Глава 3. Тени будущего
Будущее укрыто даже от тех, кто его делает.
Анатоль Франс
Мы смотрим в будущее через призму прожитых лет и собственных страхов. Смотрим в него как в зачарованное зеркало, надеясь разглядеть самое желанное, сокровенное. Кто-то видит только хорошее, ту сказку, что придумал себе в голове и прокручивает это изображение снова и снова, утопая в своих иллюзиях, которые лишь иногда и в очень малом количестве становятся реальностью, той, что человек смог сам для себя воссоздать. А кто-то видит лишь причудливые, уродливые тени и слышит предсмертный хрип надежды, бьющейся в агонии наступающей смерти. Но всё, что мы видим, чувствуем и слышим — иллюзия. И только от нас самих, от наших мыслей и поступков зависит какой сценарий напишет нам жизнь.
Прошло пять лет, с тех пор как я очнулась и увидела мертвенно- бледное лицо моего мужа. Я никогда не забуду этот день. Он отпечатался навечно в моей памяти яркой картинкой, динамичным изображением, которое поселится в моей душе, в самом укромном уголке. Мне принесли моего сына- Кирилла. Я не забуду тот страх и ту безмерную любовь, которую я увидела на лице Антона. Это был именно тот редкий момент, когда он не скрывается за своей маской, когда он настоящий.
— Спасибо, что вернулась, — слова полные благодарности, нежности, и чего-то такого, что вряд ли в полной мере подходит под определение слова «любовь». Я видела, как он смотрит на нас, когда я первый раз начала кормить сына. Он боготворил меня. Меня и Кирилла.
Видимо судьба решила дать мне передышку, короткую, как я потом поняла, но такую необходимую в тот момент.
Я не узнавала Антона. Он стал очень заботливым, Кирилл был достаточно спокойным ребенком, но в те единичные бессонные ночи, Антон подходил к сыну и всю ночь на пролет качал его на руках, мурлыча под нос какую-то колыбельную. А утром, без единого раздражительного взгляда уезжал в свое агентство. Первые три года после рождения сына я чувствовала будто попала в сказку. Я боялась, что она закончится, но так хотелось поверить в нее до конца. Антон баловал сына и меня, и я почти поверила, что так будет всегда. Когда сыну исполнилось три года моя сказка медленно, но верно пошла на убыль. Антон тщательно скрывал свою деятельность, дабы не расстраивать меня. Он вообще меня не расстраивал. Так, что все шло очень замечательно. Для меня. Для Кирилла. Но не для Антона. Я знала о роде его деятельности, меня на время успокоило то, что он открыл сыскное агентство, я даже начала наивно предполагать, что с криминалом он завязал. И теперь спустя пять лет, я убедилась, что, ввязавшись один раз невозможно выбраться оттуда. По крайне мере, живым.
В последнее время к нам домой приходили так называемые «друзья детства». Я старалась убирать Кирилла с глаз долой, при таких встречах, отправляя его к бабушке. Меня бросало в дрожь от их лиц и наглых по-хозяйски взглядов. Антон будто вовсе не замечал их наглость в общении. В последнее время таких встреч стало слишком много.
В очередной раз они несколько часов беседовали о чем-то на кухне. Я нервничала, гнала от себя догадку о том, что всё вернулось на круги своя и мой муж опять по уши в дерьме. Может быть и не вылезал оттуда. И только я все эти три года рисовала себе картинку о благополучной семье. А на самом деле….на самом деле никогда ничего не проходит бесследно и волк, одевший на время овечью шкуру, всё равно остаётся хищником. Поэтому возврат в привычную для него среду — это только вопрос времени. Но я не могла молчать, не могла принимать это, не теперь, когда стала матерью, не теперь, когда Антон показал мне что может быть иначе. Когда они ушли, я устроила ему допрос.
— Когда это кончиться?
Антон посмотрел на меня, и его брови изумленно поползли вверх.
— Что именно? Эти люди приходили по делам агентства.
— И три дня назад тоже? «Люди из агентства», — передразнила я его, — Ты их рожи видел?
— Ты у нас теперь физиономист? — раздраженно бросил он, — Ко мне в агентство обращаются не сплошь ангелы, прошу заметить!
— Хватит из меня законченную дуру делать! — в ярости воскликнула я.
Антон посмотрел на меня как-то по-особому и, вздохнув, произнес:
— Ты прекрасно знаешь, с кем живешь. Я, кажется, никогда от тебя этого не скрывал.
— Я боюсь за Кирилла, пойми.
Он тяжело вздохнул.
— Вот поэтому это никогда не закончиться.
Что он хотел этим сказать? Кириллу что-то угрожает? У меня внутри все похолодело.
— Антон…
— Разговор на эту тему закончен, — он разговаривал со мной как с маленькой. Даже хуже, детям хоть что-то объясняют.
— Я имею право знать! — я гордо вздернула подбородок.
— Возможно, тебе некоторое время придется пожить у родителей, тебе и Кириллу, — задумчиво произнес он.
Вот этого я совсем не ожидала услышать. Неужели все так серьезно?
— Нам что-то угрожает? — еле слышно спросила я.
— Нет, — вздохнул он, — Это просто меры предосторожности.
Все время пока я собирала вещи Кирилла и свои, я материлась как заправский сапожник. Ну, неужели надо все так усугублять! Почему нельзя пожить спокойно, без приключений, без надрыва в сердце. Завязать, в конце концов, со всем этим дерьмом!
Я тяжко вздохнула, конечно, я понимала, что это на словах все так просто завязать…
Когда Антон положил наши вещи в багажник джипа, я поняла насколько все серьезно — мы никогда не ездили на этой машине, бронированной так, что даже обычная граната его не возьмет. А когда в джип втиснулись еще пара ребят из личной охраны моего мужа, то у меня возникло просто непреодолимое желание запаниковать.
Антон подошел, поцеловал сына, и, пристально глядя на меня сказал:
— Это ненадолго, я обещаю.
От испуга я не смогла даже попрощаться.
Через полтора часа я была уже у родителей в родном городе. Они, конечно, удивились, видя меня с вещами, и тихонько спросили, не поссорилась ли я с Антоном. Мне пришлось наскоро придумать историю о командировке мужа, и то, что я не хочу быть одна, вот и приехала погостить к ним. Родители, естественно, сделали вид, что поверили мне. Что им оставалось делать?
Потекли однотонные скучные дни. Конечно, мне не давали скучать мои вечно молодые родители, и уж, тем более мой сын. Но никто из них не знал, чем сейчас занимается Антон. Я не могла ни с кем поделиться своими страхами. Женщины испокон веков сидят, ждут своих мужей, молятся, переживают и от этого быстрее стареют. Перед глазами всплывали все ужасы, которые я могла себе представить. Этого было достаточно для того, чтобы у меня пропал аппетит и сон. На четвертый день пребывания в родных пенатах я извелась окончательно. Антон не брал трубку телефона и не звонил сам. Просыпаясь утром в постели, в которой я просыпалась на протяжении 18 лет, я иногда думала, не приснилось ли мне все это? Но слыша переливистый смех Кирилла, я понимала, что нет, не приснилось.
На седьмой день Антон приехал, даже не предупредив нас об этом, и коротко приказал собрать Кирилла.
Я наспех швыряла вещи сына в чемодан и шипела на Антона, настолько тихо, чтоб не услышали родители.
— Что происходит? Почему ты забираешь Кира и оставляешь меня? Куда ты его везешь? Как он сможет там без меня?
Усталость на его лице была безмерная, было видно, что он не спал несколько ночей, и скорее всего не ел тоже. Глубокая складка между бровями говорила, что он находиться в постоянном напряжении.
— Не волнуйся. С ним все будет хорошо, о нем позаботятся мои родственники. Просто чем дальше сейчас Кир, тем я спокойнее.
— А если…
— Никаких если… — его лицо передернулось от страха за меня, — Ты будешь жить и воспитывать нашего сына. Адрес я тебе позже передам. Я хочу, чтобы вы некоторое время побыли в разных местах, а не в одном.
Не храни все яйца в одной корзине — кажется, так говорят? Он хотел поцеловать меня, но остановился на пол пути. Я знала, что так еще тяжелее уходить. Знала, но так соскучилась, что сама сделала те шаги, которые не смог сделать он.
— Ты мне когда-нибудь расскажешь, что происходит.
Он помотал головой и ухмыльнулся. Через пять минут я смотрела, как тот же джип увозит уже двух дорогих мне человечков. Я не знала, что сказать отцу и матери, после того, как Антон увез сына. Но странно, вместо расспросов была тишина. Мама, было, начала задавать их, но отец грозно на нее прикрикнул и недобро посмотрел на меня. На этом все закончилось. Подозревал ли он о деятельности Антона? Думаю, да.
Почти неделю я бесцельно бродила по родному городу, безумно скучая по сыну и мужу. Конечно, Антон звонил мне почти каждый день и рассказывал, как дела у Кирилла. О себе он молчал. Я молилась, молилась так, как никогда, но вряд ли Бог слышал меня, Он не будет помогать жене бандита. Иногда я задумывалась, убивал ли когда-нибудь мой муж? И никогда не отвечала себе на этот вопрос. Я боялась знать правду. Я боялась признаться себе в том, что живу с убийцей…
Под конец второй недели мной завладела апатия и тоска. Мои родители прекрасно понимали, что что-то случилось в моей семье, но не лезли с расспросами, за что я была им благодарна. Они даже были настолько тактичны, что уехали на дачу к друзьям на пару деньков, тем самым давая мне время побыть одной. Целый день я слонялась по квартире в поисках какого-либо занятия, но ничего не находила. У мамы всегда было все в полном порядке. В конце концов, я бросила это бесполезное занятие и тоскливо уставилась в телевизор. Где-то около двенадцати часов ночи, на улице просигналила машина. Я подскочила к окну и радостно взвизгнула — машина Антона! Стремглав, я спустилась по лестнице, и готова уже была кинуться на шею мужа…и остановилась как вкопанная.
Из машины вылез Влад. Наш доктор. Я изумленно уставилась на него.
— Поехали, ты нужна Антону.
Я села в машину, собираясь спросить у Влада, что произошло, но наткнулась на его измученный и усталый взгляд. Выглядел он не лучше, чем мой муж накануне.
— Ты тоже не спал целую вечность? — это единственное, что я отважилась спросить у него. Он не ответил. Мы ехали несколько часов, а он молчал, меня начала нервировать эта тишина. Когда казалось, что терпению моему настал конец, Влад заговорил:
— Мы подъезжаем. Ему нужна твоя помощь сейчас. Он ранен.
— Он жив?
— Да, без сознания, ранение вскользь. Ничего жизненно важного не задето, но… потерял много крови.
Слезы выступили у меня на глазах.
— Чем я могу помочь, — простонала я — Что я вообще могу для него сделать?
— Он выживет, Лен, — сказал Влад с уверенностью, — Это я тебе как врач говорю.
Заверения Влада меня немного успокаивали.
— Ты-то как попал во все это? — невольно спросила я у него.
— Кто знает, как мы все туда попадаем, — пожал он плечами.
— Ты же врач, Влад…
— Да, врач, причем, очень хороший хирург. Моя клиника построена на деньги Антона, оборудование закуплено на деньги Антона. Все на деньги Антона. Это была моя мечта — собственная клиника. Я был хорошим врачом, но зарплата, в общем, сама знаешь…
Я утвердительно кивнула.
— Антон помог мне на первых порах, он даже не оформил клинику на себя, хотя там каждый гвоздь куплен на его деньги, он просто стал дольщиком, даже не партнером. Я должен ему и дело не только в деньгах. Я помогал его ребятам, вытаскивая из них пули. Теперь настал черед Антона. Он не просто очередной браток, он друг…
Я понимала Влада, он переживал, не имея право на ошибку. Вскоре мы подъехали к какому-то загородному дому, войдя туда, я поняла, что это не просто дом, а та самая скрытая ото всех часть клиники, где Влад спасал жизни далеко не законопослушных граждан.
Зайдя к нему в палату, я пришла в ужас от его мертвенно-бледного лица. Куча трубочек, подсоединенных к нему и к аппаратам, которые я видела только в фильмах. Я беспомощно огляделась на Влада. Он обнадеживающе мне улыбнулся и слегка подтолкнул к кровати, на которой лежал Антон. Я подошла неровной походкой и взяла мужа за руку. Минут пять я молчала и тихонько всхлипывала. Потом меня прорвало: я говорила и говорила, не умолкая, говорила то, что возможно никогда не сказала бы ему раньше. Мне было все равно, слышит меня Влад или еще кто-нибудь. Для меня было важно, чтобы услышал он, чтобы услышал, как он нужен мне и Кириллу.
Влад зашил рану и перелил ему донорскую кровь, вроде бы, все прошло удачно, но Антон не приходил в себя. Я сидела ночами у его кровати и говорила, отрываясь на непродолжительный сон, за что Влад очень сильно меня ругал.
На пятый день, Влад почти силой оттащил меня от него.
— Ты сойдешь с ума, если не будешь спать или помрешь с голоду, если не будешь есть! Все, мы с тобой идем в кафе.
Кафе он называл буфетную больницы. Я настолько измучилась за эти дни, что легко согласилась. Мы сидели за столиком, я молча заглатывала пищу, даже не чувствуя, что я ем.
— Ты не представляешь, как я устала общаться с чужими людьми, которые уверяют меня, что с Кириллом все хорошо, — нарушила я молчание.
— Антон не отдал бы сына плохим людям, тем более это его родственники, — ответил Влад.
— Я хочу его забрать.
— Еще рано, еще ничего не кончилось, — сказал Влад и прикусил язык.
— Ты все знаешь и молчишь! — зашипела я на него.
— Антон запретил тебе это рассказывать, — попытался оправдаться он.
— Мне плевать, что он запретил! Я имею право знать, почему я и мой сын подвергаемся опасности!
— Наверное, ты права, — Влад опустил глаза, — В городе передел власти, прежнего хозяина скоропостижно отправили на тот свет и …да, здравствует новый король!
— И кто же должен стать этим новым королем? Антон?
— Нет, — засмеялся Влад, — Сизов.
— Сизов…где-то я уже про него слышала…
«— Почему ты не сказала, что ты девочка Стрелка?
— Кого?
— Стрелкова Яна Валерьевича, прошел Чечню, наемником, в данный момент входит в бригаду Сизова, его правая рука» …
Ну да.
— И за кого мы болеем? — иронично спросила я.
Влад снова рассмеялся.
— За Сизова, конечно.
— Сизов, Сизов… я ничего про него не знаю! Расскажи мне о нем.
— Антон точно меня убьет, — вздохнул Влад.
— Не убьет, кто потом так мастерски из него пули будет вытаскивать.
— Ты не отстанешь, да? — проговорил он, — Я расскажу тебе кое-что, но только для того, чтобы ты понимала, почему Антон сейчас себя так ведет и не наделала ошибок, которые могут стоить жизни и тебе, и ему. Сизов Владимир Анатольевич, 65 лет, вор. На тюрьме получил кличку Кремень, но на воле она, почему-то, не прижилась. Из 65 лет 30 провел на зоне. В данный момент владеет крупным ресторанным бизнесом. Его правая рука Ян, по кличке Стрелок, парень серьезный, себе на уме. В данный момент мы работаем на них. Общие дела, знаешь ли.
Да-а-а…Закрутилось то…Не думала я, что когда-нибудь встречу еще Яна. А в принципе, зачем мне с ним встречаться? Пожалуй, Антон прав, что увез Кирилла подальше отсюда…
— Больше ничего не скажешь? — спросила я Влада.
— Нет, я и так сказал больше чем нужно.
Как не уговаривал меня Влад отдохнуть в комнате для гостей, я все-таки снова пошла в палату к Антону. Половину аппаратов убрали, что говорило о том, что он идет на поправку. Я как всегда села возле него и рассказала ему, как прошел мой день и как дела у нашего сына.
— Мм… Занимательный рассказ, — от голоса мужа я вздрогнула и еле сдержала себя, чтобы не броситься ему на шею. Антон медленно открыл глаза и каким-то холодным взглядом, совершенно чужим, посмотрел на меня. А в следующую минуту его слова прозвучали для меня как гром среди ясного неба:
— Девушка, а вы кто?
Я начала хватать ртом воздух, на мое спасенье в палату зашел Влад.
— Как себя чувствуешь? — спокойно спросил он, в то время пока я пыталась прийти в себя.
— Да вроде бы не плохо, док.
— А что с Ленкой не знаешь? Она как будто дар речи потеряла, — смеясь, спросил Влад.
— Понятия не имею… Я вообще ее в первый раз вижу.
В палате настала гробовая тишина.
Влад обследовал его и через непродолжительное время изрек:
— У него временная потеря памяти, такое бывает при сильном стрессе.
— Ну, ты знаешь, это известие явно облегчает дело, — съязвила я.
— Зачем ты так, мне самому не доставляет это никакого удовольствия, — обиделся он.
— Прости…
— Минуточку! — загорланил мой муж, — Кто вы такие, черт бы вас побрал?
— Неужели ты действительно ничего не помнишь? — я с тоской посмотрела на Антона. Все как всегда, мне везет как утопленнику.
— Антон, это твоя жена Лена, я твой друг и врач Влад, а еще у тебя есть сын Кирилл, ему пять лет.
— Угу, — проворчал Антон, — А еще собака, кошка и злобная теща в придачу с дачей!
— Черт, да почему ты не можешь просто поверить! — взорвалась я.
— По крайне мере, недоверие к людям у него осталось, — сделал вывод Влад и покосился на меня, так как я злобно на него рыкнула.
Терпению моему должен был быть предел, и он настал. Сначала смерть любимого парня, когда мне еле стукнуло восемнадцать, потом Ян с его сногсшибательной похожестью, теперь Антон, который сначала заставил меня выйти за него замуж, а теперь, когда я безоговорочно в него влюбилась он взял и как специально потерял память! Что, мать его, я сделала не так? Почему с самого начала в моей жизни все наперекосяк? Больно стало так, что не вдохнуть. А потом запустилась обратная реакция — эмоции ярости буквально затопили меня по самую макушку.
— Я ненавижу тебя, — сквозь зубы произнесла я, указывая на Антона, — И тебя, — мой взгляд переместился на Влада, — И вообще всех! Вы меня достали! Идите вы все к черту! Я заберу сегодня Кирилла и уеду из этого проклятого города!
Я пулей вылетела из палаты. Пока я чертыхаясь бежала по коридору на меня оглядывались все — от редких посетителей, до обслуживающего персонала. Только очутившись на улице, я поняла, что до города мне добраться просто не на чем. Я была настолько зла, что не сразу заметила, что Влад бежит за мной. Когда заметила, было уже поздно, он догнал меня и схватил за руку.
Я пыталась вырвать руку, но к моему удивлению, мне это не удалось.
— Да, постой же ты, наконец! — рявкнул он, чем поверг меня в шок. Он никогда до этого не кричал на меня.
— Отпусти, — грозно произнесла я, но должного эффекта на него это не произвело. Еще бы, слушать трехэтажный мат подстреленных бандитов и вытаскивать тем временем из них пули, это занятие не для слабонервных.
— Ты нужна, Антону. Нужна как никогда! Но опять сбегаешь! Ты не устала бегать от проблем? Ты как страус прячешь свою голову в песок. Твоему мужу нужна помощь, а ты ведешь себя как законченная эгоистка!!! — все это он проорал на одном дыхании, пытаясь повернуть меня к себе лицом.
Я в отчаянии плюхнулась на бордюр, понимая, наконец, осознавая, что он прав.
— Я устала, Влад, — простонала я, — Я так устала от всего, а теперь еще Антон смотрит на меня как на врага.
— Лен, — он заглянул мне в глаза, присев на корточки возле меня, — Сейчас не время для паники, ему поможешь только ты. Память он потерял не навсегда, это временно, и насколько быстро он все вспомнит, зависит от тебя. Проблема усложняется, тем, что вам нельзя сейчас домой, а там бы выздоровление пошло бы быстрее, но ты не должна его бросать. Потерпи, пожалуйста, потерпи.
Я кивнула. Медленно выдохнула, призывая саму себя же к спокойствию.
— Влад, ты настоящий друг, возможно, единственный.
Мы вернулись в клинику, всю дорогу обратно к палате он поддерживал меня за руку, то ли боялся, что я упаду, толи того, что сбегу. Но в палату я зашла одна. Антон лежал и настойчиво разглядывал потолок. Я не нашлась, что сказать, я не знала, как мне теперь вести себя, меня никто не проконсультировал как вести себя с больными амнезией.
— Зачем пришла? — он равнодушно посмотрел на меня, а я еще раз вздохнула, напоминая себе о том, что нельзя сейчас на него злиться, он болен.
— Я хочу помочь тебе все вспомнить, Влад сказал, что тебе нужна знакомая обстановка, но мы не можем сейчас вернуться домой.
— Почему?
И я рассказала ему все то, что знала сама. Антон смотрел на меня не просто подозрительно, а даже враждебно.
— Если я такой… гм…крутой бандит, — он усмехнулся, — То, по логике, ты не должна быть в курсе дел. Но ты знаешь. Я не верю тебе. Я не знаю, что за игру ты тут затеяла со своим другом, детка, но она мне НЕ НРАВИТЬСЯ!
— Я и не была в курсе до прошлой недели! Пока не вытрясла хотя бы какую-то информацию у Влада! — заорала я на него.
— Ага, — опять усмехнулся он, — А Влад — значит доктор и по совместительству друг.
Я понимала, как это выглядит со стороны, но мне, во что бы то ни стало, нужно было вернуть прежнего Антона. Ведь насколько я понимала, от этого зависела безопасность нашей семьи.
— Пожалуйста, поверь мне, наш сын очень скучает по тебе, он постоянно про тебя спрашивает… — я замолчала не зная, что еще сказать.
— А ты? — на меня смотрели насмешливые глаза.
— И я по тебе скучаю. Очень.
— Ладно, — пожал плечами Антон, — Я устал, мне нужно немного отдохнуть.
Не произнося ни слова, я вышла из палаты. Рядом с палатой стоял Влад.
— Как все прошло?
— Никак, — я тяжко вздохнула, — Он не просто ничего не помнит, он и ничего не чувствует. Как это возможно, ведь чувства невозможно забыть! Он с таким равнодушием и призрением со мной общается! Если только он… ничего ко мне и не испытывал никогда, — в горле встал ком, а в голове воцарился хаос.
— Скажи мне, когда это все закончиться?
— Потерпи еще месяц, недолго осталось.
— Моя семья страдает…
— Синица, не будь дураком! Если плюнешь сейчас на все, твоя семья пострадает еще больше.
— А если не поможет. … Если они все равно решат…Черт, я даже думать об этом не могу, не то, что говорить.
— Успокойся, Антон, я слежу за твоей женой и сыном, с ними все будет в порядке.
— Я устал лгать им. Ленка смотрит на меня умоляющими глазами, в них такая тоска и боль, а я смеюсь над ней. Если бы я мог объяснить ей, что это игра.
Я устала. Я безмерно устала от беспроглядности нашего будущего. Было ощущение что я нахожусь в страшной сказке, где я заперта в башне и нет никакого рыцаря, что спасёт меня от злого дракона. Потому что дракон был далеко не один. И я, слабая, никчёмная принцесса никому не интересна, потому что испокон веков женщина является разменной монетой или военным трофеем одного из драконов. И даже мой замок не защищал меня, потому что был построен из песка. А голодные драконы всё кружили и кружили надо мной, скаля свои пасти, они ждали, когда мой замок рухнет окончательно.
Антона выписали три дня назад, мы много разговаривали, я рассказала все хорошие моменты нашей с ним жизни, благополучно опустив плохие. Но ответом мне была либо равнодушная тишина, либо насмешка. Я даже включила вход «тяжелую артиллерию» — одела красивое белье, включила музыку, зажгла свечи… Он рассмеялся, заявив, что не прочь переспать, даже если это входит в мои коварные планы. Влад успокаивает меня и говорит, что все скоро нормализуется. Когда это «скоро» будет?
— Почему ты не рассказала о плохих моментах в нашей с тобой жизни? — раздался голос Антона.
Я замерла и посмотрела на него с надеждой в глазах
— Ты что-то вспомнил?
— Нет. Наверное, логично если у нас были не только хорошие моменты? — я уже начала привыкать к его насмешливому тону.
— Да, не только.
— Рассказывай.
— Какой смысл? Ты все равно не веришь тому, что я говорю, — я небрежно повела плечами.
Антон ухмыльнулся и ничего больше не сказал.
С тех пор как Антона выписали, мы спали в разных комнатах. Все это время сон посещал меня только на пару часов. Тысячу мыслей в голове и ни одного решения проблемы. Вот так и в эту ночь сон не шел ко мне. Завибрировав, мой телефон осветил комнату и сообщил о приходе смс-сообщения. Я посмотрела на часы: первый час ночи. Кляня на чем свет стоит отправителя сообщения, я нехотя взяла телефон и начала читать. Номер телефона был незнакомым.
«Ты в опасности. Приезжай на дачу Сизова, прямо сейчас. Поверь, это в твоих интересах. Ян»
Меня охватила дрожь, не от известия об опасности, об этом я догадывалась, а от того, что придется увидеть Яна, словам которого я не верила, и тем более Сизова. Надеется, что Ян будет один, было бы глупостью. Они что-то знают. Они знают, что я знаю. И сейчас, когда Антон в принципе беспомощный ребенок против них, у них появился шанс расправиться с ним с помощью меня и, возможно, сына. Но об этом я даже думать не могла.
Наспех одевшись, я потихоньку прокралась к двери и бесшумно вышла из уютной квартиры, любезно предоставленной Владом на время.
Я хотела вызвать такси, хотя понятия не имела где эта дача точно находиться, так в общих чертах. Тут мне просигналил светом фар черный ниссан. Сразу сообразив кто это, я неуверенной походкой побрела к машине. Через десять минут я была на даче Сизова, ужасно злая, что из-за тонировки стекал, я не смогла разглядеть, куда мы едем, хотя вряд ли мне это удалось бы и без нее — ночь беспроглядная. Почему я решилась ехать? Возможно, потому, что еще надеялась, что еще смогу оказать влияние на Яна. В любом случае другого выбора у меня не было. Я не видела Яна уже более пяти лет. И сейчас я с трудом могла вспомнить то безумное чувство, что я испытывала к нему. Как оказалось, жизнь не прекращается со смертью некогда любимого мужчины и даже продолжается после ухода его двойника, даже при условии, что и к нему ты что-то чувствовала. Но вот что никак не хотело проходить, даже несмотря на годы, так это чувство вины перед Яном. Но ему я об этом не скажу ни за какие коврижки.
Шикарный особняк, куча охраны и Ян стоящий по среди двора- вот такая картина предстала у меня перед глазами. Он указал моим охранникам на беседку и сам двинулся в ее сторону.
— Самому не судьба была приехать, нужно было своих сторожевых псов посылать? — сразу же съязвила я, как только в беседке мы остались одни.
Он смотрел на меня без тени улыбки, и даже злости не было. Одно сожаление. О чем?
— Как ты могла выйти замуж за эту тварь? — с отвращением бросил мне он.
Мне стало вдруг жаль его, себя, Антона, всех нас. Мне захотелось все объяснить ему, чтобы он понял…. Но разве смог бы он простить?
— Опять молчишь, — заключил он, — Ты всегда молчишь. Молчишь тогда, когда тебе больно, молчишь тогда, когда нужно говорить.
— Что ты хочешь от меня услышать, — устало проговорила я, — Что мне жаль, что у нас ничего не получилось, что мне жаль, что я не сказала все сразу, всю правду? Да мне жаль, но это ничего уже не меняет.
— Да, ничего не меняет, — словно эхо повторил за мной Ян и тут же его взгляд стал равнодушным.
— Доброй ночи, Леночка, — услышала я красивый мужской голос позади меня. К нам в беседку направлялся невысокий плотно сложенный мужчина в годах. По властной походке и на уровне интуиции я поняла, что это и есть Сизов.
— Здравствуйте, Владимир Анатольевич, — пролепетала я и неуверенно подала ему руку для пожатия.
— Мне очень жаль, что я не познакомился с вами раньше, дела не ждут, понимаете ли, — произнес он также дружелюбным тоном.
А мне то как жаль, прямо аж всплакну сейчас!
— Спасибо, что нашли время пообщаться со мной, Владимир Анатольевич, — я улыбнулась ему самой доброй улыбкой, на которую была способна. Сизов ответил мне не менее «искренне».
— Не стоит благодарности, ведь у нас сейчас с вами можно сказать одно дело. Я так понимаю, что вы уже в курсе некоторых дел, и это кое-кого очень сильно расстроило…
— Давайте напрямик, Владимир Анатольевич, я не маленькая девочка, не расплачусь, и удара сердца вы от меня тоже не дождетесь, — я была сама удивлена тоном высказанного мной, видимо, это от страха. На лице Сизова скользнуло изумленное выражение, но он тут же взял себя в руки.
— Антон нарушил одно из негласных правил, — поморщился он, — Не болтать…
— Он ничего мне не рассказывал, Владимир Анатольевич, — перебила я его.
— Это уже не имеет значения — кто вам рассказал, теперь это факт и многим он не по душе, я думаю мне не нужно продолжать для того, чтобы вы поняли, чем это может вам грозить.
Я замерла. Зуб даю, что это только косвенная причина. Я не знала ничего такого за что мне грозила смерть. Тысячи жен бандитов знали столько же и спокойно спали в своих постелях. Заварилась эта каша совсем по другому поводу. И вот этот повод было бы не плохо узнать.
— У меня есть выход?
— Да, раз за это взялся я, — самодовольства у него было хоть отбавляй, — Антон сотрудничает со мной в одном деле, если пострадаете вы, то я предполагаю, сотрудничество закончится на этом, а Антон нужен мне на данный момент.
Теперь у меня внутри все похолодело.
— Владимир Анатольевич, я думаю, вы уже в курсе, что мой муж в данный момент, вряд ли сможет вам помочь.
— Поверьте, дорогая, его инстинкты не сотрет никакая амнезия, — хищная улыбка заиграла на его губах.
Инстинкты кого? Убийцы? Он что собирается использовать Антона даже в таком состоянии?
Резкие слова уже готовы были сорваться с моих губ, но Ян неожиданно прервал меня:
— Владимир Анатольевич наша гостья уже устала, все-таки ночь…
Сизов улыбнулся.
— Вас сейчас отвезут обратно, а я могу вам обещать только одно вашу защиту взамен на ваше молчание, попытайтесь хотя бы сделать вид, что вы ничего не знаете. Ах, да, совсем забыл, вы же имеете влияние на своего мужа? Не так ли, Елена Витальевна? Постарайтесь убедить его, что работать со мной ему выгодно.
Я кивнула, не в силах что-либо произнести, мою злость как ветром сдуло, мной завладел страх. Сизов вскользь высказал самую главную просьбу. Собственно, из-за чего и решил со мной встретится. Ахиллесовой пятой моего мужа в этой кровавой игре была я. Им было все равно, что я знаю, я теперь точно уверена в том, что они знали, что на самом деле мне ничего не известно. Но вот использовать меня в своих целях они собирались с самого начала. И, как я теперь понимаю, еще до амнезии Антона. Мне только что четко дали понять, что они знают, что я могу повлиять на решения Антона, не прямо, так косвенно. Пока они не угрожали мне или ему, но это только вопрос времени.
— Спокойной ночи, — удовлетворенно сказал он и неспешной походкой вернулся в свой дом. Охрана потянулась за ним, и через минуту во дворе остался только Ян, да пару охранников за воротами.
Глазами полными страха я посмотрела на Яна. Он стоял в двух шагах от меня, в глазах полыхал огонь. Кого он ненавидит? Меня? Сизова? То, что Ян не испытывает к нему симпатии это точно, достаточно понаблюдать как он меняется в разговорах с ним. Это могут увидеть, и тогда ему грозит опасность, не меньшая чем мне. А может это просто мое больное воображение…
— Иди к машине, я отвезу тебя, — процедил он.
Я молча развернулась и пошла. Уже сидя в машине, я смотрела, как Ян суетится, выдавая охране у ворот команды. Почему-то сейчас я уже не видела сходства между ним и Лешкой, человеческая память очень коротка, по крайне мере у меня. Ян же с завидным постоянством напоминал мне об обратном — он никогда не простит мне увлечение им из-за схожести с другим.
Через несколько минут Ян сел в машину, и мы поехали по ночной дороге. Мне вспомнился тот первый раз, когда он подвозил меня до дома. Тогда он был другим не таким уставшим и злым, не таким печальным.
— Ты изменилась, — сказал он тихо, вторя моим мыслям.
— Ты тоже.
— Нет, я такой, как и тогда, ты никогда не пыталась узнать меня! — бросил мне он.
Бессонные ночи, постоянный страх и огромное чувство вины перед ним дали о себе знать — я разревелась.
— Прости меня, я знаю, что я была эгоисткой и думала только о себе, но я и так наказана за это, можешь поверить мне на слово.
Ян остановил машину и посмотрел на меня с огромной печалью в глазах.
— Почему ты вышла за него замуж? Лен, я не понимаю. Когда я узнал о твоей связи с ним, я просто сделал для себя вывод, что ты шлюха. Кто еще будет бегать от одного к другому? Но когда он женился на тебе я понял, что глубоко ошибаюсь, Синица никогда бы не женился на тебе будь ты таковой. Но и это я могу понять. Я не могу понять почему ТЫ вышла за него?
— Это было давно, и уже не имеет никакого значения, — отмахнулась я.
— Нет, — жестко сказал он, — Для меня имеет. Я хочу знать, почему ты предпочла мне другого.
Я ошарашено на него уставилась.
— Ты в своем уме Ян? К чему ворошить прошлое, это ничего не изменит… Столько лет прошло…
— Ты не любишь его… — перебил он меня и осекся, наткнувшись на мой взгляд, — По крайне мере не любила тогда. И хотя ты кричала на всех перекрестках об обратном, я не верил тебе.
— Отстань от меня, Ян, и поехали уже.
— Пока не скажешь, с места не сдвинусь, — заявил он.
— Ну что за ребячество! — охнула я ни секунды не сомневаясь, что он именно так и сделает.
— Рассказывай, — с нажимом произнес он.
— Нет, Ян, — я посмотрела на часы, — Боже, Антон, наверное, с ума сойдет, если увидит, что меня нет.
— Как ты о нем заботишься, — с ненавистью произнес он, — Об этом жалком ублюдке, а ведь когда-то твой голос дрожал от желания в моих объятьях, и ты не думала о нем… — Ян медленно придвинулся ко мне, а я вся съежилась.
— Ян, не надо.
Но он как будто не слышал меня.
— Может, повторим опыт? — сбившимся голосом спросил он скорее у себя, чем у меня. Я оказалась вжатой в переднее сидение, а Ян продолжал надвигаться. Меня охватила ярость, ярость на всех мужчин за то, что они бессовестно пользуются своим физическим превосходством.
— Почему вы все пытаетесь принудить силой?! — бросила я ему в лицо, не замечая, что уже кричу. Мое тело билось в конвульсиях от страха, напряжения и бессилия, внутри же меня просто сковало холодом. Перед глазами уже всплыла только одна картина: темный подвал, трое зверей…
Сколько лет прошло, а я еще помню, даже не так, реакция на уровне автомата. Ян побелел и вцепился в кресло где я сидела, с такой силой, что я сама себе стала казаться маленькой и беззащитной еще больше, чем была раньше.
— Он взял тебя силой?! — взревел он, побледнел и со всей дури саданул руками по рулю.
— Он шантажом притащил меня под венец! — бросила я ему в панике.
Ян замолчал, откинулся на свое сидение и завел мотор.
— Куда мы едем? — спросила я, пытаясь прийти в себя, но это мне с трудом давалось.
— К нему.
— Ян!
Он снова тормознул машину на этот раз так резко, что я чуть не врезалась в приборную панель автомобиля.
— Что?
Я не стала смотреть на него.
— Это ничего не меняет, не изображай из себя героя освобождающего принцессу от злого дракона, уже поздно. Я люблю его. Теперь на самом деле.
Он больше ничего не сказал, довез меня до дома, где мы теперь жили, и на бешеной скорости умчался обратно.
Я потихоньку открыла дверь в квартиру и вошла. И чуть не подпрыгнула, когда увидела перед собой Антона. Бешеного Антона. Как оказалось, мои мучения еще не закончились.
— Пять часов утра. А ты где-то шлялась…Но меня больше интересует вопрос с кем ты была? — его голос был спокоен, даже через чур.
— А тебя не интересует почему? — с иронией спросила я.
— Да мне все равно! — крикнул он, теперь его взгляд был ледяным, — Я просто не знал, что женился на шлюхе! Этого вы мне с Владом не сообщили. Если я ничего не помню, детка, это не значит, что мной можно крутить, как хочешь.
— Откуда у тебя столько желчи и недоверия? — устало спросила я.
— Может ты и с Владом спишь? — бросил он мне напоследок и ушел в спальню.
Я прошла на кухню и дала волю слезам. Я не видела выхода из наших проблем, и то, что сегодня сказал Сизов, было проблемой, огромной, как Марианская впадина.
«…его инстинкты не сотрет никакая амнезия» …
Я так долго убегала от этого, от осознания того, что Антон — убийца. И да, я вполне понимала Яна, как я могла любить его? Но любила. От этого становилось еще больнее. Мои плечи сотрясались от рыданий, я сидела на полу, обняв свои колени и опустив голову.
— Ты когда-нибудь убивал? — , спросила я, почувствовав на своих плечах его руки. Он замер, но ответа я так и не услышала. Чертова амнезия, хотя он и без нее мне бы ничего не ответил.
— Сизов хочет тебя видеть, и если ты мне сейчас скажешь, что ты не знаешь кто это, то иди к черту или к своему чертову дружку Владу и у него спрашивай. А я уеду на несколько дней, мне нужно увидеть сына. Мне нужна хоть какая-то передышка.
Несколько минут молчания. А потом его убитый голос:
— Как хочешь. Позвони Владу, пусть приедет.
Неделя счастья с сыном, как же я по нему соскучилась! Кирилл стал лучше говорить, с увлечением рассказывал мне как они с тетей Аней и дядей Игорем ездили в лес собирать грибы. Я не могла наговориться с сыном, я в тысячный раз поблагодарила Аню и Игоря за заботу о моем малыше, и наконец-то удостоверилась, что он здесь действительно в порядке. Аня приходилась двоюродной сестрой моему мужу, они выросли вместе. Она давала моему сыну столько тепла и ласки, и в ее взгляде я видела ту обреченность, которая когда-то была у меня- бесплодие. Но я обрадовала их, рассказав про себя, и про клинику. А еще я выписала им чек на сумму лечения и незаметно положила вместе с запиской в карман халата Ани, так бы она не взяла. Я верю, что у них тоже, когда-нибудь появиться малыш. И, надеюсь, они разберутся куда идти с этим чеком. Для бывшего Союза это своего рода «ноу-хау».
Сидя на веранде их прекрасного дома, я наконец-то обрела покой, который в последнее время мне только снился. С тяжестью в сердце думала о возвращении домой. За всю неделю я ни разу не позвонила Антону, хотя набирала его номер раз тысячу, но тут же сбрасывала, так и не нажав на соединение. Один раз звонил Влад, чтобы рассказать, что все также, и он ничего не вспомнил.
В этот вечер мой телефон снова запиликал, звонил Влад.
— Приезжай срочно, ты нужна здесь, — его голос был встревожен.
— Что случилось?
— Не телефонный разговор, скажем так у Антона ухудшения болезни.
Всю обратную дорогу, я размышляла. Я конечно не спец, но что значит ухудшения в амнезии? Куда хуже?
Когда я приехала, меня встретил Влад.
— Садись в машину, поедем к Сизову.
— Это еще зачем? — я даже не пыталась скрыть свою неприязнь.
— Потому что твой муж там и у него, по-моему, уже ум за разум зашел! — зло сказал Влад.
— Да, что случилось-то? — начала волноваться я.
— Сейчас поймешь.
При дневном свете особняк Сизова выглядел еще лучше, по воздуху витал призывный запах шашлыков, слышался смех, играла музыка.
Возле моего мужа стояла худосочная блондиночка и подпевала песне, льющейся из динамиков, а мой муж нагло ее обнимал, и даже глазом не моргнул, когда меня увидел.
«Твоя вишневая девятка, опять сигналит за окном,
Твоя вишневая девятка, ты полюби ее потом»… — гнусавила блондиночка.
— Здравствуйте, Лена, — ко мне как гостеприимный хозяин подошел Сизов. — Мне очень жаль, что вы все узнали так, — он жестом указал на сладкую парочку: моего мужа и блондинку, — Я искренне разочарован, что Антон даже не попытался перед этим с вами поговорить, — он укоризненно посмотрел на Антона, — Поэтому я попросил Влада, позвонить вам, чтобы хоть как-то прояснить ситуацию.
Я слышала голос Сизова, но мои глаза пристально смотрели на мужа. Я пыталась понять — это злая шутка? Какой-то новый ход Сизова, которому подчинился Антон? В чем смысл? Зачем?
— Антон, скажи мне…
— Тебе Вовка уже все рассказал, — холодный, насмешливый и чужой голос, этот голос не мог принадлежать моему мужу.
— Скажи мне сам, что я не нужна тебе и я уйду, — мой голос был спокойным снаружи, а внутри он был просто ледяным, замороженным. Что это за жестокий розыгрыш? Или же мне, наконец-то, решили сказать правду? Может то, что он не любил меня никогда, а только играл со мной, как с куклой, и есть та истина?
— Извини, — он небрежно повел плечами, как будто отгоняя вредную муху.
«Извини» … за семь лет жизни. Он только это мог сказать? Извини?
— А что мне сказать сыну, Антон?
Ни один мускул не дрогнул на его лице, все уставились на нас.
— Вы оба мне не нужны.
— Ну ты и подонок, — процедила я.
Больше я не хотела ничего слушать и не видеть этих лиц. Сизов выглядел скучающим, но на самом деле он был доволен, это читалось в его глазах, да он и не пытался это скрыть. Влад понуро бродил рядом с Антоном, жалкая собака! Меня здесь больше ничего не задерживало. Сквозь пелену слез, которые так и не закапали, но изрядно мешали мне видеть, я пыталась пробраться к выходу. Чья-то рука схватила меня за кофту и потянула на себя, я обернулась и увидела Яна.
— Останься, — он сказал это нарочито громко, чтобы все слышали.
— Я больше не играю в эти игры, — ответила я ему.
— Останься, прошу тебя, — что-то в его голосе заставило меня посмотреть на него повнимательней, и я увидела страх, безотчетный страх. Ян боялся за меня, боялся, что теперь, когда я не нужна Антону, Сизов уберет меня, как и многих других, чтобы не мешалась под ногами. Я каким-то шестым чувством осознала, чего именно боится Ян.
Мне нужно было жить, ради сына. И я осталась. Осталась, проклиная Антона и всю эту свару, которая заставила меня жить по их правилам. Ян не отходил от меня, держал за руку, или обнимал за плечи. Я молчала. Антон изредка смотрел в мою сторону, хотя слово смотрел, наверное, не подходящее, он либо обдавал меня ледяным взглядом, либо вовсе проявлял безразличие.
— Ты посмотри на этих голубков! Ян, не теряй зря времени! — дикий хохот дружков Сизова. Я даже не знаю, насколько нужно быть тупым и пошлым, чтобы думать, что я после того, как меня бросил муж, кинусь в чьи-то объятья! Но их недалекости стоило радоваться, потому что негласный план Яна удался- люди Сизова поверили, что у нас взаимное притяжение, и через некоторое время они донесут эту новость кому надо. Не нужно быть гением, чтобы догадаться, что за Владимиром Анатольевичем стоят более серьезные люди. Сизов будет молчать. О, я уверенна в этом. Ян нужен ему не меньше Антона. Только зачем? А я всего лишь тот самый трофей, переходящий приз от одного к другому. Теперь, когда Антон полностью на стороне Сизова, старому вору я была не нужна. Но Ян был также его человеком, его правой рукой и только благодаря ему мне оставили жизнь. Жизнь игрушки ничего не значит, когда хозяин наиграется с ней, её можно уничтожить только для того чтобы не мешалась под ногами и не сболтнула чего-нибудь лишнего.
— Ну ты девка, даешь, — укоризненно смеясь проговорил мне Сизов, когда Ян наконец-то отошел от меня, — Соображаешь. Только учти, Ян мне как сын, обидишь…Парень давно бредит по тебе. Вот вы все такие, сучки, — что-то еще бурча под нос, он удалился, а Ян безмятежно улыбаясь увлек меня в глубь сада, где мы, наконец-то, смогли поговорить.
— Я боюсь за тебя. Боже, ты даже не представляешь, как я за тебя боюсь, — маска веселья слетела с его лица, как осенью листья.
— Теперь все в порядке, правда, твой Владимир Анатольевич, пригрозил мне немедленной расправой в случае, если я тебя обижу.
Ян даже не рассмеялся, как сделал бы это раньше. Он смотрел на меня влюбленными глазами.
— Можешь, не притворятся, люди Сизова нас не видят, — сказала я ему.
— А кто сказал, что я притворяюсь?
— О, Боже, Ян только не начинай, ты же вроде ненавидишь меня?
Он мягко провел рукой по моим волосам.
— Да, ненавижу и люблю, — согласился он.
— Прекрати ты наконец…
Он изменился в лице, и ярко улыбнувшись, почти не шевеля губами, сказал:
— За нами наблюдают.
Я даже не успела ахнуть, как губы Яна вонзились в мои, для большей убедительности я ответила. Минут через пять я оттолкнула его, справедливо предполагая, что уже давно никто ни смотрит.
— И кто ж так долго смотрел, явно надеясь на продолжение?
Ян смотрел на меня серьезно и как-то с жалостью.
— Твой м… Антон.
Я обмерла, мне захотелось сказать Яну, что он скотина, но я сдержалась. Он все сделал правильно. Антону на меня плевать. Он и пальцем не пошевелит, если меня даже на его глазах убивать будут. Он всегда был монстром, а теперь, когда потерял память, его животный инстинкт усилился вдвойне. Антона больше не было, его заменило чудовище.
Я шумно втянула в себя воздух, и сама впилась долгим поцелуем в губы Яна. Он оторопел от неожиданности. Я решила, что я сделаю это, назло ему, себе, пусть эти тупые братки думают, что я всего лишь безмозглая сука и не больше. Но Ян не был глупым, к моему сожалению, он отодвинул меня от себя.
— Я бы конечно мог, воспользоваться твоим предложением, но ты потом убежишь от меня как от человека, с которым ты снова совершила ошибку и тебе стыдно смотреть ему в глаза.
— Ян…
— Так?
— Ян!
— Так или нет?
— Да, — я обреченно вздохнула.
— Значит, нет, — он улыбался мне как маленькому ребенку, сморозившему глупость.
— Я не хочу так, — добавил он.
— С каких пор ты такой сентиментальный?
— У меня было уйма времени, чтобы осмыслить, как я к тебе отношусь на самом деле. А сегодняшний день не оставил вариантов и времени на раздумья.
Мы вернулись в разгульную компанию. Веселье было в самом разгаре, кто-то травил пошлые байки, кто-то уселся играть в карты с девочками на раздевание, а кто-то начал выяснять отношения. Полный бедлам! Антон сидел на кушетке возле стола и наглаживал спину той самой девицы. Глядя на их воркование, я умирала от ревности. Но Ян не давал мне сорваться и показать, что я на самом деле чувствую, он предупредительно держал меня за руку, и каждый раз, когда я готова была вцепиться в волосы блондинки, он сжимал мою руку так сильно, что от боли я приходила в себя. А потом он обнимал меня, и гладил эту же руку, будто извиняясь за причиненную боль.
— Где ты будешь сегодня ночевать? — спросил меня он заботливым голосом.
— Я не знаю, на квартиру я возвращаться не хочу, домой мне нельзя. Буду жить на улице! — весело заключила я.
Ян хмыкнул.
— Да, самое безопасное место, ничего не скажешь. Поехали ко мне.
Я ожидала этого предложения и молчала.
— Ничего не будет, — опередил он поток моих мыслей.
— Я не боюсь тебя, если ты об этом, — успокоила я Яна, — Просто странно все это, странно и противно. Я никогда не хотела такой жизни для себя, я считала таких как ты, Сизова и…Антона, — имя мужа мне далось с трудом, отзываясь болью в сердце, — Людьми с другой планеты, не понятными мне. А теперь меня окружают бандиты, я замужем за бандитом, мой семейный доктор тоже в принципе бандит. Дальше то, что? Как быть и выжить в вашем мире? Что я могу? Я вынуждена просить тебя, кстати, тоже бандита, о прибежище! Я не могу вернуться в свой дом. Я не могу быть с сыном, иначе подвергну и его опасности…
— Ты же знаешь, что не в тягость мне. Ты можешь оставаться у меня столько, сколько тебе понадобиться, — серьезно произнес он, — Тем более нам как-то надо поддерживать легенду о том, что мы вместе.
Я согласилась с ним, прекрасно понимая, что все, что я делаю начисто лишено разумности. Но выхода не было.
Я искала и не могла найти. Я обошла весь этот огромный дом, вдоль и поперек, я отчетливо слышала его смех, но петляла как в лабиринте. Я позвала его.
— Антон!?
Но ответом мне была тишина. Почему он построил такой большой дом! Зачем он нам! Я спустилась вниз по лестнице, и с ужасом обнаружила, что я в подвале. Я ненавидела подвалы!
— Антон, за что ты так со мной! Я боюсь, пожалуйста, открой эту чертову дверь! Я не выживу, я просто не вынесу это еще раз! Лучше убей меня сразу!
Звук открываемой двери, шаги. Я обернулась. Их было трое. Смех, мерзкий, ужасный….
Я вскочила в холодном поту, задыхаясь, мое лицо было мокрым от слез. В самые тяжелые и темные для меня времена мне снится один и тот же кошмар. Я когда-нибудь избавлюсь от него? Из того дня я ничего толком не помнила, отдельные картинки мелькали в моей памяти и исчезали так же внезапно, как и появлялись. Я помнила только страх, леденящий, животный ужас, когда во сне они приближались ко мне. А дальше темнота и я просыпалась.
Я почувствовала на себе чей-то взгляд, мои глаза постепенно привыкали в темноте, и я разглядела Яна, сидевшего в кресле. Он не спал, смотрел на меня пристально, не отрывая глаз.
— И давно ты тут? — мой голос прозвучал хрипло.
— Достаточно давно, чтобы понять какое чудовище твой муж, — стальной голос Яна заставил меня вздрогнуть.
— Я не понимаю…
— Ты разговариваешь во сне, — пояснил он, — Тебе никто этого раньше не говорил?
— Нет.
— Что он сделал с тобой? — Ян наклонился ко мне, отрезая путь к побегу.
— Это просто сон…
— Ты меня не проведешь, — он начал метаться из угла в угол, — Почему ты такая упрямая! Я просил тебя не связываться с ним. Я говорил тебе, что он за человек, если конечно его можно так назвать!
— Хватит читать мне нотации! — заорала я на него, — Все что было плохого у меня с Антоном, это в прошлом, он ничего со мной не сделал. Наша с ним жизнь тебя не касается.
— Как ты можешь его любить!
— Ради него я вернулась с того света! Ради него и сына!
— Ленка…
— Мне очень жаль! Я не могу ответить тебе взаимностью, я до сих пор люблю это чудовище, я делаю себе больно, но ничего не могу с собой поделать, уж ты-то должен меня понять!
— Но ведь когда-то у тебя были чувства ко мне! Не отбирай у меня хотя бы надежду, — его взгляд уставшего, отчаявшегося человека заставил меня замолчать.
Спустя несколько лет, я продолжала причинять боль Яну, а вот Антон легко избавился от этой болезни. Может и Ян найдет себе тупую блондиночку и будет счастлив?
Я тяжело вздохнула.
— Я хочу спать. Уходи.
С утра меня разбудила настойчивая трель телефона. Интересно, где этот чертов телефон, я в чужом доме и понятия не имею где он находиться.
На мое счастье его взял Ян.
— Привет, Вик! — прозвучал его веселый голос, — Да нет, все в порядке, да она еще спит…Нет, я не буду ее будить и мне плевать, что ты хочешь ей сказать…Вика, перестань, — продолжил Ян, более пониженным тоном, — Я не маленький мальчик, чтобы не понимать этого. Вик, мы просто друзья, как раньше…а ты их больше слушай…Вика, только для них мы действительно любовники, не проболтайся. Все, пока.
Мне до жути не хотелось вставать, и что-то делать, но на сегодня я запланировала поехать к сыну на пару деньков. Ян ходил по квартире в хорошем расположении духа и что-то себе там насвистывал. Опять раздался звонок телефона, и я рухнула обратно на подушку. Семь утра. Кому не спиться в такую рань?
Ян, чуть ли не пританцовывая, подошел к телефону.
— У аппарата, — ответил он звонившему, дожевывая бутерброд. На том конце говорили долго, и по мере этого, лицо Яна менялось, он снова превратился в того Яна, которого я видела в доме Сизова- серьезного и угрюмого. Не нужно и гадать, кто звонит. Все-таки я не понимаю Яна. Зачем работать на человека, которого ты либо недолюбливаешь, либо боишься? Хотя в том мире увольняют по-другому.
Я закрыла глаза, притворяясь спящей. Ян подошел ко мне и нежно погладил по голове.
— Вставай, соня. Нас Сизов ждет.
Я мигом открыла глаза и встревожено посмотрела на Яна.
— Все в порядке, все поверили в наши отношения, только я так полагаю Сизов хочет, чтобы мы отметили это дело.
— Сизов хочет, — передразнила я, — А он вчера еще не «наотмечался»?
— Он решил почитать мне нравоучения, с пристрастием, — гоготнул Ян.
— По поводу?
— На тему «Любовь — это хорошо, а про работу забывать не нужно».
— Сволочь твой Сизов, поспать не дает!
Через час при полном параде мы были у «босса». Я безучастно сидела и рассматривала ландшафт, пока Ян и Владимир Анатольевич решали свои дела.
Но после того, как Ян запрыгнул в машину и умчался, а я осталась один на один с Сизовым мне стало не по себе. А он как на зло не хотел забывать о моем существовании.
— Лен, поговорить надо, — вкрадчивым голосом начал он.
— Я слушаю, Владимир Анатольевич.
— Вот… — , казалось он не знает с чего начать, он вытащил какие-то бумаги из кейса и передал их мне.
— Что это?
— Бумаги о разводе, ты должна их подписать, и еще Антон оставил сыну квартиру, в которой вы жили.
Я молчала и держала эти проклятые бумаги в руках. Сизов участливо протянул мне ручку, и я в каком-то сне подписала их.
«Это ненадолго, я обещаю»…
Когда-то, не так давно Антон пообещал мне, что кошмар закончиться. Но он только начинался.