Грейс просыпалась, чувствуя в голове туманную дымку, а перед глазами все плыло. Она села в постели и огляделась, пытаясь сфокусировать взгляд на чем-нибудь определенном. Чувствовалась небольшая сухость во рту. Сколько вина она выпила прошлой ночью? Ей казалось, что всего один бокал, но, видимо, это было не так.
На тумбочке стоял стакан воды. Она невольно улыбнулась, прежде чем отхлебнуть добрую порцию живительной влаги. Все-таки Шон был чутким мужчиной. Воспоминания о прошлой ночи вмиг отрезвили ее, словно на нее вылили ушат холодной воды. Теперь Грейс проснулась окончательно и от унижения готова была провалиться сквозь землю. Какой черт дернул ее за язык сказать Шону, что она любит его? Грейс уронила голову на руки. Она в точности знала, почему сказала это. Потому что чувствовала это на самом деле. Она полюбила Шона Йоханссона. А также прекрасно понимала, что скоро мужчина уедет, и на этом их отношения закончатся. Самое большее, на что она может рассчитывать с ним — это несколько жарких выходных, а потом он найдет кого-то помоложе, влюбится и женится. У него впереди еще целый жизненный этап.
Она отогнала прочь эту мысль. Шон был милым. Он сказал ей, что без ума от нее. Уж это Грейс помнила, как и многое другое. После ее признания они еще раз занялись любовью. Ничего страшного. Они могли двигаться дальше и сделать вид, будто она никогда этого не говорила. Могли наслаждаться остатком недели.
Грейс глубоко вдохнула, гадая, где сейчас Шон. Может, он на кухне, готовит что-нибудь вкусненькое на завтрак? Правда, она не слышала, чтобы в душе шумела вода. Откинув одеяло, Грейс потянулась за своим халатом. Каждый мускул в ее теле болезненно запротестовал. Причем ныло даже в тех местах, где отродясь никогда не болело. Ей казалось, что пол шатается у нее под ногами. Грейс дала себе обещание не брать больше ни капли алкоголя в рот. Очевидно, пить она не умеет.
— Шон?
Никто не ответил. Грейс вышла из спальни и побрела на кухню. Шона там не было. Не нашлось также никаких признаков готовящегося завтрака. На кухне царил все тот же идеальный порядок, что и вчера. Все тарелки были вымыты и убраны. Во всем доме было тихо, как в могиле.
У нее появилось дурное предчувствие, которое грозило лишить ее самообладания. Грейс вернулась в спальню, чтобы посмотреть, на месте ли небольшой чемодан Шона, и, конечно же, его там не оказалось. А когда она ранее проверяла барную стойку, то заметила, что его ключи исчезли.
Прошлым вечером он положил их рядом с ее связкой. Тогда Грейс смотрела на эти ключи, лежащие бок о бок, и по ее венам теплом разливалось чувство сладкой близости. Теперь же ее глаза наполнились слезами.
Шон не в магазин отъехал и не на пробежку отправился. Она почувствовала это. Он ушел. Прямо посреди ночи, и даже не удосужился попрощаться с ней.
И все потому, что ей хватило глупости признаться ему в любви? Это как-то слишком жестоко.
Грейс кое-как нащупала край своей кровати и как только присела, у нее по щекам покатились первые слезы. Она знала, что Шон не любит ее, но думала, что хотя бы нравится ему. Видимо, не настолько сильно, раз он взял и запросто так ушел. Грейс долго сидела на кровати, перебирая в памяти все события прошлого вечера, какие только могла вспомнить. Шон вчера и близко не походил на человека, который был готов бежать отсюда, сверкая пятками. Он вел себя мило и занимался с ней любовью так, будто она была единственной женщиной в мире. Теперь не осталось сомнений: всему виной были именно ее слова, что она его любит. Скорее всего, Шон втемяшил себе в голову, будто она прилипнет к нему как банный лист. Разумеется, ему не хотелось слышать уверения в любви от пассии, с которой он закрутил шуры-муры всего на неделю.
Грейс пришлось заставить себя сходить в душ и почистить зубы. Она выполняла всю свою утреннюю рутину на автомате. Пока руки-ноги работали, ее мысли блуждали в другом месте. В душе бурлил круговорот из сожалений, обвинений и немалой доли отвращения к самой себе.
О чем она только думала? Грейс корила себя за то, что опрометью завязала Д/с отношения с мужчиной, которого едва знала. Мало того, что она позволила ему делать вещи, которые с ней не осмелился бы сделать даже ее покойный муж, так еще и сама умоляла его об этом. Это же надо было быть такой идиоткой.
И что еще хуже, она уже скучала по нему.
Как раз после того, как Грейс оделась на работу, раздался телефонный звонок, и ее сердце буквально подпрыгнуло. Впервые за это утро ее движения стали осмысленными. Она схватила телефон. Чувство облегчения опьянило Грейс, как наркотик.
— Алло?
Конечно же, Шон не мог не позвонить ей. Его просто срочно вызвали по делам. В конце концов, у него была работа и жизнь в другом штате. Он попросту не хотел ее будить. Наверное, звонит ей сейчас из аэропорта.
— Привет, мам, — услышала она в трубке радостный голос своего младшего сына.
Обычно звонки от детей всегда поднимали ей настроение, но сейчас она поймала себя на том, что ей с большим трудом дается каждое слово. Грейс говорила веселым тоном, хотя у самой сердце рвалось на части. Она стояла, вполголоса произнося все положенные слова, но мыслями была далеко отсюда. Выслушав несколько историй о жизни сына в Остине, Грейс пообещала прислать ему денег на бензин и повесила трубку.
Вот тогда-то она и увидела его: маленький клочок бумаги, прикрепленный магнитом к холодильнику. Трясущимися руками Грейс открепила записку.
Грейс, меня вызвали в Чикаго. Я прекрасно провел время. Спасибо тебе за все. Шон.
Четырнадцать слов. Никаких обещаний позвонить. Он ведь сам говорил, что их отношения не ограничатся одной лишь неделей его пребывания здесь. Именно Шон завел разговор о том, что вскоре вернется. Непременно вернется. А иначе зачем он все это ей наговорил?
«Затем, чтобы затащить тебя в постель, дура! Он хотел, чтобы ты была податливой, и так оно и вышло. Ты была именно такой, как он хотел, ровно до того момента, пока не проговорилась, что любишь его. Неужели ты и впрямь думала, что хоть один мужчина, который столь же горяч, как Шон Йоханссон, на полном серьезе захочет иметь сорокалетнюю подружку?»
Этот противный внутренний голос заполнил голову Грейс. Он шептал ей. Всю дорогу до офиса вселял в душу ужасные сомнения. Она слышала его, пока сидела на встрече с Мэттом. И во время перерыва на кофе с Кайлой. Каждый раз, когда она проходила мимо зеркала, он буквально орал на нее.
Грейс пропустила обед, отдав предпочтение работе за компьютером.
— Привет, красавица. Ты сегодня пойдешь на «счастливый час» с нами, неудачниками, или встречаешься с тем своим горячим красавчиком?
Адам Майлз сидел на краешке ее стола. Она даже не заметила, когда он успел присесть. Адам выглядел таким молодым и полным энергии. Грейс осознала, что слишком много времени проводит в компании молодых людей — вот в чем была проблема.
— Нет, у меня полно работы, — ее голос прозвучал безжизненно даже для ее собственных ушей. Она выдавила из себя улыбку. — Как-нибудь в другой раз. — В очень-очень отдаленном будущем.
Глаза Адама, казалось, пронизывали ее насквозь.
— Что случилось?
— Просто голова разболелась. Знаешь, все старушки этим страдают.
Он заметно побледнел.
— Ты не старая, Грейс, — Адам протянул руку, взял ее кисть и переплел их пальцы вместе. — Ты самая прекрасная женщина, которую я знаю. Черт, мне тридцать. Я не намного моложе тебя. И знаешь, женщины живут дольше мужчин лет на семь или около того. Это делает меня практически идеальной парой для тебя. И Джейк. Ему тридцать один. Мы идеально подходим тебе по возрасту.
Это была первая за день вещь, которая смогла ее позабавить.
— Буду иметь в виду. Если мне когда-нибудь понадобится муж-гей, я обязательно дам тебе знать.
Казалось, ее ответ на мгновение потряс его. Лицо Адама стало задумчивым, когда он пристально посмотрел на их переплетенные руки.
— Разве не всем девушкам нужен муж-гей? И, кстати, иногда Прекрасный Принц может явиться в странной обертке. Никогда ведь не знаешь, что поджидает тебя за углом. Грейс, пойдем со мной. Смотри, я ранен. Ты же не откажешь больному в маленькой просьбе?
Грейс окинула Адама долгим взглядом. Было совершенно очевидно, что его глаз немного опух, да и нос выглядел неважно, хотя он и пытался замаскировать все это косметикой. На миг ее жалость к себе отошла на второй план. Она подняла руки, чтобы обхватить его покрытое синяками лицо.
— Ох, милый, что с тобой случилось?
— Меня ограбили. Меня ограбил тупой, одержимый на всю голову засранец.
Адам слегка надул чувственные губы. Этот мужчина действительно был привлекательным до умопомрачения. Хоть он и худощавее Шона, но вне всякого сомнения, Адам Майлз был в отличной физической форме.
Кто-то его хорошенько отделал.
— Откуда ты знаешь, что твой грабитель на всю голову одержимый? Часть про засранца понятна и так.
— Ну, он показался мне жуть до чего одержимым, когда выбивал из меня все дерьмо за то, что на самом деле ему не принадлежит. В любом случае, давай не будем о нем, дорогая. Пойдем с нами. Если мы сможем оторвать тебя от большого мужского «хозяйства» твоего Викинга, обещаю устроить тебе культурный досуг. Выпьем пару стаканчиков, а потом пойдем в кинотеатр и посмеемся над какой-нибудь романтической комедией.
Грейс замотала головой, и вдруг остановилась. А чем, собственно говоря, она планировала заняться после работы? Пойти домой и выплакать все глаза? О, да. Именно так можно было в двух словах охарактеризовать ее планы на вечер. Она придет домой, какое-то время будет пялиться в телевизор, затем попытается запихнуть в себя что-нибудь из еды. А после — отправиться в свою пустую кровать, лежать и плакать, зная, что, скорее всего, не сможет заснуть в собственной постели. Почему бы тогда не пойти с друзьями, а уже потом вернуться домой и обливаться слезами? Возможно, если она проведет какое-то время с мальчиками, ей не придется плакать. Возможно, таким образом ей удастся хоть чуточку развеять гнетущее чувство одиночества, которое грозило полностью поглотить ее. Может быть тогда этот проклятый голос умолкнет.
С какой стати она вообще должна плакать? Как-то не похоже, чтобы Шон любил ее. Прошлой ночью он достаточно ясно дал это понять. Разве мужчина, которому действительно есть до нее дело, ушел бы не попрощавшись? Та дурацкая записка не в счет.
— Ладно, — только и смогла выудить из себя Грейс, несмотря на сомнения.
До Шона у нее завязалась приятная дружба с Адамом и его парнем Джейком. Какое облегчение, что ей необязательно каждый вечер проводить в одиночестве. Грейс понимала, что, по сути дела, примазалась к их компании, как пятое колесо к телеге, но так она хотя бы будет избавлена от участи сидеть дома в одиночку и топить горе в вине, роняя слезы в бокал.
Адам посветлел лицом, и даже стал казаться моложе своих тридцати лет.
— Превосходно, — он наклонился и легонько поцеловал ее в щеку. — Пойду, забронирую место. Я вернусь за тобой в пять, договорились?
Забронирует?
— Я думала, мы пойдем на «счастливый час».
— Все верно. Пойдем в какое-нибудь хорошее место. Теперь, когда ты вся в нашем полном распоряжении, мы должны это отпраздновать, — по его красивому лицу медленно расплылась широкая улыбка. Он игриво коснулся кончика ее носа указательным пальцем. — Все будет хорошо, Грейси. Это к лучшему, вот увидишь.
Адам подмигнул и вышел из помещения, уже говоря по сотовому.
О чем это он? Что значит «это к лучшему»?
«Мужики», — мысленно выдохнула она.
Поди разбери, что там у них в голове. Гей, натурал, ванильный, Дом. Все-таки странно устроен у них мозг. Грейс никак не могла вникнуть в логику их поступков, сколько ни старалась. Когда ты слышишь фразу «я люблю тебя» — это не значит, что тот, кто ее сказал, ждет от тебя каких-то обязательств. Она же не просила его жениться на ней, а всего лишь пробормотала что-то ласковое в разгар поистине крышесносного, грязного секса. Вряд ли это должно было послужить поводом, чтобы мчаться сломя голову через полстраны, лишь бы только сбежать от нее.
«Да чтоб тебя…» — мысленно выругалась Грейс.
Опять она занимается самокопанием.
Неожиданно из кабинета показалась голова Мэтта. Грейс отметила, что его глаза снова были красные и воспаленные. Она могла бы поклясться, что на нем был тот же костюм, что и накануне. В отличие от Адама, Мэтт выглядел намного старше своих лет.
— Ты не могла бы зайти на минутку?
Грейс взяла блокнот и пошла за боссом в его кабинет. Ее сердце заныло от боли при воспоминании о том, что произошло в последний раз, когда она была здесь. Шон приказал ей опереться на стол и вытворял с ней, что хотел.
Вот то-то и оно. Этот мужчина сплошь и рядом вытворял с ней все, что хотел и как хотел. Грейс все еще не могла избавиться от ощущения его рук на своих бедрах, когда он толкался в ее киску своим большим членом. Шон наполнял ее собой, доводя до такого исступления, что она и думать забыла, какой одинокой чувствовала себя раньше. Для нее это было гораздо больше, чем просто секс. И это ранило больнее всего. Все, что между ними было, не имело для него такого же значения. Даже не близко. Она никогда его не забудет, а он, наверное, уже переключился на другую женщину.
— Ты работаешь над вечеринкой? Я бы хотел ознакомиться с планом мероприятия, — голос Мэтта выдернул ее из воспоминаний.
Она старалась отогнать видение, как Шон овладевает ею. Ей нужно делать свою работу. Нужно сосредоточиться на этом, а не на мыслях о его большом теле.
— Я связалась с менеджером по кейтерингу (прим.: выездное ресторанное обслуживание мероприятий и торжеств) из «Эштона».
— А место?
— Думаю, мы можем использовать сам «Эштон».
Это был великолепный отель в стиле арт-деко в самом сердце центральной части города. Банкетный зал как нельзя лучше подходил для корпоративных гулянок. Два года назад Грейс устроила там рождественскую вечеринку.
Мэтт на мгновение замолчал. Его глаза застыли, как будто остекленели, пока он обдумывал ее идею.
— Хорошо. Прекрасное место. Недалеко от автострады. То, что надо.
Грейс не понимала, почему его это так волновало, но улица, на которой стоял отель, была близка к межштатной трассе I-35.
— Да. Мне удалось выбить хорошую цену. К счастью у них отменили бронь зала, так что они могут принять нас. Я буду заказывать по их меню. Мне кажется, что было бы неплохо организовать азиатский «шведский стол».
Мэтт сморщил нос от отвращения, но все же совладал с собой.
— Мне без разницы, какая будет еда. Просто проследи, чтобы все пришли. Разошли приглашения всем нашим сотрудникам и их вторым половинкам. И пригласи других арендаторов в здании. Это большая сделка, Грейс. Она выведет нас на совершенно другой уровень.
— Я понимаю.
Сделка по «Брайсон-билдинг» была серьезной победой. И вполне логично, что Мэтт хотел отпраздновать это событие. Хоть босс и говорил все, что полагается в таких случаях, но Грейс видела, что при этом он оставался совершенно равнодушным, не вовлеченным эмоционально. Мэтт, казалось, совсем выпал из реальности.
— Отлично, — выдал он и снова уселся за свой стол.
Мэтт начал просматривать бумаги. Грейс некоторое время молчала. Он снова заговорил, не поднимая на нее взгляд.
— Мне звонил Келвин. Они решили искать другие варианты.
А значит, Шон больше не вернется. Он уехал навсегда.
— Я отменю все твои встречи с мистером Йоханссоном, — удалось ей произнести, хоть слова отдавались у нее во рту горечью.
Он поднял взгляд, чтобы внимательно посмотреть ей в глаза.
— А что на счет твоих встреч с ним?
— У нас с ним не запланировано никаких встреч.
Она не видела в этом никакой надобности. Он ведь жил у нее дома.
— Хорошо. Так будет лучше, Грейс. Вот увидишь. Нам не нужен этот контракт. Мы и без него теперь будем купаться в деньгах.
Его уверенность в этом вселяла в нее воодушевление, но тревога все еще не отлегла от сердца Грейс. Она ведь так и не увидела контракт. Мэтт обещал, что к сегодняшнему утру положит договор ей на стол, но этого не произошло. По какой-то странной причине он держал документ при себе. В ее голове назревало все больше вопросов, которые роем вились где-то на задворках сознания.
— Повезло, что ты не слишком увлеклась этим плейбоем. Так ведь?
На мгновение Мэтт снисходительно ухмыльнулся, выпячивая свое моральное превосходство.
Грейс залилась краской. Хорошо, что она не додумалась бегать по всему офису, объявляя направо и налево, какого ухажера ей удалось отхватить. Так что да, ей чертовски повезло. Только Адам, Джейк и Кайла знали, что она виделась с Шоном за пределами работы. Во всяком случае, Грейс наделась, что кроме них больше никто. Господи, да у нее инфаркт будет, если все узнают, что она закрутила шашни с мужчиной, который моложе ее, и что он, переспав с ней пару ночей, бросил ее. Слава Богу, что Шон не вернется. Она сомневалась, что сможет спокойно смотреть на него, если он снова объявится в офисе. И уж тем более не вынесет, если Шон попытается приударить за другой женщиной прямо у нее на глазах.
— Да. Это была просто интрижка. Ничего серьезного.
В ответ Мэтт одарил ее таким пронизывающим взглядом, что буквально пригвоздил к месту, и Грейс невольно задалась вопросом, как много он знает.
— Я рад. Может быть, теперь ты сможешь сосредоточиться на работе. Держи меня в курсе, как продвигается подготовка к вечеринке. Я хочу, чтобы все было идеально, Грейс.
Грейс кивнула и вздохнула с облегчением, поняв, что ее дальнейшее присутствие здесь нежелательно. Женщина тихонько выскользнула из кабинета босса. Стоит ли удивляться, что он отчитывал ее. Мэтт с самого начала был против ее отношений с Шоном. И был тем, кто сказал ей, что она должна вести себя осмотрительно. Осмотрительно? Мэтт прямым текстом говорил ей, что Шон не останется. Так оно и вышло.
Остаток дня был посвящен телефонным разговорам с организатором банкетного обслуживания и планированию большой вечеринки. В три часа заявился Эван Парнелл и, ухмыльнувшись Грейс, зашел в кабинет Мэтта. Примечательно, что он никогда раньше не смотрел ей прямо в глаза. Этот зрительный контакт выбил ее из колеи, а заодно напомнил ей про тот листок бумаги, который Эван обронил днем ранее. Следуя своему природному чутью, Грейс поискала адрес в Интернете. Это оказалось почтовое учреждение, которое предлагало аренду абонентских ящиков, абонементных сейфов, а также услуги по сбору почты. Женщина задумалась над тем длинным списком номеров на бумажке. Некоторые из них она узнала. Грейс сверила их с реквизитами банковских счетов, которые использовало «Райт Темпс», и трое номеров совпали. Однако один из них был слишком коротким, чтобы быть номером счета. Грейс пришла в голову мысль, что, возможно, это был номер ячейки или код от шкафчика.
Когда Эван Парнелл покинул кабинет Мэтта, Грейс в ту же минуту отправилась вслед за ним.
Это была глупая затея. И Грейс прекрасно понимала это, следуя за Эваном до его грузовика. Ей не пристало разыгрывать из себя частного детектива, но чем дольше тянулась история с Парнеллом, тем сильнее она подозревала, что тот шантажирует ее босса. Мэтту становилось заметно хуже, и он почти всегда уходил в запой после встреч с Парнеллом. Простая логика твердила ей, что Мэтт уже давно должен был уволить этого человека. Так почему Эван Парнелл все еще тут?
Грейс старалась следовать за ним, держась на расстоянии, и при этом дважды теряла его из виду. В конце концов, она заметила его черный грузовик возле банка. Парнелл припарковался на стоянке и вошел в здание. Он провел в банке десять минут, а потом вышел оттуда с конвертом и сразу же перешел через улицу.
Грейс прочитала название улицы. Маунт-Дейл-Авеню.
Она припарковала машину и выскользнула наружу. Грейс незаметно проследовала за Парнеллом до Аддисонского (прим.: городок в округе Даллас, штат Техас, от Форт-Уэрта до Аддисона на машине ехать всего сорок минут) почтового центра. Фасад выглядел совсем новым, и центр, судя по всему, занимал большую часть квартала, в котором находился. С улицы Грейс видела, что Парнелл разговаривает с почтовым служащим. Они немного поговорили, а потом Эвану разрешили пройти за стойку и повели в глубь здания.
Для чего Эвану Парнеллу понадобилось хранилище на почте? У него же был большой склад для хранения своих рабочих принадлежностей. Сомнительно, чтобы он держал тут швабры и метлы. Теперь, когда Грейс знала название этого места, то вспомнила один оплаченный ею счет. Мэтт велел ей провести платеж — за ячейку камеры хранения, находящуюся здесь. Она оплатила полный пакет обеспечения на год, подумав, что это было для нужд Мэтта. Зачем он оплатил ячейку для Парнелла за счет средств «Райт Темпс»?
Грейс взглянула на свои часы. Ей следовало поторопиться, чтобы успеть на встречу с Адамом и Джейком. У нее промелькнула мысль все отменить, но она решила, что не стоит. Представив, что придется вернуться в свой одинокий маленький дом и всю ночь думать о Шоне, ей стало не по себе.
Кроме того, перед ней стояла задача — разгадать головоломку. Уже одно это могло отвлечь ее от мыслей о своем «был да сплыл» любовнике. Хочет Мэтт того или нет, но она собиралась спасти его от когтей некоего Эвана Парнелла. Грейс твердо решила выяснить, что за власть у этого человека над ее боссом.
***
Было уже поздно, когда Адам и Джейк привезли Грейс домой. Адам припарковал ее маленький «гибрид» на подъездной дорожке. Несмотря на все заверения, что она вполне способна сама добраться до дома, мальчики настояли на том, чтобы сопроводить ее. Адам в какой-то момент стащил у нее ключи и отказался их возвращать. Джейк ехал следом за ними. Он поставил свой джип рядом с ее «Хондой». Адам заглушил двигатель, вылез из машины и открыл пассажирскую дверцу, прежде чем Грейс успела отстегнуть ремень безопасности.
— Спасибо, — произнесла она и вложила свою руку в протянутую ладонь Адама, позволяя ему помочь ей выйти из машины.
Вечер выдался приятный. Грейс искренне наслаждалась временем, проведенным с друзьями, но ее сердце по-прежнему сжималось от боли при мысли о Шоне. Интересно, он уже вернулся в Чикаго? Если да, то, небось, уже успел сходить на свидание, а то и на два или даже три. И она дала бы руку на отсечение, что не с лесбиянками.
— Ключи? — сказал Джейк, протягивая руку.
Адам передал их своему парню и повел Грейс по небольшой дорожке к дверям ее дома. Джейк открыл дверь и нахмурился.
— У тебя что, нет сигнализации? — спросил он.
Есть, но она надоедала и издавала противные звуки, когда до нее не получалось добраться вовремя. Грейс поставила портфель.
— Это хороший район. Когда мои сыновья уезжали в колледж, то настояли на установке сигнализации. Я стараюсь не забывать включать ее, когда они дома, но в остальное время — проще обходиться без нее. Хотите кофе?
Шон заставлял ее включать сигнализацию. Он рассердился, выяснив, что она пользовалась ею от случая к случаю. Грейс согласилась, что впредь должна вести себя более рассудительно. И, разумеется, когда обещала это, его рот был на ее киске. В тот момент она бы охотно согласилась с чем угодно.
— Ты должна включать сигнализацию, Грейс. Мне все равно, насколько спокойно в этом районе. От неприятностей никто не застрахован. Если твои сыновья любят тебя настолько, что хотят защитить, ты должна позволить им это сделать.
Джейк буквально навис над ней. Это красавец-мужчина был крупнее Адама, и при этом вел себя спокойнее, вдумчивее своего партнера. Адам же был весь такой беспечный, легкомысленный и веселый. Джейк, наоборот, временами напоминал мамочку-наседку. Он был авторитарен в отношениях. Вдобавок обладал глубоким, «темным» тембром голоса. Грейс вовремя спохватилась, поняв, что едва не кивнула ему. Еще немного и она бы согласилась с ним просто из-за его голоса.
«Нетушки», — мысленно возразила Грейс.
У нее не было желания второй раз наступать на те же грабли. В конце концов, она пожала плечами.
— У меня есть бейсбольная бита, и я умею ей пользоваться. Не беспокойся обо мне.
Женщина зашагала на кухню. Хватит с нее доминирующих мужчин, даже если они всего лишь давали ей хорошие советы. С этим покончено. Грейс поставила вариться кофе. Она очень долго сама о себе заботилась. Пара дней в качестве сабы Шона Йоханссона не изменили этого. Кроме того, он хотел от нее только секса, так что она в любом случае была сама по себе.
— Может, я заведу собаку. Или куплю пистолет.
— Боже правый, нет, — Адам смотрел на нее с чистейшим ужасом. — Я про оружие, милая, не про собаку. Мы найдем тебе симпатичного большого ротвейлера.
— Адам прав, — согласился Джейк. — Пистолет, вероятнее всего, обернется против тебя, или ты нечаянно застрелишь кого-нибудь.
Грейс предпочла проигнорировать слова здоровяка. Джейк смотрел на нее с высоты своего роста. Его темные глаза, казалось, всегда оценивали окружающую обстановку. Было легче сосредоточиться на Адаме, у которого была более солнечная натура. Она передала ему кружку.
— Я могу ведь поймать вас на слове по поводу собаки. Но мне не нужен ротвейлер. Я бы предпочла лабрадора.
Адам фыркнул, когда взял кофе.
— Да, хороший лабрадор залижет незваных гостей до смерти.
Грейс рассмеялась и вышла из комнаты, чтобы повесить свой свитер. Остаток вечера прошел чудесно, вот только мальчики собрались уходить как-то уж очень скоро. Грейс проводила их, но Адам задержался на мгновение.
— Включи сигнализацию, Грейс, — бросил Джейк через плечо, пока шел к своему джипу.
Адам подмигнул ей, от него так и веяло счастьем. Он прямо-таки заряжал ее легкостью и позитивом.
— Лучше сделай, как он просит. Джейк у нас любит покомандовать.
Адам наклонился, чтобы поцеловать Грейс в щеку, но вместо этого легонько скользнул по ее губам. Он почти смущенно отстранился. Вероятно, ему было стыдно, что он промахнулся мимо ее щеки.
— Спокойной ночи, Адам.
— Адам! — прикрикнул Джейк на своего любовника.
Его высокая фигура неподвижно стояла в лунном свете.
— Теперь у меня проблемы. Спокойной ночи, милая.
Он не выглядел особо обеспокоенным, когда присоединился к мужчине бо́льших габаритов.
Грейс вздохнула и закрыла дверь. Заперев замки, женщина пошла обратно в гостиную. Одиночество давило на нее. Несмотря на все попытки забыть о существовании Шона, весь вечер Грейс не покидало ощущение его присутствия. Адам и Джейк тщательно избегали темы ее личной жизни. Они говорили о братьях Джейка и его родителях-художниках. Об офисе и фильмах, которые им нравились. Но как ни старайся, раз за разом её мысли возвращались к Шону.
Ее внимание привлекла фотография Пита на каминной полке. Этот снимок был сделан во время их поездки на Гавайи, незадолго до автомобильной аварии, которая унесла его жизнь. Грейс взяла в руки фотографию, и ее глаза заволокло слезами. У нее даже не было ни одного фото Шона. Она поставила фотографию на место и молча пошла спать.