Вытеревшись, я обмотал полотенце вокруг талии и вышел из ванной. Куча грязной одежды исчезла, и на кровати лежал свежий, белый махровый халат.
Я слегка хохотнул от того факта, что это был не сатин или шёлк, и не было украшений в виде какого-то смелого дизайна, но опять-таки, это шло только Башу. Я надел халат и повесил полотенце обратно в ванную, прежде чем пойти узнать, в какой цвет Баш будет одет сегодня вечером.
Ответом был глубокий красный, покрытый белыми цветами, но сегодня на Баше были только штаны, пока он ходил по гостиной, включая свет.
— Сколько у тебя разных пижам?
Баш обернулся и усмехнулся, и меня снова ударило осознанием, насколько он поразительный.
— Я изобличу себя, ответив на этот вопрос, но сколько наборов пижам у меня с собой в Чикаго? Всего семь.
— Семь? — я присвистнул, качая головой, оттолкнулся от двери и прошёл в гостиную. — Не мог вынести, что придется надеть один из этих простых халатов отеля даже на одну ночь, да?
— Киран. Ты считаешь меня снобом? — когда на его лице отразилось возмущение, я чуть не взял свои слова обратно, но затем он рассмеялся. — Ладно. Возможно, так и есть, но я предпочитаю называть это исключительным вкусом, — он выключил очередную лампу, погружая комнату в темноту. — Хороший был душ?
— Возможно один из лучших, которые я когда-либо принимал в своей жизни. Я мог бы там жить.
— Правда? Что ж, можешь свободно им пользоваться в любое время, пока я здесь. Можешь оставаться… в любое время, — он подошёл ближе, его мокрые тёмные волосы были убраны с лица. Мне хотелось протянуть руку и зарыться пальцами в мокрые локоны. Вместо этого я молча стоял и смотрел, смиряясь с тем фактом, что совсем недавно лапал этого мужчину.
— Я, эм, пойду спать, наверное. Ты был прав, долгий был день.
— Ладно. Я рад, что ты остаёшься.
— Да… — мой взгляд упал на его губы, всё ещё красноватые и набухшие. Таким же было и пятно над его ключицей. — Чёрт, мне жаль.
— Почему? Мне нет.
— Наверное, меня немного занесло.
Баш схватился за лацканы моего халата и провёл по ним руками.
— Поверь, мне это понравилось.
Без его каблуков или ботинок мы были почти одного роста, так что когда он наклонил голову и ждал, чтобы я его встретил, мы идеально сошлись.
Я мягко коснулся его губ своими, проверяя, как он будет ощущаться теперь, когда острая необходимость прошла. Он позволил мне задержаться, проводя языком по моей нижней губе. Было странно, что поцелуи с ним не казались такими чуждыми, какими должны были быть по мнению моего разума.
Его губы были податливыми, будто мы делали это уже сотню раз. Его руки обвили мою шею, а я обхватил рукой его талию и подтянул его ближе.
Он тихо простонал, со вздохом проникая языком в мой рот. Когда он отстранился, выражение его лица было полным удивления. Весь свет был выключен, за исключением лампы позади нас, и я был ошеломлён чистой красотой этого мужчины. Себастиан Вогель был умопомрачительным. Без намёка на макияж и без блёсток, одних черт его лица было достаточно, чтобы заставить человека остановиться и смотреть.
Я накрыл ладонью его щеку и провёл большим пальцем вдоль изгиба. Но прежде чем всё вышло из-под контроля второй раз за вечер, я сделал шаг назад и отпустил его.
Без слов, я пошёл обратно в сторону спальни. Затем обернулся и увидел, что он стоит там же, где я его оставил.
— Мне тоже понравилось, — сказал я, последний раз окидывая его взглядом, чтобы взять воспоминание с собой, когда закрою глаза.
Глава 25
Баш
На следующее утро я проснулся с улыбкой, растягиваясь на кровати как довольный котёнок. Задумался, бывало ли у меня когда-нибудь более чудесное утро.
Я не мог поверить, что смог так легко заснуть, зная, что Киран в соседней комнате, но, может быть, достаточно было того, что он близко.
Подождите, он вообще ещё был здесь? Не раньше, чем в моей голове промелькнула эта мысль, раздался лёгкий стук в дверь, и Киран просунул голову в проём.
— О, хорошо. Ты проснулся, — произнёс он, открывая дверь. Всё ещё в белом халате — хотя я сомневался, что он в нём спал — он сел на край кровати, со слишком пробуждённым видом.
Я сел, оставляя одеяло над талией, но только потому что не думал, что он пришёл сюда за этим.
— Ты жаворонок, да?
— Я бы подумал, что ты жаворонок. Не всем гендирам обязательно вставать до рассвета?
— Только когда приходится, — я подавил зевок и приподнял одеяло, лежащее рядом. — Хочешь залезть?
— На самом деле, я думал… Если ты сегодня не занят, у меня выходной.
Мне нравилось, к чему всё идёт.
— Оу? Что ты придумал?
— Ты говорил, что хочешь увидеть больше Чикаго, верно? Может, мы могли бы… потусоваться. Я могу стать твоим гидом, ну или ещё что-нибудь.
Киран Бейли просил меня провести день вместе? И почему-то не психовал из-за прошлого вечера? Зовите меня сумасшедшим, но я предполагал, что утром он сядет в первое же такси обратно домой, так что это был приятный сюрприз.
— Хмм, — я постучал пальцем по губам, притворяясь, что обдумываю эту идею. — Полагаю, я могу карандашом вписать тебя в график на день, лейтенант.
— Хорошо. Теперь одевайся, — он подскочил и пошёл к двери, но затем остановился. — Кстати, где моя одежда?
***
— Если так чикагцы завтракают каждое утро, не знаю, смогу ли я сохранить свою фигуру, — сказал я, когда мы с Кираном вышли из кафе рядом с моим отелем.
— Ты о чём? Мне пришлось доедать твои блины с пахлавой.
— Не я виноват, что мой желудок был переполнен Кровавой Мэри — кстати, она была идеально пряной. Это будет хорошее место для бранча, когда я буду бывать в городе.
— Я рад, что тебе понравилось.
Мы шли по тротуару, город уже начинал оживать, все просыпались. Ещё было не слишком жарко, так что Киран предложил погулять пешком, что означало необходимость надеть практичную обувь — ну, для меня это были ботинки.
— Куда дальше, лейтенант?
— Это прямо за углом. Что-то вроде обряда посвящения для любого, кто приезжает в Чикаго.