Лекси
Была суббота, и хотя Молли обычно брала ЭйДжея с собой по утрам, давая мне время на пробежку по выходным, я сказала ей, что она может взять выходной. Мне нужно было купить моему маленькому монстру новую одежду. Мой сын, казалось, за ночь вырос, и все его штаны стали похожи на бриджи.
Он сидел за столом во время завтрака, ел хлопья, и когда я сказала ему, что мы идем за покупками, он сразу же спросил:
— А папа тоже может пойти?
Я колебалась всего мгновение, следя за тем, чтобы моя улыбка оставалась широкой, а затем ответила:
— Не думаю, дорогой. Он, наверное, сегодня занят.
По правде говоря, понятия не имею, что Твитч делал сегодня. Я просто хотела провести день со своим сыном, без помех и в одиночестве.
После того как я собрала ЭйДжея, убедившись, что взяла его маленький рюкзак, наполненный закусками и бутылкой воды, мы вышли на улицу.
— Привет, папочка! — ЭйДжей с энтузиазмом помахал рукой, окликая Твитча, который как раз возвращался в свой дом.
Я вздохнула и прошептала себе под нос:
— Ты всегда рядом, когда я не хочу, чтобы ты был, хитрый ублюдок. — Как будто он знал каждый раз, когда открывалась наша входная дверь. Я бы не стала исключать то, что он установил датчики на этой чертовой двери.
Я нахмурила брови.
Обязательно проверю дверь на наличие датчиков, когда мы вернемся домой.
Твитч, одетый в синие джинсы, обтягивающие его длинные ноги, черную футболку, из-за которой его руки выглядели так, что их хотелось покусать, и потертые кроссовки «Адидас», выглянул из-под черной кепки, которую носил.
— Привет, приятель. Как дела?
Когда ЭйДжей побежал по подъездной дорожке, мое сердце перестало биться. Оно сделало это потому, что не было похоже, что малыш собирается останавливаться, когда доберется до дороги. Я закричала ему:
— ЭйДжей, остановись!
В то же самое время на лице Твитча отразилась паника, и он бросился бежать.
— Стой!
ЭйДжей остановился прямо на линии улицы, и когда Твитч поравнялся с ним, он приложил руку к груди и глубоко выдохнул.
— Господи, дружище. — Он тяжело дышал. — Ты довел меня до гребаного сердечного приступа. — Затем его лицо потемнело, но он заговорил так мягко, как только мог. — Мы уже говорили об этом. Ты не можешь просто перебежать улицу. Машины постоянно ездят туда-обратно и иногда они не останавливаются.
Лицо ЭйДжея вытянулось.
— Мне очень жаль.
Мое сердце бешено колотилось, и в ту секунду, когда я снова смогла дышать, я произнесла с фальшивым спокойствием:
— Попрощайся с папой, а потом иди посиди в машине, милый.
ЭйДжей, зная, что не стоит испытывать судьбу, обнял отца, еще раз извинился, открыл дверцу машины, а затем закрыл ее за собой. Как только я поняла, что он не может слышать, о чем мы говорим, я наклонилась к Твитчу и прошептала:
— У меня никогда не было проблем с подобными вещами, пока ты не появился. За то время, что ты вернулся, мой сын стал таким чертовски безрассудным, и мне плохо от этого. — Когда его челюсть напряглась, я вздохнула и задала деликатный вопрос, который собиралась задать. — Ты не думал о том, чтобы переехать куда-нибудь еще? — Твитч нахмурил брови, и я объяснила: — Думаю, было бы лучше, если бы вы не были так близко. Таким образом, он будет знать, что не сможет видеть тебя всякий раз, когда возникнет импульс.
Но его лицо стало стоическим.
— Я никуда не собираюсь уходить. Мне здесь нравится. Я хочу быть рядом с ним. — Он сделал обоснованное замечание, и я возненавидела его за это. — Спроси себя, что произойдет, если я перееду, а он решит пойти за мной? Он уйдет еще дальше отсюда, перейдет еще более широкие дороги, и меня не будет рядом, чтобы вмешаться, когда это будет необходимо. — Услышав мое молчание, он посмотрел на мой наряд. — Разве ты не должна бегать трусцой?
Мои глаза расширились.
— Ты все еще следишь за мной?
Его слова были тихими, раздраженными.
— Я бы последовал за тобой куда угодно.
Тогда мое сердце замерло по другой причине.
— Неважно, — пробормотала я, качая головой. — Мне нужно идти.
Но Твитч последовал за мной.
— Куда вы едете?
— В торговый центр, — произнесла я, садясь в машину и закрывая за собой дверь, но опуская стекло.
Именно тогда мое дорогое дитя крикнуло:
— Мама сказала, что ты слишком занят, чтобы пойти с нами.
Ах! Черт возьми. Твою же мамочку.
Твитч просто понимающе посмотрел на меня.
— О, она так сказала? — я опустила взгляд, потому что знала, что за этим последует. — Что ж, как оказалось, сегодня я свободен как птица.
Ага. К этому все и идет.
— Да! — закричал ЭйДжей, и я совершенно невозмутимо произнесла:
— О, ура, так захватывающе.
Твитч обошел машину и открыл пассажирскую дверь, садясь рядом со мной и пристегивая ремень, прежде чем повернуться обратно к своему сыну.
— У нас будет отличный день. — Затем он посмотрел на меня, словно провоцируя что-то сказать. — Семейный день. — Когда я посмотрела на него, уголки его губ приподнялись, и он снял кепку, проведя рукой по волосам, которые теперь были достаточно длинными, чтобы завиваться за ушами. Это выглядело не так уж плохо. Напротив, не думала, что Твитч мог бы выглядеть плохо, даже если бы попытался. Просто это было совсем не то, что я помнила. — Что? — спросил он на мое очевидное разочарование. — Очевидно, некоторые люди думают, что мне нужно подстричься, так что мне все равно нужно в торговый центр.
Я поехала, не сказав ни слова, потому что все слова, которые я хотела сказать, были слишком грубыми, чтобы произносить их в присутствии моего пятилетнего ребенка. Вместо этого я промолчала, и когда добрались до торгового центра, мы все вышли из машины. Твитч взял ЭйДжея за руку, как будто это была самая естественная вещь в мире, и пошел рядом со мной. В тот момент, когда мы переступили порог, Твитч обнял меня одной рукой.
Когда я нахмурилась, пытаясь стряхнуть его с себя, он притянул меня ближе к себе, крепко обнял и заговорил прямо мне в ухо, его дыхание согревало мою кожу.
— Борись со мной. Я бросаю тебе вызов, детка.
Это прозвучало как угроза.
Восхитительная угроза.
Я старалась не обращать внимания на то, каково это — чувствовать его руку вокруг себя. Это было так давно, я думала, что вообразила, что это заставило меня чувствовать. К сожалению, это было не так.
От него хорошо пахнет.
Тьфу.
Почему от него должно было так хорошо пахнуть?
Засранец.
Глубоко вдохнув, я задержала его запах в своих легких так долго, как только могла, прежде чем заговорить на выдохе.
— Хорошо, первая остановка — парикмахерская. — Я оглядела Твитча и обратилась к ЭйДжею: — Ты тоже хочешь подстричься, дорогой?
ЭйДжей перевел взгляд с меня на своего отца, и Твитч посмотрел на него сверху вниз, улыбаясь.
— Тебе решать, малыш.
— Да, пожалуйста. — Я никогда не забуду, каким сладким был его голосок.
Мы зашли в первую попавшуюся парикмахерскую, и пока я помогала усадить ЭйДжея, я услышала, как один из парикмахеров спросил Твитча, чего он хочет. Я чуть не рассмеялась, когда он ответил:
— Я, бл*дь, понятия не имею, чувак. Что-нибудь аккуратное, я думаю. Что сейчас в тренде?
Прежде чем я подумала о том, что делаю, я сказала парикмахеру:
— Сделайте ему модельную стрижку, бока покороче, а верх оставьте немного длиннее. — Я задумчиво склонила голову набок. — Не брейте его начисто. Просто подравняйте и приведите в порядок. Ему также понадобятся кое-какие средства для волос, чтобы забрать их домой.
Когда парикмахер в подтверждение посмотрел на Твитча, в уголках его глаз появились морщинки, и он поднял руки.
— Она босс. Счастливая жена — счастливая жизнь.
Мой желудок сжался, а на сердце потеплело.
Прекрати это, сердце.
Мне не нравилось, каково это — когда Твитч называет меня своей женой.
Мое тело было чертовым предателем.
Другой парикмахер подошел представиться ЭйДжею и пожал ему руку.
— Итак, ты хочешь то, что будет у твоего отца?
Конечно, они знали, что Твитч был его отцом. Наш сын был точной копией человека, сидевшего рядом с ним. Твитч выглядел довольным, что его назвали отцом ЭйДжея. Он открыто показывал свою гордость.
ЭйДжей радостно кивнул, и мое сердце бешено заколотилось.
Все, что угодно, лишь бы быть похожим на своего отца.
Парикмахер нежно взял ЭйДжея за подбородок.
— О, да посмотри на весь этот пушок. — Он посмотрел на моего сына. — Когда ты в последний раз брился, парень?
ЭйДжей захихикал.
— Никогда.
— Никогда, — торжественно повторил парикмахер. — Ну, в этом твоя проблема. Вот почему ты в таком беспорядке. — Парикмахер пару раз крутанул кресло ЭйДжея, и я не могла удержаться от смеха вместе с ним, пока он изо всех сил держался за подлокотники.
— Эй, мама, — произнес парикмахер. — Как насчет того, чтобы хорошенько побрить его?
Я нахмурилась, но продолжала улыбаться.
— Что?
Парикмахер наклонился и тихо заговорил:
— Это просто небольшое развлечение. На самом деле мы не вставляем лезвие в бритву.
О, это было так мило. ЭйДжей был бы в восторге.
Я посмотрела вниз на своего сына, мои глаза были полны веселья.
— Да, почему бы и нет? Он начинает выглядеть неопрятно.
Глаза ЭйДжея расширились от восторга, и мне пришлось прикрыть рот, чтобы удержаться от громкого смеха. Когда я увидела, что Твитч пристально наблюдает за мной, мои брови поднялись в немом вопросе.
Его глаза продолжали блуждать по мне, и когда он, наконец, вернулся к моему лицу, он послал мне воздушный поцелуй, и я усмехнулась. Он так наседал на меня, что трудно было устоять.
Я бы никогда не призналась в этом, но мне нравилась эта его игривая сторона. Это была та сторона, которую я редко видела сто лет назад, но опять же, тогда мы оба были другими людьми. Господь свидетель, я уже не была тем человеком, каким была пять лет назад. Черт возьми, я уже не тот человек, каким была вчера.
После того, как оба моих мужчины выглядели свежими и…
Ого. Что?
Мое сердце подпрыгнуло.
Откуда это взялось?
У меня заныло в груди от того, как легко было называть Твитча моим.
Это причиняло боль на очень многих уровнях, потому что такой человек, как Твитч, был настолько диким, что его никогда не посадили бы в клетку. Ни я, ни кто-либо еще.
Когда мы выходили из парикмахерской, Твитч взял ЭйДжея за руку и потянулся ко мне, но я отстранилась, нуждаясь в пространстве. Я почувствовала на себе его взгляд, когда обхватила себя руками и самостоятельно отошла в сторону. Прочитав меня достаточно хорошо, он дал мне дистанцию, которой я жаждала.
Мы шли молча, пока тоненький голос не позвал меня:
— Мамочка. — ЭйДжей крепко сжал ноги и скорчил недовольную гримасу. — Мне нужно в туалет.
Когда я шагнула к нему, Твитч остановил меня:
— Я отведу его.
Прежде чем я успела сказать хоть слово, Твитч повел нашего сына в туалет торгового центра. Прошло совсем немного времени, прежде чем они оба вышли из туалета, и в то время как Твитч выглядел несколько покрасневшим, ЭйДжей посмотрел на своего отца с выражением чистого страдания.
— Все в порядке?
Что происходит?
Твитч нежно прикрыл рот ЭйДжея рукой и тихо заговорил:
— Все в порядке, малыш. Мы поговорим об этом позже, хорошо?
Ладно. Что, черт возьми, здесь происходит?
— Мамочка, можно мне покататься? — взмолился ЭйДжей, и я выудила монетку, наблюдая, как он мчится к детскому аттракциону. Как только он оказался вне пределов слышимости, я тихо спросила:
— Что случилось?
Твитч выглядел подавленным.
— Думаю, что у нас здесь может возникнуть ситуация. — Он выглядел таким расстроенным, что моя паника усилилась, и когда он начал объяснять, я внимательно слушала. — Пользуется он, значит, писсуаром, а мне тоже нужно было помочиться. — Он понизил голос. — Итак, я достаю его и начинаю… — он закрыл глаза и прошептал: — Он смотрит и видит это.
У моего сына был пенис. Он знал, что такое пенис. В чем здесь была проблема?
— Хо-ро-шо, — протянула я.
Но Твитч многозначительно смотрит на меня.
— Он видит это, Лекс. — Когда я не поняла, он медленно заговорил: — Пирсинг, детка.
Узнавание озарило мое лицо.
— Он все еще у тебя есть?
Он проигнорировал мой вопрос.
— Я имею в виду, он смотрит на это, потом смотрит на меня и спрашивает, что случилось.
— И что ты ему сказал?
— Первое, что пришло в голову. Я сказал ему, что это был несчастный случай.
Я сузила глаза, глядя на него.
— Ты сказал ему, что это был несчастный случай? — мой рот слегка приоткрылся. — Зачем ты так сказал?
— Я запаниковал, — прошипел он. — Дай мне гребаный перерыв. — Он нахмурился. — Что он вообще делает, разглядывая барахло других мужиков? Ты должна поговорить с ним о том, чтобы он держал свои глаза при себе.
Прошу прощения?
— Он и твой сын тоже, и он никогда раньше не был в мужском туалете. Обычно он приходит в дамскую комнату вместе со мной. Предполагаю, что ему было просто любопытно. Он не знает этикета в мужском туалете, а ты, раз хочешь быть папочкой, Твитч, поговори с ним об этом. — Я скрестила руки на груди и уставилась на него. — Вот что значит быть родителем, Тони. Это ответы на вопросы. Неудобные вопросы. — От его явного замешательства пузырь веселья поднялся к моему горлу, и я рассмеялась. — Не могу поверить, что ты сказал ему, что это был несчастный случай. — Мой смех усилился. — О чем ты только думал? Он, вероятно, задается вопросом, как собирается провести свою жизнь, избегая такого несчастного случая. — Я едва могла удержаться на ногах, продолжая хихикать. — Боже мой. У него будет к тебе несколько вопросов, папочка. Надеюсь, ты готов ответить на них.
Он долго смотрел, как я смеюсь, прежде чем его губы дернулись. Это слово было произнесено тихо, и в нем не было ни намека на злобу.
— Сучка.
Веселье началось снова, и когда ЭйДжей вернулся с аттракциона, мне наконец удалось успокоиться настолько, чтобы отвести его в магазин одежды. После инцидента в мужском туалете все казалось более легким, и я даже послала Твитчу несколько слабых улыбок молчаливой поддержки. Ему это понадобится для предстоящего разговора.
После того как я выбрала новую одежду для ЭйДжея, мы прошлись по магазину, и я поискала новую блузку для себя. Тем не менее каждая, какую я брала в руки, получала невпечатляющий звук, издаваемый взрослым мужчиной, следовавшим за мной.
— Что? — спросила я, держа в руках простую белую блузку. — Она милая.
— Да, — произнес Твитч. — Милая. Если ты старая дева, живущая одна со своими сорока кошками.
— Мне нравятся кошки, — пробормотала я, возвращая практичную блузку на место.
— Что насчет этого… — он поднял обтягивающее белое мини-платье с глубоким вырезом, прежде чем посмотреть на меня. — Выглядит горячо. — Он протянул его мне. — Возьми его.
Я усмехнулась.
— Нет, я его не куплю. — Я уставилась на него. — Это неуместно. Я мама.
Твитч кивнул.
— Да, ты мама. Но ты не мертва, Ангел. — Он оглядел меня с ног до головы с жаром в глазах. — Ты горячая штучка. Пользуйся этим.
ЭйДжей побежал в мужскую зону, и я последовала за ним, избегая этого разговора на уровне эксперта. Когда Твитч взял пару парадных брюк, я не сводила глаз с ЭйДжея и сказала:
— Ты больше не носишь костюмы.
Это не вопрос, просто наблюдение.
Он усмехнулся, глядя на меня сверху вниз.
— Я всегда нравился тебе в костюме, не так ли, детка?
Боже, он приводил меня в бешенство. Я тоже могу быть сукой.
— Ты мне нравился живым.
Когда я уходила, его рука вытянулась вперед, крепко сжала мою руку, потянув меня назад, и когда я была рядом, он пробормотал, держа в руках черный костюм:
— Я имею в виду, я мог бы взять его, но куда, бл*дь, буду его надевать?
— Ты мог бы надеть его на свои похороны, — пробормотала я скучающим тоном.
И он моргнул, глядя на меня сверху вниз.
— А я думал, ты волонтер.
Это было не по теме. Мои брови поднялись в недоумении.
— Так и есть.
— Не-а. — Он медленно покачал головой. — Ты гребаный комик. — Когда удивленный смех покинул меня, он продолжил: — Это твоя подработка? — я засмеялась сильнее, и его губы дернулись. — Когда у тебя следующее шоу? Достань мне место в первом ряду. — Я не могла дышать от такого сильного смеха, и он слегка шлепнул меня по заднице. — Чертова всезнайка. Тебе лучше следить за своим ртом, а то мне придется его чем-нибудь наполнить.
У меня открылся рот, и я сама себе не могла поверить.
— Чем?
Он посмотрел на мою ухмылку и провел языком по нижней губе. Его голос был низким и хриплым.
— Чем-нибудь твердым.
Я посмотрела вниз, прямо на его промежность, чувствуя себя смелой.
— Я голодна.
Боже мой. Остановись.
Глаза Твитча вспыхнули, и когда он двинулся, чтобы схватить меня, я умело уклонилась от его цепких рук, пробираясь к нашему сыну.
— Хорошо, дорогой. Думаю, мы готовы идти.
ЭйДжей выглядел слегка опустошенным.
— Но ты всегда позволяешь мне ходить на игровую площадку.
— Мы уже пробыли здесь некоторое время. Папе, наверное, становится скучно.
— Папе, — раздалось у меня за спиной, — никогда не бывает скучно, когда он со своей семьей. — Когда я закатила глаза, он произнес: — Ты хочешь пойти на игровую площадку, приятель? Давай сделаем это.
Мы вышли из торгового центра на послеполуденное солнце. В ту секунду, когда я дала ЭйДжею отмашку, он выбежал на открытую игровую площадку, вбежал в толпу других детей и помчался вверх по лестнице на вершину горки, махая нам и сияя. Когда отец, которого я регулярно видела, помахал мне рукой, я улыбнулась и помахала в ответ. И именно в этот момент твердое тело прижалось к моей спине.
Я повернулась к нему лицом и тихо спросила:
— Что ты делаешь? — его лицо было совсем близко, и все, что я хотела сделать, это слегка провести ногтями по этой острой линии подбородка. Одна сильная рука обхватила меня за спину, в то время как другая приземлилась со шлепком на мою задницу, и я вскрикнула от удивления. — Твитч!
Он посмотрел на меня сверху вниз, бросая мне вызов сразиться с ним.
— Похоже, ты знаешь некоторых папаш в этих краях.
О Боже. Он ревнует?
Он был смешон, и когда большая рука на моей ягодице сжалась, я с трудом сглотнула.
— ЭйДжей иногда играет с его дочерью. — О Боже, это так приятно, но… — Отпусти меня.
Эти мягкие карие глаза прикрылись.
— Или я держусь за тебя, или, — он говорил опасно тихо, — я держусь за его шею. — Мои губы приоткрылись, и он сосредоточился на них. — Тебе решать, детка.
Я думала об этом. Часть меня знала, что он никогда не устроит сцену. Во всяком случае, не здесь, и никогда перед ЭйДжеем. Другая часть — не хотела рисковать тем, что мне больше никогда не разрешат вернуться в торговый центр.
Прошло много времени, прежде чем я позволила себе прижаться к нему, и когда я это сделала, то была вознаграждена еще одним крепким сжатием, прежде чем он скользнул рукой в карман моих джинсов, прижимая меня к себе.
И Твитч был прав. У нас был отличный день.
Как у семьи.
К тому времени, как мы покинули торговый центр, Твитч нес своего сына одной рукой и прижимал меня к себе другой. Мы были его аксессуарами, и он носил нас с удовольствием, выпячивая грудь с самодовольством, которого я никогда у него не видела. И это было приятно.
Все шло хорошо. Так было до тех пор, пока мы не пошли обратно к машине, и он заколебался, сосредоточившись на мужчине, идущем к нам. Я нахмурилась, когда мужчина замер на месте, глядя на Твитча так, будто он только что увидел привидение.
Мне знакомо это чувство.
Колебание Твитча длилось всего секунду, прежде чем мы снова пошли, и когда мы прошли мимо высокого мужчины с оливковой кожей, темными глазами и густыми бровями, Твитч дернул подбородком в его сторону, но не остановился.
— Как дела, Садык?
Мы оставили мужчину в шоке, с широко раскрытыми глазами и открытым ртом, и когда мы благополучно сели в машину, я повернулась к Твитчу и тихо произнесла:
— Кто это был?
Твитч ответил также тихо:
— Это был человек, который собирается сообщить каждому ублюдку в Сиднее, что король вернулся.
О, черт.
— Давай, Ангел. — Он почесал подбородок, глядя в окно. — Поехали домой.
***
Аслан
В тот момент, когда она ответила на звонок, я быстро заявил:
— Нам нужно поговорить.
— Что случилось? — спросила она.
— Детка, — начал я, все еще в шоке. — Почти уверен, что только что видел привидение.