Брейлин
Я подключила наушники к телефону и сунула его в задний карман, наслаждаясь музыкой. Я знала, что Кеннеди спит, и не хотела ее будить, пока складывала белье и убирала в своей комнате. Я не могла сдержать улыбку, которая не сходила с моего лица, пока танцевала вокруг. Хотя снова и снова повторяла себе, что собираюсь держаться подальше от Пейтона, пока дело не будет закрыто, я не могла подавить желание.
Когда Гарольд принес вибратор, мне в голову пришла блестящая идея дать ему попробовать его собственное лекарство. Записывать оказалось не так просто, как думала, но в конце концов я освоилась. Я знала, что он будет смотреть, и это возбудило меня больше, чем могла себе представить.
Появиться в его офисе в одних чулках и поясе с подвязками было волнующе. С каждым шагом, приближающим к его офису, мое сердце гулко билось в груди. Пребывание с ним меняло меня, и мне нравилась новая, уверенная в себе и сексуальная Брейлин.
Несмотря на то, что я увидела Дрю, когда выходила из здания, ничто не могло испортить мне кайф. После нашего свидания в лифте я направилась в квартиру Сары, переоделась в подходящую одежду и убедилась, что все было в идеальном состоянии, прежде чем она вернулась домой с детьми. С приближением лета им предстояло гораздо больше путешествовать, так что убираться становилась легче. Я как раз положила пуговицы от своего пальто на комод, когда почувствовала, как кто-то похлопал меня по плечу.
— Брей? — позвала Кеннеди.
Я развернулась и вытащила наушники из ушей.
— У тебя гость. — Кеннеди казалась разозленной, когда говорила, и ее глаза были темными от недосыпа.
— Прости. Не услышала звонок. — Я знала, что она была измучена своими сменами в больнице. Следуя за ней из своей комнаты, мы обе направились в гостиную. Когда мои глаза встретились с его, сердце остановилось. Что он здесь делал? Сейчас? О черт, теперь от Кеннеди ничего не скрыть.
— Пейтон? — спросила я, ошеломленная его присутствием здесь.
Я посмотрела на Кеннеди в поисках какого-либо ответа. Она пожала плечами и направилась на кухню, оставив нас одних, но все еще в пределах слышимости, так что она знала, что происходит. Мое сердцебиение снова участилось, когда я оглянулась на него. Его зрачки были расширены, и выражение его лица больше не было тем милым, которое видела в лифте, когда прощалась с ним. Он отвернулся от меня, покачал головой и принялся расхаживать взад-вперед.
Остановившись передо мной, он ущипнул себя за переносицу и закрыл глаза, когда начал говорить:
— Скажи мне, что ты не была настолько глупа, чтобы общаться с бывшими Дрю?
— Что? — ошеломленно переспросила. Откуда он знает? Я была непреклонна в том, что ничего не говорила ему об этом деле. Черт. Я облажалась.
Открыв глаза, он направился ко мне, сокращая расстояние между нами, возвышаясь надо мной во весь рост.
— Скажи, что тот мудак, который вышел из моего офиса, черт возьми, лгал, и ты не настолько, блядь, глупа. — Это был не вопрос, а скорее обвинение.
Я молча стояла.
— Ты изучала обвинения Дрю в изнасиловании? — Его голос был низким и глухим.
Заглянув ему в глаза, дар речи вернулся ко мне.
— Как ты…
Он вскинул руки в воздух.
— Черт! — закричал он. — Это чушь собачья. Ты ведь знаешь, что Наташа подает на него в суд за недобросовестную и вводящую в заблуждение деловую практику и клевету, верно? — Его снисходительный тон вывел меня из себя.
— Да, я, черт возьми, не дура, Пейтон. Я точно знаю, о чем идет речь в этом деле, но Дрю действительно изнасиловал этих женщин. — Мои руки обхватили бедра, удерживая меня на месте.
— Ну и что с того, что он это сделал? — Его голос повышался до тех пор, пока мы не начали кричать друг на друга. — Твой клиент нанял тебя не для того, чтобы выяснять это. Она платит тебе за то, чтобы ты вернула ей жизнь! Она потеряла работу из-за Дрю, но не утверждает, что он изнасиловал ее. Она даже не подает на него в суд за сексуальное домогательство. Черт возьми, Брейлин! Говард знает? Ты не можешь быть такой наивной.
Я не была наивна; я знала, каково это — когда ублюдок-насильник выходит на свободу.
— Как скажешь, Пейтон.
Он отступил, почесывая затылок, прежде чем повернуться и снова посмотреть на меня.
— И кем, черт возьми, я был?
Мое сердце ухнуло. Я знала, что Кеннеди была на кухне и все слышала, но сейчас не могла его остановить.
— А? — спросил он, когда я ему не ответила. — Позволяешь мне трахать тебя во всех позах? Что это было? Неужели ты думала, что позволишь мне трахнуть тебя, а взамен я дам тебе информацию о Дрю? Я думаю, ты не настолько наивна, да? Протрахать свой путь к победе. — Он пробормотал последнюю фразу себе под нос, но я расслышала ее громко и отчетливо.
— Пошел ты! Убирайся! Сейчас же! — Я указала на входную дверь. — Я сплю с тобой не для того, чтобы выиграть это дело, и, если правильно помню, именно я сказала, что мы не должны этого делать! — крикнула ему в спину, когда он направился к входной двери.
Он держал руку на дверной ручке.
— Да, ты была той, кто сказал, что мы не должны этого делать, но ты также была той, кто заявился ко мне на работу и попросил трахнуть в лифте два часа назад. — Он открыл дверь и повернулся, чтобы посмотреть на меня в последний раз. — Убедитесь, что ваша команда готова к досудебному разбирательству. Мы не договоримся заранее, так как я вытру пол твоим клиентом.
Когда он уходил, дверь захлопнулась. Сделав успокаивающий вдох, я развернулась на каблуках и направилась прямиком на кухню. Беспокойство Кеннеди было написано у нее на лице; она слышала весь разговор, так что это был только вопрос времени, когда она вставит свои пять копеек. Я открыла дверцу морозилки, затем сняла крышку с моего «Таленти» 1и посмотрела на нее, ожидая, что она скажет.
— Пожалуйста, скажи мне, что это не тот парень, с которым ты встречалась? — Она отодвинула остатки еды, стоявшие перед ней.
Началось. Я знаю, что лучше она скажет это сейчас до того, как отправлю мороженое в рот. Я погрузила ложку в кремообразную массу.
— Серьезно, Кеннеди, я не в настроении. — Я перекатывала мороженое во рту из стороны в сторону, позволяя его холодной текстуре унять жар, сжигающий меня изнутри.
— Не в настроении для чего? Проверки на реальность? Брейлин, насколько ты можешь быть глупой? Ты рискуешь своей карьерой ради горячего парня? — Она спрыгнула с барного стула и отнесла грязную посуду в раковину.
Я со стуком поставила пинту на гранит, готовясь к новой схватке. Я уже начала по-настоящему уставать от того, что люди называют меня глупой, несмышлёной или наивной.
— Он только что сказал мне это, — я указала на гостиную, — называй меня глупой и наивной. Договори, что хотела, но я отказываюсь стоять здесь и позволять тебе называть меня еще и тупицей.
— Тогда кто ты? — крикнула она мне в ответ. — Ты спишь с адвокатом защиты по своему первому делу. И, по его словам, преследуешь бывших его клиента, хотя они не имеют никакого отношения к судебному процессу. И Пейтон прав, твой профессор вообще знает? Тебе вообще позволено это делать? — Ее визгливый голос разнесся по всей кухне.
Я глубоко вздохнула, пытаясь избежать ссоры с лучшей другой из-за придурка.
— Кеннеди, я знаю, что делаю.
— Да? Потому что это чертовски не похоже на то, что ты знаешь. Ты не можешь спасти каждую жертву изнасилования, Брейлин.
Серьезно, вот к чему она клонит? Она точно знала, что сказать, чтобы подтолкнуть к краю пропасти.
— Я не пытаюсь никого спасать. Только хочу заставить жалкого ублюдка заплатить за хреновую деловую практику, или клевету, или изнасилование, или все вместе! И знаешь что? Очень надеюсь, что смогу собрать достаточно компромата, чтобы упрятать его задницу за решетку. Никто не должен жить с болью, стыдом и ужасом стать жертвой и знать, что мудак, который причинил тебе боль, все еще на свободе. — Любая попытка сохранить свой голос холодным, невозмутимым и собранным давно пропала.
— Ты отбрасываешь все, от чего Лорен отказалась ради тебя, — выплюнула она.
— Прости? — Мои брови сошлись на переносице. Добавлять к этому то, что Лорен сделала для меня — неуместно.
— Ты слышала. Твоя сестра собрала вещи и оставила все, чтобы обеспечить тебе лучшую жизнь, и вот как ты ей отплатила? Не выполняя свою работу и нарушая этические нормы еще до того, как ты сдала экзамен? Для чего? Ради хорошенькой задницы?
Я хлопнула ладонью по прохладной поверхности.
— Он был не просто хорошенькой задницей. С ним все было по-другому.
— О, умоляю. Избавь меня от этого дерьма. — Она направилась к выходу из кухни, но я еще не закончила. Не совсем.
Хотя знала, что мне следовало держать рот на замке, я больше не могла сдерживаться. Кеннеди искала ссоры, и она получит ее.
— Оу, да, точно. Потому что ты знаешь все, что только можно знать об отношениях. Ты сидишь и заводишь Калеба, а потом выходишь из себя, когда его фотографируют с другими женщинами.
Кеннеди остановилась в дверях и оглянулась на меня. Я знала, что попала в больное место; теперь настала моя очередь сбросить груз с души.
— О, что такое? Нечего сказать? — начала я. — Правда причиняет боль, Кен? Да, я трахнула Пейтон. Неоднократно. Но все было по-другому. Я делала это не ради дела. Я переспала с ним ради себя, потому что хотела от него чего-то большего, чем просто случайный трах. И да, я навела справки о бывших Дрю, потому что против него были выдвинуты обвинения в изнасиловании. Ну и что? Если этот ублюдок виновен, он должен быть за решеткой. Но я могу признать правду. Я могу признавать свои ошибки и брать на себя ответственность за свои поступки. Но ты стоишь там и осуждаешь меня. Давно смотрелась в зеркало? Водишь Калеба за нос? Знаешь что? Надеюсь, Калеб найдет кого-то, кто оценит его по достоинству. Ты хочешь рассказать об этом, Кеннеди? Прекрасно. Я могу это пережить, но сможешь ли ты?
— Заткнись, Брейлин. — Она повернулась и ушла, оставив меня одну на кухне.
— Ты злишься только потому, что знаешь, это правда! Калеб — лучшее, что когда-либо случалось с тобой, а ты слишком глупа, чтобы осознать это! Будем надеяться, он не понимает, что зря тратит свое время с кем-то, кого интересует только ее карьера! — крикнула я на всю квартиру. Это был второй раз за сегодняшний день, когда хлопнула дверь, оборвав разговор.
Я принесла мороженое в свою комнату, когда на глазах выступили слезы. Слова Кеннеди ранили сильнее, чем она, вероятно, хотела, но слова Пейтона не причинили никакой боли. Его слова заставили кровь кипеть. Я не была дурой; и точно знала, что этот мудак сделал с теми женщинами. Я пыталась помочь Наташе получить то, что она заслужила, и если бы могла сделать еще один шаг вперед и помочь посадить Дрю Сеймура за решетку, где он никогда больше не смог бы никому навредить, было бы еще лучше. Но когда я думала о последних нескольких неделях и пятнадцати минутах, я не могла не задаться вопросом, была ли Кеннеди права. Неужели Лорен отказалась от всего этого ради меня?
Вытерев слезы, я поставила мороженое на стол и достала телефон. Села на край кровати, обняв колени, и ждала, когда она ответит.
— Привет, Брейлин. — Ее голос был полон любви. Это был тот же самый голос, который успокаивал меня и укладывал обратно в постель всякий раз, когда я просыпалась от плохого сна.
Я шмыгнула носом, сдерживая слезы.
— Привет, Ло.
— В чем дело?
— Ничего, — солгала. — Я немного не в себе и хотела поздороваться. Наверное, я скучаю по дому.
— Точно, милая? Хочешь поговорить об этом?
Выдохнув, я взяла мороженое.
— Работа сейчас отстойная. У меня важное дело, и, кажется, только что его провалила. У меня почти нет времени учиться на юриста, и я только что крупно поссорилась с Кеннеди. — Я вздохнула. — Ло?
— Да?
— Почему ты отказалась от всего этого? — Мои глаза остекленели от новых подступающих слез. — Тебе не кажется, что единственная причина, по которой ты проделала весь этот путь сюда, была из-за меня? Поэтому не стала вести борьбу с Генри?
— Брейлин, никогда так не думай, слышишь? Я ни на секунду не жалею, что уехала оттуда. — Я слышала боль в ее голосе, когда она заговорила:
— Прости. Не хотела тебя расстраивать. Просто так много всего происходит. Думаю, я могла бы взять недельный отпуск, просто чтобы немного поработать и подготовиться к адвокатуре, — сказала я, закрывая глаза. Я помассировала кожу головы, пытаясь отогнать надвигающуюся мигрень, зарождающуюся глубоко в голове.
— Как ты готовилась к выпускным экзаменам в колледже? — спросила Лорен.
На последнем курсе я поселилась на неделю в мотеле № 6 и отгородилась от окружающего мира, чтобы сосредоточиться исключительно на учебе. Теперь это снова казалось идеальной возможностью, но из-за нехватки денег это не имело смысла. Не говоря уже о том, что в дешевом отеле в Нью-Йорке, вероятно, были бы крысы и постельные клопы. Но после споров, которые у меня были с Пейтоном и Кеннеди, возможно, крысы не показались бы такими ужасными.
— Да, просто спрятаться где-нибудь на пару дней и запихнуть все проблемы глубоко внутрь, — ответила я, размышляя, что делать.
— Я здесь ради тебя, малышка. — Успокаивающий голос Лорен согревал сердце.
— Знаю. Я люблю тебя.
— Я тоже тебя люблю.
После разговора с Лорен и после того, как проглотила свою пинту мороженого, я вернулась на кухню. В квартире было тихо. Слишком. Подойдя к холодильнику, я просмотрела рабочее расписание Кеннеди; следующие три дня у нее были выходные. Я отказывалась извиняться первой, и знала, что Кеннеди была упрямее большинства быков, так что она ни за что не собиралась извиняться в ближайшее время. Следующие три дня обещали быть адовыми, если не найду другого места, где можно остановиться, но где?
Гас.
Удивленная тем, что его имя так долго всплывало в голове, я побежала в свою комнату и собрала дорожную сумку. Возможно, отдых от моей жизни, полной драмы, был именно тем, что мне было нужно.
Пройдя через Центральный парк, я наконец поднялась по ступенькам к многоквартирному дому Гаса. Это место было просто небо и земля по сравнению с тем местом, где жили мы с Кеннеди. Квартиры были меньше и тесноваты, а магазины и винные погребки располагались почти на каждом углу. Позвонив в его дверь, я подождала у домофона.
— Да? — Его голос звучал в динамике как помехи.
— Гас, это я. Могу я подняться?
Мой план побега от Кеннеди был полон изъянов. Я даже не спросила у Гаса можно ли мне к нему, а просто заявилась домой с собранной сумкой.
В дверь позвонили, и я взбежала по трем лестничным пролетам. Его входная дверь распахнулась, когда я добралась до последней лестничной площадки.
— Привет, — выдохнула, запыхавшись от подъема. Перекинув сумку повыше на плечо, я направилась к Гасу, мои глаза все еще были опухшими после вчерашнего.
— Привет, малышка Брей. Что случилось? — Он потянулся к моей сумке. Выдыхая, я позволяю своим плечам поникнуть.
— Можно мне остаться здесь на пару дней?
— Брейлин, что произошло? — спросил Гас, когда мы оказались в крошечной квартирке. Его гостиная служила также кухней и столовой, но Гас обставил ее таким образом, что вы никогда не почувствуете себя стесненными.
Я плюхнулась на диван, обняв его бирюзовую декоративную подушку.
— Мы с Кеннеди сильно поссорились. В течении нескольких дней она на выходных, а я действительно не в настроении ее видеть. — Я постаралась, чтобы объяснение было как можно более простым.
— Что? Вы двое никогда не ссоритесь. — Он бросил мою сумку на стул, прежде чем свернуться калачиком рядом. Я положила голову ему на плечо, позволяя его рукам обхватить меня, чтобы успокоить.
— Она сказала какую-то хреновину, потом я сказала какую-то хреновину…
Я не хотела втягивать Гаса в свою драму, и чтобы он знал о том, что я спала с Пейтоном. Не говоря уже о том, что я не хотела, чтобы он тоже считал меня тупицей. Гас поцеловал меня в волосы, таким образом заверяя, что всегда рядом.
Я пыталась оттолкнуть Пейтона. Я решила, что подожду, пока не закончится дело или моя стажировка, прежде чем связываться с ним, но я больше ничего не могла поделать с чувствами к нему. Не было смысла прятаться от них; он был рядом не только для того, чтобы унять мой зуд. Впервые я влюбилась в кого-то, но теперь все это закончилось.
Гас встал и направился на кухню. Я услышала, как открылся и закрылся холодильник, прежде чем он вернулся с пинтой «Хааген-Даз» и двумя ложками. Открыв крышку, он протянул мне ложку, прежде чем зачерпнуть большую порцию себе. Гас никогда не был из тех, кто балуется сладостями, так что это было странно. Я схватила ложку и потянулась за пинтой с озадаченным выражением на лице.
— Что? — спросил он, смакуя первый кусочек.
— Ничего. — Я улыбнулась впервые с тех пор, как увидела Пейтона в своей гостиной. Я зачерпнула небольшое количество на ложку. — Мне казалось, ты не любишь сладкое.
— Что я могу сказать, Брей? Это все из-за тебя. Мороженое помогает.
Я посмотрела в его большие шоколадные глаза и увидела то, что, как показалось, было той же болью, которая таилась в выражении моего собственного лица.
— Ты хочешь поговорить об этом? — спросила я. Я вернула ему пинту мороженого, прежде чем положить голову ему на колени. Он улыбнулся мне сверху вниз.
— Джон попросил меня пойти с ним на вечеринку, которую он должен посетить в выходные в День памяти. — Гас поиграл ложкой. — Я пока не готов открыто говорить о нас.
— Предлагаешь пойти с тобой в качестве твоего «плюс один»? Таким образом, ты все еще можешь быть рядом с ним? — предложила я, зная, что мы оба много раз были друг для друга «плюс один».
— Нет, это не поможет. Я предлагал такой вариант, но Джон закатил очередную большую истерику. Он сказал, что устал всегда быть третьим лишним. Что хочет быть с кем-то, кто может целиком, без прикрытий, посвятить себя ему. — Он отправил в рот ложку мороженого. — Но я еще не готов, понимаешь? Кроме тебя и Кеннеди, об этом знают всего пару человек. Я еще даже не признался в этом своей матери.
— Прости, Гасси. — Я потерлась рукой о его бедро.
Отец Гаса бросил его и мать, когда ему было десять, и Гас чувствовал, что, сказав матери, что он гей, уничтожит ее. Может, я была слишком предвзята, потому что не могла вспомнить, каково это — быть любимым родителями, но знала, какую любовь испытывали ко мне Лорен и Дженнифер. Они хотели бы только, чтобы я была счастлива, несмотря ни на что.
Просто счастлива.
Поставив мороженое на стеклянный кофейный столик, он провел рукой по моим волосам.
— Не извиняйся, малышка. Похоже, есть только я и ты.
— Всегда.
***
На следующее утро я пришла на работу, думая, что это последний раз, когда захожу в свою маленькую серую кабинку. Когда моя карточка-ключ сработала на входе в систему безопасности, я была в шоке. Возможно, профессор Гольдштейн собирался уволить меня лично. Это было бы здорово, очень унизительно. Черт, скорее всего, Пейтон будет там и понаблюдает за всем этим.
Когда я добралась до своего стола, ожидала, что меня будет ждать розовый бланк или маленькая записка на листочке, но ничего не оказалось. Я огляделась, чтобы посмотреть, есть ли еще кто-нибудь в офисе. Может быть, он застрял в пробке, или Виктория опаздывала.
Не могло быть такого, чтобы Пейтон ничего не сказал, особенно после всего, что наговорил вчера. Это был всего лишь вопрос времени — мои часы — минуты — здесь были сочтены. Я вошла в систему, очистила всю личную электронную почту, которая у меня была, и организовала рабочий стол так, чтобы, когда меня уволят, это был безболезненный процесс.
Когда я взглянула на свои часы на экране и увидела, что уже одиннадцатый час утра, я повернулась на стуле, оглядываясь в поисках признаков чего-либо необычного. Разве я не должна была быть здесь? Не желая быть трусихой, а узнать, сохраню ли свою работу еще на один день, я поднялась со своего места и направилась к кабинету Виктории. С таким же успехом можно было бы встретиться с неизбежным лицом к лицу.
Я остановилась у ее двери и тихонько постучала, не желая отвлекать девушку от работы.
— Доброе утро, Виктория. — Я слабо улыбнулась.
— Доброе утро, Брейлин. — Она отвернулась от своего компьютера и лучезарно улыбнулась. — Могу я тебе чем-нибудь помочь, милая?
Потрясенная тем, что она сказала, я, заикаясь, произнесла первые слова, прежде чем одумалась.
— Я… Я пришла… Я пришла узнать, не нужна ли Вам какая-нибудь помощь. Я в курсе всей работы, которую Вы мне поручили, и подумала, что могла бы помочь Вам с тем, над чем работаете. — Я прошла дальше в кабинет, занимая место перед ее огромным столом из темного дерева.
Она повернулась на стуле к своему массивному книжному шкафу, который был забит папками. Она потянулась за парочкой из них, прежде чем снова повернуться ко мне.
— Не могла бы ты кратко изложить это для меня так же, как в деле Вентурини против Сеймура?
Я кивнула, забирая у нее папки. В данный момент я бы сделала все, что угодно, чтобы ни о чем не думать.
— Конечно.
— Клянусь, Брейлин, после того как ты сдашь экзамен, надеюсь, Говард предложит тебе постоянную должность. Ты лучший стажер, который у нас когда-либо был. — Она вернулась к своему столу, просматривая электронное письмо, которое только что поступило на ее почтовый ящик.
— Мне кажется, что я мало помогла. Я не смогла найти ничего, что помогло бы в деле Вентурини. — Я откинулась на спинку стула, прижимая папки к груди.
— О, нет. Ты проделала огромную работу за последние пару недель. Ты здесь чаще, чем любой другой стажер, который у нас был, и все дела, с которыми просила тебя помочь мне… что ж, ты организовала их так хорошо, что это намного упростило всю нашу работу. — Она положила обе руки на стол и посмотрела на меня. — Поверь, все ценят твою работу.
Я поднялась со стула и поблагодарила ее за ободряющую речь, хотя это не остановило боль внизу живота. Я прошла дальше по коридору, пока не добралась до кабинета Говарда. Переступила порог и заметила, что он разговаривает по телефону. Когда я начала разворачиваться, он махнул рукой, приглашая меня войти.
— Наташа, уверяю тебя, мы делаем все, что в наших силах. Не переживай. У нас есть веское обвинение против него, но судья должен решить, следует ли нам обращаться в суд.
Я не могла скрыть охватившего меня разочарования. Дрю давным-давно должны были судить его сверстники. Терпеливо ожидая, пока Говард закончит свой разговор, я воспользовалась возможностью полюбоваться сертификатами и степенями на его стене.
— Как дела, Брейлин? — Он лучезарно улыбнулся мне. Я не могла не надеяться, что, может быть, Пейтон все-таки ничего не сказал, или, по крайней мере, пока.
— Хорошо, профессор. Зашла узнать, не нужно ли Вам что-нибудь.
— Нет, если только у Вас нет чего-то на Дрю, что может заставить его раскошелиться до начала судебного разбирательства. — Хотя он пытался шутить, я почувствовала серьезность в его голосе.
— Простите. К сожалению, я не нашла ничего, что мы могли бы использовать.
— Все в порядке. Скорее всего, это часть работы. Давай просто надеяться, что Хаас утратит свое обаяние в зале суда. Судьи и присяжные любят его. — Он откинулся на спинку стула.
— Будем надеяться на это. — Но если я и знала что-то с уверенностью, так это то, что там не было абсолютно никаких шансов на то, что надежды Говарда воплотятся в реальность. — Если Вам что-нибудь понадобится, сэр, пожалуйста, не стесняйтесь спрашивать.
Закончив с отчетами, я вернула их на стол Виктории, прежде чем приступить к своему позднему ланчу. Мне нужно было избавиться от двух пинт мороженого, которые съела накануне, поэтому решила, что приятная прогулка пойдет мне на пользу. Я взяла смузи и обнаружила, что брожу по теплым улицам Манхэттена.
Экран на телефоне показывал, что мне Кеннеди так и не позвонила с момента нашей ссоры. Это был только вопрос времени, когда я извинюсь перед ней, но еще не была готова.
Убирая телефон обратно в сумочку, краем глаза заметила черный лимузин, припаркованный у обочины. Мое сердце заколотилось, и я поймала себя на том, что отчаянно ищу Пейтона. Я знала, что это был его лимузин. Когда я взглянула на здания вокруг себя, то поняла, что кружилась перед зданием суда. Недолго думая, взбежала по ступенькам, распахнула тяжелую дверь и обнаружила зал суда, в котором находился Пейтон.
Войдя как можно тише, я села сзади, скрытая от его взгляда. Его голос был громким и ясным, эхом отдаваясь в зале, когда он говорил присяжным о своем клиенте. Я закрыла глаза и прислушивалась к каждому его слову; представляла, как он расхаживает взад-вперед по комнате в своем сшитом на заказ костюме, покоряя каждого присяжного своей пуленепробиваемой логикой, харизмой и улыбкой. В течение пятнадцати минут, ничего не зная об этом деле, я поверила, что его клиент невиновен. Его подача была безупречной.
Когда он закончил, судья объявил перерыв. Я не хотела его видеть, поэтому улизнула до того, как зал суда опустел. Если профессор Гольдштейн ожидал, что Хаас утратит свою тактику, то его ждало серьезное разочарование. Судя по тому, что только что услышала, Хаас только разогревался.
***
В четверг обнаружила, что задерживаюсь на работе позже обычного. Кеннеди не работала, так что я не могла вернуться домой на тот случай, если она там, и пока не была готова идти к Гасу. Нуждаясь в том, чтобы наверстать упущенное на работе, я как раз извлекла из своего файла еще одно резюме, когда зазвонил рабочий телефон.
— Брейлин Вулф. Чем могу помочь?
— Ты все еще на работе? — В трубке раздался голос Гаса.
— Да. Ты ведь звонишь на мой рабочий телефон, нет?
Я покачала головой.
— Не дерзи, милая. Когда ты придешь? — Он усмехнулся. — Я тут подумал, может быть, мы могли бы поужинать вместе. В четверг хочется выпить, и нет смысла сидеть в квартире. Что скажешь? — Во время учебы в колледже вечера четверга официально считались началом наших выходных.
— Куда бы ты хотел пойти? — Я хрустнула шеей и закрыла лежащую перед собой папку из плотной бумаги.
— «Posh», — сказал Гас. Это был открывшийся новый ресторан, в котором он еще не был.
— Правда? «Posh»? Успеем забронировать столик в это время? — Я выключила компьютер и достала из ящика свою сумочку.
— В обычный день — нет. Но…
— Но?
— Но когда ты провел последние восемь часов на фотосессии с хозяйкой, определенно да.
— Ладно, сейчас буду. На какое время бронь столика?
— Ты успеешь, малышка. Не раньше половины десятого.
— Звучит неплохо. До встречи.
Закрыв ящик стола и выключив за собой свет, я пошла по пустому коридору, думая о множестве бокалов вина, которые предстояло выпить до, во время и после ужина. Приближались выходные, и больше всего на свете мне нужна была теплая ванна с пеной и, возможно, одна или две бутылки вина. Поскольку ни у Гаса, ни у меня не было ванны, пришлось довольствоваться вином.