Дрейк
Я бы хотел, чтобы Хантер просто говорил то, что у него на уме. Он всегда был таким, дулся и размышлял в тишине, пока просто не уходил, никогда не выражая себя по-настоящему. Мне хочется нажать на его кнопки, что я сейчас и делаю. Я знаю, что его так разозлило, но если он не хочет поговорить об этом по-взрослому, то я заставлю его страдать из-за этого.
— Я должна пойти проверить его, — говорит Изабель после того, как мы сняли с меня все веревки и сложили их на стол. Я натягиваю штаны, но на мгновение оставляю рубашку. Моя кожа все еще немного чувствительна от веревки, и я борюсь с желанием чесаться.
— Встретимся там, — отвечаю я. Она посылает мне напряженную улыбку и исчезает в соседней комнате, где находится бар. Этот клуб очень похож на Salacious. Здесь есть главный зал, множество комнат поменьше и большая комната в конце, где они должны проводить свои мастер-классы и шоу. Это заставляет меня ломать голову над тем, как мы можем добавить подобное помещение в наш клуб.
Я превратил главную комнату в гигантский коридор для вуайеристов, так что я легко справлюсь с этой задачей.
— О, посмотри на свои следы от веревки. Они прекрасны.
Мягкие руки ласкают мои руки, и я поворачиваюсь, чтобы увидеть Силлу, осматривающую мою кожу, словно это произведение искусства.
— Спасибо? — говорю я с вопросом.
— Не на всех участках кожи остаются одинаковые следы от веревок, но твоя получилась идеально. Давай я тебе покажу. — Она достает свой телефон и направляет его на мою спину. Когда срабатывает вспышка, она издает недовольный звук. — Освещение здесь ужасное. Пойдемте со мной. Я отведу тебя в комнату с лучшим освещением, и ты сможешь все увидеть.
— Мои друзья…
— Это займет всего секунду. Мне нужно сделать хороший снимок, пока они не потускнели.
Вздохнув, я бросил последний взгляд в сторону двери и последовал за ней. Я провел пальцами по впадинам на руках, где веревка плотно сжимала мои мышцы. Это было больно, но, как ни странно, приятно. Я почти хотел, чтобы они были затянуты потуже. Мне нравилось чувствовать себя скованной и отданной на милость Хантера. Мне нравилось быть в центре его внимания и быть настолько связанной с каждым его движением, что я могла просто потерять себя в веревке в его руках.
— Итак, эта пара была твоими…
— Моими друзьями, — отвечаю я на ее вопрос, потому что точно знаю, о чем она спрашивает. Довольно забавно, что никто не спрашивал об этом раньше. Мы всегда вместе, и, наверное, мы действительно выглядим как пара. Сейчас я понимаю, что многие в клубе, наверное, считают нас таковыми.
— О, — отвечает Силла с улыбкой. — Они красивая пара.
— Да, это так.
— Ну вот и все, — говорит она, когда мы доходим до третьей двери в темном коридоре. Она открывает дверь в тусклую комнату и нажимает на одну из лампочек на стене. Здесь не совсем светло, точно не ярче, чем в другой комнате. Она богато украшена: с одной стороны стоит большая кровать, с другой — внушительных размеров кресло, как будто созданное для просмотра. Вдоль каждой стены — зеркала, витиеватые, с замысловатыми латунными узорами.
— Иди сюда, — говорит она, подтаскивая меня к стене. Поставив меня спиной к зеркалу, она снова достает телефон и делает снимок без вспышки.
— Идеально, — шепчет она. Поднеся телефон к лицу, я вижу замысловатые узоры на спине от веревки, но они не производят на меня такого впечатления, как на нее.
Затем ее пальцы снова оказываются на мне. Я смотрю вниз на ее густые, трепещущие ресницы и тугие черные локоны. Она прекрасна, и я понимаю, что если бы захотел, то мог бы трахнуть ее прямо здесь, прямо сейчас. Ведь… именно поэтому она привела меня сюда. Я ни на секунду не верю, что дело в освещении. Она сильно разыгрывает свои карты, и мне еще никогда не приходилось так стараться.
Ее взгляд скользит вверх и останавливается на моем лице. — Как насчет тура?
— Ты хочешь взять меня на экскурсию? — спрашиваю я.
— Я покажу тебе все, что ты захочешь, — отвечает она, проводя ногтями по моим грудным мышцам. Затем она наклоняется и прижимается губами к моей груди, и я проклинаю свою глупую, прогнившую удачу. Моя голова откидывается назад, и я практически рычу от разочарования.
Положив руки на ее руки, я легонько подталкиваю ее назад. — Черт, мне так жаль, что я должен это сделать.
— Тогда не надо, — отвечает она, прижимаясь ко мне. Ее пальцы вцепились в пояс моих брюк, и я стиснул зубы.
— Силла, ты невероятно красива, и я хотел бы это сделать… но я вроде как с кем-то.
— Где она?
— Это сложно, — отвечаю я, проводя руками по волосам. — И, честно говоря, я даже не знаю, что я делаю и что мы такое, но я просто не могу сейчас быть с кем-то еще.
Ее плечи опускаются. — Конечно, ты же джентльмен.
С моих губ срывается смех. — Вряд ли. На самом деле, я чертов негодяй. Хотел бы я показать тебе, насколько я таков, но эти люди… этот человек… очень важен для меня.
Она смотрит на мое лицо с легким прищуром, и наконец ее глаза расширяются, а рот принимает форму буквы "О". — О… это они, не так ли? Пара.
Я открываю рот, чтобы возразить, потому что это не то, в чем я готов признаться, но потом понимаю, что не знаю эту женщину. Она не знает ни меня, ни клуб, ни что-либо еще, так что она — лучший человек, которому можно довериться.
— Вообще-то… да.
Она кивает с натянутой улыбкой. — Оба?
— Нет… только она, вроде как.
— Вроде?
— Ну… он хочет посмотреть, — добавляю я с гримасой.
— О, извращение, — отвечает она со смехом. — Но это не значит, что ты принадлежишь им.
— Я знаю, знаю. Но я не могу спать с ней и с другими людьми.
Силла нахмурила брови. — И как долго?
— Наверное, в этом и заключается вопрос.
— И давно ты с ней спишь? — спрашивает она, и я вздрагиваю.
— Еще нет.
— Понятно…, — отвечает она с пытливым выражением лица, как будто пытается разобраться во всем этом. Удачи… даже я этого не понимаю. — Итак, позволь мне прояснить ситуацию. Речь идет только о сексе, так?
— Верно.
— И ты хочешь этим заниматься?
— Конечно, — отвечаю я.
— Так… в чем проблема?
— Проблема в том, что это мои лучшие друзья, и я хочу этого так же сильно, как и они, но что я буду делать, когда все закончится? Что, если я потеряю их из-за этого?
Она отступает на шаг и кривит губы в раздумье. — А что, если ты их приобретешь?
— А?
Вздохнув, она садится на край кровати и смотрит на меня. — Если их можно потерять, то разве не так же возможно, что ты их приобретешь?
— Мы уже лучшие друзья. Как я могу их приобрести?
— Не будь таким тупым. Ты прекрасно понимаешь, о чем я!
Понимаю, но… эта мысль так далека от моего сознания. Это просто секс. Это просто извращение, которого хочет Хантер. Я же не собираюсь присоединяться… или участвовать в их отношениях, или что-то еще. Я даже не знаю, как это называется.
— Нет, — отвечаю я, качая головой. — Это мои лучшие друзья. И то, чем мы занимаемся, это просто секс. Мы не собираемся становиться парой или что-то в этом роде.
— Ты не хочешь этого? — спрашивает она. Я прищуриваю глаза и смотрю в потолок, размышляя об этом.
Нет, я не хочу этого. Я не хочу остепениться… хотя если бы и хотел, то только с кем-то вроде Изабель.
— Это не имеет значения. Он не бисексуал. Как бы это вообще работало? Мы оба будем с ней?
Она пожимает плечами. — Конечно.
— Но это же его жена.
— Которую он просит тебя трахнуть.
Трогательно.
— Видишь, вот о чем я говорю. Это сложно, а секс, которым я обычно занимаюсь, не сложный. Он простой. Никаких привязанностей. Никаких привязанностей. Черт, в половине случаев я даже не знаю, как их зовут. И это мне нравится. В этом дерьме слишком много движущихся частей и вещей, о которых нужно беспокоиться.
— Но ты все равно этим занимаешься, — отвечает она.
Вздохнув, я говорю: — Да.
Я все жду, что она спросит, почему, но вместо этого она кивает головой со знающей улыбкой. И я думаю, что на самом деле нет никакого вопроса, почему я это делаю. Я делаю это, потому что хочу. Потому что я хочу их.
— Да ладно. Твоя извращенная парочка наверняка ищет тебя, — говорит она, потянув меня к двери.
Переплетя ее руку со своей, я улыбаюсь ей. — Ты мне нравишься. Я замолвлю словечко и приведу тебя в Salacious.
— Я никогда не была в Калифорнии, — отвечает она.
— Там дорого и многолюдно, но у нас отличные пляжи, — отвечаю я.
— И отличные мужчины.
— Очевидно, — говорю я, и мы оба смеемся, когда она открывает дверь. Настроение у меня гораздо лучше, чем несколько минут назад. Пока мы не выглядываем в коридор и не обнаруживаем мою "извращенную парочку", как она их называет, ожидающую меня с раздраженным выражением на лицах.
Глаза Хантера пляшут между мной и Силлой, а Изабель ждет, нервно пожевывая губу.
— Пойдемте. Мы уходим.
Он ворчит, прежде чем броситься прочь.
— Подожди, — зову я, догоняя его. Обернувшись к Силле, я бросаю на нее беспомощный взгляд. — Увидимся позже, хорошо?
— Иди, иди, иди, — отвечает она. — Но подожди!
Она хватает меня за руку и сует мне в руку карточку.
— На случай, если ты захочешь вернуть их сюда, — говорит она, кивая головой в сторону комнаты, из которой мы только что вышли.
— Спасибо, — бормочу я, глядя на матовую черную карточку в своей руке.
Изабель наблюдает за нами, на ее брови проступает озабоченность. Положив руку ей на спину, я веду ее к тому месту, где только что исчез Хантер. Когда мы догоняем его, он уже на полпути к выходу.
— Может, притормозишь? — Я огрызаюсь, хватая его за руку.
— Сделка отменяется. — Он ворчит, отстраняясь.
— Что?
Мы с Изабель отвечаем в унисон.
— Дрейк, ты не можешь играть на поле, пока мы этим занимаемся. Это нечестно по отношению к ней.
— Я не…
— Мы оба видели, как ты с ней флиртовал. Это было очевидно.
— Я флиртую со всеми, Хантер, — возражаю я. Почему мне вдруг кажется, что я спорю не с лучшим другом, а с ревнивым парнем? — Я ни с кем не спал. Я не такая уж и шлюха.
— Я не говорил, что ты…
Он с трудом подбирает слова, он явно на взводе, и я чувствую, что карточка в моей руке сжата так крепко, что на ладони остались следы.
Заставляя себя сглотнуть, я вспоминаю, какой идеальной была та комната. В углу стояло кресло, все было стильно, а не какая-то захудалая гостиничная койка. И я действительно полон решимости осуществить эту безумную идею, так что начнем. Нет лучшего времени, чем настоящее.
Я протягиваю ему карточку. — Она дала нам комнату. Я ничего в ней не делал, только разговаривал с ней. Ты можешь мне доверять. Так… мы хотим использовать ее или нет?
Глаза Хантера фокусируются на карточке, которую я держу между нами. Затем я бросаю взгляд в сторону Изабель, которая молча стоит рядом со своим мужем. Она тоже смотрит на карточку, как будто она сейчас взорвется или что-то в этом роде.
Она заговорила первой. — Я готова.
Мое сердце бьется чуть быстрее. — Я тоже готов.
Затем мы с ней оба смотрим на Хантера в ожидании. И я наблюдаю за тем, как расслабляется его челюсть, как опускаются плечи от ушей, как исчезает морщинка между бровями. Наконец, он смотрит мне в глаза и отвечает: — Я готов.
Когда я открываю дверь в комнату, где мы с Силлой только что были, между нами все еще сохраняется напряжение. Изабель входит, неуверенно оглядываясь по сторонам и прицениваясь к обстановке, словно пытаясь решить, то ли это место, где она хочет заняться сексом со вторым мужчиной за всю свою жизнь.
— Здесь мило, — шепчет она, оглядываясь по сторонам, и, честно говоря, мне становится не по себе от всего этого. Неловкие сексуальные встречи — не мой стиль. Если бы я был с нормальной девушкой, я бы просто быстро перешел к физическому контакту, чтобы заглушить все эти предсексуальные переживания. Но сейчас это для нас не вариант.
Хантер хочет наблюдать, и я знаю, что в какой-то степени он тоже хочет все это организовать. По крайней мере, так я поняла из вчерашнего вечера. Если мы собираемся это сделать, то это должно быть на его условиях. И в какой-то степени на условиях Изабель. И в меньшей степени — на моих.
Я все еще без рубашки после того, как Силла притащила меня сюда, поэтому я бросаю рубашку на комод и встаю перед Хантером. — Что нам теперь делать?
Он не отвечает, продолжая исследовать комнату, открывая ящики и шкафы, чтобы осмотреть то, что они могут предложить. Я вижу все как обычно: презервативы, смазку и несколько основных игрушек, таких как наручники и подушки.
Затем он открывает шкаф, и я с удивлением вижу то, что выглядит как стереоресивер. Даже Хантер разделяет мое удивление. И тут я понимаю, что именно поэтому здесь так неуютно. Мы не слышим музыки из главной комнаты, поэтому здесь практически тишина.
Хантер пробует несколько ручек и кнопок, и через мгновение музыка начинает играть через динамики на потолке. Мне требуется несколько минут, чтобы определить, что это за песня, но когда певец запевает, я сразу узнаю ее: "Stand by Me". Это классика, романтичная и знойная, и я бросаю взгляд на Изабель, которая нервно крутится возле кровати.
Хантер ослабляет галстук, затем закатывает рукава рубашки. Подняв подбородок, он смотрит на меня сквозь густые ресницы, произнося свои следующие слова как приказ.
— Потанцуй с моей женой.
Возбуждение вспыхивает во мне, как взрыв, и я бросаю взгляд в сторону Изабель. Не говоря ни слова, я протягиваю ей руку.
По ее лицу пробегает улыбка. Затем она кладет свою руку в мою и позволяет мне притянуть ее к себе. Моя рука скользит по ее спине, и мы начинаем раскачиваться из стороны в сторону, музыка несет нас. И когда она переходит в инструментальный бридж, свет становится тусклее. Хантер непринужденно прислонился к шкафу и наблюдает за нами, пока я обнимаю ее, заглядывая в ее глаза. А когда музыка начинает стихать, она переходит в другую песню. На этот раз что-то из Марвина Гэя.
— Поцелуй ее, — раздается голос со стороны комнаты, и я уже наклоняюсь к ее рту. Она сокращает расстояние, приподнимается на носочки, чтобы захватить мой рот своим.
И в тот момент, когда мы соприкасаемся, все напряжение исчезает.
Ее рот жадный и теплый, ее язык скользит по моему, и я понимаю, что мы целуемся всего третий раз, но это уже так естественно, как будто мы созданы для этого. Мои руки скользят по ее спине и останавливаются на талии, я притягиваю ее ближе, чтобы она могла почувствовать толщину моих брюк. Я хочу, чтобы она знала, что она делает со мной.
— Сними с него одежду, Рыжая, — приказывает Хантер, и я смотрю поверх ее головы, чтобы увидеть, как он расслабляется в большом кресле, наблюдая за нами похотливым взглядом из-под капюшона. Изабель не колеблется. Ее пальцы уже нащупывают пуговицу на моих брюках, и я прикусываю нижнюю губу, наблюдая за ней.
Я знаю эту прекрасную женщину уже десять лет. Она была в моей жизни почти каждый день, и хотя я восхищался ею каждую минуту, я никогда не смотрел на нее так, как сейчас, никогда не ожидал, что мы окажемся здесь, и я буду так чертовски сильно этого хотеть.
Каждый вдох кажется мне борьбой, когда ее пальцы касаются моего живота. Когда молния опущена, ее взгляд поднимается к моему лицу. Мягкие, невинные зеленые глаза смотрят на меня, а затем на мужа, как будто она ждет его разрешения. Он быстро кивает ей, облизывая губы, наблюдая за тем, как она лезет в мои брюки. Я вздрагиваю от неожиданности, когда она обхватывает рукой мой твердый член, сдвигая штаны вниз по ногам, чтобы дать ей больше доступа.
Она сжимает его крепче, чем я ожидал; милая, тихая Изабель крепко держит его, и она нещадно дергает за головку, заставляя меня хрипеть от смеси боли и удовольствия. И, не сводя с меня глаз, она отпускает мой член, подносит руку к лицу и проводит влажную линию по ладони, слизывая ее, а затем возвращает на мою длину.
— Черт, — простонал я, когда она с большей легкостью провела рукой от основания до кончика.
— Он твердый, Рыжая?
— Да, — отвечает она знойным тоном.
После нескольких поглаживаний она начинает выглядеть озабоченной, как будто хочет сделать что-то еще. Наконец, она поворачивает голову и смотрит через плечо на мужа, сидящего в кресле.
— Ты знаешь, что делать, детка, — говорит он, и мое сердце начинает биться сильнее. Не раздумывая, она опускается передо мной на пол, едва доставая до моего члена, когда она стоит на коленях, так что ей приходится тянуться. Я убираю ее волосы с лица, чтобы видеть, как она проводит языком по головке моего члена.
Мой рот приоткрывается, когда она движением языка вызывает каждый стон из моей груди. Когда она втягивает меня в свой рот, принимая в тепло своего горла, я совершаю ошибку, поднимая глаза.
И обнаруживаю, что он смотрит не на Изабель, а на меня. Наши глаза встречаются на долгий затянувшийся миг, и я замечаю, как он заставляет себя сглотнуть, а затем прикусывает нижнюю губу. Изабел сосредоточенно сосет, перехватывая мое внимание, и я снова смотрю на нее, на эти мягкие розовые губы, обхватившие мой толстый член. Это самое прекрасное, что я когда-либо видел.
— Блять, как же ты хороша в этом, Изабель. Я хочу кончить в твое маленькое горлышко.
— Еще нет, — рявкает Хантер со стула.
И я быстро вытаскиваю свой член из ее рта, потому что я был гораздо, блять, ближе, чем он думал. Даже сейчас из кончика вытекает сперма, как бы я ни старался ее остановить.
— Ложись на кровать, Изабель. Встань на четвереньки и повернись ко мне лицом.
Его простые команды делают все, что мы делаем, намного более чувственным. Мы подчиняемся и получаем вознаграждение.
Она быстро встает, оставляя меня на грани оргазма с моим покрытым слюной членом. Мы с Хантером следим глазами за тем, как она делает то, что он сказал, забираясь на кровать на руках и коленях. Оказывается, милая маленькая любительница книг Изабель — чертова лисица.
— А теперь подними для него свое платье, — говорит Хантер, наклоняясь вперед и давая ей указания, медленно и целенаправленно, с едва уловимой хрипотцой в голосе.
Когда Изабель приподнимает для меня платье, обнажая бледную попку, у меня пересыхает во рту. Мне не нужны инструкции, но я все равно их жду. Бросив взгляд в его сторону, я понимаю, что он выглядит так, как будто вот-вот развяжется. Он все еще уверен в себе и доминирует, но уже с оттенком возбуждения.
— Иди к ней, — говорит он, его голос настолько хриплый, что кажется, будто он говорит с трудом.
В спешке я стягиваю с себя брюки и боксеры и иду к приставному столику, чтобы взять презерватив. Я наслаждаюсь грязным видом ее мокрой киски, пока натягиваю резинку. Затем я перемещаюсь на место позади нее. На ней тонкие трусики, которые я легко спускаю с ее ног.
Затем я прижимаю головку своего члена к ее киске, но не вхожу в нее, пока. Только когда он мне скажет. А он затягивает с этим, чтобы помучить меня, я вижу.
Поэтому после долгого ожидания я поднимаю взгляд на его лицо. Мой член входит в его жену, пока мы с ним смотрим друг на друга. Зрительный контакт между нами интенсивный и новый, ничего подобного я никогда не чувствовал, глядя в глаза Хантеру, но, учитывая текущую ситуацию, вполне логично, что это будет по-другому. В его выражении лица есть что-то такое, что заставляет меня почувствовать волнение.
Кровь громко стучит в ушах, когда я купаюсь в его развратном взгляде. И я на мгновение представляю, что он хочет не только этого опыта, но и меня. И когда он наконец бормочет гортанное: "Трахни ее", я клянусь, что не только в Изабель я жадно погружаюсь.