Полтора часа спустя кухня наполнилась отдыхающими и ароматом теста для выпечки. К счастью, на кухне были два больших духовых шкафа ресторанного класса, которые позволяли выпекать несколько противней одновременно. Логан вернулся как раз перед тем, как дети захватили это место. Он был одет в шорты-карго тёмного цвета хаки, белые теннисные туфли и синюю футболку с логотипом «Мосты» спереди и надписью «Консультант» сзади на его широких плечах. Он не выглядел неуклюжим или неуместным. Он выглядел так, словно ему суждено было быть здесь.
Логан не выказал никаких опасений и сразу же включился в работу, протягивая руку помощи, когда это было необходимо. Он непринуждённо общался с детьми, заставляя их смеяться и затевая дружеское соперничество за то, кто быстрее выложит тесто на противни. Мне неприятно было это признавать, но я была рада, что он не воспринял моё предложение уйти. Судя по тому, как девочки-подростки смотрели на него, ловя каждое слово, слетавшее с его губ, я была не единственной, кто был рад, что Логан остался.
С жужжанием таймера духовки все надели прихватки для духовки, и мы образовали живую конвейерную ленту. Один за другим горячие противни с кексами вынимались из духовок и ставились на кварцевую столешницу большого кухонного острова. После того, как дети помогли прибраться, они отправились на посиделки у костра и жаркое из маршмеллоу. Наблюдая, как улыбающиеся лица покидают кухню, я испытывала чувство гордости и удовлетворения. Возможно, я немного нерешительна в других аспектах своей жизни, но я без сомнения знала, что мне суждено быть здесь ради этих детей.
Я вытерла все столешницы, пока Логан загружал посудомоечную машину. Мы снова были одни, только теперь я остро осознавала наше с ним усугублённое положение.
— Посудомоечная машина готова к использованию. Что ещё ты хочешь, чтобы я сделал? — Логан приземлился прямо рядом со мной.
«Обними меня, поцелуй и люби меня всем телом. Матерь Божья, Лип! Возьми себя в руки. Я бы предпочла овладеть Логаном. Прекрати это!»
Закончив спорить сама с собой, я сказала:
— Мы все закончили.
Я скомкала тряпку и бросила её в корзину для белья, как баскетболист, делающий трёхочковый бросок. Свист! Ничего, кроме корзины.
Логан выглядел впечатлённым.
— Отличный бросок.
— У меня сумасшедшие навыки, йоу.
— Так и есть.
Мой взгляд метался по сторонам, стараясь не потеряться в его глазах и не упасть на его промежность, зная, что клочок материи — единственное, что отделяет меня от страны добра и зла.
— Спасибо тебе за всю твою помощь, — сказала я.
— Это я должен благодарить тебя. Я был в восторге.
В комнате воцарилась тишина. Я не могла читать мысли Логана, но мои перебирали правдоподобные причины, по которым нам двоим стоило бы побыть вместе подольше.
Мои руки дрожали, поэтому я упёрлась ими в бёдра.
— И та-а-а-ак…
— Знаешь что? Мы так и не поужинали. Ты голоден? Потому что я умираю с голоду.
— Я бы поел. Но поблизости нет ни одного ресторана.
— Мы стоим на кухне. Здесь должно быть что-нибудь съедобное.
Ты.
Открыв шкафчики, Логан начал рыться в поисках еды. Я не сразу присоединилась к нему, потому что наблюдать за ним было веселее. В конце концов, я поддалась менталитету командного духа и присоединилась к поиску. Я безуспешно обыскала всю стену шкафов, когда мой подельник по преступлению сделал открытие.
— Один ноль в мою пользу, — сказал он, стоя перед открытым холодильником.
— Что у тебя?
Логан обернулся с широкой улыбкой, держа в руках блюдо с фруктами и сыром. Он подошёл ко мне гордый, как павлин. Затем он отошёл в другой конец комнаты и вернулся с двумя табуретками.
Он сел за стойку перед большим застеклённым окном и снял крышку с блюда:
— Садись, ешь.
Я заколебалась, напоминая себе, что он был врагом. Казалось, мне было очень легко забыть этот факт. Поскольку я устала и проголодалась, может быть, будет нормально, если я отложу свою враждебность на сегодня. Завтра я могла бы вернуться к своему полному отвращению к нему.
— Это должно кому-то принадлежать, Логан, — сказала я, запрыгивая на табурет.
— В холодильнике есть ещё один. Я позабочусь о том, чтобы завтра первым делом заменить вот это, — он отправил в рот квадратный кусочек оранжевого сыра.
Почувствовав мои опасения, Логан взял большую клубнику и подержал её передо мной:
— Давай, Лип, попробуй её на вкус. Все крутые ребята делают это, — ухмыльнулся он.
Мой взгляд переместился с его лица на клубнику и обратно.
— Ты обещаешь, что заменишь всё блюдо целиком?
— При первых лучах рассвета.
Я выхватила фрукт у него из рук и откусила большой кусок. Он был сладким, сочным и буквально взорвался у меня во рту.
Несколько минут мы ели в тишине. По мере того как шло время, я ожидала, что возникнет неловкость, но этого так и не произошло. Как раз наоборот. Это было удобно и волнующе одновременно.
Выглядя слегка смущённым, Логан сорвал красную виноградину и покатал её между большим и указательным пальцами.
— Могу я тебя кое о чём спросить?
Я кивнула с набитым Гаудой ртом:
— Валяй!
— Что заставило тебя выбрать «Мосты»?
Я была застигнута врасплох его вопросом. Помимо короткой поездки сюда со свадебного приёма, это был первый раз, когда мы были одни и нас ничто не отвлекало. Я приготовилась к тому, что он снова ударит меня фразой о предложении Харпер. В конце концов, именно поэтому он и пригласил себя с собой. Я затормозила, отправив в рот кусочек ананаса.
— Ты не обязана отвечать на это, если это слишком личное, — искренность в выражении его лица пробила бульдозером эту железную стену.
Глядя мимо него, я сказала:
— Оба моих родителя погибли в автомобильной катастрофе четыре года назад.
— Мне жаль. Они бы очень гордились тем, какая ты удивительная женщина.
Ответ Логана шокировал меня больше, чем его вопрос. Он смотрел на меня с восхищением, а не с жалостью. Мне нравилось, что он это делал. Всякий раз, когда люди узнавали о моих родителях, в их глазах всегда было столько жалости. Я ненавидела этот взгляд.
— Спасибо. Когда мои бабушка и дедушка впервые сказали мне об этом, я не поверила. Я не могла представить себе мир без них. До этого момента я не думала о смерти и не переживала утрату. Даже с домашним животным.
— Я чувствовал то же самое, когда умерла моя младшая сестра, — голос Логана был тихим, как будто он не мог решить, стоит ли делиться этой частью своей жизни.
Мой взгляд метнулся к нему. Боль в его глазах была душераздирающей. Мне захотелось соскользнуть со стула и обнять его. Но я сдержала этот порыв.
— Как её звали?
— Мэйзи. Ей было восемь лет, когда она умерла от лейкемии. В течение двух лет она проходила все доступные методы лечения. Последней была пересадка костного мозга. Я до сих пор отчётливо помню, как мои родители возвращались домой после приёма у врача, такие взволнованные и полные надежд. Мой младший брат Джош, мои родители и я — все мы прошли тестирование, чтобы выяснить, может ли кто-нибудь из нас стать донором.
Я не знала, когда его семья пострадала от этой трагедии, но чувство утраты Логана было ощутимым. И тут меня осенило. Это была та самая «вещь», через которую он прошёл в старших классах.
— Ты был её донором, — невольно прошептала я.
Когда его взгляд встретился с моим, я поняла, что была права. Захваченная моментом, я соскользнула со стула и обняла Логана. Его руки автоматически обхватили меня. Мы оставались в объятиях друг друга несколько секунд, молча даря и получая утешение.
— Это была не твоя вина, — слова вылетали из меня так, словно у них был свой собственный разум.
Его руки крепче обхватили меня. Я не была уверена в том, что происходило между нами. Но я была уверена, что моё сердце подсказывало мне поступить правильно.
— Её последний год должен был быть наполнен жизнью, а не смертью в больнице, — прошептал он.
Я отстранилась, но его руки остались на моей талии. Наши лица были всего в нескольких дюймах друг от друга.
— Иногда жизнь действительно может быть отстойной, — прошептала я.
Логан поднёс руку к моему лицу и погладил мою щеку костяшками пальцев. Его пристальный взгляд был прикован к моему. Я собрала все свои силы и навыки консультанта. Моё объятие предназначалось для того, чтобы утешить того, кому, как я знал, было больно. Это не должно было быть приколом. Я высвободилась из его объятий и вернулась на свой стул. Логан выглядел разочарованным, но у меня было чувство, что он понял мои действия.
— Как только прошёл шок от того, что случилось с моими родителями, я напрягла свой мозг, пытаясь разобраться во всём этом. Я не хотела верить, что это была просто случайность, что они оказались на том же перекрёстке, что и водитель-наркоман, который врезался в них. Это слишком больно, чтобы быть случайным.
— Ты когда-нибудь выясняла «почему»?
Глядя в пару заботливых голубых глаз, я сказала:
— Нет. Во всяком случае, пока.
— Сегодня я видел много счастья на лицах детей. Всё оно было помещено туда тобой.
— Не недооценивай себя. Благодаря тебе здесь было много улыбающихся девочек-подростков.
— Ты помогаешь этим детям на время забыть, какой тяжёлой может быть жизнь, потому что ты знаешь это не понаслышке.
— Ты когда-нибудь выяснял «почему» о своей сестре?
— Нет. Во всяком случае, пока.
Что-то произошло между нами в этот момент. Я не могла точно подобрать этому название. Может быть, родственные души. Всё, что я знала, это то, что эта ночь повернула в опасном направлении. Логан был не просто сексуальным парнем, который заводил меня со старшей школы. Он был человеком, который пережил взлёты и падения в жизни. Человек, который понимал боль потери любимого человека и её последствия.
— Почему ты здесь, Логан?
Не колеблясь, он сказал:
— Из-за тебя.
Мои брови нахмурились.
— Попробуй ещё.
— Ты мне нравишься, Лип Смекер.
Дрожь пробежала у меня по спине от его признания. Мне приходилось постоянно напоминать себе, что это перемирие было только на сегодняшнюю ночь. Я не могла и не хотела зацикливаться на его заботливых глазах и мягких губах. Не то чтобы я не понаслышке знала, что они мягкие. Они просто выглядели мягкими. Действительно мягкими. Он должно быть отшелушивает кожу, а затем наносит какой-нибудь мужской увлажняющий крем.
— Спасибо.
Через секунду после того, как эти слова слетели с моих губ, мне захотелось запихнуть их себе в глотку. Впервые за три года парень, который мне нравится, признаётся, что я ему тоже нравлюсь, и мой ответ не был дерзким или провокационным. Он был неубедителен, как и я в подобных вещах.
В свои двадцать восемь лет у меня было только двое из того, что я считала серьёзными отношениями. Там был Геллерт, студент по обмену из Венгрии. Он очень плохо говорил по-английски и был экзотичен. Мы познакомились в колледже, в первом семестре первого курса. К рождественским каникулам мы расстались.
Я узнала, что семья Геллерта действительно приехала в Соединённые Штаты из Венгрии. Чего он не упомянул за те четыре месяца, что мы были вместе, так это того, что он родился в Америке в третьем поколении и вырос в Хобокене, штат Нью-Джерси. Я не знала венгерского языка, поэтому никогда не подвергала сомнению его тарабарщину. Хотя, оглядываясь назад, он действительно часто употреблял слово «гуляш».
За всю оставшуюся жизнь в колледже я несколько раз встречалась с несколькими парнями, но ничего эпичного. Затем, в двадцать пять лет, появился Джон. Я не буду вспоминать его фамилию, чтобы защитить его частную жизнь. Монро. Джон Монро. К чёрту его личную жизнь. Давайте посмотрим, как бы я описала Джона? Одним словом, засранец.
Это было через год после несчастного случая. Мы с Джоном познакомились в баре. Он был высоким и говорил все правильные вещи. Я была одинока и немного навеселе. Я не помню, чтобы было объявлено о статусе наших отношений. Это просто случилось. Эти шесть недель были фантастическими. Я была убеждена, что нашла мистера Райта. Затем произошла серия прискорбных событий.
Джон потерял работу финансового директора в одном из крупных банков Чарльстона. Когда я спросила, что произошло, он рассказал какую-то туманную историю о недоразумении. Правда заключалась в том, что Джон пил. Много. Он несколько раз опаздывал на работу в состоянии алкогольного опьянения. Я чувствовала себя такой глупой. Как можно встречаться с парнем и не подозревать о его алкоголизме? Ты закрываешь на это глаза и рационализируешь всё, что он делает, вот как. Джон был спасением от моего горя. Я сосредотачивалась на нём, когда наши отношения были хорошими и когда плохими.
Я осталась с ним, потому что именно в этом суть отношений. Ты рядом как в хорошие, так и в плохие времена. Время шло, и всё становилось только хуже. Джон не мог найти работу, он стал больше пить и стал словесно оскорблять меня. Целый год я слушала, как он обзывает меня всеми ужасными именами когда-либо написанными. В какой-то момент я начала верить, что я и есть всё это. К моменту инцидента с удушьем я полностью потеряла себя.
Я держала всё это в секрете от своих бабушки и дедушки. Я чувствовала себя достаточно жалкой, и мне не нужно было, чтобы они знали, насколько я жалкая. Затем однажды они неожиданно зашли ко мне домой и застали Джона кричащим на меня с поднятой в воздухе рукой, готовым нанести удар. Он не мог сравниться с Робертом и Вейви (прим. перев. — дедушка и бабушка Лип). Была вызвана полиция, получен судебный запрет, и был сделан первый шаг к тому, чтобы снова обрести себя. Логан — не Джон, и я больше не та уязвимая одинокая девушка.
— Боже, прости. Это было глупо с моей стороны. Я не очень-то спокойна, когда дело доходит до такого рода вещей. Я даже не знаю, почему я сказала «спасибо». Мне следовало бы дополнить это остроумной шуткой. Но разве ты не понимаешь, что, когда мне это действительно было нужно, в голове у меня стало пусто. Люди не понимают, как трудно придумать замечательную шутку в данный момент. Я уверена, что через час я буду ими битком набита. Я уже упоминала, что ты мне тоже нравишься? Потому что это действительно так. Я знаю, что у нас разные мнения относительно пекарни, но, может быть, мы могли бы отложить это на выходные и узнать друг друга получше. О, Боже милостивый, ты ведь имел в виду, что я тебе нравлюсь, нравлюсь, не так ли? Потому что, если ты имел в виду, как друг, я…
Откуда ни возьмись, мне в рот сунули клубничку.
Пока я сосала фрукт, я поняла, что взяла на себя личное обязательство прекратить вражду на одну ночь. Но, если подумать, это были всего лишь выходные. Два коротких дня. Первым делом в понедельник утром я вернусь к тому, чтобы быть Лип Смекер, крутой бизнесмен, невосприимчивой к Логану Хиту.
— Я никогда не встречал никого, похожего на тебя, — произнёс Логан.
Зажав клубнику между губами, я пробормотала:
— Это хорошо?
— Это очень вкусно.
Уголки моего рта приподнялись вокруг фрукта. Мы уставились друг на друга. Боже, я хотела снова прикоснуться к нему, и я хотела, чтобы он прикоснулся ко мне. Пристальный взгляд Логана опустился на мои губы, прежде чем широкая улыбка расплылась по его лицу. Именно тогда я поняла, что у меня изо рта торчит зелёная плодоножка клубники. Я откусила ягоду, а затем выплюнула плодоножку себе в руку, что, оглядываясь назад, было не очень похоже на леди.
— Прости. Обычно я не такая уж скучная.
— У тебя немного сока прямо здесь, — Логан поднял руку и провёл большим пальцем по моему подбородку. Мои глаза слегка закрылись, наслаждаясь его прикосновениями и ощущением заботы обо мне.
Прочистив горло, Логан опустил руку.
— Лип, я думаю, нам следует разойтись по своим хижинам.
Я хотела остаться здесь с Логаном на всю ночь, разговаривая, флиртуя и размывая границы дозволенных действий. Судя по выражению его лица, мне не очень хорошо удалось скрыть своё разочарование.
— Конечно, — я спрыгнула с табурета и вернула крышку на поднос. — Я просто приберусь здесь, и мы разойдёмся каждый своей дорогой.
Взяв поднос, я направилась к холодильнику. Я чувствовала на себе пристальный взгляд Логана, когда ставила его обратно на полку. Я стояла там, уставившись в открытый прибор, пытаясь изобразить счастливое выражение лица. Я закрыла дверь и обернулась с натянутой улыбкой. Логан стоял у меня на пути. Если бы я обошла остров с другой стороны, было бы слишком очевидно, что я пытаюсь избежать встречи с ним. У меня не было выбора, кроме как пройти мимо него.
Когда я подошла ближе, он встал прямо передо мной, преграждая мне путь.
— Извините? — сказала я саркастически.
— Причина, по которой нам нужно пойти, в том, что мне трудно придерживаться правил, запрещающих близкие связи со студентками.
Я действительно заявляю, что этим признанием он вывел меня из себя.
— Итак, у тебя есть побуждения?
— У меня появились позывы, — ответил он, прикусив нижнюю губу.
— И ты сдерживаешь их из-за детей?
Он заправил прядь моих распущенных волос мне за ухо:
— Всё ради детей.
Мы оставались в таком положении несколько секунд. Играем в перетягивание каната между правильным поступком и совершенно неправильным. Я собрала всю свою силу воли, проскользнула мимо Логана и направилась к двери.
Взволнованная, я сказала:
— Не мог бы ты выключить свет?
— Эм… я выключу свет.
Я прислонилась спиной к открытой двери, когда в комнате стало темно. Единственным источником света было янтарное свечение освещения лагеря. Логан подошёл и положил левую руку у меня над головой, держась за край двери. Его грёбаные часы, зависшие над головой, заставили мои девичьи прелести нагреться.
— Кухня убрана, свет выключен, вокруг никого. Я думаю, нам пора идти? — сказала я.
— Кажется, пришло то время.
Я оттолкнулась от двери и протянула ключи Логану.
— Можем ли мы забыть, что я использовал слова «побуждать» и «дети» в одном предложении? Теперь, когда я прокручиваю это в голове, мне кажется неуместным упоминать о них, когда я решал, стоит ли нам нарушить правила.
— У тебя получилось, Крепыш.
Он запер дверь, и мы разошлись по своим хижинам, как двое взрослых людей.