«Dr. Feelgood» МотлиКрю громко звучал из динамиков закрытого стадиона. Толстые стальные цепи, висевшие вокруг, словно дребезжащие занавески, звенели при малейшем прикосновении и заставляли его чувствовать себя скорее животным, запертым в клетке.
Тюрьма.
Поток беспорядочных воспоминаний захлестнул его мозг. Но нет, эти цепи символизировали свободу. Они раскачивались взад и вперед, распевая песни железного освобождения. Его новый менеджер по боксу, материализовавшийся рядом с ним, ободряюще похлопал его по спине и ушел.
Когда заиграла музыка, он снова сосредоточился на цепях, которые, качаясь, словно лианы на деревьях в джунглях, свисали с арочного дверного проема, в котором были ключи от его будущего. Люди в зале кричали и размахивали флагами. Некоторые, несомненно, были нетрезвыми и просто подначивали окружающих. Огромная толпа, вскочив на ноги, ревела и аплодировала, когда его противник в атласных красных боксерских шортах с белыми полосами по бокам, стоя на ринге, устроил шутовское шоу. Хантер сделал шаг назад, оставаясь окутанным тьмой за завесой из цепей. Коричневое полотенце на голове собирало пот.
Его противник в супертяжелом весе, двухметровый уроженец Детройта по имени Джеймс Джокер, известный своими ложными замахами, быстрыми ударами и глупыми выходками, в данный момент подпрыгивал, словно мяч. Его коротко остриженные рыжие волосы и татуировки, покрывающие бледную кожу, мелькали под резким светом.
Сняв полотенце с головы, Хантер положил его на ближайший стул и поправил толстый металлический собачий ошейник с поводком, надетый на его шею и придававший ему вид дикой собаки, которую кто-то пытался приручить. Хантер счел это глупым, но Джонни заверил его, что толпа клюет на такое дерьмо. Уэсли, его тренер, подошел к нему и положил руку ему на плечо.
— Ты сможешь это сделать, Хантер. Я знаю, что ты впервые выступаешь перед такой большой толпой, а Джеймс — любимец города, но у тебя есть некоторые преимущества перед ним. Играй на его слабостях, как мы это уже обговаривали.
Хантер вспомнил множество видеозаписей с боями этого парня, которые он просмотрел. Ублюдок был хорош. Но он был лучше.
Когда музыка переключилась на его музыкальную тему — «BadBoyz» Шайна, Хантер выпрямился, стукнув боксерскими перчатками друг об друга. Мелодия гремела из динамиков, когда он вышел в сопровождении свиты, состоящей из Уэсли, двух тренеров, с которыми он также тренировался и работал, и пары симпатичных полураздетых дам, одетых в серебристый и черный цвета его шорт.
— ГАВ! ГАВ! ГАВ! — залаял конферансье в микрофон, возбуждая толпу. — А вот и наш второй участник! Родом он из Сагино, штат Мичиган. Рост метр девяносто, вес сто двадцать три килограмма, Тираааааан Вульф!!!
Когда он шел по проходу, раздавались бурные аплодисменты и крики, а вокруг вспыхивали головокружительные яркие огни. Когда он вышел на ринг, музыка плавно перешла в «HungryLike a Wolf» ДюранДюран. Одна из девушек, улыбаясь, сняла с его шеи ошейник, еще раз продемонстрировала его публике и исчезла с ринга. Хантер немного попрыгал на месте, разогревая мышцы, а затем он и другой боец приблизились друг к другу, оставив между собой расстояние всего в пару шагов. Они поедали друг друга взглядом, словно акулы, претендующие на одну и ту же добычу. Рядом стоял рефери, белый парень средних лет в рубашке в черно-белую полоску. Хантер уставился на боксера, который только что устроил для зрителей глупое шоу, и выражение на лице мужчины отражало его собственное. Затем его противник ухмыльнулся, но Хантер сохранял бесстрастное выражение своего лица, пока ему не предложили уйти в свой угол.
Сев на маленький табурет, он сделал глоток воды и надел капу. Хантер попытался разглядеть в зале Ниту, ее отца, Джастина и Итана, но не смог их найти. Однако он не волновался, он знал, что они пришли.
— Помни, что я тебе говорил, — крикнул ему Уэсли сквозь шум. — Ты сможешь это сделать! Ты зверь! Самородок, редкий талант, мужик… Я в тебя верю!
Похлопав его по плечу, тренер перелез через канат и спустился с ринга, но остался стоять рядом. Музыка стихла, и рефери вызвал обоих боксеров в центр ринга. Хантер вполуха слушал, как парень говорил о хорошем, честном бое и прочем дерьме, которое нужно было сказать вначале, прежде чем все выйдет из-под его контроля.
Странно, но вместо противника он мог видеть только своего отца. Мужчина не был похож на него, но что-то в энергии этого чувака, его аура, как сказала бы Нита, делало его похожим. Хантеру это не понравилось. Он злился все больше и больше — настолько, что казалось, что все звуки и образы приглушены, и только он и этот мудак стояли там, лицом к лицу. Ударил гонг. Они коснулись перчатками друг друга, и на ринг вышла одна из девушек, держащая в руках мигающую табличку с надписью «Первыйраунд».
Его гребаное сердце готово было вот-вот выскочить из груди. Подпрыгивая, они кружили друг вокруг друга, проверяя, практически обнюхивая друг друга, словно бродячие собаки. Внезапно парень сделал джеб, который прорезал воздух, как острое лезвие, едва не задев его. Толпа зашумела громче. Хантер продолжил двигаться, выискивая возможность наброситься на слабое место чувака— вывихнутое два года назад плечо, а затем забить его до смерти. Ублюдок снова замахнулся, на этот раз попав ему в плечо. Толпа вновь наполнилась энергией, некоторые даже скандировали имя ублюдка, подбадривая его.
Виски Хантера начали сильно пульсировать. Он слышал, как люди кричали: «Бей его!» Его терпение сводило людей с ума. За все время проведенных им боев он заметил такую тенденцию, беспокойство толпы росло, словно бокс был какой-то тупой брачной игрой. Бокс был единственным занятием, в котором он проявлял терпение. Хантер не хотел тратить энергию впустую, потому что, когда освободит ее, он планировал вложить в нее все свои силы. Он всегда терпеливо ждал своего часа.
Ты должен изучить, как человек двигается, его особенности. Ты должен посмотреть ему в глаза и понять, прирожденный ли он убийца или позер. Я знаком с обоими вариантами. Когда ты сражаешься с себе подобным, это намного сложнее. Ты понимаешь этого ублюдка.
Хантеру не нравилось, как мужчина сейчас смотрел на него, словно готовился сделать что-то невероятное — что-то, что, без сомнения, сослужит ему хорошую службу. Хантер мог отличить уверенность от фальшивой бравады. Этот парень определенно верил в себя. Это сделаетуничтожение этого ублюдка еще слаще.
Я устроюим шоу. Я позволю ему ударить меня.
Хантер, внутренне улыбаясь, замедлился и намеренно пропустил несколько довольно ощутимыхударов вкорпус… Зрители, закричав, вскочили на ноги. Одни подбадривали его, другие призывали к расправе над ним. Уэсли сходил с ума, крича, чтобы он поднял свои гребаные руки и показал хоть какую-то защиту, мысленно жеХантер отсчитывал секунды. Первый раунд практическиподошел к концу. Нужно было принимать решение. Его разум начал играть с ним злые шутки, когда ублюдок ударил его в челюсть, сотрясая весь его проклятый череп, и на языке почувствовался насыщенный вкус крови.
Брызги крови на стенах… «Ты убил мою маму!»… «Я все еще твой отец!»… «Хантер, все это в прошлом. Я не понимал, что творю!»… «Хантер… Хантер! ХАНТЕР!»… «Ты маленький ублюдок! Ты так похож на нее»… «Мне нужно поговорить с тобой! ТЫ ДОЛЖЕН МНЕ! МОЯ КРОВЬ ТЕЧИТ В ТВОИХ ЖИЛАХ!»
БУМ! БУМ! БУМ!
Очнувшись, Хантер выстрелил комбинацией правая-правая-левая. Ритм боли и разрушения! Рыжеволосый Джокер отшатнулся назад, и кровь брызнула из его гребаного рта, словно гейзер. Хантер продолжал бить этого ублюдка, пока не стало казаться, что тот бьется в конвульсиях и истекает кровью каждой порой. Все произошло так быстро, что он не мог остановиться. Подскочивший рефери оттащил его. Прозвучавший удар гонга, ознаменовавший собой окончание первого раунда, пробудил Хантера от грез. Он помотал головой, пытаясь вспомнить последние двенадцать или около того секунд. Его разум был практически пуст.
Хантер огляделся в изумлении. Уэсли улыбался, толпа кричала во все горло, а на ринг вышли два человека, одетые в медицинскую форму. Парень не мог стоять самостоятельно, хотя и пытался сделать это несколько раз. Подхватив под руки, медики поставили его на ноги, но в какой-то момент ослабили хватку, в результате чего Джокер обмяк и упал лицом вперед. Лежа на полу, он не шевельнул ни единым мускулом, а его глаза были закрыты. Толпа снова разразилась криками, и руку Хантера дернули вверх.
— И победителем сегодняшнего соревнования становится чемпион в супертяжелом весе, Тирааан-большой-плохой-Вууульф, нокаутировавший своего соперника в первом же раунде!
Тут же из колонок рванули аккорды «WerewolvesofLondon» Уоррена Зевона. Хантер вытер струйку крови, стекающую по его подбородку. Подбежавший секундант, входящий в команду Хантера, промокнул ему лицо полотенцем ипохлопал по его спине с поздравлениями, когда на ринге начала собираться толпа. У Хантера раскалывалась голова, но, тем не менее, он чувствовал себя чертовски хорошо, находясь в состоянии эйфории.
Внезапно он заметилДжастина, помогающегоНите и ее отцу выйти на ринг, и его наполнила радость. Пробившись к нему, Нита обвила рукой его потное тело, и он притянул ее к себе и поцеловал в макушку, а затем приветственно кивнул отцу Ниты и ударил кулаком кулакДжастина. Репортер местных новостей сунул ему в лицо микрофон, и Хантер посмотрел на микрофон так, словно никогда раньше его не видел. Это было не то, чего он ожидал. Джонни и Уэсли ничего не говорили ни о каких интервью. Хантер был просто жестким безымянным боксером, которому нравилось давать парням прикурить, но сейчас, очевидно, дело пошло в совершенно новом направлении.
— Хантер Вульф! Поздравляю! — бодро начал молодой парень.
— Спасибо…
— Многие заядлые любители бокса ждали этого матча. За короткий промежуток времени вы приобрели неплохую репутацию, и сегодня мы все понимаем, почему! Как вы себя сейчас чувствуете?
— Я чувствую себя хорошо… да, — ответил он и крепче обнял Ниту, притягивая ее к себе ближе.
— Вы ожидали, что этот бой закончится так скоро?
— Да.
Это вызвало взрыв смеха.
— Значит, как я понимаю, вы считаете, что Джеймс Джокер — легкий соперник?
— Нет, я так не считаю, — Хантер покачал головой. — Мужчина может драться, он может называться Джокером, но нет ничего смешного, когда он ловит тебя на уклоне. Его удары чертовски болезненны, этого у негоне отнять. Я просто ударил сильнее, — закончил он, пожав плечами.
Кое-где раздалисьаплодисменты.
— Вы ударили сильнее, а? Да! Сегодня вечером, думаю, мы все с этим согласимся. Итак, как долго вы готовились к этому бою?
— Около полугода.
— Как долго вы занимаетесь боксом профессионально?
— Профессионально? Недолго. Большую часть своей жизни Я боксировал как любитель. До сих пор у меня никогда не было менеджера, или тренера.
— Значит, это ваш первый профессиональный бой? Вау! Думаю, у вас будет многообещающая карьера, сэр! Еще раз поздравляю! Вы восходящая звезда. Уверен, что мы еще увидимся с вами.
Пожав руку парня, Хантер крепко поцеловал Ниту, от которой так чертовски приятно пахло любовью и вожделением.
— Я… в шоке, — наконец сказала она. — Я так горжусь тобой, детка!
Поцеловав ее в щеку, Хантер поговорил еще с несколькими людьми из местной прессы и, сделав пару фотографий, направился в свой номер в отеле, чтобы привести себя в порядок перед вечеринкой. Он хотел быть один, но сейчас у него была вынужденная компания. По обе стороны от него в лифте стояли Джонни и Уэсли. Мужчины были полны энтузиазма и воодушевления перед толпой, но теперь оба выглядели мрачными.
— Хантер, — сказал Джонни, нарушая тишину.
— Что?
— Поздравляю. Ты сделал именно то, что я и думал, только лучше.
— Спасибо, — ответил Хантер и облизал нижнюю губу, сухость во рту сводила его с ума. Тупая боль в челюсти срочно нуждалась в холоде, и он планировал заняться этим в своем номере.
— Мы поменяли тебе номер. Ключ у меня. Я взял тебе один из лучших номеров отеля, потому что знал, что сегодня ты будешь праздновать победу, — объяснил Джонни.
— Спасибо.
— Вечеринка, которую мы устраиваем для тебя, имеет непристойную цену, но это инвестиции, так что ты того стоишь.
— Инвестиции? — Хантер стиснул зубы и скрестил руки на груди. — Я же сказал вам, что не знаю наверняка, хочу ли делать эту карьеру.
— Я знаю, что ты нам сказал, но не ты выбрал бокс. Похоже, это бокс выбрал тебя.
Хантер фыркнул, чувствуя, как из носа вытекло немного жидкости. Горло пересохло, а кожа покрылась потом. Уровень его адреналина спадал, к тому же он не курил несколько дней. Ему не терпелось закурить. Так же, как это было тюрьме — он резко и полностью бросил, а затем снова начал, как только у него появился на это шанс. Нита заметила, как странно было то, что он мог бросать курить на годы, а затем снова начинать, с каждым разом все меньше получая от этого удовольствия, но все равно продолжая это делать.
— Джонни, я сказал тебе, что принял предложениеРики, и знаю, что это то, о чем ты действительно хотел бы поговорить.
Двери лифта открылись на пятнадцатом этаже казино. Все трое вышли, и мужчиныпошли вместе с ним по коридору к его номеру. В динамиках на этаже тихонько играла «Mr. Roboto» Стикса.
— Я могу платить тебе за бои больше, Хантер, особенно если ты продолжишь драться так, как сегодня вечером.
— Дело не только в деньгах, — сказал он, взяв ключ-карту у Джонни и подойдя ближе к двери своего номера. — Все намного сложнее.
— В чем же тогда? — спросил Джонни.
— Это личное, но мне нужно это сделать. Это будет один бой и все. Обещаю.
— Мне не нравится, что ты ставишь меня в такое положение.
— Скажем, это будет ради благотворительности. Я жертвую половину своего заработка и передаю его тебе. Это поможет тебе выйти из затруднительного положения.
Глаза Джонни потемнели. Можно было сказать, что мужчина был ошеломлен тем, что Хантер все это обдумал и нашел выход из ситуации.
Хантер поднес ключ-карту к электронному замку, и дверь щелкнула, отпираясь. Он улыбнулся. Номер был абсолютно великолепен. Белые шторы, белые простыни, колонны вокруг кровати, золотые элементы отделки и зеркала высотой во всю стену. Это было похоже на путешествие в рай.
— Ну, как? — подал голос Уэсли, выходя вперед. — Мы позаботились о том, чтобы твой бар был полон. Бери, что хочешь — твой счет будет оплачен. У тебя есть лед, бесплатное обслуживание номеров, халаты для тебя и твоей девушки. Она останется с тобой сегодня вечером, верно?
— Да…
Через открытую дверь в ванную комнату Хантер заметил большую стеклянную душевую кабинку с широкой насадкой и стоящую рядом полку с чистыми полотенцами, свернутыми в рулоны.
— Хорошо, Тиран, — сказал Джонни. — Я оставлю эту историю с Рики в покое. Это нарушение контракта, но я его не замечу. Мне нужно, чтобы ты серьезно обдумал возможность перехода на следующий уровень. Я хочу взять тебя с собой в Германию на пару недель, чтобы потренироваться, но только в том случае, если ты настроен серьезно. Ты можешь добиться больших успехов в этом виде спорта, Хантер. Дело не только в деньгах, которые ты можешь заработать. Мы видим это по тому, как ты дерешься. Ты безжалостен, но все же следуешь правилам бокса. Уэсли сказал, что ты никогда не бьешь сопернику в голову, а те несколько ударов ниже пояса были чисто случайными. У тебя хорошее время, и ты силен. Ты можешь быть следующим Оскаром Ривасом.
— Я ничего в этом не понимаю. Я — это просто я, — ответил он и сглотнул, ощущая жажду пива. Все время подготовки к бою он сидел на правильном питании, в том числе с исключением алкоголя. Пришло время праздновать.
Хантер огляделся и понял, что ему нужно. Схватив ведерко со льдом, он сунул в него руку и, схватив несколько кубиков, приложил их к своей челюсти.
Уэсли, подняв трубку гостиничного телефона, попросил принести в номер пакет со льдом.
— Щека опухнет. Я приложил к ней ненадолго лёд после твоего боя, но ты должен продолжать это делать.
— Я знаю. Все в порядке, — ответил Хантер и свободной рукой раздвинул шторы, открывая захватывающий вид на город.
— Хотя на секунду я забеспокоился, — усмехнулся Джонни. — Ты начал медленно, но Уэсли предупредил меня, что иногда ты такое проворачивал. Тем не менее, увидеть это самому было впечатляюще.
— Меня он тоже заставил понервничать.
Двое мужчин рассмеялись.
— Не было причин для беспокойства, — произнес Хантер, смотря на мигающие огни мегаполиса. — Это то, на что люди пришли посмотреть. Им нравится тревожное ожидание. Я собирался тянуть три раунда, но потом… не знаю, просто захотел избавиться от него, — закончил он, видя в отражении окна, как Уэсли и Джонни многозначительно переглянулись.
— Подумай о Германии, ладно? Подумай о перспективах, Хантер, — он нерешительно кивнул, все еще не убежденный. — У тебя есть то, что хотели бы иметь многие. Мастерство, талант, способности, харизма, а теперь и быстрорастущая фан-база. Погугли себя завтра. Этот бой потряс всех. Думаю, ты тоже удивишься. Увидимся через час на вечеринке. Если тебе что-нибудь понадобится, позвони.
— Мне действительно кое-что нужно… точнее, кое-кто. Найдите мою девушку и попросите кого-нибудь проводить ее сюда, пожалуйста.
— Сделаем.
Уэсли щелкнул пальцами, и Джонни последовал за ним. Они ушли, закрыв за собой дверь. Хантер продолжал смотреть на улицу, думая о своей жизни, обо всем том дерьме, которое произошло с ним с самого начала его жизни и до этого самого момента. Подойдя к тумбочке, он положил мобильник рядом со стоящими на ней часами. Именно тогда он заметил, что его сумку с вещами уже принесли в номер. Приехав, он вынужден был оставить ее на стойке регистрации, так как ему заявили, что новый номер, который был для него забронирован, на тот момент был недоступен.
Расстегнувсумку, Хантердостал зарядное устройство для телефона, а также пачку сигарет и зажигалку. Поставив телефон на зарядку, он направился в душ, чтобы смыть с себя тяжелые двенадцать секунд боя. Он сильно тер кожу намыленной мочалкой, удаляя с неё вместе с потом сегодняшний день, свое полубессознательное состояние на ринге, ненависть, которую чувствовал…
Хантер смыл все свои проблемы в канализацию, но они были как изжога, которая имела свойство обычно приходить снова. Выйдя из душа, он вытерся и вернулся в комнату.
Нита, невероятно хорошенькая, сидела на кровати.
— Черт, ты отлично выглядишь, детка! — улыбнувшись, сказал он ей.
Она улыбнулась. На ней было облегающее черное платье с одним плечом, серебряное колье на шее и волосы, собранные в гладкий пучок. Она выглядела чертовски стильно и сексуально одновременно.
— Спасибо. Я нарядилась специально для тебя, — ответила она, скромно хлопая ресницами, заставив его рассмеяться. — О, Джонни передал тебе это, — закончила она, подавая ему сигару.
Взяв белую сигару из ее рук, Хантер положил ее на тумбочку, а затем, упав на колени, уткнулся головой ей в грудь, яростно желая ее. Нита стала гладить его, словно домашнего льва, заставляя его стонать. Нежно поймав его за подбородок, она перевела его взгляд на себя и вздрогнула.
— Боже мой, Хантер. Ты видел свою щеку, детка? Она воспалена.
— Я знаю. Через день-два все придет в норму, — в этот момент раздался стук в дверь. — Это принесли пакет со льдом.
Подойдя к двери, он посмотрел в глазок и открыл ее. Поблагодарив парня, который принес пакет, он прижал лед к своей щеке и спросил Ниту, не было ли у нее проблем с парковкой или поиском места. Затем, положив пакет со льдом на тумбочку, он уронил полотенце на пол и осторожно потер ушибленный кулак. Взгляд Ниты блуждал по всему его телу, словно пытаясь убедиться, что с ним все в порядке, он цел.
— Ты знаешь, как тяжело было смотреть этот бой? — спросила она голосом, полным эмоций. — Знаешь, каково это — видеть, как того, кого ты любишь, снова и снова бьют?
— Знаю.
Ее глаза расширились.
— Черт! Прости, Хантер, — она покачала головой. — Я не имела в виду…
— Я знаю… тебе не нужно извиняться. Я не настолько хрупок, детка. Я просто отвечал на твой вопрос, — они немного помолчали. — Перед вечеринкой у нас есть немного времени… — сказал он, глядя на нее из-под полуопущенных век. — Я хочу заняться любовью. Раздевайся.
С чувственной улыбкой она встала и начала снимать платье, не сводя с него глаз. Закурив сигару, Хантер наслаждался представлением, а затем, положив сигару на пепельницу, схватил стул и поставил его ближе к кровати. Подняв с пола уроненное полотенце, он бросил его на сиденье и сел, вальяжно раскинувшись. Взяв в руку свой член, Хантер начал медленно гладить его, глядя на Ниту. Проводя рукой вверх и вниз по своему стволу все быстрее и быстрее, он застонал, смотря на нее, сосредоточившись на ее сиськах и киске. Ему не разрешено было трахать ее несколько дней, и это сдерживание истощило его. Теперь он мог, наконец, облегчить свою нужду. Мог, наконец, взять ее.
Нита подошла к нему, не нуждаясь в команде. Когда она встала перед ним, он схватил ее за талию, притянул к себе и провел языком по ее клитору. Вздрогнув в его объятиях, она провела руками по его голове, застонав от удовольствия. Медленно и нежно он втянул клитор в свой рот, наращивая интенсивность сосания до тех пор, пока она уже не могла выдержать ни секунды дольше… Он слизал ее соки, когда она кончила на его языке, дрожа в его хватке и выкрикивая его имя. Когда она успокоилась, он поцеловал внутреннюю сторону ее бедер, а затем шлепнул по заднице.
— Встань, подойди к моей сумке и достань из нее цепь, — любопытство читалось на ее лице, когда она сделала, как он просил. — А теперь тащи свою задницу сюда вместе с ней.
Она подошла к нему и он, накинув цепь сначала на ее талию, а затем на свою, соединил их тела.
— А теперь оседлай меня.
Нита последовала его указанию. Он держал ее за бедро, пока они смотрели в глаза друг другу, не желая выходить из транса. Цепь зазвенела, когда он погладил головкой своего члена скользкие, мягкие губки ее киски…
Ахнув, она закрыла глаза, когда он вошел своим членом в ее теплое лоно и не останавливался до тех пор, пока не оказался в ней полностью, а затем подался назад, так же почти полностью выйдя из нее, затем снова толкнулся вперед.
Двигаясь медленно и плавно, он заставлял ее чувствовать каждый толчок. Нита застонала, и он, подавшись вперед, обхватил пальцами ее шею и подарил восхитительный поцелуй. Поглаживая ее язык своим, он трахал ее в таком бешеном ритме, словно у него не было киски тысячу лет.
— Да, вот так… — пробормотал он, чувствуя себя настолько хорошо, что даже не был уверен, что продержится так долго, как обычно. Холодный металл цепи обвивал его плоть, плоть Ниты, гремя каждый раз, когда он погружался в нее. Хантер взял свободный конец цепи, лежавший на полу, и, накинув его себе петлей на шею, протянул ей конец. — Затяни.
— Что? — недоуменно спросила она и ее глаза расширились.
— Затяни эту гребаную цепь на моей шее.
Сглотнув, Нита осторожно потянула за конец цепи. Когда она это сделала, Хантер глубоко толкнулся в нее, заставив Ниту закричать от интенсивности удовольствия. Крепко обняв, он притянул ее к себе, заставил положить лоб ему на плечо, когда все ее тело задрожало от приближающегося оргазма.
— Затяни ее! Снова затяни цепь!
Она сделала это снова и снова. Каждый раз, по сигналу, он врывался в нее, совершая мощные толчки в ее пульсирующей киске, двигаясь сильно и быстро.
— Каждый раз, когда ты будешь затягивать ее, детка, я буду входить в тебя так глубоко, что люди могли бы подумать, будто твой живот — это гребаный вигвам. Затяниее, — Нита, казалось, пребывала в эйфории. — Затяни эту гребаную цепь!
Она снова затянула ее, потом еще раз, пока, громко крича, не кончила, стекая соками по его члену, а он, застонав, не кончил в нее. Дрожа, они держались друг за друга, рассыпаясь на куски.
— Бл*ть! — он толкался в ней, как поршень, выстреливая спермой внутри ее теплых, сладких стенок. — Детка, твоя киска так хороша! Я должен иметь ее утром, днем и вечером…
Со стоном Хантер откинулся на спинку стула, пот стекал по его лицу. Он закрыл глаза и улыбнулся, чувствуя, как она осыпает его тело нежными поцелуями. Пока он нежно гладил ее по спине, они сидели, прижавшись друг к другу, словно несчастные влюбленные, укравшие драгоценный момент. Ему не хотелось двигаться, не хотелось вставать, не хотелось покидать тепло ее оазиса.
— Нам нужно подготовиться к выходу. Люди ждут тебя, детка, — сказала Нита, словно читая его мысли, в которых он искал способ продлить их время вместе. — Ну, давай же, — хихикнула она. — Мы сможем вернуться к этому позже.
Она отстранилась от него, и цепь, связывающая их, зазвенела. Сняв петлю со своей шеи и освободив их тела, Хантер отбросил цепь на пол с громким лязгом. Нита покачала головой и расхохоталась, вставая на ноги.
— Извращенец. Ты способен превратить в сексуальный объект даже пустую бутылку из-под газировки.
Насытившиеся и довольные, они направились в превосходную ванную комнату вместе. Пользуясь раковиной, Хантер вымыл свой член, лицо и руки, пока Нита принимала душ. Закончив, Нита снова надела платье, а он — красивую белую рубашку и темные брюки, а также пару туфель, которые его любимая выбрала для него на похороны Ноя. Стоя рядом, они посмотрели на себя в большое зеркало.
— Ты чертовски красива, Джей-Джей! Посмотри на себя — какая конфетка!
Она завизжала, когда он схватил ее и чмокнул в щеку. Через несколько мгновений они, взявшись за руки, вышли из гостиничного номера и направились в банкетный зал на афтерпати — его первое в качестве профессионального боксера. Когда они подошли ближе, Хантер услышал громкую, глухую музыку диджея— «CumonFeeltheNoize» группы «КьютРайот». Прежде чем они вошли, Нита обняла его и поцеловала, а затем, приподнявшись на цыпочках, прижалась губами к его уху. Хантер обвил рукой ее талию.
— Я люблю тебя, Хантер, — прошептала она. — Если хочешь продолжать заниматься боксом, то делай это. Не позволяй никаким моим опасениям остановить тебя. Я помню, что сказала в номере отеля, и это было правдой. Я чувствую то, что чувствую, но ты заслуживаешь нового начала. Ты хорош в боксе. Нет, великолепен… великолепен в нем, и, если какой-то части тебя интересно дальнейшее развитие этой профессии, я буду рядом. Ты получишь мою полную поддержку.
Некоторое время он смотрел на нее, не зная, что ответить. Ему действительно нужно было услышать эти слова, но не по тем причинам, о которых она могла подумать. Он поцеловал ее в лоб, и они вошли в большой зал, заполненный таким количеством людей, что едва можно было разглядеть танцпол.
Диджей посмотрел в его сторону и кивнул.
— Леди и джентльмены! Наша звезда, наш герой, вожак волчьей стаи с нами! Встречайте аплодисментами — Тирааан, большой-плохой Вульф, победивший Джокера!