Дрейк
Я чертов негодяй. Я думаю, это старомодный термин, но мне не очень нравится современный перевод.
Плейбой. Мужчина-шлюха. Негодяй.
Я попробую с другой стороны. Я не занимаюсь отношениями и не выношу саму идею обязательств. Единственные люди, с которыми я был за какое-то время, которым я изменял — много раз. Первой была моя школьная подружка, имя которой я даже не могу вспомнить, и я не просто изменил ей, я изменил ей с ее лучшей подругой… всего через несколько часов после того, как лишил ее девственности.
Я же говорил тебе, негодяй.
Я не горжусь этим. Я не думаю, что это делает меня хорошим парнем, и я не из тех придурков, чтобы выставлять напоказ это, но я такой, какой я есть. Мне нравится трахаться, и, хотя я уважаю каждого человека, с которым я нахожусь, для меня не является приоритетом узнавать о них дерьмо. Мы можем хорошо провести время вместе и разойтись, и никто не пострадает.
Так что ни для кого не стало шоком, что, когда мой лучший друг предложил мне работу начальника отдела ремонта в его новом секс-клубе, я сказал, запиши меня, блядь. Я выложил кирпичи своего рая. Наконец, в расцвете сил, я должен быть настроен прожить свои дни именно так. В клубе мне не нужно беспокоиться о сексуальных партнерах, которые хотят завтра и навсегда. Я могу трахаться столько, сколько хочу.
Будь таким извращенным, как я хочу. С кем хочу — с девушками или парнями.
Что и приводит меня сюда. Одна красивая пара губ вокруг моего члена, а другая миниатюрная брюнетка скачет на моем лице. Она воет, как будто в нее вселился дьявол, а ее клитор прикасается к моему языку. Я в двух секундах от того, чтобы выдернуть свой член изо рта ее подруги и засунуть ей в горло, просто чтобы она заткнулась.
Я собирался позволить ей кончить первой, но она выходит из-под контроля, поэтому я отбрасываю ее от себя и отрываю губы ее подруги от своего члена, чтобы заменить один рот другим. Это не первое их родео… это очевидно.
Иногда, когда это их первый секс втроем, вы можете сказать, как они спотыкаются в переходах, не совсем зная, куда идти, когда мы меняемся позициями или где их роли, но эти девушки опытные. Я могу сказать, когда начинаю набрасываться на другую девушку, как будто она участвует в соревновании по поеданию пирогов.
Как именно я сюда попал?
Ну, технически, вчера днем мы с Хантером и Изабель добрались до арендованного дома в Фениксе.
Но более конкретно, я приземлился здесь, в кисках, после того, как мои вышеупомянутые лучшие друзья решили бросить меня, чтобы отпраздновать свою годовщину ночью в городе, оставив меня выслеживать некоторые украшения для матрасов в местном ночном клубе. Очевидно, это сработало как шарм.
Я имею в виду… не то чтобы я хотел отпраздновать с ними годовщину. Даже не годовщина свадьбы, а десятилетняя годовщина знакомства . Кто вообще празднует их после свадьбы?
Я не знаю, почему я звучу горько, потому что это определенно не так. Я имею в виду… я собираюсь всадить свой член в глотку двадцатидвухлетнему парню. Зачем мне жаловаться?
В любом случае, быть третьим лишним с этими двумя немного меня старит. Я был третьим лишним все десятилетие их отношений. Черт, я тоже был там в тот день, когда они встретились. Я помню выражение влюбленного лица моего лучшего друга, когда он встретился взглядом со скромной четырехглазой рыжеволосой девушкой, несущей книги через улицу.
Хантер подтверждает свой поступок. Получая работу ради нее.
Ради нее поднимался по карьерной лестнице. Делая себя владельцем клуба для нее.
Может быть, если бы я был из тех парней, которые могут поселиться с собственной красивой девушкой, я бы улетел немного дальше от их отношений, но поскольку я не такой, они практически относятся ко мне как к своему воплощению любви, держа меня рядом на их праздники и дни рождения, и, как вы можете видеть, на каникулы.
Я не вмешиваюсь в их жизнь, но они моя единственная семья. Это все, что у меня есть.
И на этой мысли — не совсем уверен, почему — я кончаю, стреляя прямо в горло громкой девочке, и она проглатывает его, как хорошая маленькая девочка. Я не уверен, что кто-то из них еще кончил, поэтому, когда мой член израсходован, я падаю на матрас и позволяю им кончить друг с другом.
В моем посторгазмическом состоянии я засыпаю, когда слышу, как вдалеке открывается входная дверь. В маленьком доме слышна негромкая болтовня и какое-то движение, пока я не слышу, как их дверь закрывается в коридоре.
Что-то тяжелое давит мне на грудь при этой мысли.
— Ты еще не закончил, не так ли? — спрашивает тихая девушка.
— Дай мне минутку, дорогая.
Вздохнув, я расслабляюсь на спине, а та, у которой кольцо в носу — кажется, ее имя начинается на К — начинает целовать все выше и выше мое тело. Она уже гладит мой член, пытаясь вернуть его к жизни. Кристи, Келси, Кайла?
Серьезно, женщина. Прошло минут пять. Вы когда-нибудь слышали о рефрактерном периоде?
Затем вдалеке раздается пронзительный стон, и я напрягаюсь. Между моей и их комнатами есть только гипсокартон, и совершенно ясно, насколько он тонкий, когда я снова слышу крик Изабель.
— Вот он идет, — говорит девушка, когда мой член утолщается под ее нетерпеливыми рывками. Другая девушка находится рядом с нами в своем послеоргазмическом восстановлении.
— Похоже на вечеринку по соседству, — отвечает сонный голос, когда кровать начинает медленно и грубо стучать о стену.
— Может быть, мы должны попросить присоединиться к ним. Сделай это одной большой вечеринкой, — добавляет девушка на моем члене.
— Ты говоришь слишком много. — Я переворачиваю ее и хватаю резинку с тумбочки. Спрятав свой и без того твердый член в ножны, я слушаю, как мои лучшие друзья трахаются, когда я врезаюсь в девушку, стоящую на коленях передо мной. Она издает хриплый крик, поэтому я хватаю ее за волосы, притягиваю к себе так, чтобы ее ухо оказалось рядом с моим ртом, и бормочу: — Громче.
И она это делает, но этого недостаточно, чтобы заглушить звуки женщины в соседней комнате. Тот, который я не должен слышать, думать или отвлекаться.