Лекси
Я нервничала.
Наверное, мне не следовало этого делать, но я нервничала. Я имею в виду, из-за того, что знала, Аманда даже никогда не встречалась с Твитчем. Но у них были одни гены, и это заставляло меня нервничать.
Будет ли она похожа на него?
Будет ли такой же властной, как и он?
Я ничего о ней не знала, и Юлий подумал, что так будет лучше, если мои впечатления будут исходить от этой женщины, а не от рассказов о ней, и я должна была уважать это. Но когда я сидела перед туалетным столиком, нанося легкий макияж, то не могла не думать о ней.
Я быстро оделась в симпатичные джинсы в обтяжку и футболку, затем собрала волосы в высокий хвост. Посмотрев на себя в зеркало на туалетном столике, я удовлетворенно вздохнула. Это было так хорошо, как только могло быть. Я больше не утруждала себя переодеванием, не хотела из-за нервозности переусердствовать, боясь выглядеть идиоткой.
Итак, момент истины.
Когда попыталась выйти из своей спальни, мои глаза уловили вспышку розового цвета на моей тумбочке. Я нахмурилась, но ноги сами понесли меня к нему, и с мягкой, смущенной улыбкой я подняла маленькую циннию, которую явно сорвали с нашего переднего двора, поднесла ее к своим улыбающимся губам, вдыхая ее нежный, землистый аромат.
Мой сын был настолько чист сердцем, что иногда это убивало меня. Я делала все возможное, чтобы научить его приходящему в упадок искусству джентльмена. ЭйДжей ненавидел уроки танцев, которые я навязывала ему, но я поклялась, что он научится танцевать вальс, и по большей части мы веселились, занимаясь этим. Я старалась изо всех сил привить ему хорошие манеры, но, что ж, он был ребенком Твитча, так что я сделала с этим все, что могла.
Не знаю, как долго простояла на кухне, глядя в большое эркерное окно гостиной, но когда увидела подъехавший серебристый седан, мое сердце замерло. Я приложила руку к своему животу в слабой попытке остановить трепетание.
Мое сердце бешено заколотилось.
Что, если я ей не понравлюсь?
О, нет.
Что, если она мне не понравится?
Вот дерьмо.
Слишком поздно.
Миниатюрная рыжеволосая женщина, одетая в черные джинсы и белую блузку, уже пересекла половину лужайки перед моим домом. Из-за огромных солнцезащитных очков было трудно разглядеть ее черты. И тут раздался звонок в дверь.
Я сосчитала до семи, прежде чем открыть дверь, и молча стояла в проеме. Когда маленькая американка сняла солнцезащитные очки, обнажив поразительные голубые глаза и россыпь веснушек на носу, я была удивлена. Она совсем не была похожа на Твитча. Я ничего не могла поделать с внезапным иррациональным разочарованием, которое почувствовала.
Но потом она улыбнулась, и вот появился его проблеск.
— Лекси?
Я не хотела этого делать. Действительно не хотела. Я изо всех сил старалась остановить это, но не смогла.
Я приложила руку к дрожащим губам, мое зрение затуманилось, и я заплакала в полной тишине, кивая.
Лицо маленькой женщины исказилось, и она подошла ко мне, притянула к себе и долго обнимала. Когда она отстранилась, ее собственные ресницы были мокрыми, и я издала хриплый смешок.
— Привет.
Она вытерла щеки, прежде чем подавилась собственным смехом.
— Привет.
Сумев взять себя в руки, я глубоко вздохнула.
— Ну, все прошло не так, как я планировала. — Смущенный смешок вырвался из моего горла. — Пожалуйста, входи.
Каким-то образом неожиданный всплеск эмоций с обеих сторон установил связь между нами, и я сразу почувствовала себя непринужденно с этой женщиной. Я вошла на кухню, обернулась и спросила:
— Кофе?
Аманда бросила свою сумку на пол, выдвинула стул и села на него, этот домашний жест заставил меня проникнуться к ней еще больше.
— Ты просто ангел.
— Забавно. — Я усмехнулась и включила кофеварку. — Так обычно называл меня твой брат.
Как ни странно, она сказала:
— Знаю. — Но когда мой озадаченный взгляд остановился на ней, она немедленно исправилась: — Я имею в виду, слышала об этом.
Тогда ладно.
Пока кофеварка наполнялась, я чувствовала себя немного неловко.
— Мне очень жаль. Я не собиралась так знакомиться с тобой, расплакавшись. Наверное, была немного ошеломлена. — Я прикусила внутреннюю сторону щеки. — Ты не похожа на Твитча, но когда ты улыбнулась… — я пожала плечами. — На секунду я увидела его в твоей улыбке.
Лицо Аманды смягчилось.
— Ты, должно быть, очень его любила.
Я налила кофе и тихо сказала:
— До сих пор люблю. — Когда протянула ей кружку, добавив сахар и сливки, я продолжила: — Не знала, что у него есть сестра. Он никогда не упоминал о тебе.
Она выглядела немного смущенной.
— Он не знал. Уверена, что при сложившихся обстоятельствах, он все равно не захотел бы иметь с нами ничего общего.
Ого.
— Что ты имеешь в виду? — и что еще более важно: — И с кем, с нами?
Аманда натянуто улыбнулась, прежде чем объяснить:
— У меня есть брат по имени Джузеппе. Мы зовем его Зеп. — Она прикусила губу. — Он и Тони родились с разницей всего в несколько дней.
И все это имело смысл.
Я приподняла брови.
— О.
Аманда тихо рассмеялась.
— Да, именно. Итак, у нас с Зепом одна и та же мать, но маму Тони я никогда не встречала. В любом случае, слышала, что она была сукой, поэтому, когда узнала, что она умерла несколько лет назад, это было похоже на «скатертью дорога». — Она сделала паузу. — Зеп никогда не чувствовал необходимости искать нашего брата, но я искала. — Она выглядела удрученной. — Просто нашла его слишком поздно.
Это было печально. Мне было грустно за нее.
Мой голос был нежным.
— Мне очень жаль.
Она покачала головой, потягивая черный кофе.
— Спасибо, но все в порядке. — Она улыбнулась. — Я нашла тебя и… — она с надеждой посмотрела на меня, — моего племянника.
Как будто я собиралась удерживать ЭйДжея вдалеке от этой милой женщины.
— Он будет дома через час.
Аманда на мгновение выглядела ликующей.
— Я купила ему небольшой подарок. — Затем она, казалось, занервничала. — Надеюсь, что ему понравится.
— Уверена, понравится, — ответила я, но решила быть честной и сделала это осторожно. — Я не рассказала ему о тебе. Он будет удивлен.
Мы с Амандой немного поговорили. Она рассказала мне о своем муже, Эвандере Макдиармиде, и когда я спросила, почему она не взяла его фамилию, она ответила, что на этом настоял ее отец. Я не была уверена почему, но это показалось мне важным, поэтому я отбросила это. Когда я спросила об Антонио Фалько-старшем, лицо Аманды просветлело, заговорив об этом пожилом человеке.
— Он самый милый человек, которого ты когда-либо встретишь. Клянусь Богом. Он действительно хочет встретиться с тобой, но… — она слегка пожала плечами, — он не знал, будут ли ему рады, поэтому я подумала, что приду одна и узнаю, как ты к этому относишься.
Встреча с отцом Твитча? О, ничего себе. Это было сильно.
Почему я так беспокоилась из-за этого?
— Я с удовольствием встречусь с ним.
Аманда просияла, но сохранила мягкий тон.
— Я дам ему знать.
Не успела я опомниться, как прошел час, и мы были в нескольких минутах от того, когда Молли привезет ЭйДжея домой. Я почувствовала необходимость предупредить Аманду.
— ЭйДжей будет дома с минуты на минуту, вот почему я должна объяснить тебе, что ЭйДжей иногда говорит о Твитче в настоящем.
Когда на ее лице появилось выражение полного замешательства, она спросила:
— Как так?
Я провела пальцем по краю деревянного стола.
— Похоже, ЭйДжей вообразил, что его отец навещает его по ночам.
Лицо Аманда побледнело.
— Неужели?
Знаю. Это странно, но я не могла не защищать своего сына.
— Он скорбит, Аманда.
После моего короткого заявления выражение ее лица смягчилось.
— Конечно. Спасибо, что предупредила.
Я натянуто улыбнулась.
— Нет проблем.
Неловкий момент прошел, когда открылась входная дверь. Аманда встала, глядя в коридор, и мы услышали, как Молли сказала то же самое, что она говорила каждый учебный день.
— Ладно, малыш. Сними обувь и убери свою сумку. Я принесу тебе что-нибудь перекусить.
Даже не заглянув на кухню, ЭйДжей пробежал мимо так быстро, что казался размытым пятном.
— Привет, мам!
Брови Аманды поднялись, когда она повернулась ко мне, улыбаясь, и я покачала головой в ответ, ухмыляясь.
— Привет, милый. Ты можешь зайти сюда, когда закончишь?
Молли вошла в кухню, переводя взгляд с Аманды на меня, и когда я скорчила рожицу, напоминая ей не быть такой грубой, Молли вздохнула, шагнула вперед и осторожно посмотрела на женщину.
— Я — Молли.
Аманда улыбнулась.
— Аманда. Приятно познакомиться.
Молли оглядела Аманду с ног до головы.
— Я няня ЭйДжея, — вот что она сказала, но это звучало так: «Я из охраны ЭйДжея и не хочу, чтобы ты связывалась с ним».
Молли немного перебарщивает с защитой. Но я любила это в ней.
Когда маленький монстр проскользнул на кухню в носках, он улыбнулся мне за мгновение до того, как посмотрел на Аманду, его глаза открыто, настороженно блуждали по ней.
Ее улыбка стала шире, а голос стал задумчивым.
— Привет, ЭйДжей. — Когда он не ответил, она повернулась ко мне и заговорила тихим шепотом. — О Боже мой. Он выглядит точь-в-точь как он.
Знаю. Иногда это бывает невыносимо.
— Подойди сюда на секунду, — сказала я, и когда он медленно приблизился, наклонилась, положила руки ему на плечи и сказала: — Я хочу, чтобы ты познакомился с Амандой.
Вежливо, насколько мог, ЭйДжей произнес тихое застенчивое:
— Здравствуйте.
Аманда опустилась перед ним на колени.
— Я так долго ждала встречи с тобой.
ЭйДжей в замешательстве покосился на нее.
— Правда?
Она мягко кивнула.
— Да. Видишь ли, я… — она облизнула губы, выглядя слегка неуверенной.
Когда стало казаться, что Аманда потерялась, я взяла верх.
— Помнишь, я говорила тебе, что у тебя нет родных тетей или дядей?
ЭйДжей кивнул.
Я приложила губы к его уху и прошептала:
— Я солгала.
ЭйДжей резко повернулся ко мне. Его брови поднялись так высоко, что почти касались линии роста волос, и он выглядел совершенно ошарашенным. Он прошептал в ответ:
— Ты солгала?
Тихий смешок покинул меня.
— Не нарочно, детка. Я не знала о твоей тете Аманде.
ЭйДжей повернулся к ней и недоверчиво пробормотал:
— Ты моя тетя?
Аманда с трудом сглотнула.
— Да. — Затем она мягко объяснила: — Я сестра твоего отца, — и голова ЭйДжея чуть не взорвалась.
Он стоял, уставившись на нее, не моргая. Он делал это довольно долго, и когда он не сделал ни малейшего движения, чтобы что-то сказать или сделать, у меня снова вырвался тихий смешок.
— Ты в порядке, приятель?
Он покачал головой, и когда я рассмеялась, Аманда добродушно улыбнулась.
— Я принесла тебе подарок.
Что ж, это вывело его из ступора.
Типично.
Оставив меня, ЭйДжей подошел к ней, и она вытащила носовой платок из своей сумки, аккуратно развернула его и вложила серебряные карманные часы в руки ЭйДжея.
Его глаза расширились, и он сказал приглушенное «вау».
Аманда нажала на верхнюю часть, открыв циферблат часов с замысловатой гравировкой.
— Это принадлежало моему отцу. Он отдал их мне. Это семейная реликвия. Видишь ли, ты моя семья, ЭйДжей, — она коснулась его щеки. — И теперь я отдаю их тебе.
То, что она сказала, было так трогательно, что я моргнула от внезапного чувства, охватившего меня.
ЭйДжей наклонился к ней.
— Что здесь написано? — он указал на внутреннюю гравировку.
Аманда объяснила:
— Здесь написано «Con Affetto». По-итальянски это означает — «я люблю тебя». — Она нежно взяла его за руку. — Мой отец, твой дедушка, хотел бы когда-нибудь встретиться с тобой. Ты не против?
И разум ЭйДжея снова был взорван. Медленно повернувшись, он посмотрел на Аманду и пробормотал:
— У меня есть дедушка?
Аманда откинула голову назад и рассмеялась. Я не могла сдержать улыбку. Он действительно был очарователен.
— Да, — засмеялась она. — У тебя есть дедушка, милый. Хотя уверена, что он хотел бы, чтобы ты называл его Ноннo Тони (в пер. с итал. — nonno — дедушка). — Заметив его удивление, она дотронулась пальцем до кончика его носа. — Что ты на это скажешь? Хочешь познакомиться со своим Нонно Тони?
ЭйДжей медленно кивнул, затем с большим энтузиазмом, пока, наконец, его губы не растянулись в милой улыбке.
Аманда провела некоторое время с ЭйДжеем, и я настояла, чтобы она осталась на ужин. Мы ели за столом всей семьей, и когда Аманда сказала ЭйДжею, что никогда не встречалась с его отцом, ЭйДжей ответил:
— Все в порядке. Ты можешь увидеться с ним в другой раз. — Затем он улыбнулся зубастой улыбкой. — Я скажу ему, что ты хочешь с ним встретиться.
Когда он говорил все это, мое сердце с каждым разом сжималось и умирало все сильнее.
ЭйДжею пора было ложиться спать, и после того, как я подоткнула ему одеяло, Аманда встала.
— Мне нужно идти. Боюсь злоупотребить гостеприимством.
Но я просто подошла к холодильнику и достала бутылку вина.
— Давай посидим на заднем крыльце. — Затем я улыбнулась своей новой сестре. — Я еще не готова попрощаться.
Она посмотрела на меня с такой беззастенчивой любовью в глазах, что я поняла — это только начало. Мы были маленькой семьей, жаждущей большего, и теперь, когда у меня это было, я оплакивала время, которое мы провели порознь. Она последовала за мной на улицу, и я села на верхнюю ступеньку, ведущую во двор.
Аманда присоединилась ко мне, протягивая свой бокал, и я наполнила его. Она отхлебнула ароматного белого вина и издала низкий горловой звук.
— Ничто не сравнится с австралийским вином. — Она подняла бокал к лунному свету, прежде чем поднести его к носу и вдохнуть фруктовый аромат. — Здесь нет никакого сравнения. Все остальное просто на вкус как помои, если их поставить рядом с вином «Баросса».
Я кивнула в знак согласия, потягивая из своего бокала.
Некоторое время мы сидели молча, прежде чем она сказала:
— Расскажи мне о нем. — Когда я посмотрела на нее, она уточнила. — Как это было, ваши отношения с моим братом?
Боже. Какой сложный вопрос.
— Сколько у тебя есть времени?
Она подавила смешок.
— Столько, сколько потребуется.
— Хорошо. — Я откинулась назад, опершись на локоть. — Ты сама напросилась на это.
И я рассказала ей все. Ну, почти все. Я спокойно скрыла тот факт, что добровольно принимала наркотики, чтобы доказать Твитчу, что отношусь к нему серьезно. Я также умолчала о том, чем Твитч наслаждался в спальне. К тому же я сама позволила ему это сделать. Все это.
Мой желудок сильно сжался.
Боже.
Я пропустила также то, что он вытворял со своим ремнем.
И к тому времени, когда я закончила, глаза Аманды были широко раскрыты, и она не моргала.
— Лекси, — тихо пробормотала она. — Это звучит ужасно.
Потягивая вино, я мягко рассмеялась.
— Знаю. — Так и было. Это звучало ужасно. — Трудно объяснить, почему я полюбила его. Он не был парнем мечты, Аманда. — Я покрутила свой бокал, наблюдая, как вино плещется в нем. — Но он был тем, в ком я нуждалась больше, чем в том, чтобы дышать.
— Но то, что он сделал… — она нахмурилась.
— Да, — согласилась я. — Довольно сильно облажался, верно?
— Я просто не понимаю.
И не поймет.
Никто этого не понимал.
Это не было тем, что можно объяснить; это было то, что нужно было пережить, чтобы понять.
— Он любил меня так сильно, что принял пулю за меня. — Я посмотрела на нее. — Что тут еще понимать?
При этих словах одна ее идеально ухоженная бровь приподнялась, а губы поджались.
— Ну, если ты так ставишь вопрос. — Она подняла свой бокал. — За тех, кого мы любим.
Да. За это я выпью.
Я слегка коснулась своим бокалом ее бокала, улыбаясь и оглядывая двор, а затем тихо проговорила:
— За тех, кого мы любим.
***
Твитч
В ту секунду, когда я открыл дверь, моя сестра сердито посмотрела на меня.
— Ты сукин сын.
Я свирепо посмотрел на нее в ответ.
— Почему все продолжают называть меня так? Бл*дь.
— Эта женщина… — Аманда вошла в дом, — самый милый человек, которого я когда-либо встречала. — Она выглядела такой разочарованной. — И ты обращался с ней как с дерьмом. — Она подняла руки. — Нет. Хуже дерьма. — Ее глаза опасно сузились. — Ты был подлым. Ты был жестоким. Ты был отвратителен, Тони.
Что ж, кто-то уже мило поболтал, не так ли?
Я вздохнул, подходя к холодильнику.
— Чего-нибудь хочешь?
— Я хочу, чтобы ты держался от нее подальше.
Я медленно повернулся лицом к сестре, удерживая ее взгляд своим пристальным.
— Повтори?
Губы Аманды сжались.
— После того как я услышала, что ты с ней сделал, я не знаю, почему она все еще любит тебя, но это так. — Она понизила голос: — Так что тебе нужно держаться от нее подальше. Потому что она любит тебя настолько, что, возможно, когда-нибудь просто примет тебя обратно. — Она покачала головой. — А я не могу этого допустить.
Ее слова потрясли меня, но я не показал этого. Мой голос был спокойным, даже скучающим.
— Это не тебе решать, Мэнди.
Она ненавидела, когда я называл ее Мэнди.
— Я сидела сложа руки, пока моя лучшая подруга страдала от жестоких отношений. Я ничего не сделала, и Ана чуть не умерла из-за этого. Я больше не буду бездействовать. Никогда больше.
О, бл*дь. Нет, она этого не сделала.
Мои глаза вспыхнули.
— Ты сравниваешь меня с Дино Гамбино? — гнев клокотал у меня внутри, и я стиснул зубы. Мой тон стал опасным. — Я чертовски люблю эту женщину.
Глаза Аманды погрустнели, и она начала кивать.
— То же самое говорил и Дино, Тони. Убеждал, что любит Ану, и именно поэтому он делал то, что делал. Ни у кого не хватило смелости сказать ему, что он мерзкий кусок дерьма.
Только, бл*дь, не говорите мне, что эта сука только что назвала меня мерзким куском дерьма.
Гнев превратился в ярость, сжигающую изнутри, воспламеняя вены и наполняя безумием сердце. Я говорил тихо, поворачиваясь и хватаясь за край стойки так сильно, что был удивлен, почему она не сломалась:
— Следи за своим гребаным языком.
— Пожалуйста, Тони. Не делай этого. Не возвращайся назад. Им и без тебя хорошо.
И вот оно.
Я закрыл глаза и тяжело сглотнул, пытаясь дышать сквозь физическую боль от своего гнева. Воздух выходил из легких с трудом. Взяв стакан из раковины, я высоко поднял его, прежде чем со всей силы ударить им по столу. Громкий удар, а затем звон осколков никак не успокоили мой гнев.
Я развернулся, громко выкрикнув:
— Мне плохо без них! — и тело моей сестры дернулось, когда она вздрогнула.
Она понятия не имела, чего мне стоило быть здесь. Она ни хрена не знала.
Глубоко вздохнув, я попытался успокоиться, и когда заговорил, сделал это тихо.
— Ты можешь быть моей сестрой, но ты ничего не знаешь обо мне, Аманда. Не притворяйся, будто это не так.
Мы долго смотрели друг на друга, прежде чем моя сестра повернулась и вышла из моего дома, аккуратно закрыв за собой дверь, и эти невысказанные слова прозвучали громче, чем если бы она только что прокричала их мне.