— Я не задержусь надолго. Два, три часа. Больше потрачу на дорогу. Оставайся внутри. Закрой за мной дверь. И всегда держи телефон и пистолет в пределах досягаемости.
Я почувствовала, как мои губы изогнулись вверх. — Я сказала, что поняла.
— Просто хочу убедиться, — сказал он, обнимая меня сзади за шею и притягивая к себе, чтобы поцеловать. Горячо. С большим количеством языка. Затем он отстранился, схватил ключи и вышел за дверь, — не слышу замка, женщина! — крикнул он через закрытую дверь, и я засмеялась, подбежав к двери и закрыв замки.
Некоторое время я стояла и слушала, как отъезжает его грузовик, чувствуя странный прилив разочарования.
Что было нелепо, поэтому я вернулась на кухню, схватила свою кружку и направилась в гостиную, схватив свой ноутбук и включив его.
Затем мое сердце подпрыгнуло в груди.
Потому что был ответ.
В посте о Лексе.
Был ответ.
Я щелкнула по сообщению, прокручивая вниз всю информацию, которую я загрузила, чтобы найти комментарий кого-то с ником Джейшторм.
«Я могу помочь. Нам нужно поболтать.»
Я с грохотом поставила кружку на стол, даже не заметив, что кофе расплескался по всей поверхности, когда мои руки забегали по клавиатуре.
«Где? Когда?»
Прошло всего пару минут, прежде чем просигналил еще один комментарий. Как будто, кем бы ни был Джейшторм, он сидел и ждал, когда я отвечу.
«Сейчас? Защищенная веб-камера?»
«Конечно.»
«Никнейм: Джейшторм.»
Я не ответила на это, просто включила камеру и программное обеспечение для чата, быстро провела руками по своим сумасшедшим утренним волосам, прежде чем ввести имя на экране и нажать кнопку вызова.
Мое сердце колотилось в груди, дыхание было поверхностным и затрудненным.
Я сдалась.
Несколько дней назад я решила, что это бесполезно. Я все равно верила, потому что всегда молилась, чтобы кто-нибудь более могущественный, чем я, выступил вперед.
Что был кто-то, кто хотел помочь.
Кто-то, кто мог бы помочь мне.
И Брейкеру.
И Шоту.
Шот был тем, о ком Брейкер ничего не слышал со времени последней встречи. Шот был тем, о ком Брейкер с каждым днем беспокоился все больше и больше. Он ничего не говорил об этом, но это было и так понятно. По тому, как тяжело были опущены его плечи. В напряжении его челюсти. В отрешенном взгляде его глаз.
Он был обеспокоен.
И это была моя вина.
Мне нужно было это исправить.
На звонок ответили, и потребовалось некоторое время, чтобы камера Джейшторм подключилась. Когда это произошло, с таким же успехом ее можно было и не подключать. Потому что изображение ничего мне не дало. Кто-то в капюшоне, закрывающем лицо. Толстовка была большой и черной, закрывающая все тело, что находилось под ней. В комнате, в которой находился Джейшторм, было темно. Я даже не могла сказать, глядя на него, был ли Джейшторм мужчиной или женщиной.
— Алекс? — спросил нечеловеческий голос.
Нечеловеческий, потому что, кем бы ни был Джейшторм, он использовал программу для модификации голоса.
Он говорил серьезно.
Это было хорошо.
— Да, — сказала я, слегка кивнув, чувствуя себя почти нервно.
— Мне жаль Гленна, — сказал Джейшторм.
— Спасибо, — сказала я, имея в виду именно это. Больше никто не выразил мне сочувствия. И я этого не заслуживала, но память Гленна заслужила.
— Лексу слишком долго спускали все с рук.
Это было правдой. — Да, — согласилась я.
— Ты все еще с Брайаном Брейкером?
Это была не та информация, которой я делилась. Джейшторм проводил свое собственное расследование. Опять же, это было хорошо.
— У него дома. Но он вышел на несколько минут.
Голова в капюшоне кивнула. — Тебе нужно избавиться от него.
Эти слова прозвучали как удар под дых.
Даже несмотря на то, что это было то, во что я заставляла себя поверить в течение нескольких дней.
— Я знаю.
— Шотер все еще жив. Но если вы не предъявите хакера, когда Лекс вернется, он долго не проживет, — последовала пауза, — ты могла бы создать ложный след, предоставить ложную информацию, чтобы держать ситуацию в руках. Но это не продлится долго, и Лекс использует свои обычные методы… убеждения на тебе.
Убеждение.
Изнасилование и пытки.