снисходительного отношения вправе требовать
трудоспособный нищий и его кочевая разновидность
бродяга.
Далее: чтобы сделать свою жизнь сносной, человек,
одаренный воображением, должен располагать досугом для
рассказывания самому себе сказок и, кроме того,
находиться в таких условиях, которые поддавались бы
прикрасам воображения. Положение неквалифицированного
рабочего таких возможностей не дает. Мы безобразно
эксплуатируем рабочих; и если человек отказывается
терпеть эксплуатацию, никто не вправе утверждать,
будто бы он отказывается от честного труда. Необходимо
достигнуть полной ясности в этом вопросе, прежде чем
продолжать пьесу; только тогда можно будет наслаждаться
ею не лицемеря. Будь мы людьми разумными и
дальновидными, четыре пятых из нас предъявили бы
государству требование о призрении и разнесли бы в щепы
весь общественный строй, что привело бы к самым
благодатным и оздоровляющим результатам. Если мы этого
не делаем, то лишь потому, что все мы, подобно муравьям
или пчелам, трудимся не рассуждая, в силу инстинкта или
привычки. Поэтому, когда вдруг является среди нас
человек, который умеет и хочет рассуждать и который
вправе сказать нам по кантовской формуле "Если бы все
поступали, как я, мир был бы вынужден перестроиться
заново и уничтожить рабство и нищету, существующие лишь
потому, что все поступают, как вы", - отнесемся к этому
человеку с уважением и серьезно призадумаемся, не
последовать ли его примеру. Таким человеком является
трудо-способный, мысле-способный нищий. Будь это
джентльмен, всяческими усилиями добивающийся пенсии или
синекуры, никому бы и в голову не пришло осудить его за
то, что при альтернативе - жить ли за счет общества или
позволить обществу жить за твой счет - он решил, что
глупо выбирать из двух зол то, которое для тебя лично
является большим.
Поэтому мы можем без всякого предубеждения отнестись к
бродягам Сьерры, чистосердечно признав, что у нас и у
них одна цель: быть рыцарем удачи, и что разница в
положении и методах лишь дело случая. Быть может, одного
или двух из этих бродяг было бы целесообразно умертвить
- без всякой злобы, самым мягким и гуманным способом,
потому что среди двуногих, как и среди четвероногих,
встречаются такие, которых опасно оставлять на свободе
без цепи и намордника, и несправедливо заставлять
других людей тратить свою жизнь на то, чтобы сторожить
их. Но так как у общества не хватает духу для этой
разумной меры и после поимки оно лишь суеверно
подвергает их искупительному ритуалу пыток и унижений, а