Конец игре
Данил
Она замолкает. Но мне, робкому, смущенному своим собственным признанием, все равно становится чуть полегче. Я даже радуюсь, что сказал это.
Вполне возможно, зря. Ответом мне служит тишина. Я уже почти привык, что сейчас получу от нее удар под дых, холодный ответ. И такой, что больше уже, наверное, «не встану».
— Тош, але, — срываюсь на фальцет. Ненавижу в себе эту слабость.
Не верит? Или вообще без взаимности?
— Дань, спасибо тебе…
Блдь. Зачем она благодарит?!
— Но откуда ты можешь это знать? — произносит то ли со страхом, то ли с сомнением.
Задыхаюсь от горечи. Где взять сигарету? Мне трудно отвечать на подобный бред. Как откуда?! От верблюда. Но я не хочу быть грубым с ней, ни за что.
— Я так чувствую, — терпеливо отвечаю, жарясь в собственном адреналине.
— Мы просто почти не знаем друг друга.
Это ж разговор глухого с немым, зачем?!
— А что чувствуешь ты? — осторожно подбирая слова, спрашиваю.
— Сложно сказать, — говорит она.
А мне сложно понять ее истинные мысли на этот счет. Считает, что не время, или все-таки я совсем не интересен ей?!
— Тош. Послушай, это важно. У тебя есть какой-то интерес ко мне? Как к мужчине, — на всякий случай, уточняю.
Мне нужна лишь ее искренность. Я хочу правды, какая есть, без прикрас.
— Конечно, — отвечает без пауз, и нечаянная радость тут же начинает потихоньку затоплять меня, — я же пишу тебе!
Логика железная, конечно. Но я все равно ликую как идиот. По лицу расплывается счастливая улыбка.
Я скучаю, я люблю, я хочу ее. Факт…
Антонина
— Ну, хорошо, беру инициативу в свои руки! — шутливо заявляю я ему.
Зимин молчит, внимательно меня слушая. Его признание что-то меняет во мне, переводит наши отношения на новый уровень.
Даже если это неправда, или не совсем правда, или уловка — неважно. Но к Данилу уже невозможно относится, как до этого признания. Оно располагает к себе. Мне нужно сделать либо шаг вперед, к нему, либо шаг назад, уже окончательный.
К тому же, признание Данила вдруг избавляет меня от страха перед ошибкой, потому что я верю ему. Даже если это все по итогу будет ошибкой, пусть!
Единственное — мне самой лучше не спешить с признаниями, а то он очень уж активен. Того и гляди, поскачем вперёд семимильными шагами, но хотелось бы четко понимать, куда.
И вообще! Я хочу насладиться процессом. Каждым малюсеньким шажочком на пути друг к другу. Хочу, чтобы этот путь стал незабываемым…
— И?! — вздрагиваю от вопросительной интонации в его голосе.
Кажется, снова замечталась. Улыбаюсь:
— Давай так. Ты сейчас в Москве?
— Считай, что уже нет. Утром лечу в Белоруссию на музыкальный фестиваль.
— Тогда просто скажи точно, когда снова будешь в Москве, хоть на час! Один, но свободный. Чтобы только мне… Я приеду.
— Часа нам не хватит, — я слышу дразнящие нотки в его низком чарующем голосе.
О Боги, неужели это вправду Данил Зимин, мой бывший ученик?! Кто-нибудь, ущипните меня — кажется, от него начинает «сносить» крышу. Я чувствую приятное томление в теле, и даже пугаюсь того, чего мне с ним еще хочется.
— Ээм… Для кофе в самый раз, — весело уточняю.
— К счастью, у нас есть преимущество, перед которым пасует даже мой нечеловеческий график, — говорит Зимин.
— И это?
— Ночь.
Озадачиваюсь.
— Полтора часа в воздухе, и я у тебя, — деловито продолжает, — постараюсь организовать, сегодня! Готовься.
— Ого. Боюсь даже спрашивать, к чему, — выдыхаю.
— К чему захочешь. Пределов нет! — по тону его понимаю, что он не шутит. Потом добавляет, — пределы устанавливаешь только ты…
От того, что Зимин говорит, перехватывает дыхание. В моей голове начинают свое беспорядочное кружение бабочки, и я понимаю — все, попалась. Ну, почти…