1251… 1252.
Кендал остановилась перед своим домом с ключом в руке. Три раза коснулась дверной ручки, а затем открыла дверь, позволяя себе войти и с облегчением вздохнуть.
На занятии ничего особого не происходило, но Кендал это не так сильно заботило, поскольку она не могла перестать думать о фургоне, преследовавшем ее ранее. Возвращаясь со двора, она так много раз оглядывалась, что начала болеть шея. Кендал не увидела его снова.
Что заставило ее задуматься, что же она видела на самом деле. Задуматься о том, что ее галлюцинации, возможно, вернулись.
Она проверила почтовый ящик рядом с входной дверью, вытащила два конверта, адресованных ей и прошла в комнату. Линда и Хилди растянулись на диване, смотря один из тех фильмов, где главная героиня влюблена в горячего подростка-вампира, который часто сдирает с себя футболку.
― Эй, шлюшка, как прошло занятие? ― спросила Линда, не отводя взгляда от фильма.
― Я нагрубила преподавателю, а затем занялась сексом на столе с двумя парнями, пока все наблюдали. Жаль, что вас не было. А вы, ребята, что делали?
― У нас была битва подушками голышом, затем выдули несколько дорожек кокаина на буферах друг дружки. Жаль, что тебя не было.
С самого начала семестра Кендал и Линда начали выдумывать всякое, чтобы подразнить подписчиков, которые за ними наблюдали, притворяясь, что они пропустили действительно что-то эпическое. Они как привыкли к шуточкам, что «жаль, что тебя не было» для них стало как «привет».
― Тебе звонили, ― сказала Хидли. ― Записка рядом с телефоном.
― Кто это был?
― Какой-то преследователь, который хотел отрубить твою голову.
Кендал замерла. У Хилди был характер как у черлидерши, и ее чувство юмора не было таким тонким, как у Линды.
После того, как она успокоилась, Кендал спросила, ― А у этого преследователя есть имя?
― Записка рядом с телефоном.
Кендал прошла на кухню, нашла там стикер с ее именем, рядом со старомодным кнопочным телефоном вместе с извилистым шнуром, прикрепленным к нему.
12:26 – Доктор Семнай, Карпентерская клиника.
Кендал прищурилась на слова. Карпентерская клиника была в кампусе, но Кендал думала, что она закрыта на реконструкцию. Она набрала номер, который Хилди быстро начеркала и на том конце ответила женщина.
― Клиника.
― Это Кендал Смит, ― прошептала она. ― Я получила записку с просьбой перезвонить.
― Какая у вас фамилия?
Кендал приложила руку к динамику и произнесла по буквам. Она не хотела, чтобы кто-то из наблюдателей узнал ее настоящее имя. Никаких Имен - было первым правилом дома.
― Подождите, пожалуйста.
Кендал переключили на старую песню Нирваны. Она глянула на ближайшую кухонную камеру, почувствовав как ее шей покрылась гусиной кожей, и повернулась к ней спиной.
― Мисс Смит? Мы позвонили, чтобы назначить маммографию.
― Что, типа на проверку рака молочной железы? ― Кендал понизила свой голос. ― Мне девятнадцать лет. Разве маммография не для взрослых женщин?
― Ваша история болезни показывает, что вы были на нескольких антипсихотических препаратах.
― Это было очень давно.
― Лекарства могут продолжать причинять вред вашему телу еще целые годы, после их употребления.
― И вы говорите, что таблетки причина моего рака?
― Они несут очень высокий риск.
― Вы уверены? Вы знаете, что я принимала?
― Ваша история болезни была замечена по время обычного осмотра. Важно проверить это немедленно. Вы замечали какие-либо шишки? Чувствительность? Изменения во внешнем виде или чувствительности вашей груди?
Она почувствовала, как залилась краской. ― Нет.
― Гноение сосков?
― Что? Нет. Конечно же, нет.
― Мы бы все же хотели, чтобы вы пришли. Я могу назначить вас на завтра в четверть четвертого. Вы знаете, где мы находимся?
Кендал охватило головокружение. Она схватилась рукой за стол, чтобы поддержать себя.
― Я… все слишком быстро происходит.
― Это не шутки, Кендал. Визит бесплатный. Он включен в оздоровительную программу как часть вашего обучения. Нам нужно позаботиться обо всем, и немедленно.
Она зажевала нижнюю губу. Камеры повсюду прожигали ее словно лазеры. ― Хорошо. В три пятнадцать.
― Тогда увидимся.
Медсестра повесила трубку. Еще с секунду Кендал смотрела на телефонную трубку, а затем положила ее на свое место.
Рак молочной железы? Серьезно? КАКОГО ХЕРА?
Она прошла в свою комнату, проигнорировав Линду, когда она спросила. ― Все в порядке, шлюшка?
Нет. Определенно не в порядке.
Кендал захлопнула дверь, заперла ее, села за стол, включив монитор. Она решила взглянуть на свои старые лекарства, и проискать что-то о раке молочной железы, но заметила, что в ее чате было восемь клиентов.
Вот дерьмо.
Как интернет модель на www.HotSororityGirlsLive.com, Кендал получала недельную зарплату просто за проживание в доме, плюс еще бонусы за дополнительные услуги. Оплата за наготу и секс самая высокая, но переписка с ее подписчиками удваивали ее стандартный заработок, плюс чаевые. Кендал нужны были деньги. Так же сильно, как она ненавидела вуайеристов, которые за ней наблюдали, разумно было вести себя подобающе.
Кендал зашла под именем SHY1 и начала просматривать вопросы.
BOFFA DEEZ: Скромняжка, ты норм там?
Watchdawg: что там с раком, девочка?
Prsnal: Нужен Апдейт!
Unique NY: shy1 о чем был звонок? Ты сказала рак молочной железы?
ALLEC2: напугана?
Free-mustache-rides: пожалуйста, расскажи нам, что с тобой.
Tuscon4evah: звучит серьезно, скромняжка.
Boffa deez: детали, пож!
1rover1: ты выдавишь свои сиськи?
Allec2: какие лекарства ты принимала?
Кендал написала, спс за заботу, ребята! Я сейчас немного шокирована. Думаю, завтра покажусь доктору.
Она наблюдала за тем, как поддельное сочувствие заполонило ее экран. Или, возможно, это сочувствие было настоящим. На самом деле Кендал было достаточно трудно представить себе людей, скрывающимися за всеми этими именами на экране. Они не знали, кто она такая, или где она жила. Она никогда не встречалась лично ни с кем из них. По некоторым странным, одиноким, вуайристичным причинам, они любили наблюдать за коллежскими девчонками. Это не всегда так возбуждающе. Они наблюдали за тем, как сестры просматривают каналы по телевизору, как спят, делают макияж и едят. Мирные, повседневные, не включающие в себя секс, вещи. Хилди, которая позволяет подписчикам наблюдать за ней в душе, упомянула как-то, что несколько пользователей тут же выходят, как только она сбрасывает полотенце. Они сказали ей, что ценят ее уединение, хотя смотрят, как она подстригает ногти на ногах.
Кендал не понимала этого. Она понимала порно. Возбужденные парни смотрят на изображение сексуального характера и удовлетворяют свои естественные потребности. Но какой толк смотреть на группу девушек из сестринства, делающих свою домашнюю работу? Где в этом хоть что-то интересное?
Почему-то сама мысль о безымянных, безликих чуваках, наблюдающих за читающей журнал Кендал была даже более жуткой, чем безымянные и безликие типы, дрочащие во время ее занятий учебой. Эти ребята платили за то, чтобы просто наблюдать за чьей-то жизнью. С кем они бы никогда не встретились. Это было странно.
Поэтому Кендал занималась этим, не думая о подписчиках как о людях. Для нее они были как Тамагочи. У нее был один такой виртуальный питомец, когда она была ребенком. Это был брелок с цифровой собачкой на экране, и ее нужно было кормить и играть с ней каждые несколько часов, иначе она бы умерла. Кендал никогда не доставляла удовольствие та ненастоящая животинка, – она умерла через несколько дней. Так же, как ей не доставляют удовольствия ее подписчики. Но внушение того, что они ненастоящие, помогало ей справиться с этим. И чем больше она с ними взаимодействовала, тем больше получала денег.
Выскочило окошко с ее чатом. Эти мгновенные сообщения могла прочитать только она, и никто больше в этом чате. Одно было от Allec2, пользователя, которого она не признала.
Allec2: сделаешь чат приватным?
Кендал ответила, что не занимается ничем, связанным с сексуальным контентом. Он ответил, что это лишь для специфических, приватных вопросов. Поскольку теперь в ее чате было восемь платящих клиентов, она отказалась, сказав, что сейчас слишком занята.
Спустя где-то двадцать минут разрослась болтовня о ее здоровье и благополучии, поддельное сочувствие, и еще острили о том, как сильно они переживали. Кендал получила сорок баксов в качестве чаевых, а в чате осталось всего три подписчика, все еще переписывающихся. Среди них был Allec2, который скинул ей десять долларов, ее компьютер издал дзынь!
Allec2: может сейчас? Чат?
Приватные беседы оплачивались в десять раз дороже, чем обычные. На самом деле Кендал предпочитала их, поскольку сложно было поддерживать сразу несколько разговоров. Она напечатала, хорошо, пока ты не станешь извращенным.
Она попрощалась с остальными двумя клиентами и зашла в приватный чат с Allec2.
Shy1: ну вот мы и остались наедине.
Allec2: наконец-то. Как себя чувствуешь?
Shy1: все еще испугана.
Allec2: ты ведь действительно еще слишком молода для маммографии.
Shy1: они сказали, что риск слишком высок.
Allec2: у вас это семейное?
Кендал не знала. Возможно это так. Мама ушла, когда она была еще маленькой.
Shy1: я была на таблетках.
Allec2: нейролептики?
Shy1: ага. У меня были кое-какие проблемы, когда была младше.
Allec2: сексуальное домогательство?
Кендал задрожала. Она обернула одеяло вокруг своих плеч и сжалась на стуле.
Shy1: я не хочу об этом говорить.
Allec2: я принимал некоторое время клозапин. Из-за него я чувствовал себя странно.
Shy1: я знаю это чувство. У меня все время голова кружилась.
Allec2: а еще я дрожал. Но он мне сильно помог сдерживать свои желания.
Shy1: я не знаю, помогли ли они мне или нет. Это было несколько лет назад. Я уже много чего не помню. Мой старый психиатр думает, что я блокирую некоторые вещи.
Allec2: сознание пытается защитить себя от плохого. И мы приходим к выводу, что насилие это нормально.
Shy2: то же сказал и мой психиатр.
Кендал никогда не говорила об этом с кем-нибудь. Прошло много времени с тех пор, как они была на терапии. Но Allec2, кажется, понимал ее, в какой-то степени.
Shy1: я думала, что все жили так же, как и я. Что у каждого был такой же отец. Что каждый видел такие вещи.
Allec2: к примеру, что ты видела?
Shy1: ну, иногда, когда случается что-то ужасное, я отправляюсь в места.
Allec2: в своей голове?
Shy1: да! У меня был воображаемый друг, с которым я разговаривала. Но думала, что он был настоящим. Я могла видеть его. Или думала, что могла. Но он помогал мне, когда было плохо.
Allec2: ты уверена, что он был не настоящим?
Shy1: он не мог был реальным.
Allec2: так получается, что ты разговаривала сама с собой?
Shy1: наверное.
Allec2: а что если ты сейчас переписываешься сама с собой? Может, меня даже нет здесь.
Кендал поморгала. Ей это помогало.
Shy1: так получается я пишу и за себя и за тебя?
Allec2: ты смотришь на клавиатуру, когда печатаешь? Или на экран?
Shy1: на экран.
Allec2: поэтому прямо сейчас твои пальцы могут печатать мои ответы, а ты даже этого не осознаешь.
Кендал одним глазом была на своих пальцах, а другим на экране. Allec2 не отвечал. Когда она вернула все свое внимание на монитор, он ответил:
Возможно, тебе стоит снова начать принимать свои таблетки.
Shy1: я собираюсь.
Allec2: ты выглядишь сейчас немного взволнованной.
Кендал осмотрела свою комнату, все веб-камеры. Конечно же, Allec2 наблюдал за ней. Он оплатил целый месяц подписки за эту привилегию.
Shy1: день был трудным. Я устала.
Allec2: школа?
Shy1: ага.
Allec2: математика – та еще хрень.
Кендал задалась вопросом, как он узнал, что она выбрала математику. Возможно, он слышал, как она упоминала об этом. Или видел ее учебник.
Или Allec2 на самом деле является мной, и я разговариваю сама с собой. Может, у меня шизофренический припадок.
Allec2: скажи мне, Кендал, твой воображаемый друг был заперт в подвале и кричал как в аду, когда твой отец спускался туда?
Кендал нажала на кнопку заблокировать и отодвинулась от компьютера, ее сердце чуть из глотки не выпрыгивало. Затем она посмотрела на свои руки, растопырив пальцы.
Черт возьми, это я все писала?
Он назвал меня Кендал.
Как он узнал мое имя? Он не мог знать моего имени.
Заперт в подвале?
Какого черта происходит?
Голова кружится.
Хочу прилечь.
Хочу прилечь, в уединении.
Кендал отключила веб-камеры в своей комнате. Это скажется на ее недельной зарплате, но в тот момент она не хотела, чтобы за ней наблюдали. Когда она закончила, то закрыла свою дверь, забралась на кровать, свернулась калачиком и закрыла глаза.