Лекси
Тишина была плотной, и хотя обычно я ценила момент тишины, эта тишина была другой. Она была липкой. Удушающей. И когда мы ехали домой по воле Луки, все мое тело гудело от сверхосознанности.
За нами охотились, как за добычей.
На нас охотились, а король отказался помочь.
Логическая часть меня понимала, почему Лука отклонил наш призыв о помощи. Но материнская часть меня знала, что я никогда не прощу ему его поступка.
— Никто другой не может нам помочь. — Я перевела на него умоляющий взгляд, и когда он отвернулся, я знала — я, бл*дь, знала — что он ничего не сделает. Это, конечно, не помешало мне попытаться. — Лука. — Я сделала шаг вперед, прежде чем повернуться и посмотреть на своего спящего сына на диване. Я бы сделала все, что угодно для этого мальчика. — Пожалуйста, — я обратилась к мягкой стороне, которую он редко показывал. Той стороне, которую мне посчастливилось найти, когда я была с ним наедине. — Помоги нам.
Но когда он ответил также бессердечно, Лука Павлович был мертв для меня.
— Чего ты хочешь от меня, женщина? — он повернулся лицом к семье Вегас, притаившейся в углу комнаты. Он многозначительно оглядел их троих. — Сдается мне, ты получила всю необходимую помощь.
Я быстро поняла его проблему и, вау, я не могла в это поверить.
Мой мягкий взгляд вспыхнул пламенной яростью.
— Ты зол? Так вот в чем дело? — мои глаза расширились от понимания. — Ты не хочешь помочь нам, потому что чертовски зол? — я повернулась лицом к Фернанде и пробормотала: — Он не поможет защитить моего сына из-за тебя?
— Детка. — Твитч положил руку мне на плечо, но я стряхнула ее, требуя ответа.
Холодный взгляд Фернанды упал на Луку с силой топора, вонзающегося в мягкий кипарис.
— Не напрягайся, кошечка. — Она с отвращением посмотрела на человека, которого когда-то называла своим королем. — Разве ты не видишь, как он дрожит? Это должно сказать тебе все, что тебе нужно знать. — Ее уверенность была непоколебимой. — Мы — все, что тебе нужно.
Так что, когда мы ехали домой в сопровождении Вегасов, я, вероятно, должна была чувствовать себя более непринужденно, чем на самом деле чувствовала. Но это казалось неправильным. Все это. Я не могла точно определить, в чем дело, но что-то было не так.
Твитч заехал на подъездную дорожку, и Вегасы припарковались позади нас. Через несколько секунд подъехала Молли, и Тама вышел из машины вместе с ней. Я даже не заметила Юлия и Ану, пока не вышла из машины. Хэппи прибыл последним, и он был один.
Мой взгляд скользнул к Твитчу.
— Семейное собрание?
Взяв руку ЭйДжея в свою, он остановился, чтобы внимательно посмотреть на меня.
— Семейное собрание.
С глубоким вздохом я открыла входную дверь, и как раз перед тем, как я вошла, Тьяго встал передо мной. Я нахмурилась.
— Что ты делаешь?
Тьяго Вегас долго смотрел на моего сонного сына, и когда он ответил, у меня внутри все сжалось.
— Проверяю, нет ли змей. — Он вошел один.
У меня внезапно сильно заболел живот, и я почувствовала, как кровь отхлынула от моего лица.
Мне никогда на самом деле не приходило в голову, что у Линг может хватить наглости сидеть и ждать нас в нашем собственном доме. И чем больше я думала об этом, тем больше приходила к пониманию, что для Линг Нгуен не существовало никаких правил. Она была парадоксом. Желала править, но ненавидела систему и политику, которая сопровождала это.
Нет. Линг играла не по правилам.
Она шла вдоль них, скользя ногой по обе стороны от этой линии всякий раз, когда ей это было удобно. Из того, что я поняла, она не была таким великим лидером, каким думала, что станет. Правит исключительно из страха, а не из уважения. Это был только вопрос времени, когда Драконы набросятся на нее. К сожалению, я не могла ждать так долго.
— Насколько все плохо? — раздалось позади нас, и когда я обернулась, Зеп стоял там, засунув руки в карманы и глядя на своего брата.
— Достаточно плохо, что я хочу, чтобы ты был в моем доме, — натянуто сказал Твитч.
Зеп медленно кивнул, и его лицо стало таким же напряженным после ответа Твитча. Эвандер пересек улицу, направляясь к своим шуринам.
Мгновение спустя Тьяго вернулся, кивнув подбородком в сторону дома.
Мы вошли внутрь в полной тишине, и Твитч вывел большинство на заднее крыльцо. Молли взяла ЭйДжея за руку. Он зевнул и потер глаза, пока она вела его в комнату и укладывала в постель.
Никто не произнес ни слова, пока она не вернулась, и когда Тама заговорил первым, я не ожидала того, что он скажет.
— Звонил Амохо. Это нехорошо. — Он выглядел напуганным, и даже я знала, что для кого-то вроде этого огромного воина маори, выглядеть так, как он сейчас выглядел, — нетипично, а значит новости действительно были не из приятных. — Вана Нгуена обнаружили в постели его сестры.
Мое лицо сморщилось.
Фу. Гадость.
Когда никто не попытался заговорить, Тама пояснил:
— Его ударили ножом так много раз, что у него прогнулась грудная клетка.
Подождите.
— Он мертв? — я моргнула, глядя на него, не ожидая, что эта история примет такой оборот.
Тама кивнул.
— И Линг пропала. — Он повернулся к Юлию. — Амохо потерял ее из виду где-то на шоссе около двадцати минут назад. — Его губы сжались. — Он почти уверен, что она знала, что за ней следят.
Юлий с шипением выдохнул сквозь зубы, и его напряжение было ясно видно.
— Вот черт. — Ана вложила свою руку в руку Юлия, и они обменялись встревоженным взглядом, от которого у меня заболел живот.
— Это еще не все, — продолжил Тама. — Кажется, Драконы хотели смены власти. Насколько нам известно, Королева Драконов сбежала.
Мой желудок болезненно скрутило, и я с трудом сглотнула, садясь на ближайший ко мне стул. Мой голос был слабым.
— Ну, это звучит не очень хорошо.
— Да, — согласился Эвандер. — Это так.
— Куда она направлялась? В каком направлении? — спросил Твитч, и я знала, о чем он на самом деле спрашивает.
Линг направляется сюда?
О, Господи.
Я затаила дыхание.
Но Тама только покачал головой.
— Последнее, что мы слышали, она направлялась на север.
Север. Подальше отсюда. Навстречу королю.
Слава Богу.
И хотя я ненавидела его прямо сейчас, я проглотила свою гордость и тихо раздраженно произнесла:
— Кто-то должен предупредить Луку. — Когда все посмотрели на меня, как на сумасшедшую, я пожала плечами и произнесла: — Господи, ребята. Я зла, но я не хочу, чтобы он умер. И мне определенно не нужно опускаться до его уровня. — Мой взгляд остановился на моем красивом, задумчивом мужчине. — Позвони.
Но Твитч покачал головой.
— Ты хочешь позвонить, ты и звони. Я не собираюсь тратить впустую ни единого гребаного вздоха. Не на него.
— Да, пускай его трахнет, — пробормотала Луна.
Фернанда тихо сказала:
— Я уже это сделала.
Луна ухмыльнулась.
— И как это было?
Фернанда мечтательно вздохнула, легкая улыбка украсила ее полные губы.
— Феноменально.
Этого было достаточно для Тьяго. Он приложил свою большую ладонь ко лбу и пробормотал себе под нос:
— Иисус Христос.
Фернанда низко и хрипло рассмеялась, в то время как Луна наклонилась и прошептала:
— Ей нравится мучить нашего брата.
Я заметила.
— Твитч, — тихо умоляла я. Но он просто покачал головой. Он не собирался уступать в этом.
Упрямый осел.
С сердитым видом я протянула руку.
— Дай мне этот чертов телефон.
— Я позвоню ему.
Повернувшись к Хэппи, я бросила на него благодарный взгляд.
— Спасибо.
Даже если Лука бросил нас, я не хотела бы, чтобы его смерть висела над моей головой, как дамоклов меч.
Твитч выглядел чертовски злым, окликая Хэппи, когда тот возвращался в дом.
— Убедись, что он знает, зачем ты звонишь. Скажи ему, что женщина, в помощи которой он только что отказал, все еще прикрывает его гребаную спину. — Он закрыл глаза и выдавил: — Ублюдок.
Напряжение было достаточно сильным, чтобы его можно было потрогать. Удивительно, однако, что именно Фернанда выступила от имени Луки.
— Это не его вина. То, что мы здесь, усложняет ему жизнь. Он изгнал нас по уважительной причине. — Она действительно выглядела грустной. — Вот почему мы ушли добровольно. Вернуться в свои владения вопреки его указу… это поднимает вопрос о его авторитете, — она скорчила гримасу, — или его отсутствии.
Именно то, как она говорила — тихим шепотом и совершенно подавленно — заставило меня спросить:
— Что ты сделала?
Ее лицо стало невыразительным на целую секунду, прежде чем она нацепила хитрую улыбку.
— Это история для другого дня.
Ясно.
Не мое дело.
Поняла.
— У нас есть план? — обратилась я к толпе. Никто не ответил. Я повернулась лицом к Твитчу и тихо произнесла: — У нас должен быть план, милый.
План — это хорошо. План означал, что мы пытались сохранить контроль в ситуации, когда у нас его не было.
Твитч не сводил с меня глаз.
— Мы заляжем на дно на следующие несколько дней. Оставь ЭйДжея дома…
Уже качая головой, я вмешалась:
— Я уже не пускала его в школу, пока мы были у Луки. Еще немного времени, и нам начнут задавать вопросы.
Молли поджала губы.
— Я согласна с Лекси. Пока ЭйДжей в школе, цель Линг сужается до вас двоих, и мне неприятно это говорить, но моя работа — защищать этого маленького мальчика, а не его родителей. — Меня задело, насколько бессердечными были ее слова, но она была права. — Школа, вероятно, самое безопасное место для него.
Луна кивнула.
— Она права. Теперь, когда Молли и ребенок исчезли со сцены, мы можем сосредоточиться на вас двоих.
Я увидела, что Твитч прогибается. Он обратился к Молли.
— Ты останешься с ним. На весь гребаный день. Поняла меня?
— Поняла, — искренне ответила она, и я знала, что Молли сделает все возможное, чтобы защитить моего сына, даже бросится под шквал пуль.
Юлий выдвинул стул и сел, усадив Ану к себе на колени.
— Мы даже не знаем, за кем она охотится.
— Она хочет меня, — ответил Твитч. Его глаза затуманились больше, чем обычно, когда он провел рукой по волосам и тихо проговорил: — Это всегда был я.
Между нами повисла минута молчания, и у меня возникло ощущение, что все мы думаем об одном и том же.
Он был прав.
Это всегда был Твитч.
— Ты упакован? — спросил его Тьяго, имея в виду оружие.
— Всегда, брат.
— А как насчет тебя? — спросил он меня. — Ты знаешь, как обращаться с оружием?
В тот самый момент, когда я ответила: «Да», Твитч произнес: «Нет», и когда он услышал мой ответ, его брови нахмурились, и он недоуменно уставился на меня.
Я говорила с Тьяго, но не сводила взгляда с Твитча.
— Да, я знаю, как обращаться с оружием. — Прошло мгновение, а затем я продолжила: — Думаете, Юлий Картер прожил в моем доме шесть месяцев и не научил меня защищать моего сына?
При этих словах лицо Тони смягчилось.
— У тебя в доме есть пистолет. — Это было заявление, не вопрос.
— Да.
— И ты никогда не говорила мне.
— Да, не говорила. — Казалось, у всех нас были какие-то секреты.
Он старался, чтобы его голос звучал непринужденно.
— Ты когда-нибудь планировала использовать этот пистолет против меня?
— Иногда. — Будь я проклята, если не было нескольких раз, когда я думала об этом.
Он усмехнулся, и я усмехнулась ответ.
— Жесткая.
Я любила этого мужчину.
Когда Зеп заговорил, его слова были обращены к Луне и только к Луне.
— Ты идешь со мной.
Луна нахмурилась.
— Ни за что, — был ее ответ, но это прозвучало так, как будто она сказала: «Ты сумасшедший».
Зеп оглядел ее с ног до головы, как будто она была грандиозной закуской, а он умирал с голоду. Уголок его губ дернулся.
— Я хочу, чтобы ты была в моей команде, Лулу.
Лулу?
Подождите. Они знали друг друга?
Внезапно меня осенило. Все это имело смысл. Зеп знал, что Твитч был на Кубе. Каким образом? Потому что он, вероятно, предложил это. И теперь, когда я глубже вгляделась в то, как Зеп наблюдал за Луной, я увидела больше, чем хотела.
Зеп был влюблен в нее.
Луна моргнула, глядя на него.
— Как и все остальные, — ответила она, засмеявшись без всякого веселья в голосе.
Тьяго, которого тошнило от явных ухажеров его сестер, рявкнул:
— Мои сестры остаются со мной, Фалько. Обе. Мы здесь не ради тебя.
И это прозвучало как угроза.
Но опять же, все, что исходило из уст Тьяго Вегаса, звучало как угроза.
— Как мы собираемся это провернуть? — спросил Хэппи, прислоняясь к стене.
Но тут вмешалась Молли:
— Я буду спать в комнате ЭйДжея до дальнейшего уведомления. — Она посмотрела на Луну и Фернанду. — Вы, девочки, можете занять мою кровать.
Они кивнули в знак согласия.
— Тьяго, ты займешь диван, — предложил Твитч.
— Но он не раскладывается, — сказала я, мой взгляд скользнул по его чудовищной фигуре, а затем я добавила извиняющимся тоном: — Прости.
— Все остальные… — Твитч слегка пожал плечами. — … Я не знаю. Идите домой, я думаю.
Это был первый раз, когда я услышала, что Твитч звучит неуверенно, и это напугало меня до чертиков.
Когда все разошлись, и мы остались одни в постели, мы крепко-крепко обнялись, и я не помню, как заснула, только как проснулась.
И когда я проснулась, то была одна в холодной постели.