Ветер развивал её саван, и от его поверхности поднимался едва уловимый дымок. Гордая и величественная осанка. В воцарившейся тишине она остановилась рядом. Как же приятно видеть эти глаза.
— Na-bhayam, Ipa. Tvacitamtra. Adva samayan punar. Aprah… — прошептала она, впившись в его глаза и проведя рукой по щеке.
Уна растворилась в воздухе, словно одно из его видений. Только её запах оседал вокруг. Лиам вдохнул полной грудью. Она была здесь. Словно отголосок дальнего воспоминания из глубины донеслись её слова: «Не бойся, любимый. Твоя душа бессмертна. Мы встретимся снова. Прощай…»
Лиам почувствовал на себе взгляд удивлённых людей, опустил голову, схватил сумку и сел в джип. В редеющей толпе Ями дурачилась и показывала ему язык.
Пока они ехали, Лиам поменял тепловизор на обычный прицел, проверил все механизмы Айды и зарядил её разрывными патронами. Обоймы всего четыре, когда они опустеют, придется искать укрытие и снова снаряжать их. Двадцать выстрелов. Да, Айда? Сегодня промахиваться мы не будем….
Первое Отделение сконцентрировалось за руинами одного из старых цехов и готовилось к штурму. Лиам покинул транспорт, поправил ремешок винтовки, закинул рюкзак за спину и начал искал глазами Йована.
— Лиам! — услышал он откуда-то из далека знакомый голос.
Из толпы выбежала молодая женщина в белом халате и очках и кинулась ему на руку.
— Ни фига! Какая у тебя крутая игрушка! Ну, вы тут и замутили сходняк! Неужто я сглазила? — проверещала Бекки.
— Ты почему тут? — заругался на неё Лиам.
— Ой, остынь, кексик горячий. В горе вся моя жизнь. Одиннадцать лет работы. Лучше бы тебе спасти всё это, котик, — с натянутым смехом ответила она.
Страшно ей. Зря не уехала.
— Да и потом, Винни хочет принять участие в вашей разборке. Не верит он в существование богов и невозможность начистить им рыло. А я хочу посмотреть достаточно ли в нем того забавного минерала, и насколько из него выйдет перспективное оружие. И буду всё это диавольски записывать! Жаль только платье не успела натянуть красивое. Но с другой стороны умру, как жила! — Бекки через силу улыбнулся.
— Не бойся, Бек. Мы завалим этого ублюдка, — улыбнулся ей Лиам.
— Вот. Наконец-то нормальный мужик, который знает, что сказать женщине, — серьезно сказала Бэкки. — Я пойду готовить Винни. Надеюсь, он не сдохнет, и мне не придется разбираться с дипломатическим скандалом и сворачивать исследования. И ты, пожалуйста, не сдохни. Не хочу видеть тебя мертвым, слышишь?
Лиам кивнул, и Бекки унеслась по своим делам. Вдалеке, у одного из фургонов мелькала огромная голова Винни и его свиты, из более мелких сородичей. Ну и уродцы. Где же Йован? Нельзя отпускать серба одного. Начинаем минут через десять, не позже.
Сквозь шум толпы Лиам услышал нечто странное. Йован смеялся так, что не мог выпрямиться. Сошел с ума?
Лиам пробрался сквозь ряды, подошёл ближе и тоже не смог сдержать улыбку.
— Простите, сэр, — искренне сказал он капитану, чудом пережившему последние операции в их компании.
— По… по… — сквозь смех пытался сказать серб, — полковник… поставил вместе.
— Да пошли вы в жопу! — на капитане не было лица, и он уже сжимал кулаки, чтобы как следует вломить сербу.
— Простите, сэр, — ещё раз извинился Лиам. — С Вашего разрешения я заберу агента Видовича и займу позицию на высоте.
Капитан разжал кулаки и выдохнул.
— Ладно, можете идти со мной, — сказал он уже спокойно. — Не думаю, что сегодня есть смысл полагаться на удачу и приметы. Выступаем через пять минут. Гадот, сам разберешься куда идти и с кем. Голова вроде есть у тебя. Разрешаю.
— Да, сэр! — вытянулся по струнке Лиам.
Лиаму не хватало этих моментов. Всей этой субординации: «Есть, сэр!». Что-то есть в этом прекрасное, как в каком-то искусстве. Жаль, строго это всё исполняется лишь в учебке.
Пора выступать. Лиам ещё раз проверил оружие, броню и патроны. Твою мать! Шлем давит. Ну ладно, это ничего, и так сойдет.
— Ну что, малой? Хочешь утащить меня подальше от самого веселья? — с вызовом бросил Йован.
— Мне нужно прикрытие, — спокойно объяснил ему Лиам.
— А хер тебе. Хочешь, подерёмся? Я пойду туда, сам знаешь, зачем. Можешь мне колено прострелить, я поползу. Тебя Тара прикроет.
— Тебе самому не смешно? Она даже броник не надела, — на всякий случай Лиам огляделся, Тары рядом не было.
— Глупый ты румын, Лиам. И нарколыга. Неужели ты ещё не понял, что нельзя по внешности людей судить? — улыбнулся серб.
— В смысле?
— В том смысле, что у тебя на счету полторы собаки, а у неё две, и только за тот день, когда эти выродки напали на Отделение. Я был не против, что её выше поставили, потому что она реально крутая, и для меня было честью с ней поработать. И…
Йован вдруг замолк. Один из громил в чёрном гермошлеме покинул толпу, подошёл к сербу, стиснул его плечо и застыл.
— Что? — спросил его серб, но громила не ответил.
— Что? — повторил серб, мгновенно потерял терпение и захватил его за шиворот.
Какого хрена? Один из «приятелей» серба? Сейчас не время выяснять отношения. Лиам передвинул винтовку за спину и приблизился к громиле. Тот снял свой шлем, скинул его на землю и уставился на Йована мутным взглядом.
Лиам отшатнулся. На заплывшем и отёчном лице амбала не было волос, на черепе розовела сетка совсем свежих хирургических швов. Это был Кристиан, и выглядел он так, будто только что покинул морг.
Рука Йована побелела, вырывая ворот рубашки, рука же, сжимавшая винтовку, разжалась, ему перестало хватать воздуха. Он оттолкнул Криса и быстрым шагом ушёл вперёд. Серб пошарился по развалинам, вытянул из кучи ржавую арматурину, стиснул её в руках и вернулся.
Лиам соображал слишком долго. Он и не заметил, что Франк идёт мимо них, отвлечённый разговором с каким-то ботаником с Научного Отдела.
Йован со всей силы навернул его арматурой в голову. Ботаник, сопровождающий специального агента, едва успел в ужасе отпрыгнуть от разъярённого серба. Голова Франка мотнулась, кожа лопнула, кровь обильно брызнула, его качнуло в сторону, но он устоял. Йован замахнулся второй раз, но Франк выставил вперёд руку и перехватил арматуру. Йован попытался вырвать её, но вдруг опустился на колени и застыл, тяжело дыша.
— Хитрожопый… ублюдок, — задыхаясь, хрипел серб. — Завещал он науке… сучий сын… Давно ты договорился с этим отродьем?.. Не поговорив со мной… В программу записался, сученыш. До инфаркта меня хотел довести, да?
Арматура выпала из руки Франка и неожиданно спокойно, без своей обычной садисткой улыбки, он сел рядом с сербом.
— Он не может ответить. Речевой центр поврежден, отёк не спал, — сказал Франк, пытаясь рукой остановить кровь из скулы.
— Ты знал? — с безумными глазами бросил Йован Лиаму, Лиам только покачал головой.
— А Вы знали, полковник? Как же я вас всё-таки ненавижу, американских ублюдков, — сказал он в микрофон.
— Да, знал, — услышал Лиам в наушнике спокойный голос. — Твой брат умер. Его мозг получил значительные повреждения. Я поместил его в программу, используя свои связи. Никто никаких гарантий не давал, это всё индивидуально. Это не твой брат, сынок. Крис умер. Тебе нужно отпустить его и идти дальше. Никакого чуда не было, то, что получилось, нельзя назвать твоим братом. Но такова была его воля, эта правда. Франк узнал обо всём, когда они уже ехали сюда. Виноват только я.
— Сойдёт, — тяжело дыша, ответил Йован после долгой паузы. — Сойдёт… Это он. Я знаю, это мой брат.
Йован встал с колен и, шатаясь, подошел к Крису, разглядывая его.
— Здоровый какой. Да и всегда был не особо разговорчивый. Чем вы его накачали? Будет вообще говорить? — спросил он Франка.
— Не могу сказать. Никто не может. Это второе поколение. Более совершенная технология. Но что получится, никто не знает еще. Он в сознании, навыки сохранились. Память — не знаю. Но не зря он тебя остановил, думаю. Может, что-то от твоего брата там и осталось. Может быть, хорошо восстановится. Но я бы не наделся.
— Это он. Это мой брат, — на ватных ногах Йован вернулся к Франку. — Посмотри на меня, ублюдок. Я не забуду. Слышишь? Не забуду.
— Ага, не благодари, — ответил Франк, его вырвало, кровь ещё не остановилась. — Хорошо хоть стрелять не начал.
— Вам пора. У нас нет на это времени, — сухо произнес полковник.
— Да. Выдвигаемся, — улыбнулся Йован, подобрал винтовку и энергично зашагал вперед.
Вдалеке уже стреляли. Лиам поднял голову вверх. Высоких зданий в округе не было, старый проржавевший кран не внушал доверия. Значит, он пойдёт по крышам прямо отсюда и будет менять позицию. Вперёд.
Лиам сорвался с места, пробежал метров двести и попал в самую гущу событий. Противник выбрал самую отвратительную тактику. Они не стали собираться в одном месте, которое можно было бы накрыть тяжелым вооружением. Вместо этого они рассредоточили по всей территории завода небольшими группами и поодиночке.
Шесть лестничных пролетов и первая дверь рухнула под ударом его ботинка. Движение в углу. Айда совсем не рассчитана на близкий бой…
Тара стояла в полный рост и наблюдала в бинокль за ходом боя. Как она поняла, что это именно та самая крыша? Не важно.
— Меняем позицию, — прокомментировала она.
Лиам огляделся. Край крыши, и правда, обзор перекрыт соседними зданиями. Он собрался было идти вниз, но короткое «нет» в спину остановило его. Лиам обернулся и с недоумением посмотрел на Тару.
Хрупкая девушка легко оторвала от земли толстенную шестиметровую доску, распрямила её в полный рост, словно флаг и обрушила вниз. Между их крышей и соседней образовался мост. Не дожидаясь комментария Лиама о ненадежности такого решения, Тара оказалась на другом конце. Лиам подошёл к краю, осмотрел видавшую виды и, чёрт знает сколько пролежавшую здесь деревяшку, прикинул в уме свой вес со снаряжением и шагнул вперёд. Нет времени на спуски и подъёмы.
Порывом ветра его качнуло так, что он чуть не сорвался, одна из шальных пуль пролетела рядом. Но это было уже неважно, позиция найдена. Время делать свою работу.
Пока вокруг происходило чёрт знает что, в чём он совершенно не мог разобраться, не успевал, не понимал и десятой части, пока он был бесполезен… ему было плохо. Но здесь и он, наконец-то, может быть полезен. Важно занимать своё место в этом сложном механизме, который мы называем жизнью.
Сошки отлетели от винтовки, тугой затвор загнал на место тяжеленную пулю, Лиам сел на колено, упёр винтовку в бортик крыши, сделал поправки, задержал дыхание и… От отдачи сошки сдвинулись на сантиметр, оставив царапины на бетоне, он почувствовал давление и силу Айды всем телом. От цели за укрытием ничего не осталось. Лиам даже не смотрел туда — он точно знал, какой будет результат. Тяжёлый затвор выбросил гильзу и поместил на её место новую капсулу смерти. Сменить ствол на длинный? Нет, не такие дистанции.
— На одиннадцать часов, — коротко сказал Тара.
Да. Вот этого и не хватало. Откуда она знает, как действовать? Уродливая голова перевёртыша, собиравшегося броситься в атаку, раскрылась словно цветок. Кто дальше? Так, этот собирается менять позицию. Бежит, что есть силы, может километров двадцать в час. Далеко до мирового рекорда.
Когда бегун превратился в дождь из крови и внутренностей, Лиама заметили. Пришлось чуть пригнуться, очередь скользнула по бортику крыши и выбросила вверх штукатурку. Лиам сместился на четыре метра в сторону, поднялся и выстрелил. Затем ещё раз. У стрелка и его приятеля не было шансов — их учили ещё хуже, чем игиловцев.
Тара дёрнула его за плечо и протянула пулю с чёрной меткой.
— Восемь часов.
Лиам повернулся к левому краю крыши, сунул патрон в патронник. Ясно. Какой огромный «парень». Что это за вид такой? Бронированный… винтовочные пули отскакивают от него, словно из воздушки стреляют. Сменить обойму. Пули с закалённым стальным сердечником.
— Лучше в сердце. Левая нижняя половина, — предупредила Тара.
Бронированные чешуйки мускулистого и рогатого демона не выдержали столкновение с куском закалённого металла на такой скорости. Маленькая дырочка для его размеров. Гигант протоптал ещё несколько метров в направлении зажатых в угол штурмовиков и упал лицом вниз. Последним, что он увидел, была струя крови из груди.
Ситуация менялась. Культисты несли большие потери и отступали к центру.
Доска уже вела к следующей крыше. Молодец Тара. Они быстро пересекут ещё три ангара, потом два квартала и будут на месте. Вперёд.
Он почти перебрался на другую сторону и застыл на этой глупой доске. Путь ему преградил человечек, со сквозной дырой в черепе.
— Нет, только не сейчас. Оставь меня в покое, чёрт тебя дери! — прошипел на него Лиам.
Мальчик лишь покачал головой и указал в сторону их цели. Лиам выругался, одним прыжком оказался на крыше и, стискивая винтовку, пошёл к краю. Но путь ему снова преградили. Лиам упрямо обошёл преграду, упёр винтовку в край, посмотрел в прицел и не смог выстрелить. Рядом с целью он снова увидел мальчика, качающего головой.
— Ну что? Что тебе нужно?! — закричал на него Лиам.
Мальчик снова был на крыше и указывал вперёд. Вот упорный, гад.
— Что? — спросила Тара.
— Ничего! — отрезал Лиам.
— Прекрати игнорировать это! — прокричала Тара. — Что он тебе показывает?!
— Он показывает вперёд, — немного оторопел Лиам.
— Так иди за ним. Я буду держаться следом, — холодно приказала Тара.
Лиам выдохнул. Спокойнее. Тара старшая, просто делай. Не бойся. Не смотри на него. «Чего ты хочешь? Нам нужно торопиться?» — подумал Лиам.
Мальчик впервые улыбнулся ему. Он больше не исчезал и неуклюже побежал по крыше в направлении лестницы. Впёред. Быстрее.
На выходе из здания Лиам пригнулся — тут ещё стреляли. Мальчик был впереди, и Лиам старался не выпускать его из поля зрения. Его правая детская ручонка, навсегда покрытая кровью и пылью, вдруг сложилась кулак, указательный и большой пальцы вытянулись. Мальчик направил свой «пистолет» в одну из дверей сбоку, и спустя секунду там возник силуэт. Старый байкер с Калашниковым вылетел на Лиама, они оба замешкались, но Лиам был быстрее. Отдачей его снесло с ног, в плечо словно бы ударили кувалдой, но его противнику было хуже.
С трудом он поднялся и посмотрел на мальчика. Омар приложил палец к губам. «Тише». И вдруг зажал уши.
Лиам замер, стараясь не производить ни звука. В квартале впереди послышался протяжный звук, отдаленно напоминающий вой, только значительно более низкий и мощный. Такой же звук послышался слева, справа, сзади и объединился в общий, страшный и давящий шум.
И вдруг он оборвался. Со всех сторон послышался тяжелый топот когтистых лап. Перевёртыши пошли врукопашную.
Омар смотрел на Лиама и зажимал уши. Лиам не двигался, пока скрежет когтей о бетон не унёсся далеко вперед. Мальчик опустил руки, снова достал «свой» пистолет, перезарядил его и отважно кивнул Лиаму. Гильза из винтовки Лиама упала на бетон, он кивнул мальчику в ответ.
За следующим поворотом призрак присел, Лиам тут же повторил, и пуля разбила кирпич в десятке сантиметров от места, где была голова Лиама. В этот раз ему удалось упереть винтовку, его плечо не выдержало бы следующего удара. Еще двё обоймы. Мальчик выпрямился в полный рост и устремился вперёд.
Враги появлялись один за другим, но всякий раз Омар опережал их и указывал. Когда надо было укрыться, Лиам укрывался. Через всё это поле боя его вели за руку. Последняя обойма. Впереди слышалась возня, стрельба и страшные крики — оборотни ударили штурмовикам в спину.
Теперь в спину им бил Лиам. Лиам чувствовал их удивление и последние вопросы в их звериных головах, почему этот запах и звук его шагов появились так резко. Винтовка крепко зацепилась за низкий забор.
«Отец!» — тихо вырвалось у Лиама. Позвоночник первого чудовища лопнул, оно ещё пыталось карабкаться, но быстро затихло. Лиам передернул затвор.
«Мама!» Вторая псина не успела повернуться, её голова подпрыгнула высоко.
«Бенисио!». Третий был слишком занят, пытаясь вскарабкаться на третьей этаж по отвесной стене и вытащить оттуда одного из зажатых в угол ребят. Так и упал оттуда.
«Айда!» Четвёртый уже повернулся и бросился вбок, хотел избежать выстрела. Какой же он быстрый… Ещё немного и угла поворота бы не хватило.
«Ями!» Последний из оборотней, какой-то старый и даже седой, не двинулся с места, пока Лиам переводил на него винтовку и посылал в патронник последний заряд. Понял, наверное, что не успеет. Встал и застыл, во весь рост, смотрел Лиаму в глаза. На всякий случай Лиам выстрелил в центр, чтоб эта тварь точно уже не уклонилась. Но его цель и не пыталась. Дернулась, ещё раз встретилась с ним глазами и сползла вниз.
Через секунду на месте седого оказался шестой из их стаи. Вот и всё. Даже не успеть выхватить пистолет. Он сделал достаточно. Спас ребят. Может, они победят…
Всё медленнее и медленнее этот поезд приближался, чтобы сбить Лиама. Он видел его странные, почти человеческие, большие глаза, острые надломанные зубы, слюну, пот, проступавший из его воронёной шерсти. Лиам почувствовал, как кто-то прильнул к его спине. Изящная рука, затянутая в плотную ткань с обломанными ногтями, вытянулась навстречу зверю и сжимала пистолет. Лиам видел, как с нечеловеческой плавностью изящный пальчик равномерно вдавливает курок. Несущаяся на них пасть осталась без глаз, пули ложились одна к одной и делали своё дело, изящная рука была твердой…
Уже мёртвый перевёртыш ударился тем, что осталось от его головы, с другой стороны разделявшего их заборчика. Лиам почувствовал это.
Тара убрала пистолет, словно бы ничего не произошло. Секунду назад она встала с ним плечом к плечу и спасла жизнь. Даже дыханье не сбила. Не оглядываясь Тара пошла впёрёд.
Фух. Дыши. Значит, ещё не всё, не расслабляйся. Потом придумаешь, что ей сказать. Сейчас всё равно даже рот не сможешь раскрыть. Дыши. Двигайся. Пошёл, морпех! Вперёд, вперёд!
Лиам увидел движение в переулке справа и нажал на спуск. «Щёлк» сказала винтовка. Нет патронов. Руки Лиама застыли. О пистолете он даже не подумал. Он вообще ни о чем не смог подумать.
На него смотрела половина исполинского женского лица. Там, где из ран должны были проступить мышцы и кости, капать кровь, не было ничего, кроме темноты. В животе женщины-ангела зияла сквозная дыра, крылья её исчезли, доспехи поблекли.
Втыкая своё оружие в землю, отталкиваясь рукой и ногой, словно паук, она ползла туда же, куда шёл и Лиам. Лиам не смог выдержать это взгляд, вздрогнул и миновал переулок.