О нравственности ей и воздержаньи
Читают вслух; тут подает рабыня
Любовную записку. Это пишет
Какой-нибудь юнец, все состоянье
Свое продувший в кости и влюбленный
Не столько в прелести матроны, сколько
В ее сестерции. Чтец умолкает.
Поспешно тут же пишется ответ,
И снова, глядя в зеркало, внимает
Почтенная матрона назиданьям
"Республики" Платона.]
1-й
Я знавал
Наклонную к учености старуху;
У ней был нанятой в дырявой тоге
Бедняга-стоик. В Остию, на виллу
Под сень олив она переезжала,
И стоик следовал за ней в обозе
С цирюльником и поваром в последней
Повозке, в грязь, под проливным дождем.
Везти ему старуха поручила
Любимую мальтийскую собачку.
И вот, дорогой, в тоге у него
Собачка преисправно ощенилась!
Прокула
Печальный, жалкий образ начертали
Вы римской женщины! Ужели в ней
Лишь низкие, постыдные, смешные
Черты? Ведь не угасли ж навсегда
В ней доблесть, мужество и добродетель?
(Опять шум толпы.)
Префект
В наш век упадка нравов, алчной страсти
К наживе, век поборов и мздоимства,
Когда мы спину гнем низкопоклонно
Пред силою, и тою же спиной
Ворочаемся к слабым, к неимущим,
Когда задачу жизни мы и цель
В корысти только, только в деньгах видим,
Откуда взяться доблести?
(Шум за сценой усиливается. Слышно, что толпа уходит.
Голоса постепенно удаляются и затихают.)
Прокула (принужденно, рассеянно).
Конечно. (В сторону.)
Толпа уходит... (Префекту.) Может быть...
Префект
Прошло
То время славное и не вернется,
Когда бывало мужество и жен