Жуткие в жизни сторонки есть. И Желавина вон убили.
А тут еще более всего нагляделся. Она меня на "трату пустила, жизнь-то, и готова в последний расход пустить...
Кто про топор-то, Фенька сказала? - решил он завести Строикова в свои дебри. Но, как это бывает иногда, то, что хотят скрыть, как раз скорее и запримечивают. Так запримечивают гнездо птицы по ее назойливости, с которой она кричит и вертится, на себя отвлекая взор и шаги идущего к гнезду человека,-Подлая! - добавил Митя.
- За что же ее подлишь?
- Про топор сказала, меня сгубить. Ведь она сказала? Больше-то некому. Ей воля нужна. Со мной жила, а другого ждала.
- Кого же?
- Сама не знала, а ждала.
- А зачем тебе тогда топор понадобился?
- Отстань, Стройков. Если бы я или отец топором стукнули топор бы дома был или спрятали куда подальше. Сказал я уже. А то тревожились, может, в чьихто руках, и так его прихитрят, на нас след и наведут в случае чего.
- Ты говори, что спрашиваю. Зачем тебе тогда топор понадобился?
Митя усмехнулся с кривью в губах.
- Убить Желавина хотел.
- Я что, смеяться сюда приехал? Серьезное дело, а тут, понимаешь, шутить вздумал.
- Так, может, я тебе правду говорю.
- Ты что,серьезно?
- Сам вот не веришь, а ловишь. Разговор-то пустой.
Воздух топором рубишь... А тогда топор мне понадобился - в лавке ""Р01' подровнять: плохо дверь закрывалась. "Приду и подправлю",- отец сказал. А я говорю:
"Что тебе ходить, сам все сделаю".- "Поди, говорит, на клади: топор там забыл. Там возьми". Пошел я, а топора нет. Вернулся, Феня мне и говорит: "Отец сказал, что сам в лавку придет".
- И пришел? - подторопил Митю Стройков.
- Да.
- Каким же топором ровнял?
- У него другой был.
- Такой же?
- Да.
- И клейменый?
- Да.
- Плотницкий топор?
- Да.
- Л дрова чем рубили?
- Колуном.
- А почему для рубки дров новый топор появился?
- Тот пропал, я же сказал.
- Так пропал колун, а не плотницкий топор. Разница! А ты сказал: "такой же"... Выходит, колуном отец кладки-то делал. А тебе колун понадобился порог подровнять. Чего-то вы на колуне сошлись?
Так, почти незаметно, обошел Стройков и неожиданно как ударил:
- Колуном и убит Желавин!
Митя не сразу сообразил, что случилось: страхом затмило его. Он снова уперся локтями в колени и сжал голову.
- Я и сам думал,- произнес он заглохшим голосом.
- Что думал? - торопливо гнал его Стройков, чтоб не опомнился, не встал Митя: надо было быть жестоким, не упустить бы уже близкое его признание.Живо отвечать!.. Что думал?
- Что он убил.
- Отец?
- Да... Когда уж замерз он, так я подумал, страхом страшнее смерти его к той березе загнало.
- А за что убил?
- Не знаю.
- За часики? Часики на руке были. Часики с убитого снял.
Митя вскочил с табуретки.
- Врешь!
- А ты откуда знаешь?
- Врешь!
- Может, вдвоем и убили? - со злостью сказал Стройкой, боясь, что сейчас самый момент упустит.