он бы просто приказал ей уйти с работы и держал ее дома, в безопасности. Только так можно быть уверенным наверняка, что ни один мерзавец, вроде Мэтта Райта, не воспользуется ей снова. Он смог бы оградить ее от всех напастей мира.

— Красиво, малышка.

Шон коснулся подушечкой пальца основания ее шеи и повел линию вниз к груди, а оттуда — по теплой плоти через сладкий холмик живота прямиком до мягкой киски. Грейс слегка вздрогнула, когда его пальцы начали выводить круги по влажным скользким складкам. Кристаллы на зажимах едва заметно сотрясались. Шон поддался своей фантазии, позволив ей ненадолго стать явью. И пусть это всего лишь на одну ночь, но сегодня эта женщина принадлежала ему, телом и душой.

— Кому ты принадлежишь, саба?

— Я принадлежу вам, Сэр.

— А кому ты служишь?

Шон мягко обводил клитор средним пальцем. Он старался не дотрагиваться непосредственно до самой жемчужинки, которая успела увеличиться в размерах.

— Я служу вам, Сэр.

Заминка в ее дыхании отчетливо дала ему понять, что больше всего на свете она хотела того единственного прикосновения, в котором он ей отказывал. Шон знал, что ключом к удовольствию было ожидание. Ожидание и терпение.

— Как ты служишь мне?

— Так, как вы пожелаете, Сэр.

Шон не смог сдержать улыбки — она говорила искренне. Грейс действительно была готова служить ему и сделать все, о чем ни попроси, потому что верила, что он не причинит ей вреда. Никогда не причинит ей боль. Во всяком случае, не в физическом смысле. А вот дела сердечные — это уже совсем другая история. Будет ли иметь какое-то значение, если он расскажет ей, как сильно запал на нее? Если признается, что еще никогда не испытывал ни к одной другой женщине таких чувств. Или она увидит в его словах лишь очередную ложь?

Секс. Он привяжет ее к себе сексом. Грейс будет рвать и метать, когда вся правда откроется, но к тому моменту их отношения уже будут держаться на прочной основе. Как ее Дом, он просто прикажет ей выслушать его, и она подчинится. Но это, конечно, при условии, что у него получится подсадить ее на такое удовольствие, которое нельзя получить нигде, кроме как с ним. И она будет знать об этом.

Шон решил начать осуществлять свой план прямо здесь и сейчас. Большим пальцем он принялся уверенными круговыми движениями массировать клитор. Этот набухший маленький комочек запульсировал, а ее соки покрыли руку Шона. Грейс покусывала свою губу. Он знал, что его сабочка старалась думать о чем-то отстраненном, лишь бы не кончить. У нее не было разрешения, а она явно пыталась быть очень, очень прилежной.

— Кончи для меня, но тихо. Я хочу, чтобы с этих сладких губ не слетело ни единого слова, иначе у нас будет урок дисциплины.

Он кружил по клитору, и ее бедра задрожали, когда она позволила себе полностью отдаться во власть ощущений. Грейс наслаждалась нахлынувшим на нее оргазмом, о чем Шона известили ее тихие хрипловатые стоны. Это был всего лишь маленький первый оргазм — ничто по сравнению с тем, что он мог ей дать. Но ночь только началась, а Грейс была так отзывчива. Шон знал, что в конечном счете, заставит ее закричать. И тогда он с полным правом мог бы заняться ее воспитанием в духе дисциплины и повиновения. Все это было просто еще одной частью игры.

Шон отнял руку и, толком не отдавая себе отчета, поднес пальцы к своему рту. Ему нравилось ощущать на языке ее терпкий вкус. Он облизал пальцы, а потом решил, что этого маленького аперитива ему недостаточно. Ему нужно больше, чем крошечная «закуска».

У Грейс вырвался хриплый вскрик, когда Шон лег на живот и уткнулся лицом ей в промежность. Он лизнул ее пульсирующий клитор, твердо намереваясь сегодня уделить некоторое время и розочке ее девственной попки. Шон припал ртом к ее половым губам и начал тихонько смаковать, кружа языком по нежной плоти и упиваясь нектаром, что сочился из нее. Ее киска налилась и чуть припухла, словно сочный спелый плод, совсем уже готовая к новой сладостной скачке. Он поднес два пальца, окунул их в ее соки возбуждения и нежно ввел их во влагалище. Его язык скользил по клитору в быстром четком ритме. Он трахал ее пальцами и языком, пока его милая послушная саба не сдалась. Грейс принялась раз за разом кричать во весь голос. Шон не останавливался, пока ее продолжало трясти. Напоследок он лизнул клитор еще разок, и все ее тело вздрогнуло. Последние отголоски оргазма.

Шон встал с кровати. Коротко вскрикнув, Грейс упала спиной на постель. Он терпеливо ждал, когда она откроет глаза. Пусть и не сразу, но эти прекрасные ореховые очи распахнулись и шокированно округлились, когда их обладательница, наконец, села.

— Я знаю, что не должна была издавать ни звука. Простите, Сэр, я сожалею, что так вышло.

Не сожалела, насколько он мог судить. Но опять же, это тоже было частью игры. Ему нравилось играть с Грейс, потому что эта женщина действительно вела с ним игру. Она хотела, чтобы он выполнил свое обещание и отшлепал ее. И ей бы это очень понравилось. Шон мог бы вот так развлекаться с ней по вечерам, а днем она бы пускала в ход свой острый язычок и сбивала с него спесь, когда он зарвется. Можно было взять лучшее из двух миров — саба в спальне и сверхнадежный партнер во внешнем мире.

— На четвереньки, малышка. Покажи мне свою попку.

Повинуясь его команде, Грейс немного повиляла задом, пока принимала нужную позу. Эта женщина вела себя дерзко, даже во время игровой сессии. Думала, будто знает, что произойдет дальше. Пришло время припереть ее к стенке — показать ей, что не стоит рассчитывать на то, что Дом будет плясать под ее дудку.

— Дисциплина не всегда включает в себя порку, малышка. Иногда все бывает значительно хуже.

— И насколько хуже?

Она завертела головой, рассматривая окружающее пространство в попытке понять, что он имел в виду. Шон был доволен, заметив искру беспокойства в ее глазах.

— Надеюсь, ты вдоволь насладилась этими оргазмами, милая. В ближайшее время ничего подобного тебе не грозит.

Он достал купленный им вибратор-кролик с отростком для стимуляции клитора, который заранее тщательно очистил перед использованием. Шон занял позицию позади Грейс и включил игрушку на самую низкую скорость. Ее киска была мокрой от предвкушения, когда он аккуратно вставил в нее приборчик.

— Держи его, чтобы он не выпал, Грейс. Я еще не закончил показывать тебе твои игрушки.

Она накрыла рукой вибратор, чтобы удерживать его на месте. Грейс на мгновение покачнулась, ее поза стала менее устойчивой, но все-таки ей удалось сохранить равновесие. Шон вытащил свой следующий подарочек — анальную пробку приличных размеров. Он усмехнулся, пока смазывал ее лубрикантом. А тем временем Грейс уже постанывала. Вибратор начал совершать движения взад-вперед, работая в ее киске все сильнее и быстрее.

— Не вздумай кончать, саба, — сурово отчеканил он каждое слово, как если бы это был приказ его старой команде спецназа. Вибратор внутри Грейс начал двигаться медленнее. — Иначе, клянусь, я привяжу тебя к спинке кровати, а раздвинутые ноги зафиксирую распоркой, и тебе придется так спать. Ты несколько дней не будешь кончать, но будешь отсасывать мне утром и вечером. Это понятно?

— Да, Сэр, — проговорила она так, будто ей было трудно сконцентрироваться. Шон намеревался сделать так, чтобы это стало почти невозможным.

— Теперь, я хочу, чтобы по моей команде ты толкнулась назад ко мне.

Грейс издала стон и еле слышно пробормотала под нос матерное слово. Похоже, она догадалась, что будет дальше.

Шон шлепнул ее по заднице.

— Следи за языком, малышка.

Он взял обильно смазанную пробку и прижал ее кончик к тугой дырочке ануса. Шон стал потихоньку проталкивать розовую пробку внутрь. Попка Грейс была очень тугой. Он уже предвкушал, как она сожмет его, словно тиски, и его член начал подрагивать в нетерпении. Шон ласкал ее анальное колечко своим языком, пока медленно вводил в нее пробку короткими, неглубокими толчками. В конце концов его терпение было вознаграждено: постепенно ее бутон начал раскрываться для него.

— Толкайся, — скомандовал он.

Подобрав зад и стараясь держаться ровнее, она принялась толкаться навстречу его руке. Пробка скользнула внутрь, глубоко проникнув в ее анус, тем самым подготавливая эту дырочку для последующего проникновения члена. У Грейс вырвался судорожный вздох. Шон сел на корточки и посмотрел на нее. Пробка была милым маленьким символом его владения. Шон наклонился и поцеловал ямочки Венеры на пояснице. Он провел руками по ее ягодицам. Она была такой женственной. В его Грейс не было ничего костлявого или мальчишеского. Эта женщина создана быть усладой для мужчины. И Шон хотел стать единственным, у кого будет право ею наслаждаться.

Он потянулся вниз, и его рука заменила ее руку на вибраторе. Шон осторожно трахал ее, но каждый раз, когда она приближалась к оргазму, непременно останавливался. Одну руку он держал на вибраторе, а другой, свободной, дергал за зажимы, тянул и щипал ее соски, будто играл на музыкальном инструменте. Грейс потеряла счет времени. Ее без конца трясло от необходимости кончить. Когда ее голова свесилась на грудь, Шон понял, что она на пределе сил. Вот что делал Дом — он доводил свою сабу до ее границ и искал пути расширить их, чтобы доставить ей величайшее удовольствие, какое только можно испытать.

— Умоляй меня, Грейс.

Она ни секунды не колебалась.

— Пожалуйста. Прошу, Сэр. Позвольте мне кончить, пожалуйста.

Шон решил, что сейчас самое время уступить. Он взял презерватив, который загодя подготовил, и раскатал латекс по всей длине своего ствола.

— Ну раз уж ты так мило просишь, хорошо — но не без меня. Удерживай вибратор, малышка.

Она накрыла ладонью киску, чтобы та оставалась наполненной. При одной только мысли о том, что он собирался сделать, его яйца болезненно сжались. Шон осторожно вытащил пробку из ее дырочки. Маленькая розочка сжалась и сморщилась, как будто не желала выпускать желанную добычу. Он задумал вставить туда кое-что получше пробки, да и по размеру больше. Шон выдавил согревающую смазку на руки и погладил себя от головки до основания члена, стараясь, чтобы тот был достаточно скользким. Он слышал стоны Грейс, ее бедра дрожали. Даже на расстоянии Шон чувствовал исходящий от нее жар. Его руки тоже немного тряслись. Уже много лет секс был для него не более чем физическим зудом, который раздражал и требовал, чтобы его уняли. То, что происходило между ними сейчас, было чем-то куда бо́льшим, чем простое совокупление по зову плоти.

И все же его член хотел получить свое незамедлительно. Шон схватил ее за выдающиеся, пышные бедра и пристроил член к розовой попке. Он не смог сдержать стона, когда толкнулся внутрь, сражаясь с маленькими мышцами, которые оказывали ему сопротивление. Ее анус сжимался вокруг него, затягивая его и выталкивая одновременно. Как же хорошо она ощущалась. Не дожидаясь приказа, Грейс принялась помогать ему, толкаясь навстречу. Сантиметр за сантиметром, он все глубже проникал в тесный горячий тоннель, до тех пор, пока дальше двигаться уже было некуда — его мошонка оказалась вплотную прижата к ее телу. Шон задержался внутри на мгновение, наслаждаясь ощущениями того, что он погрузился в попку Грейс по самые яйца.

— Прошу.

Одно короткое слово, и какое-то странное чувство всколыхнулось у него в груди, ибо эта мольба слетела именно с ее уст.

— Да, любимая.

Шон потянулся вниз и взялся за вибратор, оттолкнув ее руку. Он хотел полного контроля. Хотел быть тем, кто заполнит ее с двух концов. Шон нажал на маленькую кнопку, которая усилила вибрацию, и следом сам начал трахать ее.

Грейс больше не помнила себя, полностью растворившись в ощущениях. Со стонами она ритмично подмахивала бедрами, насаживалась на его плоть, подпрыгивала и билась об него в попытке получить то, в чем ей так долго отказывали. Он в точности знал, о чем женщина думает, потому что был именно тем мужчиной, который довел ее до такого состояния. Шон тоже перестал сдерживаться, хорошо понимая, что теперь не время и не место проявлять деликатность. Он стал вбиваться в ее зад. Шон совершал возвратно-поступательные движения, чувствуя, как тугая восхитительная дырочка всячески сопротивляется его фрикциям. Он двигал вибратором внутрь и наружу, в такт толчкам своего члена, и каждый раз приподнимал игрушку так, чтобы головка «кролика» потирала клитор. Грейс кончила с криком, издав поистине первобытный вой, и голос ее звучал по-женски певуче. Сердце Шона переполняла гордость, но в тоже время от этого его яйца напряглись еще сильнее и подтянулись. Грейс толкнулась к нему навстречу, и бой закончился.

Шон отпустил вибратор и вцепился в ее бедра, как дикарь. Он натягивал ее на свой ствол мощными быстрыми рывками, не думая ни о чем, кроме собственного удовольствия. Его яйца охватило огнем, и он застонал, когда из члена начала выстреливать сперма. Шон даже не пытался сдержаться. Он позволил себе упасть на нее сверху, вдавив ее своей тяжестью в матрас. По его телу разливалась приятная усталость. Шон чувствовал, как в жилах пульсирует кровь. Он обнял Грейс. Мягкость ее кожи и сладкий запах женского тела окутывали его. Он скатился с нее, но не выпустил из своих объятий. Их ноги сплелись, и Грейс положила голову ему на грудь. Ее рыжие волосы щекотали его. Такая милая. Такая доверчивая.

— Я приготовлю нам ванну и налью тебе еще бокал вина, малышка, — Шон с трудом вытолкнул из себя эти слова.

Кое-как заставив себя двигаться, он встал с постели и пошел в ванную, где избавился от презерватива и обмылся. Ему требовалась минутка. Это был не просто секс, а нечто большее. И это напрочь выбивало его из колеи. Боже, он должен был выполнить свое задание, хоть и не хотел этого. Через сколько времени подействует препарат? Он надеялся, что быстро. Шон уповал на то, что Алекс подобрал правильную дозу. Если с Грейс что-нибудь случится, он никогда себе этого не простит. Шон пошел обратно в спальню. Хоть бы чертов наркотик сделал свое дело. Ему не хотелось давать ей еще одну дозу…

Да пошло оно все к черту! Он не будет по второму разу накачивать ее. Если этого окажется недостаточно, тогда лучше уж попытать удачи в другую ночь. Шон понимал, что за это Йен спустит с него шкуру, но ему было все равно.

— Грейс, ты в порядке? Я был не особо нежен с тобой.

Она посмотрела на него, и на ее лице расцвела мечтательная улыбка.

— Да, Сэр.

Шон поцеловал ее лоб, а затем забрался к ней на кровать. После БДСМ-сессии сабмиссиву всегда требовалась забота, так что он был намерен немного поухаживать за ней, прежде чем перейти в профессиональный режим. Грейс перевернулась, и теперь лежала на спине. Она была так прекрасна. Богиня в покое, воплощенная умиротворенность. Со звучным вздохом сожаления, Шон протянул руку и осторожно снял зажимы с ее сосков. На мгновение прекрасное лицо Грейс исказилось от боли, вызванной резким притоком крови. Шон наклонился и поцеловал пострадавший участок ее плоти, после чего переключился на соседний. Он опустил голову и точно так же поцеловал второй сосок. На этот раз Грейс протянула руку к его голове, и зарылась пальцами в белокурые волосы.

— Я люблю тебя, — выдохнула она.

Как ни крути, а ее слова ударили его, словно обухом топора по голове. Он почувствовал себя маленький жуком, которого только что раздавил неудержимо несущийся локомотив. Шон замер и впал в ступор — реальность внезапно обрушилась на него.

Грейс любит его. Она произнесла эту фразу вслух. Произнесла слово на букву «Л», и отнюдь не то, от которого он всегда немного заводился (прим.: на сленге «слово на букву Л» может значить как «любовь», так и «лесбиянка»). Она сказала то, которое пугало его до усрачки. Его сердце бешено заколотилось в груди, едва он осознал, что от него ждут хоть какого-нибудь ответа. Что же он должен ответить? Шон знал, что хотел сказать, но Грейс вряд ли ему поверит. Даже если сейчас она поверит в его искренность, то позднее решит, что это была ложь. Ему очень не хотелось врать ей, но и сказать правду было выше его сил. Боже, неужели он любит ее? Шон знал, что Грейс была для него той самой. Он просто сомневался, что вообще верит в саму идею любви.

Грейс легонько оттолкнула его от себя и села.

— Что ж… впредь будет мне наука — не говорить без разрешения.

Шон заглянул ей в глаза. Они были широко раскрыты, но он никак не мог поймать ее взгляд. Она разглядывала свои руки.

— Грейс…

Когда она наконец-то взглянула на него, на ее лице появилась радостная улыбка. Чрезмерно радостная.

— Ты что-то говорил насчет ванной? Думаю, будет лучше, если мы просто примем душ. Завтра мне очень рано вставать, да и голова у меня слегка кружится. Мне хотелось бы немного поспать.

Грейс начала слезать с кровати. Шон схватил ее за запястье.

— Я сказал ванна, Грейс. Мы все еще в спальне или нет? Я по-прежнему здесь главный.

— Не хочу больше играть, Шон.

— Я и не играю. Секс может быть игрой, но не чувства. Чувства самые настоящие. Малышка, я рад узнать, что ты чувствуешь ко мне. Я тоже от тебя без ума.

Шон вновь притянул ее к себе и обнял. Поначалу она держалась скованно. Мужчина был терпелив. Он провел рукой по ее спине, исследуя линию позвоночника, и переплел свои ноги с ногами Грейс, не имея ни малейшего желания прерывать момент их близости. А потом — приник губами к ее рту, настойчиво проталкивая внутрь свой язык. Шон застонал, когда она разомлела под его натиском и подчинилась, после чего перевернул Грейс на спину и накрыл ее тело своим. Он не собирался ее отпускать. Никогда не отпустит ее от себя. Эта женщина принадлежала ему.

Шон заставил ее раздвинуть ноги, не думая ни о чем другом, кроме желания взять Грейс без промедления, заклеймить ее собой. Его член снова был в полной боевой готовности, что само по себе было из разряда чудес. Он всегда нуждался в передышке между заходами, но только не с Грейс. Страсть к ней была похожа на всепоглощающий голод, который никак невозможно утолить. Мужчина прижался лбом к ее лбу и вошел в нее.

— О, Шон.

Не «Сэр» в этот раз. Шон знал, что сейчас она не играет. Игры кончились.

Он вышел из нее, а затем толкнулся обратно. Она ощущалась восхитительно вокруг него. Такая горячая, такая узкая и жаждущая. Он не мог этого сказать. Не мог сказать ей, что любит ее, но мог показать. Мог дать ей это прочувствовать. Шон позволил себе лечь на нее, приникнуть к ней всем телом, заставляя ее принять на себя весь его вес. Грейс могла выдержать это. Она была его парой. Вместо того, чтобы протестовать против грубого обращения, Грейс старалась держаться. Она мертвой хваткой обвила его талию ногами, а руками впилась ему в спину. В первый раз, казалось, ему понадобилась целая вечность, чтобы кончить. Но в этот раз Шон быстро вышел на финишную прямую и уже стремительно приближался к своей кульминации. Как же приятно было быть в ней, без всяких преград между ними. Пожалуй, даже слишком приятно. Его не покидало смутное чувство тревоги. В голове у Шона зазвенел тревожный звоночек — на нем не было презерватива. И он вот-вот готов был излиться. Недолго думая, Шон решился кончить, будучи глубоко внутри нее. Его яйца поджались, словно выражая полное согласие с этим далеко не самым мудрым решением.

Он не стал медлить. Шон вошел в нее на всю длину так, что его лобок прижался к клитору. Не сдерживая стоны Грейс начала кончать, отчего ногами сдавила его талию, точно стальные тиски. Ее киска крепко сжала его член, и дело было сделано. Эти крошечные сокращающиеся мышцы стали доить его. Слезы невольно выступили у него на глазах, пока он мощными толчками изливался в нее. Как бы ему хотелось, чтобы это ощущение никогда не заканчивалось. Он содрогнулся всем телом, когда испустил последнюю струю своего семени, после чего повалился в ее объятья. Шон лежал, слушая биение ее сердца — ровное и размеренное.

Теперь он в полной жопе.

Да и плевать. Не имело значения, что он скажет, потому что она все равно ему не поверит. А раз так, можно было сказать все, как есть.

— Я тоже люблю тебя, Грейс.

Ему хотелось еще немного побыть наедине с ней. Насладиться близостью единственной женщины, которой он когда-либо говорил эти слова. Шон поднял взгляд, чтобы посмотреть на ее реакцию.

Грейс спала. Препарат, наконец-то, сделал свою работу. А ему пора было браться за свою.