Хаас
Ее смех застал меня врасплох. Это был точно такой же смех, который я слышал весь вечер на Гала-концерте. То, как она откинула голову назад, когда ее друг Густаво сказал что-то забавное, — я не мог выбросить этот образ из головы.
Сложив Нью-Йорк Таймс и положив ее рядом со своим обедом, я оглядел комнату в поисках ее. Я знал, что это она. С тех пор, как я встретил Брейлин, я не мог насытиться ею, и быть похороненным глубоко внутри нее было недостаточно. Мне нужна была целая ночь с ней, чтобы, наконец, выбросить ее из головы. Хотя, если бы ее киска стала хоть немного лучше, она, возможно, положила бы конец моим беспорядочным связям.
Да, точно! Я не гоняюсь за ними, я заменяю их. Это всегда было моим девизом, и ни одна женщина не могла заставить меня измениться.
Мое внимание привлекла пара, обнимающаяся в другом конце комнаты, и когда они медленно отстранились друг от друга, я заметил эти светлые волосы. Те же самые волосы, за которые я не мог дождаться, чтобы потянуть, пока мой член был глубоко у нее во рту. Это была Брейлин. Моя кровь закипела, и я увидел красное. Все, на чем я мог сосредоточиться, была она. Вчера она была с Густаво, а теперь обедала в «ДиКосмо» с другим мудаком. Что она за женщина?
Я отодвинул свой обед, наблюдая, как она общается с этим мужчиной. Ей было очень комфортно рядом с ним, точно так же как с Густаво. С блестящими глазами она склонила голову набок, разговаривая с ним. Это пробудило во мне интерес; я никогда не видел ее такой. Я хотел, чтобы она смотрела так на меня. Я хотел, чтобы она доверяла мне.
Она солгала мне прошлой ночью, когда сказала, что ни с кем не была? Она спит с ними обоими?
Ее зеленые глаза охотника были яркими, даже с того места, где я сидел. Они сели за маленький столик недалеко от входа, и самая красивая улыбка расплылась на ее лице, когда она продолжала говорить с ним. Это был взгляд, которым я хотел, чтобы она поделилась со мной.
С другого конца маленького ресторана я наблюдал за ходом их разговора.
Он потянулся через стол, чтобы взять ее за руку, и выражение ее лица изменилось с веселого на серьезное; что бы они ни обсуждали, она хмурила брови. Когда он подвинул конверт через стол, выражение ее лица снова изменилось. На ее лице отразилась паника.
Ей было явно не по себе от того, что он ей протягивал. Это было то же самое лицо, с которым она смотрела на меня в тот день в моем офисе. Тот факт, что я хотел оторвать от нее его руки и утешить ее сам, вывел меня из себя.
Блядь. Это цыпочка, с которой я познакомился в баре! Но она сумела заползти мне под кожу, в этом нет сомнений. Я никогда не был тем, кто утешает женщин. Черт, обычно я был причиной, по которой они нуждались в утешении. У меня не было ни времени, ни терпения заботиться об их проблемах. Но с ней все было по-другому, и я не мог понять почему. Все, что я знал — мне нужна была одна ночь. Одна ночь, чтобы сделать ее моей, заставить ее желать меня. Всего одна ночь с ней, и я знал, что смогу избавиться от любой потребности или желания, которые испытывал к ней.
Она была бы той, кто умолял бы о большем.
Я сунул руку под куртку и достал сотовый. Я должен был сделать свою единственную ночь возможной, и я точно знал, как это сделать. Я набрал номер своего офиса.
— PH Esquire, Мелисса слушает. Чем я могу Вам помочь?
— Мелисса, это я. Не знаешь, было ли уже доставлено досье, которое я запросил по делу Сеймура? — Я бросил взгляд на мою интригующую блондинку.
Я услышал шорох в телефоне, как будто она перекладывала бумаги на своем столе. — Нет, мистер Хаас. Пока ничего.
Идеально.
— Спасибо, Мелисса. Это все.
Теперь пришло время привести план в действие. Мой взгляд снова переместился на Брейлин, и на этот раз ее руки были соединены с его. Мне нужно было покончить с этим. Покончить с любым безумным желанием, которое эта женщина испытывала ко мне.
Я взял телефон и набрал номер своего нового лучшего друга. Мы с Говардом хорошо ладили на работе, но за пределами офиса я бы никогда не позвонил ему на мобильный. Кроме сегодняшнего дня.
Телефон зазвонил лишь на мгновение, прежде чем Говард ответил.
— Хаас, что я могу для тебя сделать?
Я прочистил горло.
— Говард, прости, что беспокою. Я немного спешу, так что надолго не задержу. Хотел спросить, не мог бы ты переслать мне дело Вентурини Сеймура. Я знаю, что упоминал об этом в конце показаний, но Мелисса только что заметила, что оно так и не было доставлено. — Я надеялся, что он клюнул на мою дерьмовую отговорку.
— Конечно, не проблема. Я попрошу Брейлин занести его.
— На самом деле, меня не будет в офисе до конца дня. Не мог бы ты попросить ее доставить его завтра в мой домашний офис? — У меня было собрание персонала, которое должно было затянуться допоздна, и мне нужно было привести ее в свой дом. Таким образом, я мог бы показать ей именно то, чего я хотел.
— Нет проблем. Я прослежу, чтобы Виктория передала ей весточку.
— Спасибо, Говард. Будь здоров. — Я убираю телефон, бросая наличные в книгу с чеком, которую принес официант. Если завтра вечером все пойдет хорошо, Брейлин Вулф будет выкрикивать мое имя, пока я буду трахать ее до потери пульса.
Я сунул Нью-Йорк Таймс под мышку и направился к двери. Я не планировал здороваться, но краем глаза заметил, как ее друг идет к туалету. Я ни за что не упустил бы эту возможность. Я повернулся и направился к ее столику.
Она была так поглощена чтением своего досье, что не заметила, когда я подсел. Я посидел там несколько секунд и полюбовался ее светлыми волосами, заправленными за уши, прежде чем прочистить горло.
— Так мне нужно ждать в очереди или взять номер?
Она захлопнула папку, резко повернув голову в мою сторону.
— Пейтон, — прошептала она.
— Прошлой ночью ты была в объятиях другого мужчины. — Я поднес руку к груди, чтобы подчеркнуть свою точку зрения. — Я трахнул тебя в конференц-зале. — Я указал назад в сторону ванной. — Это тот, кого ты приводишь домой к своей матери?
Ее лицо стало пунцовым.
— Хаас…
— Позволь мне внести ясность. В. Последний. Раз. Я, блядь, не делюсь, и не собираюсь играться с чужаками. Что мое, то мое. Так что кончай с этим, пока я не перекинул тебя через свое гребаное колено. — Она уставилась на меня, разинув рот, и я продолжил, понизив голос, чтобы слышала только она. — Ты знаешь, что хочешь быть моей. Если бы ты перестала изображать из себя недотрогу, я бы показал тебе, как кончать так по-разному, что ты бы не смогла ходить несколько дней.
Она швырнула папку на стол. Затем, поднявшись со своего места, положила руки на стол.
— Позволь мне прояснить. Я. Не. Твоя. Чтобы…Указывать.
Я встал так, чтобы мы оказались лицом к лицу. Обхватив ее подбородок рукой, я провел большим пальцем по ее нижней губе. Ее учащенное сердцебиение пульсировало под моим пальцем, который лежал на ее горле, давая понять, что ее защита была прикрытием.
— Сладкая, это не то, что твое тело сказало прошлой ночью. Ты моя.
Я убрал руку и повернулся к выходу. Я был альфа-псом, метящим свою территорию. Придурок, возможно, и заставил ее улыбнуться, но я был тем, кто заставил ее извиваться от желания.