Она отводит взгляд от пудреницы и прищуривает глаза, изучая меня.
— Что это значит?
Учитывая свое раздражение, когда она пыталась свести меня с Дагом, невысоким пожарным инспектором, я должна действовать осторожно, иначе рискую быть обвиненной в лицемерии.
— Ничего. Только…
Сюзанна швыряет пудреницу и губную помаду обратно в сумку, потом поворачивается ко мне со сложенными руками.
— Только что?
Она уже что-то подозревает. Просто выплюнь это.
— Только я уверена, что он будет рад видеть тебя там.
Ей требуется время, чтобы осознать мои слова, затем она поддается назад, как будто я ударила ее по лицу.
— Не смеши!
— И почему же это смешно?
— Престон Купер — последний человек на Земле, который заинтересовался бы такой девушкой, как я, вот почему! Ему нравятся сладкие, ванильные девчонки, — закипает она, хлопая ресницами. — Унылые домоседки, о которых никто никогда не сплетничает, потому что они никогда не делают ничего интересного! Типа как его жена!
— Бывшая жена.
— Надень этот чертов парик.
В связи с ее раздражением темой разговора, я не настаиваю на его продолжении.
— Кто еще будет на вечеринке?
— Если ты беспокоишься о дамочках из церкви, которые о тебе беспрестанно сплетничают, то да, большинство из них там будет. Как и все остальные в этом городе. Ежегодный карнавал в «У Бугера» уступает только рождественскому параду лодок по популярности. Поэтому тебе необходим костюм!
Я нацепляю парик на голову, поправляю его, чтобы фиолетовые пряди не лезли в глаза и невозмутимо бормочу:
— Та-дааа. Костюм!
— Какая же ты несносная! — она перекидывает сумочку через оголенное плечо и направляется к двери. — Давай уберемся отсюда, пока кошки не решили, что я столбик для царапок и не искромсали меня.
Оказавшись в машине, Сюзанна слишком долго разглядывает мой профиль, что я начинаю волноваться.
— На что пялишься?
— Мы не виделись после церкви. Ты похудела.
— Стало быть, это мне стоило вырядиться мумией, — бормочу я, слишком сильно выворачивая руль на повороте.
— Ты заболела?
— Господи, неужели все настолько плохо?
— Нет, ты на самом деле отлично выглядишь, сучка, просто похудела. И… похожа на призрак.
Я втягиваю воздух и крепче стискиваю оплетку руля машины.
— Я принимала «Эсциталопрам» нескольких дней, но от него мне было плохо, поэтому я перестала их пить. В желудке ничего не задерживалось.
— Меган, я же говорила тебе, что ты не сумасшедшая, — ее тон прямо как у мамочки перед поркой.
— Мой психиатр не согласен.
— Во даёт!
— Жаль, что он не в моем вкусе.
— Хватит умничать, серьезно! Трудный период, не значит, что тебе нужно принимать наркоту!
— Эти лекарства спасают жизни людей, Сюзанна.
— А еще убивают их! — страстно парирует она. — Ты когда-нибудь видела список ужасных побочных эффектов у антидепрессантов? Неконтролируемые мысли о самоубийстве на первом месте!
Полагаю, сказывается ее опыт общения с безумным дядей Роем, но я слишком раздражена, чтобы понимать, что она пытается донести до меня. Люди, у которых никогда не было депрессии, понятия не имеют, каково это. Я не могу сосчитать, сколько раз мне говорили друзья с самыми благими намерениями: «просто смирись» или «сосредоточиться на положительном».
Но потом она заявляет то, что останавливает мое раздражение.
— Хочу сказать, черт возьми, если бы мой парень заперся в психушке, я бы тоже расстроилась, но я бы не занималась подавлением… — она замолкает от тишины и смотрит на меня глазами по пять копеек.
— Откуда ты знаешь, что Тео в психушке?
— Эм…
Понимание ударяет меня в солнечное сплетение.
— О мой Бог. Все в Сисайде знают, где Тео, не так ли?
Она ссутуливается и выглядит виноватой.
— Может быть?
— Каким образом? — ору я.
— Ну, дорогая, только не расстраивайся… У парикмахера кузины Линны, Максин, есть сводный брат. Так он находится в том учреждении, немного отдыхает после продолжительного кокаинового забытья. Максин пошла навестить сводного брата на прошлой неделе и увидела Тео, блуждающего по территории. Она сказала, что он выглядел не очень хорошо. Этим она поделилась со всеми своими клиентами в салоне, одна из которых была кузина Линны, потом кузина Линны рассказала это Линн, а та в свою очередь — она, кстати, любит нести всякую отсебятину, поэтому запросто могла что-то приукрасить — рассказала все в своем книжном клубе и кружке вязания, и…
— Ясно! — кричу с красным лицом. Я не представляю, кто эти люди, но знаю, как работает сарафанное радио и как быстро распространяются пикантные новости.
— Прости. Понимаю отстойность всей ситуации. Если тебя утешит, никто не знает о вас двоих.