— Хорошо, — бормочу я, вставая, затем поднимаю ее с кровати. Взяв пакет с комода, следую за ней, открывая по пути одну из коробок и протягивая ей тест.
— Сколько ты купил?
— Пять. — Пожимаю плечами, и уголки ее губ дергаются, в то время как ее руки на пуговице джинсов замирают.
— Можешь подождать снаружи?
— Нет.
— Нет? — Любимая хмурится.
— Детка, я видел каждый дюйм тебя. Я не уйду.
— Ты можешь сразу же вернуться, — вздыхает она, упирая руки в бедра и пристально глядя на меня.
— Или я могу подождать прямо здесь, пока ты делаешь тест.
— Зак, пожалуйста, я не смогу, если ты будешь стоять надо мной. Выйди на секунду.
— Хорошо.
— Спасибо, боже, — ворчит Шел, когда я закрываю за собой дверь и жду звук спускаемой в унитазе воды, а затем возвращаюсь, получая от нее еще один пристальный взгляд, пока она застегивает джинсы и моет руки.
— Разве ты никогда не слышал выражения «кто над чайником стоит, у того он никогда не закипит»? — спрашивает она, и я поднимаю глаза от теста и улыбаюсь.
— В отличие от теста на беременность. — Я беру тест, который, как уже вижу, положительный, и наблюдаю, как ее глаза расширяются.
— Это не заняло и двух минут.
— Ты беременна.
— Срань господня. — Шел прикрывает рот ладонью, глядя на тест, потом на меня. — Я беременна.
— У нас будет ребенок.
Я бросаю тест и заключаю ее в объятия, слыша, как она всхлипывает, уткнувшись лицом мне в грудь.
— Надеюсь, это слезы счастья, — шепчу я, гладя ее по спине, пока любимая плачет.
— Да, еще какого счастья. — Она шмыгает носом.
Собрав волосы в кулак, оттягиваю ее голову назад и изучаю лицо.
— Я люблю тебя, детка, и клянусь Богом, все будет хорошо.
— Я знаю. Ты прав. Все так и должно было быть.
Шел снова всхлипывает, и я прижимаю ее голову себе под подбородок и держу там, пока она не успокаивается и плач не стихает. Не знаю, что я сделал, чтобы заслужить всю красоту, которая есть в моей жизни, но знаю, что никогда не будет момента, когда я не буду благодарен за это.
***
Шелби
Глядя на лица детей, жду их реакции. Мы с Заком повременили рассказывать им о беременности до того дня, когда я сдала анализ крови и сделала УЗИ. Мне было невыносимо скрывать от них это, но, прежде чем делиться новостями, нужно было убедиться, что все в порядке и пять тестов, которые я сделала, не были ошибочными.
— О, боже! — кричит Обри, обнимая меня, и я улыбаюсь, целуя ее в макушку.
— Да! — Хантер вскидывает кулак в воздух, затем обнимает нас с Обри, раскачивая нас взад-вперед и заставляя меня смеяться.
— Стивен? — шепчу я, оглядываясь через плечо Хантера и ловя его взгляд.
Качая головой и улыбаясь, он шагает к нам, присоединяясь к объятиям, но отстраняется через секунду, и все равно эта секунда значила все. Этот момент — это все. Я никогда не думала, что у меня будет то, что есть сейчас, даже не смела мечтать об этом.
ЭПИЛОГ
Зак
Год спустя
— Если не перестанешь меня дразнить, клянусь, я закричу, — шепчет Шел, и я улыбаюсь ей в губы, но продолжаю двигаться размеренно и медленно. — Зак, я не шучу. Пожалуйста, перестань валять дурака, — умоляет она, обхватывая ногами мои бедра и впиваясь ногтями мне в спину.
Я скучаю по тому, чтобы быть внутри нее. Я так чертовски скучаю поэтому, что, когда это получаю, мне нужно насладиться этим, как сейчас.
— Медленно, детка. Позже будет быстро.
— Нет, сейчас быстро, а потом медленно.
— Давай, так... — Я вонзаюсь глубоко и замираю, глядя вниз на ее прекрасное лицо. — Если сможешь перевернуть меня на спину, я сделаю все, что ты захочешь.
— Но мне нравится эта поза, — хнычет она, двигая бедрами и заставляя мои яйца сжаться.
— Тогда расслабься. — Я улыбаюсь, перемещая руку между ее ног, лаская пальцами клитор, из-за чего ее спина выгибается над кроватью, а киска сжимает мой член. — Блядь, как ты можешь быть такой чертовски тугой?
Я шиплю, облизываю ее шею сбоку, и покусываю ухо.
— Быть может, потому что мы больше не занимаемся сексом, — ворчит она, и я чувствую, как она смеется. Отрываю лицо от ее шеи, чтобы с улыбкой посмотреть на нее.
— Разве я пренебрегал твоей киской?
— Ну, нет, но... — Шел оставляет последнее слово за собой.
— Но, что?
— Секс в душе — это совсем другое, — ворчит она, и я киваю. Конечно, это другое, но с пятимесячным ребенком и тремя взрослыми детьми у нас не так много времени. И все же.
— Я съел тебя сегодня утром, — напоминаю я ей то, что любимая и так должна знать, так как это она села мне на лицо и отсасывала, пока я занимался ее киской.