Катя принимала ванну, когда зазвонил телефон, лежащий рядом на тумбочке. В ванную она брала с собой только один аппарат, тот в котором она была «Екатерина». Остальные — точно подождут. Увидев определившийся номер, девушка чуть не уронила телефон в воду. На экране определилось «Женя 37». Да еще и по телеграмму звонок?! Хотя Женя всегда звонил с нового телефонного номера, Катя имела странную причуду сохранять все его телефонные номера. Обычно они не повторялись, а вот сегодня произошло чудо. Неужели Женя стал ей больше доверять? Наконец-то. Девушка сняла трубку и произнесла:
— Здравствуй Женя. Все материалы я собрала. Готова все рассказать и показать. Когда в гости за ними приедешь?
— Здравствуй, Катя! Увы, я сейчас не могу заехать. Как только разберусь с этим делом, по которому мне нужна информация, так приеду обязательно. А пока-что скинь мне их на почту. Адрес я тебе напишу, только сотри потом это сообщение.
Вот это новости! Женя же никогда не давал ей свою электронную почту. Всегда информацию забирал лично. В другом случае Катя, возможно бы, даже порадовалась этому знаку доверия, но не сейчас. Женя слишком долго у нее не был. Как он вообще живет? Не загнулся бы от тематического голода. Пришлось добавить в свой голос побольше строгости, одновременно включив видео связь. Пусть увидит кое-что интересное.
— Женя, так не пойдет. Ты помнишь, о чем мы с тобой договаривались? Что как только узнаю то, что тебя интересует, ты приедешь ко мне. Ты слишком долго у меня не был. Так-что будь любезен, найди время ко мне приехать — тогда все материалы и получишь.
Вот так вот! Пусть теперь знает, как свои обещания нарушать. Голос на том конце стал хриплый от волнения и одновременно какой-то робкий, извиняющийся.
— Ты права, Катя, я обещал… Но один мальчик попал в очень скверную историю. Возможно в чем-то даже более скверную, чем я когда-то. Как раз для того, чтобы попытаться помочь мне и нужны эти материалы. Не обижайся, пожалуйста, не сердись. Просто это очень для меня важно! Ну, хочешь я поклянусь, что сразу как передам материалы позвоню тебе. И ты права, я слишком долго у тебя не был, а ты действительно мне нужна. Пожалуйста, Катя!
— Ну что ж, Женя, я готова пойти тебе на встречу. Я перешлю тебе материалы на почту, если ты действительно поклянешься позвонить мне чтобы договориться о встрече, как только закончишь с этим делом. Но! Факт остается фактом, обещание ты мне нарушил. И вообще, с визитом ко мне затягиваешь. Вредишь себе. А я, Женя, так уж теперь устроена, что не могу о тебе не заботиться, хочешь ты этого или не хочешь. А раз обещание нарушил, то у меня есть дополнительное условие. Во время визита ко мне первая сессия пойдет на моих условиях. Сценарий ее составляю я. Согласен?
На том конце провода как умерли. Стояла оглушительная тишина. Катя знала, что сейчас испытывает Женя. Страх… Страх от потери контроля над ситуацией. Страх, от того, что он вынужден будет доверять немного больше. Конечно, жестоко так поступать с Женей, но что делать? Без доверия нет ни нормальных отношений, ни самой жизни. Впрочем, стоит немного подсластит пилюлю.
— Милый мой сладкий Богомольчик. Пойми, пожалуйста, я знаю чего ты хочешь и то, что ты любишь, пожалуй даже больше чем ты сам. Я в свое время доверилась тебе и не прогадала. Теперь тебе пришло время довериться мне. Я тебя не обижу так, как тебе не понравится. Просто самка богомола хочет съесть своего мальчика. Просто строгая госпожа Соланж хочет выдрать и изнасиловать своего любимого нижнего, и позаботиться о нем. Просто Екатерина соскучилась по своему Жене. Тебе будет хорошо, я обещаю. Ну же?
— Хорошо, Катя, пусть будет как ты настаиваешь.
И вот на четвертый день снова звонок от Жени.
— Катя, я разделался с делами. Спасибо тебе за информацию, она помогла. Я готов приехать в любое время.
На часах уже скоро девятнадцать… Ехать ему более четырех часов, но девушка говорит:
— Или сегодня или завтра не позже десяти утра. И на все выходные. Как минимум.
— А сегодня не поздно будет? Да и в выходные, наверное, самая работа.
— Мне — не поздно. Поужинаем и ляжем спать, а завтра с утра уже… А работа всегда есть. Обойдутся без меня.
— Тогда я выезжаю.
Поужинать и лечь спать конечно же не получилось. Катя соскучилась, а за последние годы она отвыкла ограничивать себя в желаниях. Отобрав у приехавшего в начале двенадцати Жени букет и пакет, она отправила его с дороги в ванную комнату, куда вскоре отправилась и сама, а там, в джакузи, куда девушка пришла уже обнаженной, уселась на бортик, призывно раздвинув ноги и спросила:
— И чего мы ждем?
И вот язычок желанного мужчины порхает по ее курку, иногда дразня, останавливаясь и проникая вовнутрь, крепкие руки ласкают ягодицы, а Катя легонько царапает мужские плечи. Она знает, что Женя хотел бы глубоких, кровавых царапин и это она ему несомненно устроит, но не сейчас. Впереди еще пара дней вместе как минимум, а смотреть все время на расцарапанную спину ей было бы неприятно.
Может быть Женин язык и не самый умелый на свете (сколько обладателей языков были готовы на все, чтобы делать то, чем сейчас занимался Женя), но явно самый желанный. Как же она соскучилась! Еще немного и она кончит, но нет, этого сейчас ей не надо. Катя отталкивает мужчину от себя, буквально швыряя его в бассейн и бросаясь на него.
И вот поверженный мужчина лежит полупогруженный в воду, а на нем хрупкая женщина, которая целует мужчину то в губы, то в шею, ухватив за вихры. Несколько минут и она отодвигается, и вводит в себя его член, усмехается, выкручивает соски так, что Женя кричит, и склонившись над ним, обхватывает его тело своими бедрами. Медленные движения, с рукой на шее у гостя, постепенно переходят в бешеную скачку. Вскоре Катя начинает стонать и на короткое время замирает.
Что ж, ей уже хорошо. Только так быстро… Видимо, она слишком соскучилась. Но ничего, будет еще и ночь, и суббота, и воскресение. Он же обещал. А может и дольше останется — но это вряд ли. Теперь пора позаботиться и о мужчине. Катя склоняется над ним, тесно-тесно прижимается, чтобы ее грудь терлась о его тело, покусывает его плечи. Рука с шеи убрана, она прижимает тело любовника все сильнее… Меж укусов шепчет:
— Мой! Съем!
Женя не может больше продлевать удовольствие. Сладостная боль от укусов, пока еще не до крови, движения Кати, доводящие его до безумия и он изливается в ее лоно. Именно так, ибо презерватива на нем нет. Впрочем, у мужчины давно не было по настоящему небезопасного секса, а женщина сама хорошо знала, что делала. Если честно, она с удовольствием бы родила от Жени ребенка — но только когда он станет полностью ее.
Соскочив с члена любовника отстранилась, залезла обратно на бортик, капризно расставила ноги и сказала:
— Промой! Что уже промыл? Не верю. Языком проверь. Что действительно чисто? Ну теперь одевайся и пошли ужин. Если что — это была не сессия. Это было как бы тебе уже сказать…
— Да уж я догадался, — усмехнулся Женя, — это была прелюдия к сессии, верно?
— Можно сказать и так, — с этими словами рука Кати змеей метнулась вперед и схватив мужскую мошонку сжала ее, вызвав болезненный стон. — Но ты пошути тут у меня. Я глядишь и когти выпущу… А может я просто соскучилась по своему нехорошему мальчику.
…Катя готовить не любила и особо не умела. К приезду Жени она сделала простенький салатик из вареной говядины, красного лука, помидор, отварных яиц, чеснока, кинзы, брынзы, оливкового масла и сванской соли. И заранее замариновала свиные отбивные в соли, перце, которые по-быстрому жарила в то время, как мужчина разливал вино.
За ужином был ничего не значащий разговор о жизни, пока Соланж не спросила Мантиса:
— Женя, если не секрет конечно, расскажи по какому поводу я информацию об Ане с Викой и остальных добывала. Любопытно мне.
— Да нет, тут никакого секрета. Слушай, — и Женя начал рассказывать все произошедшее не вдаваясь правда ни в технические подробности, ни в детали оплаты сделки, — …Вот такая вот не очень хорошая история. Знаешь, я все могу понять, но только не поведение Анны в последнюю неделю. Вроде бы, исходя из имеющейся информации, она всегда была дамой адекватной. А тут такое… Вот не пойму я, у человека кукуху сорвало что ли? Да вроде не похоже…
— Да уж, история та еще. Но я думаю, тут есть какая-то ревность и зависть, — проницательно сказал девушка. — Плохие это чувства. Но хватит болтать. Я хочу массаж!
— Конечно, Катя, я с удовольствием, пойдем, сделаю.
На широкой кровати, расслабляясь под руками желанного мужчины, девушка пробормотала:
— Да, массируй меня, массируй… я сейчас тоже помассирую тебя, только изнутри… — но увы, этому не суждено было сбыться. Утомленная девушка расслабившись уснула. С некоторым вздохом сожаления, Женя укрыл ее одеялом и сам скользнул под него рядом.
Проснувшись утром, мужчина хотел привычно взбодриться чашкой крепкого кофе, да приготовить завтрак, но понял, что подъем придется отложить. Лежащая рядом Катя доверчиво посапывала уткнувшись ему в плечо, умудрившись приобнять и даже закинуть на него ногу. Конечно, высвободиться ничего не стоило, но это было бы кощунственно. В этот момент лежа с ней в кровати, Женя испытывал необычайный прилив нежности. С каждым месяцем, с каждым годом он ценил девушку все больше и больше.
Да, после ухода из тематической тусовки, в его жизни было много других женщин. Но только с Катей он по настоящему смог заново получать «нижнее» удовольствие. Именно с ней его начал отпускать страх перед женщинами, недоверие, страх перед Темой к которой влекло как и прежде. С ней начал уходить ужас перед многим из того, чего он когда-то любил и что потом возненавидел. С ней он оттаивал. Она хорошая, чуткая, умная милая девушка. Она — проницательная и внимательная, заботливая Верхняя. Женя чувствовал как ее руки, ее внимание тщательно лечат его о старые раны, как перестают болеть старые шрамы на душе. Он ощущал как шаг за шагом, медленно, но верно и даже неумолимо его заставляют избавляться от комплексов, обид, душевной боли. Деликатно, но неуклонно. Исключительно ему на пользу, но фактически вопреки его решению. Иногда хотелось сохранить свои защитные стены, свою независимость и гордость, бежать от этой властной нежности и внимания, но он не мог.
В глубине души он ощущал, что Соланж, что Катя, именно та женщина которая ему нужна. Ему хотелось перестать бороться и стать к ней ближе. Перестать искать судьбу в постелях других женщин. Его останавливало только одно, что Катя практикующая госпожа, пусть с его же подачи. А в прошлом — вообще проститутка. Но последнее время ему казалось это не таким важным. В конце концов все люди имеют право как на грехи, так и на ошибку. Он и сам ошибался, да и был вовсе не ангел.
Не в силах бороться с переполняющей нежностью, он поцеловал спящую рядом девушку. Катя сонно сказала:
— Женя… как хорошо что ты приехал… Поставь кофе пожалуйста.
С учетом того, что ужинали они достаточно поздно, завтрак был простой. Кофе с бутербродами с красной икрой, которую привез Женя и курасаны с шоколадом, которые спешно вчера заказала в доставке девушка.
После завтрака Женя вымыл брошенную вчера в раковине посуду, а Катя пытаясь проснуться, пила вторую чешку кофе и любовалась его обнаженной спиной. Когда Женя заканчивал, девушка подошла к нему, подложила чашку в раковину, а сама провела ногтями по спине шумно вздохнувшего мужчины, оставляя красные полосы. Затем, прижалась к нему, укусила в плечо, затем целенаправленно оставила на шее засос, а руками стала царапать грудь мужчины. Женя задрожал от возбуждения.
— Я же сейчас выроню эту чашку…
— Разобьешь — я тебя за это выдеру как сама пожелаю. А чашку куплю новую — счастливо сказала Катя. И вообще, пошли-ка сам знаешь в какую комнату. Я тебя наказывать буду!
Мужчина удивленно обернулся. И напрягся. Что — значит — наказывать? У них же игровые отношения. Он хотел возразить, но девушка его опередила.
— Да не напрягайся ты так! Знаю, знаю у нас не ДС. Это просто сессия, но сегодня она по моим правилам. В целом тебе понравится, но я кое-чем недовольна и тебе продемонстрирую это. Узнаешь чем. Потерпишь если что. Ради меня…
В комнате, оборудованной для развлечений, Катя подвела своего уже обнаженного любовника к кольцам, одела наручи и поножи, но к карабинам вместо тоненькой веревки пристегнула цепи. В глазах Жени мелькнул страх… он помнил, как последние месяцы перед расставанием со своей госпожой, его связывали, вставляли кляп и оставляли доступным для любых развлечений госпожи и ее гостей. Тогда-то возбуждение от фиксации стал перекрывать дикий ужас. Мужчина нашел выход, когда связывание заменялось профанацией, а вместо веревок и цепей использовались веревочки, которые так легко порвать.
— Разве я когда-то тебя обижала? Я когда-то сделала так, что тебе было плохо? Чего ты сильно не хотел? Или ты мне не доверяешь… Нет, если так я конечно сменю цепи на веревочки, но… — Катя подошла вплотную и смотрела Жене прямо в глаза. Ее руки поглаживали его ягодицы.
— Я доверяю… но мне страшно! — со стыдом сказал мужчина, пряча взор…
— Не бойся… Я не сделаю ничего плохого… — с этими словами ногти, впившиеся в полупопия сменили пальцы, язык девушки скользнул по соскам мужчинам, а потом вставшие соски стали жертвой остреньких зубов. Мужчина издал стон, член его напрягся.
— Я смотрю, тебе пока что все нравится… — какой у тебя непорядочный член. Надо его наказать, — девушка взяла плетку для гениталий и тоненькие нежные хвостики загуляли по яйцам и стволу мужчины, усиливая его эрекцию. Давно уже прошли те времена, когда Женя боялся таких игр. Память об ударах по яйцам, полученных от пьяных подруг его первой госпожи, ушла в прошлое. Благодаря Кате. Теперь развлечения с плеточкой доставляли лишь наслаждение. Меж тем, Соланж взялась за стек. Аккуратно коснулась им члена, яиц, а потом провела по губам сглотнувшего мужчины. Затем она зашла за спину и последовал первый удар.
— А теперь я тебя накажу. Я тобой недовольна. Поэтому, без всякого разогрева. Это тебе за то, что приезжаешь редко. Это за то, что борешься со своими желаниями. За то, что вредишь себе. Это за то, что редко звонишь. За то, что не делишься своими печалями. За то, что редко просишь помощи. За то, что страдаешь без Темы и тематического секса, оттягивая визит. Я недовольна. Хочешь ты или не хочешь, я чувствую себя ответственной за тебя и тебе придется с этим смириться. И с тем, что я нужна тебе. Понятно?!
— Понятно… Прости меня…. — Было больно, больнее, чем любил, зато с каждым ударом становилось легче на душе. С каждым ударом отступал терзающий его голод и чувство вины за это… и за все…
— Выпорю — прощу! — Усмехнулась Катя, — впрочем — довольно с тебя. Сейчас я тебя отстегну и на кровать. Вначале на живот. И подушечку себе под него подложить не забудь.
Пристегнув к кровати Женю, девушка смазала отверстие его попы смазкой и проверила пальцем дырочку. Так и есть. Ни с кем не был, вибратором и пробочкой не пользовался. Вот поросенок. Пришлось вставить вибропробку.
— Я тебе что говорила? Раз уж не часто приезжаешь — вставляй пробку себе иногда. Хотя лучше бы приезжал чаще. А что теперь? Придется разогревать попку снаружи, пока она изнутри готовится. — С этими словами Катя уселась на бедра мужчины и начала от души шлепать по заднице, чередуя шлепки с поглаживаниями и укусами, и время от времени двигая пробку. Казалось бы — что шлепки ладонью от хрупкой девушки? Но руки Катя были тренированны, по заднице еще недавно гулял стек и минут через двадцать Женя закричал:
— Я чувствую, там все уже подготовилось!
— Э, не торопись! — улыбнулась Катя — пусть оно лучше болит снаружи, чем изнутри повредиться. — Впрочем, она легла на спину своей жертвы сверху и стала покрывать ее укусами. До синяков. Правда чуть легче, чем Женя любил — Катя не одобряла укусы и старалась отучить своего нижнего от этой практики.
Наконец, девушка закрепила в себе анатомический страпон и вытащила из мужчины пробку. Обычно, в практике она предпочитала трусики без внутреннего конца, но с Женей она хотела именно анатомическим.
Страпон… то о чем Женя даже не думал до встреч со своей первой Верхней, что он полюбил ради нее и что возненавидел, когда в последние месяцы его задница была доступна для игры любой подруги или друга его госпожи. Но память об удовольствии никуда не делась и Женя довольствовался пальцами… пока не приобщил к теме Катю. Кода Катя узнала его получше, она смогла шаг за шагом избавить его от страха и ненависти к страпону. Впрочем, она знала, что свою задницу он не доверит никому кроме ее. Сегодня она будет иметь его жестко. Со спины. Обняв…
Катя кончила — а Женя нет. В ее планы не входило, чтобы он кончил так быстро. Заставив мужчину перевернутся на кровати и зафиксировав его по новому, она вернула пробку на место, уселась на лицо своей жертве и склонилась к его паху… ласкала и ласкала оставляя на грани, попутно кончив от Жениных языка и губ….
Слезла, улеглась рядом, целовала, царапала, ласкала, кусала — но кончить не давала. Наконец, заласканный истерзанный любовник взмолился:
— Пожалуйста!..
— Что пожалуйста?
— Я больше не могу, я сейчас взорвусь, я хочу…!
— Да ну? Кончить что ли? Кончить можно по разному. От своей руки, от моего пальца в попе, от страпона еще по всякому… Подбери правильные слова чтобы кончить слаще — улыбнулась Катя.
— Госпожа Соланж…
— Плохое начало!
— Катерина…
— Чуть лучше!
— Катя, желанная моя, ненаглядная моя богиня…
— Намного лучше!
— Я прошу тебя…
— Так себе продолжение…
— Я умоляю тебя…
— Значительно лучше! И ты наверное знаешь, что трахаюсь я только с теми, кого считаю своими. И на встречу иду тем, кто считает себя моим.
— Катя, желанная моя повелительница, умоляю тебя, возьми меня, я твой! Я лю… я обожаю тебя.
Душу Кати наполнила торжество. Нет, это еще не победа, впереди предстоит трудная работа, но это отличное начало нового витка их отношений. Стоило идти на риск и на манипуляции. Потом она попросит его оттрахать ее во все дырочки. Ведь она тоже принадлежит ему, хоть Женя и не хочет думать об этом. Медленно введя в себя член своего нижнего, своего благодетеля, своей добычи, начав неспешные движения, неторопливость которых заставляла Женю молить продолжать и победно глядя в глаза, она сказала зловеще:
— Я — самка богомола! Затрахаю и съем! А потом снова затрахаю то, что осталось! Трепещи! — и человек под ней трепетал. Но в глазах его плескалось счастье.