Вся западная стена сделана из стекла и создает у зрителя впечатление парящего в воздухе над океаном дома.
Почувствовав непонятный страх, я звоню в дверь.
Спустя несколько минут становится понятно, что никого нет, поэтому решаю обойти коттедж. Огибая посадки бамбука, хвоща и дзен-подобных каменных садов, я прогуливаюсь, пока не дохожу до высокой стеклянной стены. Дверей нет. За стеной находится прямоугольный живописный бассейн с видом на море.
Отсутствие мебели на гладкой цементной платформе заставляет меня подозревать, что этот бассейн никогда не использовался. Разве что для показухи.
Он выглядит так же одиноко, как я себя чувствую.
Я рассеянно начинаю шагать. Понятия не имею, что я надеялась здесь найти. Возможно, ключ к разгадке тайны Тео Валентайна. Но этот дом никак не намекает о природе или характере своего оккупанта. Он невероятно стерилен, как если бы его построили, чтобы владелец мог начать все с чистого листа.
Или хотел быть чистым листом.
Может его строгость и является ключом к разгадке. Наверняка именно такой дом и приобретают, чтобы начать все заново. Место, где притворяются, что прошлого не существует.
Место, чтобы возродиться.
— Перестань, — наказываю себя, резкий звук моего голоса сотрясается в тишине. Здесь нет другого шума, кроме шепота ветерка сквозь деревья и журчания волн, разбивающихся о скалистый берег далеко внизу.
И темного, знакомого голоса моего безумия, который задается вопросом, зачем Тео держит замок и цепь на ветхой двери сарая. Кого он пытается туда не пустить?
Или что он там прячет?
Я долго смотрю на сарай, гадая, мое ли это воображение или же я действительно чувствую запах душистого горошка, пропитывающего прохладный утренний воздух.
ГЛАВА 25
Одним из побочных эффектов прописанного доктором Сингером препарата является тошнота. Сильная тошнота, с накатами как при морской болезни, только хуже, потому что она не отступает. В сочетании со звоном в ушах и тревожным ощущением головокружения, лекарство делает меня амебной.
После шести дней рвоты и хождения как в тумане, я смываю оставшиеся таблетки в унитаз. Звоню доктору Сингеру за другим рецептом, но его секретарь сообщает, что он в отпуске и не вернется еще две недели.
Вот тебе и «я всегда буду рядом».
У доктора Андерса нет свободного места еще несколько дней, так что на данный момент моя протекающая психо-шлюпка дрейфует в водах, кишащих акулами.
Я знаю, что не здорова. Я опасно одержима Тео, и его постоянное отсутствие только усугубляет ситуацию. Я все время проезжаю мимо его дома, надеясь увидеть его, но там никого нет. Отправляюсь в Мелвилл и нахожу учреждение, в котором он зарегистрировался. Сижу в машине и глазею на здание, пока не приближается осторожный охранник, желая знать, какого хрена я тут отираюсь.
На что отвечаю, что сама не знаю.
Беспрерывно строчу е-мейлы Тео, которые до него не доходят. Я сохраняю их в папке «черновик», не желая удалять, как будто это может усугубить ситуацию.
Все это время Куп и его работники заняты превращением «Баттеркупа» из гадкого утенка в прекрасного лебедя, используя эскизы Тео в качестве руководства.
Хозяйская спальня — впечатляющий люкс, который заставляет меня падать в обморок своим великолепием — закончена в рекордно короткие сроки. Кровля крыши и штукатурные ремонтные работы идут с невероятной интенсивностью. Каждый день я поражаюсь прогрессу, но если слышу знакомые шаги внизу посреди ночи, то точно знаю, что это только игра моего воображения, потому что Тео попросту не может там быть.
Он появляется на Хэллоуин. Наконец-то.
* * *
— Это вечеринка в честь Хэллоуина, Меган. Что означает, что ты должна надеть костюм, а не свой каждодневный прикид!
Сюзанна складывает руки на бедрах. Она осматривает на меня сверху донизу с выражением отвращения. Сегодня вечер вторника, я только что приехала к ней домой, и мы должны уже быть на пути к ресторану «У Бугера» для ежегодного празднования. Я до сих пор не до конца уверена, что Сюзанна собирается выпустить меня из своего дома, не вырядив в какой-то нелепый наряд, типа того, что сейчас на ней.
— Я отказываюсь выходить на люди, выглядя как рулон туалетной бумаги, Сюзанна.
— Я мистическая мумия! — она явно в ужасе.
— Мистическая? Это объясняет кучу блесток в твоем декольте.
— Серьезно, я не могу выпустить тебя в таком виде, — она машет рукой на мои джинсы и футболку с Боуи, морщась от моего своеобразного чувства стиля.
— Давай представим, что у меня наряд роуди10. Если у тебя есть портативный усилитель, я могла бы таскать его с собой в качестве доказательства.
Она преувеличено сильно закатывает глаза.
— О, точно. Уверена, он где-то у меня завалялся.
— Посмотри под своим париком.
На ее голове огромный, светлый парик, размером с десять ковбойских шляп, украшенный клочьями такой же белой марли, которая обмотана вокруг ее тела. Обрезки должны напоминать льняные бинты, которые использовали для мумификации, но создается впечатление, что Сюзанна получила травму в несчастном случае на фабрике туалетной бумаги.
— Не смей оскорблять мой парик. Эта штука стоила целое состояние! — она приглаживает возвышающуюся стену из синтетического волокна, заставляя ее покачиваться. Затем ее глаза округляются, и она кричит: — О!
С этими словами она бежит по коридору к своей спальне, оставляя за собой кусочки марли.
Я смотрю на Де Ниро, Пачино и Сталлоне, валяющихся на диване и относящихся ко мне со своим обычным кошачьим презрением.
— Не волнуйтесь, мальчики. Из нас двоих здесь нормальная ваша мамочка.
Через несколько мгновений Сюзанна появляется из спальни с настолько ярким фиолетовым париком, что кажется, будто он светится. Она бросает его в меня, я ловлю.
— Надень это.
— Такой цвет не встречается в природе, — искривляю губы.
— Я скажу тебе, чего нет в природе — этих туфлей! — она выставляет ногу в босоножке на пятнадцатисантиметровой шпильке с кожаными ремнями, которые пересекают длину ее голени от лодыжки до колена. Думаю, они задумывались как египетские, но имеют поразительное сходство с одеждой госпожи. Госпожа «Зева-де-люкс»11 Мистическая Мумия.
— Ну так одень балетки! — предлагаю я, заставляя ее рвать и метать.
— Балетки! Ха! День, когда я их надену, будет означать, что я потеряла всякую надежду привлечь мужчину!
— Кстати о мужчинах, — говорю я, пытаясь придать тону непринужденность, — думаешь, Куп будет сегодня в «У Бугера»?
Сюзанна принимается усердно копаться в своей сумочке. Вытаскивает оттуда помаду и пудреницу, а затем приступает к перекраске губ в ооооочень аппетитный оттенок красного.
— Куп? Не знаю. Возможно.