— Брак, но без близости! Только так! — выпаливаю и зажмуриваюсь.
Тишина.
Открываю глаза и с опаской смотрю на довольное противное лицо Антона.
— Не так уж и хотелось. По рукам.
— Дайте гарантии, что Варю в ближайшее время отправят в Турцию, а вы оплатите все необходимые расходы на перелет и операцию!
— Не вопрос. Подпишем каждый пункт. Но помни, о нашем договоре никто не должен знать. Только ты и я. Иначе… — говорит он, не оставляя мне совершенно никакого выбора, а затем достает из кожаной сумки черную матовую папку. — Читай.
Швыряет ее мне как кость собаке. И я эту самую "кость" беру. Глотаю собственную гордость и читаю пункт за пунктом.
Сколько же букв. Как кредитный договор в банке.
Так, нужно маме позвонить, чтобы она не вляпалась туда, куда собралась вляпаться.
— Тут нет даты операции, — говорю я.
— Так впиши ее в свободное поле. Оно там для того и существует.
Напрягаю извилины и пишу: “организовать перелет и начать обследование с целью проведения операции в течение 7 дней с момента подписания договора”. Надеюсь, не ошиблась.
— Подписывай. — торопит Антон.
И я сжимаю проклятую ручку и ставлю свою подпись. Вот и все.
— Иди за мной.
— Куда?
— Без вопросов. — командует, будто собаку дрессирует.
— У меня работа.
— У меня тоже работа, но я ошиваюсь тут. Не зли. Я вообще-то жизнь твоей сестре спасаю. Так что будь умницей. Играй роль покорной невесты и не заставляй меня нервничать. Тебе лучше не знать меня в гневе.
Сглатываю ком обиды и иду за вещами. Петрович не доволен неожиданным отгулом, но сильно не рычит. Видимо, по виду понимает, что еще немного, и я либо взорвусь, либо рухну без чувств. А может сначала первое, а потом второе.
Бросаю взгляд на часы и понимаю, что через пять минут у заднего входа будет Кирилл. Но я его больше не увижу. Никогда.
Боль карабкается по горлу, и я велю себе не думать сейчас о нем. Не думать вообще о нем.
У Антона зеленый спорткар змеиного оттенка, в точности выражает нутро хозяина. И ездит он как змея, виляя между полосами и всех подрезая.
Обычно я боюсь высокой скорости, но сейчас не страшно. Напротив, мне нужен этот адреналин, чтобы хоть как-то заглушить боль. Но она все равно не стихает. Ни на секунду.
— Выходи. — командует Антон, когда спорткар с визгом тормозит у огромного загородного дома.
Молча выбираюсь из низкой машины, едва ли не ударяясь лбом о стойку над дверью.
Гляжу на особняк размером со всю мою бывшую школу, но как-то не до любований. Я знаю, зачем мы здесь, и от этой мысли ноги становятся ватными.
Я не хочу идти! Не хочу.
Напоминаю себе, что стоит на кону. Особенно пункты про неустойку лучше всего помогают мне принять решение, и я вхожу в дом мимо прислуги.
Из-за того, что женщина склоняет голову, я автоматически повторяю движение, после чего слышу фырканье Антона. Неудивительно. Он — царек, а все вокруг плебеи.
Взгляд сухо проходится по интерьеру, который я видела разве что в фильмах про элиту. И ведь когда-то мечтала о таком, а теперь…. Не нужно мне все это.
— Позови всех, — командует безымянной прислуге Антон.
— Они уже в гостиной, — сообщает женщина, и “жених” переводит взгляд на меня. Мол, чего застыла, дуй давай.
О боже! Как я его вынесу, когда мне хочется сбежать каждую секунду, что я рядом с ним?
Выбора нет, киваю и переступаю порог.
— Улыбайся. — шипит он мне, сквозь зубы, а затем “переобувшись” на ходу с пугающей теплотой и приветливостью спешит к членам семьи.
Из всех них я знаю лишь одного — Валентина Игоревича. А рядом еще, судя по всему супруги. Держатся вместе, одного возраста где-то под пятьдесят, хотя очень ухоженные оба. Мужчина в клетчатой жилетке. Весь мягкий как пластилин, а вот женщина колется острым взглядом.
— Лера? — хмурится Валентин Игоревич, явно, не ожидавший моего прихода.
Логично, учитывая, что я наговорила ему в прошлый раз.
— Дедушка, мама, папа, — перечисляет всех присутствующих Антон, а затем подходит ко мне так близко, что хочется отстраниться, но я заставляю себя держать на лице подобие улыбки.
Помни о Варе! Помни!
— Позвольте представить вам мою невесту, — заявляет Антон, и лица, на которых все это время было замешательство, вытягиваются в удивлении. — Валерия Звягина.
— Поздравляю, сын! — первым реагирует отец. Он встает, чтобы пожать Антону руку, а вот его супруга так хлопает ртом, что мне кажется, что из него льются неслышимые ругательства.
— Этот проходимец тебе ведь не угрожал? — вдруг спрашивает у меня Валентин Игоревич, и только сейчас я понимаю, что его выцветшие глаза без труда видят мой испуг.
— Нет, конечно, — выдавливаю я из себя, поймав предупреждающий взгляд “жениха”, и спешу улыбнуться.
Вряд ли у меня получается нормально, дедушка хмурится, а я чувствую себя так мерзко, будто в лужу к головастикам провалилась. Ненавижу врать старшим. Тем более глядя в глаза.
— Дедушка, твои слова режут острее ножа. Мы просто познакомились поближе, по твоему совету, — спешит заверить Антон.
Да он спец по вранью! Даже я почти поверила. А каким слащавым бывает. Аж передергивает!
— Ну что ж, я надеюсь, вы знаете, что делаете, — выдает глава семейства, внимательно глядя на меня, и Антон напрягается.
Ага, дед, видимо, хорошо знает своего внука.
— И? Когда свадьба? — суетится отец, чтобы развеять напряжение.
Он так рад, будто ему в невестки золотая антилопа досталась, а не официантка со школьным аттестатом вместо красного диплома ВУЗа.
— Думаю, чем раньше тем лучше, — отвечает Антон.
— Сынок, зачем же торопиться? — спрашивает глава семейства.
А мать Антона тем временем рассматривает меня с такой брезгливостью, что становится понятно: она предпочла бы сделать ставку на другую невестку. И это мягко сказано. Я чувствую себя не просто мышью в ее глазах, я чувствую себя насекомым, которого она бы с удовольствием раздавила, да только боится испачкаться.
О боже, и эта женщина станет моей свекровью? Пусть и фиктивной.
Ничего. Я вынесу. Я все вынесу, лишь бы операцию Варе сделали.
— А зачем откладывать? Папа, вам, ведь, нездоровится. Разве не хотите погулять на свадьбе перед госпитализацией, — тем не менее выдает она.
Ненавидит, но свадьбу торопит. Странно….
— Привет семейству! — раздается до боли знакомый голос, и я напрягаюсь до кончиков пальцев.
Не может быть! Мне послышалось?!
Стремительно оборачиваюсь и застываю, глядя, как в огромный зал входит высокий, статный шатен с ленивой улыбкой, но строгим, опасным взглядом. Кирилл?
Мне он мерещится? Слишком натурально мерещится! Внутри все вновь разрывается в клочья.
— Лера? — хмурятся его черные выразительные брови, и я вздрагиваю от убийственного, не понимающего, что тут происходит, взгляда.
Нет! Только не это!
Почему он здесь?
— О, брат. Так ты знаком с моей невестой? — бросает Антон с какой-то ледяной, режущей ухмылкой, и воздуха в помещении становится значительно меньше.
Брат?!