Резкий звук и капли воды. Открыть глаза.
Лиам мотнул головой. Какой яркий свет. Белые чистые стены, ряды коек. Госпиталь. Выжил. Датчик давил на палец, в вену закапывался раствор из капельницы. Голова раскалывается.
— Йован!
На его крик прибежали две женщины в медицинской форме.
— Вы в безопасности, — нечеловечески спокойным тоном произнесла та, что была в белом халате и смотрела сквозь него. — Вы в госпитале. Вам ничего не угрожает. Могу я Вас осмотреть?
Лиам кивнул. Доктор вела себя отрешённо, пока изучала его под ярким светом фонарика.
— Скажите, агент Йован жив? Агент Кристиан? Они братья. Видович фамилия или как-то так. Я не знаю, как пишется.
Доктор на секунду наклонилась к медсестре и что-то ей прошептала, медсестра удалилась.
— Вы получили незначительные повреждения. Сотрясение, ожог второй степени площадью десять сантиметров, ссадины и ушибы. Вы находитесь здесь уже тридцать шесть часов. Ваша капельница скоро закончится, Вы должны будете получить заключение психолога и следовать дальнейшим распоряжениям. Вы меня поняли?
— Я Вас понял. Что с агентами Йованом и Кристианом?
Доктор словно и услышала его, резко повернулась и начала уходить. Ну, кто же так делает? Глаза заволокла пелена, он вскочил и попытался выдрать капельницу. Словно тень доктор оказалась около него и положила ему твердую руку на плечо.
— Что Вы делаете, агент Гадот? Ваша капельница ещё не закончилась, — без эмоций произнесла доктор.
— Да что с Вами? Почему Вы мне ничего не отвечаете? Что с моей командой? — Лиам не любил кричать, но в этой шарашке, видимо, по-другому не понимали.
— Медсестра Миранда выясняет судьбу Вашей команды и готовит для Вас успокоительное. В Вашем деле написано, что Вы можете страдать от посттравматического расстройства, — так же безэмоционально ответила доктор.
— Да Вы, вообще, человек? — побледнел Лиам, что-то с той докторшей было не так.
— Да, агент Гадот, я человек. У меня диагностировано расстройство аутистического спектра. Если я Вас чем-то обидела или вела себя с Вами некорректно, я прошу прощения.
— Извините, — сразу заткнулся Лиам.
Медсестра уже бежала к ним, одна из её рук была заведена за спину.
— Доктор уже выдала ваш план. Я успокоился. Простите меня.
Только сейчас он заметил, что молодая невысокая медсестра была напугана его поведением и криками.
— Просто скажите, что с моей командой. Я волнуюсь.
— Агент Йован получил повреждения средней тяжести, ему была оказана необходимая помощь, но от госпитализации он отказался, — беспристрастно ответила ему врач, немного поговорив в стороне с медсестрой. — Агент Кристиан не выжил.
Лиам вернулся на кушетку и отвернулся к стене.
***
Снова влезать в броню было неприятно. Другой одежды с собой не было. Лиам не стал заморачиваться поисками. Хорошо, хоть почистили. Вещи и телефон остались в машине. От татуировки и памяти о Ями остался лишь ожог, и теперь он неприятно болел. Тошнота и слабость. Надо было что-то перекусить. Если в него что-то влезет.
Окон в помещении не было. Видимо, один из подземных этажей. Даже место для госпиталя нашлось. Пришлось изрядно погулять, пока он не наткнулся на грядку бесплатных автоматов с напитками и едой.
Еда не лезла. Нужно было на воздух. Лиам ещё поплутал и поднялся на первый уровень. В большом коридоре у самых дверей на улицу собралась толпа. На стене были закреплены листочки, на них крупным шрифтом были написаны имена. Рядом с листочками были развешаны фотографии и солдатские жетоны, внизу были расставлены свечи и возложены цветы. Стена плача.
Откуда-то из глубин здания быстрым шагом выдвигался вооруженный отряд в чёрной форме. Спешат на вызов. Один из солдат остановился около стены, дотронулся до неё рукой, постоял секунду и устремился на улицу. На стене было имя Кристиана. И висела фотография смеющейся и пьяной Ями, в тот день, когда они отмечали. Такой её и хотелось запомнить.
Снаружи светило солнце, но было прохладно. Тут ничего не напоминало о том, через что довелось пройти. Лиам уединился в маленьком и уютном зеленом дворике, расположенном между корпусов. Перевести дух, расслабится и поесть — вот задачи на сейчас.
— О, здорово! — отвлек его от еды и содовой знакомый голос.
— Франк? — Лиам чуть не подавился, Франк выглядел нормально.
— Ну да. Как выяснилось, мне не конец. Кто бы мог подумать, что я настолько живучий. Соболезную на счёт Криса. А ты только из палаты вышел?
— Ага, — хмуро ответил Лиам, запихивая в себя печенье.
— Поделишься? — нагло спросил Франк. — Вообще не могу перестать жрать после этих ранений. Я, вероятно, мог себя и сам зашить. Прикинь?
— Налетай, — Лиам утратил остатки аппетита.
— Ага, спасибо, брат, — закуски стали с удивительной быстротой исчезать во рту у Франка. — На планёрку-то идёшь?
— Планерку? — отрешёно спросил Лиам.
— Да, будет разбор инцидента. Много кого потеряли. И ты потерянный какой-то.
Франк с жуткой скоростью смёл все закуски, они ещё немного посидели и помолчали.
— Пойдём вместе. Ты еще новенький. Бывает и хуже. Жёстче. Нам нельзя останавливаться. Мне нельзя. И тебе нельзя.
— Твой командир жив? — хмуро спросил Лиам.
— Ага. Ещё более крепкий ублюдок вышел, чем я. Только вот не сильно помогло в этот раз. Это неприятно, знаешь ли. Мы вообще ничего не сделали. Пришлось рассчитывать на долбанный беспилотник. Снова.
— Да уж. Йована не видел?
— Ещё нет. Переживаешь за него? К такому не подготовишься, но это всегда висит в воздухе. Мы можем умереть. Держись, брат. Мы справимся.
***
Планерки пришлось ждать несколько часов. Около сотни человек набилось в большую аудиторию, их ждал разбор полётов. Когда все собрались, полковник начал.
— Итак, расследование ещё идет и инцидент, а точнее их цепочку, нельзя считать закрытой. Вот что известно на данный момент. Некоторое время назад представителями нашей расы и иноземцами был создан культ, поклонявшийся неустановленной сущности. Их деятельность и активность сущности продолжается, по крайней, мере, с конца девяностых годов. Всё началось не с больницы Святого Петра, — полковник странно посмотрел на Лиама. — Речь идёт не о демоне высшего уровня, а о божестве. Представители культа долгое время вынашивали план по перемещению своего божка в нашу реальность, что им, в конечном счете, и удалось. Мы проводим внутреннее расследование на предмет того, как это ускользнуло из нашего поля зрения. В самом крупном инциденте в госпитале Святого Петра и сопряженных с ним, погибли уже более пятисот человек. Вчера, как вы уже слышали, была предпринята операция по ликвидации физического носителя. Которая, закончилась не совсем удачно…
Ожог Лиама чесался и болел. Ещё долго полковник зачитывал данные расследования и указывал им на ошибки в исполнении обязанностей. Культ не был ликвидирован, и его деятельность всё еще оставалась загадкой. Но Лиам и так это знал. Ценой были жизни Криса и Ями. И других людей…
— Да уж. Оконфузились, — Франк сплюнул на землю, когда они вышли в холл.
— И не говори. Я думал, тут всё лучше организовано.
— Думаю, это максимальный уровень, приятель. Доля бардака присутствует во всех нас и во всём, что мы делаем. Не расстраивайся, просто делай, что можешь. Так чтоб потом не жалеть.
По холлу пронёсся ропот, в дверь вошёл Йован. От него доносился запах какого-то страшного пойла. Пошатываясь, тяжёлой походкой он добрел до них и встал напротив Франка.
— Ой, не к добру это, — успел бросить Франк.
— Лиам. Франк, — как-то холодно поздоровался он, смотря в глаза Франку. — Где тело моего брата?
Франк хотел ответить, но Йован со всей силы ударил его в лицо. Человек раза в два больше Лиама вряд ли выдержал бы этот удар. Но Франк был крепче. Его голову лишь чуть-чуть мотнуло назад.
— Йован…
— Где тело моего брата? — Йован ещё раз ударил его.
На третьем ударе запястье Йована изогнулось под пугающим углом, и его рука повисла плетью. Он тяжело задышал, прижал к себе руку и с ненавистью смотрел на Франка.
— Мне сказали, ты забрал тело моего брата. Где оно?
Лиам поёжился и невольно отшатнулся назад. Совсем не похоже на голос Йована.
— Я забрал тело твоего брата, — наконец ответил ему Франк, он говорил осторожно, с паузами.
— Так, — голова Йована начала немного покачиваться.
— И передал его научному отделу. Что было его волей. Так было написано в его анкете. «В случае смерти завещаю свое тело Научному Отделу». Поэтому я лично, со всеми почестями и со всем уважением, которое я испытывал к твоему брату, взял его тело из морга и передал в научный отдел.
— Что? — срываясь, сказал Йован.
Франк предусмотрительно сделал шаг назад.
— Что? — повторял Йован.
Он пытался согнуть свою руку в кулак, покачиваясь на широко расставленных ногах, но уже не смог. Рука не слушалась.
— Что?
— Так хотел твой брат, — спокойно сказал ему Франк. — Вот его письмо. Для тебя. На случай, если он умрет. Возьми его.
— Что? — повторил Йован.
Лиам не выдержал, взял из рук Франка записку и подхватил Йована. Глаза Йована были красными и слезились. Лиам аккуратно сложил письмо и спрятал его во внутренний карман куртки Йована.
— Пойдём со мной. Нужно посмотреть твою руку.
Лиам пытался увести Йована. На них все смотрели. Франк уставился в пол. Больше у него не было сил выдерживать взгляд Йована.
— Код… чёрный, — произнес вдруг из динамиков на стенах женский голос и затих почти на минуту, все замерли.
— Внимание. Говорит управляющий Локни. Получено подтверждение, что аватар не уничтожен, — продолжил речь другой, хриплый и не совсем разборчивый голос. — На данный момент его местоположение неизвестно. Приказываю: восстановить контроль над ситуацией. Оцепить город, эвакуировать население. Всем подразделениям перейти на усиленный режим работы. Подключить все отделы к поиску решения. Найти и уничтожить цель любым доступным способом. Приступить. Конец связи.
***
Не спалось. Стояло ранее утро, за окном привычно голосили чайки. Желудок был пуст и вынуждал готовить пищу. Простой выбор: смазать сковородку небольшим количеством оливкового масла, выбросить на её поверхность узор овощей и мяса, обильно залить его водой и поставить на мелкий огонь.
Отстранили на два дня. Но как можно отдыхать, пока эта тварь разгуливает по городу? Йован не хотел с ним говорить, ни с кем не хотел. Ему наложили гипс, и он, хлопнув дверью, вылетел из госпиталя и выключил телефон.
Делать было нечего. Лиам нацепил спортивный костюм и пошёл бегать. Всё тело ещё болело, но загруженная голова не позволяла обращать на это внимание. Далеко удаляться от убежища он не решился и просто нарезал круги по пустынной набережной, пока не столкнулся лицом к лицу с грязноватым низкорослым бродягой.
— Эй, брат! Ты в норме? — окликнул его Лиам, разглядывая огрубевшие босые ноги бомжа.
Бомж удивлённо обернулся на него и оглядел себя.
— Да, брат. А ты? — спросил незнакомец в ответ.
Лиам подбежал к нему и остановился. Бродяга озадаченно смотрел на него и дурковато улыбался.
— Воевал? — спросил Лиам.
— И такое бывало, — ответил ему бродяга тоном бывалого рассказчика.
На душе скребли кошки. Лиам снял свои кроссовки и протянул бродяге.
— Возьми. У меня ещё есть, — бродяга уставился на кроссовки и вдруг рассмеялся.
— От души тебя благодарю, брат, но не стоит! Не люблю я эту обувь. Жмёт она, мне так удобнее. И тебе советую, босиком приятнее.
Лиам пожал плечами и глуповато застыл с кроссовками в руке.
— У меня там еда готовится, может, зайдешь? Тут недалеко совсем.
— Да, не откажусь. Люблю приятную компанию, чего таить. Приятно знать, что добрые люди всё ещё не перевелись, — пожал плечами бродяга.
Спустя пару минут гость сосредоточенно дул на горячую еду и уплетал блюдо, наслаждаясь каждым кусочком.
— Где служил, брат? — Лиаму ковырял свою тарелку и с интересом оглядывал гостя.
— Да где только не служил. Не люблю я войну, но приходилось. Мир такой у нас, всякое бывает. А ты где служил, брат?
— В Сирии последняя командировка была. Да и сейчас служу, только тут.
— И как? Тяжёлая работа?
— Тяжёлая. Но кто-то должен делать.
— Кто-то должен, — согласился бродяга, набивая рот.
— Ты знаешь брат, у меня друзья есть, знакомые. Помогут тебе, если хочешь. Тяжело возвращаться, я знаю.
— Благодарю, но не стоит. Выгляжу я странно на твой вкус, а ты на мой. Нам с тобой друг друга не понять, у тебя свои заморочки, у меня свои. Я красоту люблю. Её так много. Хочу все её посмотреть когда-нибудь.
— Понимаю. Брат, ты бы уехал отсюда пока. Не всё в порядке с городом. Опасно тут пока.
— Знаю, — улыбнулся бродяга.
— Знаешь? — удивился Лиам.
— Да. Птицы улетели. Кошки и собаки ушли. Даже крысы ушли. Буря будет, — бродяга смотрел в пустоту, будто видел там что-то.
Лиам невольно поглядел в окно, на тяжелые свинцовые облака вдалеке.
— Да ты не волнуйся, воитель, — рассмеялся бродяга. — Бури приходят и уходят. А красота всегда остаётся. Только сильнее цепляется она за этот мир, если хотят её уничтожить… Красота всегда остаётся. И всегда будет. Береги себя. Пока такие, как ты есть — этот мир будет стоять. Ещё увидимся, брат. У тебя всё будет хорошо.
***
Близилась ночь. Странноватый бродяга покинул убежище Лиама и продолжил свой путь. Недолго, может час или два, удалось подремать совершенно без снов.
Его разбудил душный запах. Первое, что он увидел — огромный горшок с каким-то совсем экзотичным распустившимся цветком, покоящийся на его столешнице. Нащупав под диваном пистолет, Лиам встал и осторожными шагами осмотрел дом.
Закутанная с ног до головы в саван невысокая фигура стояла и смотрела в окно. Его снова посетила странная гостья.
— Да что тебе от меня нужно? — прошипел Лиам.
— Sunnrayan, Ipa, — ответила Уна, её голос больше не пронзал его словно осколки от бомб в пустыне.
— Я не понимаю тебя. Можешь по-английски? — попытался успокоиться Лиам.
— Доброй ночи, любимый, — ответила она, её голос был горек и ломался.
— Любимый? — подавился Лиам. — Я не понимаю. Хватит игр!
— Ты знаешь меня? — она вдруг повернулась и стрельнула на него своими карими глазами.
— Что? Нет, я не знаю тебя.
— Ты знаешь меня, — сказала твердо она и выдохнула. — Снова защитник. Но не мой, на этот раз. Я встретила тебя снова.
— Снова? — пробормотал Лиам.
— Снова, — сказала она необычайно грустно.
Что она несёт вообще? Ничего не понятно. Такая грустная…
— Я так долго ждала тебя.
Уна упала на колени и надолго замолчала, смотря сквозь Лиама. Лиам вздрогнул и дернулся, чтоб рефлекторно подхватить её в тот момент, но замер. Перед ним было чудовище. Живущее благодаря крови людей. Но почему-то её хотелось пожалеть. Может, она такая, как Кай? Кай говорил, что…
— Мы уже встречались, — глядя в пустоту перед собой, она нарушила молчание. — Много раз. Мы встречаемся снова и снова. Но не можем быть рядом, для нас всегда другой план. Я так люблю тебя.
Её лицо окрасили едва заметные струйки кровавых слез. Лиам отшатнулся и начал отступать вглубь квартиры. Ну, на фиг.
— Ты не помнишь.
Уна была уже у него за спиной и вытирала лицо.
— Ты не помнишь, — повторила она, Лиам выдохнул и аккуратно, без резких движений, сел на диван.
— Мы встречались в другом мире. Очень давно. Ты был юн и так же смел. Как и сейчас, ты был защитником. Ты защищал меня, — её голос стал очень теплым. — Тогда мы не могли быть вместе. Мир и другие люди не могли этого позволить. Мы умерли. А потом я родилась снова и ждала тебя. Ждала и ждала, но ты не приходил! Словно забыл про меня. Я искала тебя. А потом я стала этим… И снова искала тебя и ждала. Как же я хотела забыть о тебе! Вычеркнуть тебя из себя. Не могу… всё повторяется. Мы снова из разных миров.
Уна приспустила саван со своей головы.
— Посмотри на меня теперь! — вдруг со злобой закричала она, и из её глаз снова проступили слезы.
Мертвенно-серая кожа, очень худая, не осталось волос. Такими становились вампиры, после того, как откидывали все человеческое. Или почти всё.
В ней было нечто необычайно красивое. Он не испытывал страха и отвращения к ней. Красота всегда остаётся. Что-то внутри переворачивалось. Повинуясь импульсу, Лиам встал, подошёл к ней и обнял. На секунду Уна выставила руки в стороны и отпрянула, но так и замерла в его объятьях.
— Ты вспомнил? — спросила она с надеждой, через бесконечно долгое время.
— Нет, — честно ответил Лиам. — Ты что-то со мной сделала?
— Нет.
Лиам замолчал. Странное чувство, когда тебя тянет, ты это понимаешь, но не знаешь, почему так и ничего не можешь сделать. Даже как-то сильнее ломки. И её присутствие совсем не напрягает. Нет никакой опасности. Даже любопытства нет. Но так надо, это как инстинкт, что-то изнутри. В воздухе между ними натягивалась громоздкая и тяжелая цепь, практически ощутимая в воздухе. Связь.
— Скоро рассвет, — сказала Уна, голос её стал очень спокойным. — Мне нужно идти. Спасибо тебе. Мне спокойно теперь. Мы ещё встретимся. Береги себя. Береги себя, как самое ценное сокровище в мире.
— Хорошо, — ответил Лиам.
И расцепил объятия. Рядом с ним никого не было.
Всё-таки крыша поехала? Нет. Есть браслет и цветы. Это не сон. И совсем не кошмар.
Из раздумий его вырвала отчаянная вибрация телефона. Лиам очнулся и взял его. Под индикатором заряда и временем виделось лишь одно сообщение: «Код — чёрный. Немедленно вернутся в расположение отдела»
— Похоже, мне никогда не выспаться, — устало вздохнул Лиам.
Телефон снова завибрировал, Лиам поднял трубку.
— Не торопись, — голос Йована был жутко спокоен. — Возьми личные вещи и оружие. Заеду за тобой через час, может больше. Объявлено военное положение. Включи телевизор и загляни на Ютуб.
Раздались гудки, Лиам постоял и включил
«Основной удар стихии придётся на Восточное побережье. Ураган «Сейди», по всей видимости, получит пятую категорию и станет самым опасным», — беспристрастно заявила ведущая с экрана телевизора.
Хм, прикрытие для эвакуации? Сколько же было ураганов, утечек газа, пожаров. Какое прикрытие выбрали для смерти его родителей?
Лиам добрался до ноутбука, машинально вбил пароль и загрузил Ютуб. С экрана прямо в его душу смотрело лицо похожее на череп. «Я разрушу колесо. Мы все выйдем из круга.» — вещал искажённый голос на фоне серой стены, не глядя в камеру.
Двести тысяч просмотров. Лиам обновил страницу, но видео уже было удалено. Телефон снова зазвонил.
— Видел? — спокойно спросил Йован.
— Видел.
— Это повсюду. По всем соцсетям. Такого ещё не было. Этот хренов пророк захватил Интернет. Инстаграм, фейсбук, месенджеры. Видео и посты постоянно добавляются, не успеваем удалять. Мы все конкретно облажались. Наши думают уронить Сеть. Всё серьезно, Лиам. Не знаю пока, что мы будем делать. Но мы с тобой постараемся решить этот вопрос. Окончательно. Слышишь меня?
— Конечно, Йован, — Лиам чуть было не назвал его братом, но вовремя остановился. — Я с тобой до конца.
— Это я и хотел услышать. Собирайся. Скоро буду.