— Ты сегодня в ударе, — ехидно протягивает Стелла.
— Разве? — даже не оборачиваясь на неё, бросаю в ответ.
— Я же вижу, что ты злишься.
— Ну, извини, — отмахиваюсь от её слов и затягиваюсь виноградной ашкудишкой. Хоть тренер и гоняет нас за подобное, но сегодня можно. Сам бог велел расслабиться по полной и выпустить пар. Хах, пиздец, а я в буквальном смысле его в себя пускаю. Но пофигу, сегодня можно, особенно после хорошего траха.
Чувствую, как Стелла прижалась ко мне со спины. Её заводит, когда мужик зол до чёртиков. Пальцы девушки скользят по мышцам, стремясь нащупать уязвимое место.
— Мне даже нравится, — говорит она, проводя языком по моей шее, а затем прокладывает дорожку из поцелуев по плечу, ловкие руки тем временем уже спустились к самому интересному. — И я хочу…
Почему я с фурией? Всё просто: она открыта в сексе, у неё нет никаких стопарей, не претендует на любовь до гроба и романтику. Нам обоим нет дела до серьёзных отношений, только удовольствие без лишней скромности и обязательств.
— Я только за, — и мы вновь окунаемся в мир разврата и похоти.
Спустя пару часов я одеваюсь, чтобы свалить восвояси, как Стелла заводит привычную волынку — раздавать указания.
— Ты уже начал окучивать мышку? Если нет, то поторопись.
— А может я сам разберусь, что мне делать? Я тебе не армия подданых, чтобы ты мне указания раздавала.
— Ну ты ведь сам согласился на это, — с издёвкой говорит фурия.
— Только потому, что мне самому это интересно. И ты, дорогая, тут ни при чём.
— Да ладно? — смеётся она. — И в чём же интерес? — откинувшись немного назад, полностью нагая, спрашивает Стелла, тем самым бросая мне вызов. Привыкла, что все перед ней трясутся от страха. Но она забыла с кем имеет дело. Смотрит на меня так пахабно, губы облизывает, рассчитывает, что я сдамся и нас ждёт ещё один круг, после чего вновь попытается командовать. Порой её самомнение и правда поперёк горла стоит.
— Например, — кидаю ей ответку, посмотрим, что она на это скажет, — заиметь ещё одну Редкую у себя на х…
— Не зарывайся, — прерывая меня шипит Стелла. Задел за живое, как же. Шипы надо выпустить тут же. Но она сама начала, пусть получает. — Я не одна из твоих шлюх, — зло выплюнула она.
Подойдя к ней вплотную, взял за подбородок и наклонился к самому уху:
— О, нет, дорогая. Ты одна из них, просто с привилегиями. Помни об этом.
— Катись к чёрту, урод! — пытаясь вырваться, продолжает шипеть.
— Я-то пойду, но тебе лучше помнить, что я не твоя игрушка. Со мной играть не стоит. Не ты одна знаешь секреты других, — о да, вижу, как округляются её глаза от удивления и страха. — Ты всё правильно поняла, девочка. Не стоит играть с огнём.
И уже, когда я выходил из её квартиры, услышал, как что-то врезалось в стену и крик: «Ублюдок». Ну а что? Брат прав, я та ещё сволочь.
—
— Хорошего дня тебе, — говорит дядя, с улыбкой на лице. Он сказал, что будет по возможности подвозить меня в универ сам. А мне только в радость. Навёрстываем таким образом семейные отношение, заботу и тепло.
— Спасибо, и тебе тоже, — целую его в щёчку и выхожу из машины.
— Фёдора прислать за тобой после учёбы? — напоследок спрашивает дядя.
— Нет, я сама доберусь.
— Хорошо. Если что звони.
— Обязательно, пока-пока.
— Удачи, — махнув рукой и подмигнув, дядя поехал по своим делам.
Ну, а я отправилась на встречу с одногруппниками. Мы ещё вчера договорились встретиться на территории кафе, чтобы решить все организационные вопросы.
Было здорово, что территория университета была просто огромной. Тут не только учебные здания и общежития. Тут огромная библиотека, музеи, кафе, спортивный комплекс, даже продуктовые магазины есть. Кампус включал в себя ещё скверы и парки. Всё в лучших традициях европейских университетов. Тут хочется учиться. Территория кампуса всё равно, что отдельный городок со своим ритмом жизни.
Кафе, возле которого мы договорились встретиться, было напротив большой площади для отдыха, где были полянки с зелёной травой, столы и лавочки, фонтан. В общем, как в кино, правда. Возле кафе выставили большую колонку, откуда доносилась весёлая музыка, создавая всем настроение и какую-то особую атмосферу, я бы сказала.
— Доброе утро, — говорю уже собравшимся ребятам. В основном это были те, что живут здесь в общежитии. Остальные потихоньку подтягиваются.
— Видели расписание? — говорит одногруппник, чьего имени я ещё не запомнила. — Первый день, а уже четыре пары.
— Но первой же нет, — заметил другой.
— Почему? — спрашивает Вика. Вот её я почему-то запомнила. — В расписании всё есть.
— А?…
— Сегодня нам освободили первую пару, чтобы все первокурсники смогли решить свои организационные вопросы внутри группы. Со следующей недели всё будет чётко по расписанию, — поясняю всем присутствующим, а то вдруг у кого-то есть подобный вопрос.
— О нет… — протягивает один из парней.
— Что? Уже жалеешь, что пришёл сюда учиться? — смеётся Вика.
— Нет, — бурчит парень. — Мне даже подумать о таком нельзя. Я три года жопу рвал, чтобы попасть сюда.
— Алиса, а ты хотела попасть именно сюда? — спрашивает Гриша, чьё имя я успела узнать. К этому времени уже подошли все одногруппники.
— Нет.
— Нет?! — хором спросили несколько ребят.
— Я вообще не знала о существовании «Латтерии» до этого июля, — не глядя на ребят, отвечаю я, начиная доставать анкеты для всех.
— Серьёзно?! Как такое возможно? — спросила Вика.
— По семейным обстоятельствам, — неопределённо ответила я, пожимая плечами. Не хочу никому рассказывать о своей жизни «до». Поэтому поспешила перейти к более насущным делам и вопросам.
Я даже не предполагала, что уйдёт столько времени на решение всех вопросов. Пока одно, пока другое, и всё, пара почти закончилась и скоро топать на первую лекцию. За всей этой вознёй не замечаю, как оживились мои одногруппницы и вдруг начали чуть ли не верещать от радости. Что там стряслось?
Поворачиваюсь и вижу… Ну здрасьте, приехали.
—
На территории кампуса, как всегда, играет классная музыка. Что будет, когда Илюха выпустится не знаю. Беда, наверно. Надо ему подготовить замену, а то совсем тухленько будет без нашего потока. Как всегда, паркуюсь на своём месте, аккурат напротив кофейни, чтобы успеть с утрица залиться кофейком. Но стоит мне выйти из машины, окинуть взглядом территорию, как я натыкаюсь на неё.
Малышка, я тебя даже со спины узнаю, тебе и оборачиваться не нужно. Ухмыляюсь и конечно же иду в её сторону. Вижу, слышу, как визжат другие девчонки. Я к этому привык, поэтому не обращаю внимания, только если не увижу какую-нибудь симпотяжку. И вот она наконец-то соизволила отреагировать на шумиху, повернулась.
Вот он контраст, к которому я не привык. С одной стороны девчушки, что в курсе кто я, которые тут же прихорашиваются и начинают глазки строить. А то, как же, мечта всех, чтобы Август Райский обратил на них внимание. На брата, кстати, такая же реакция, но ему прям похую. Хотя до определённого времени, он не отличался целибатом. А вот с другой стороны — Алиса. Которая недовольно скривила личико и отвернулась, давая понять, что она явно собирается меня игнорировать. Первая причина, почему она мне интересна.
— Ну, привет, малышка, — с довольной улыбкой говорю я, усаживаясь рядом с ней. Она лишь вновь бросает на меня недовольный взгляд и возвращается к своим делам. Заглядываю в её бумаги. — Так ты у нас теперь ещё и староста. Хочешь быть звездой?
— Нет, — говорит она, выдёргивая у меня из рук бумаги.
— Почему же?
— Это место давно занято, — вскидываю бровь в немом вопросе. — Или ты хочешь, чтобы я сменила тебя?
— Ахаха, малышка, — смеюсь я, при этом мне плевать, что у нас целая арава зрителей. И вот ей, как я погляжу тоже. — Я могу подвинуться и будем звездить вместе.
— Спасибо, нет, — складывая вещи в рюкзак, говорит она.
— А что так?
— Чужое мне не нужно, — вскидывая бровь и наконец-то одаривая меня своим взглядом, язвит малышка.
— Так я не чужой и место рядом со мной свободно.
— Правда? — блять, а ведь понимаю, что это наиграно и она просто издевается, но мне нравится. — Ты меня что ли всю жизнь ждал?
— А вдруг, — ухмыляюсь в ответ.
— Мне пора, — качая головой, говорит Алиса и встаёт, чтобы уйти.
— Уже уходишь?
— Простым смертным на пары нужно.
— Давай провожу.
— Спасибо, я сама дойду.
— Давай, не отнекивайся, — говорю я, беря её за руку и уводя за собой. Вижу, что она бросает на своих одногруппников просящий взгляд, но те просто стоят столбом и продолжают наблюдать за происходящим.
— Вообще-то мне в другую сторону, — говорит малышка, уже, по-видимому, смирившись с моей компанией.
— Сейчас кофеёк возьмём и пойдём.
— Но я опоздаю, — пытается возражать.
— Не опоздаешь, будешь как раз к началу.
— Но ты даже не знаешь, куда мне надо.
— Какая у тебя пара?
— История искусств.
— Отлично, значит это во втором корпусе, аудитория двести пять. Какой дальше?
— Академический рисунок, — видно опешила от такой точности знаний, поэтому тут же выдала ответ. Что же, мне приятно тебя удивлять, малышка.
— Это тоже второй корпус, только уже первый этаж. Аудитория пятьдесят один. Дальше?
— Ты всё здесь знаешь, что ли? — а вот теперь игнорируя мой вопрос, задаёт свой.
— Малышка, ты будешь приятно удивлена, — спуская очки и подмигивая, говорю я.
— Пф, позёр, — фыркнула она и отвернулась. А я не могу сдержать улыбку. До чего она милая и невинная.
— Какой кофе любишь?
— Решил меня угостить?
— Это мой долг, как джентльмена.
— Это ты-то джентльмен?
— Что за предвзятое отношение? — наигранно обижаюсь.
— Тебе не быть актёром, — наконец-то вижу улыбку на её лице.
— Что совсем в этом плох? Никакого шанса?
— Абсолютно, — уже смеётся во всю.
— Какая ты жестокая, малышка.
— Я люблю классический раф, — отсмеявшись говорит она.
— Отлично. Нам два рафа классических, — даже не оборачиваясь к бариста, говорю я. А сам при этом не спускаю взгляда с Алисы. От этого ей даже немного неуютно становится, от чего она ведёт плечом.
— А ты здесь, словно хозяин, — замечает она.
— Отчасти.
— Как это? — удивлённо смотрит на меня.
— Мой отец один из спонсоров универа, — вижу, как она одними губами произносит: «воу».
— Тоже любишь раф?
— Нет, предпочитаю капучино или просто чёрный.
— Зачем тогда взял другой?
— Хочу попробовать всё, что любишь ты.
— И что, на это девчонки правда ведутся? — скептически спрашивает малышка.
— Ну, ты вот, по-видимому, не ведёшься, — глядя ей прямо в глаза, говорю я.
— Ваш кофе, — говорит бариста.
— Даже и не мечтай, — принимая из моих рук стаканчик с кофе, говорит она. После чего делает глубокий вдох, чтобы прочувствовать аромат кофе. И на её лице появляется улыбка. Сказать, что я залип? Конечно залип. Красивая же, до жути.
—
Так мы и дошли до нужной мне аудитории. Какой же всё-таки он самоуверенный и самовлюблённый тип, этот Август, но надо отдать должное — он весёлый. Этот парень и правда оказывается знает, где находится любая аудитория. Это даже мило.
Мне непривычно такое внимание со стороны парней. Рядом со мной всегда был Денис и никого больше, а тут… Я даже теряюсь, порой не знаю, что делать или сказать, поэтому приходится быстро соображать.
Август ещё пообещал заглянуть, а я вот сомневаюсь, что мне такое внимание нужно. Во-первых, потому что я же вижу какой он. Нарцисс, который никогда не знал отказов, уверенный в себе богатенький мальчик, спортсмен и так далее. Я для него не более чем очередная игрушка, а мне этого не нужно. Во-вторых, он в компании Стеллы. Это ещё больший показатель того, что от Августа нужно держаться подальше. А в-третьих, мне учиться надо. Для меня это первостепенная цель.
Пара пролетела незаметно, настолько интересно было слушать преподавателя. И вроде говорили о простых, банальных вещах, только вводили в предмет, а так увлекли. На общей лекции была не только наша группа, а весь поток, кто учится на факультете. А вот на паре по академическому рисунку, поняла, что просто не будет. В художественной школе, куда я ходила, нас, конечно, научили многому, но только за одну первую пару здесь, я узнала в разы больше. Всё же хорошо, что я выбрала «Латтерию». Здесь и правда преподаватели высшего класса.
На большой перемене мы встретились с Лизой и Колей, чтобы вместе пообедать. Но, как и ожидалось, насладиться обедом втроём нам не дали. Райские тут, как тут. Костя сел рядом с Лизой и стал с ней о чём-то разговаривать в то время, как Август пытался завладеть моим вниманием.
— Ну, что, как прошли первые занятия?
— Ты правда интересуешься или просто для галочки аля я порядочный? — не знаю почему, но рядом с ним так и хочется язвить, словно гадюка какая-то.
— Конечно правда интересуюсь. Я не такой гад, как ты думаешь, — подмигивает он.
— Сам-то в это веришь? — боковым зрением вижу, что Лиза ловит каждое наше слово. И я её понимаю. Она переживает за меня.
— Я это точно знаю, — но ответить я ему не успеваю, поскольку пришло сообщение от того, кого я точно не ожидала.
Написал Ярослав, а у меня руки аж затряслись. Открывать было страшно. С одной стороны интересно что там, с другой боюсь, что ожидания не оправдаются. И вот, я снова строю воздушные замки из своих фантазий. Нельзя. Открываю Телеграм.
— Привет. Как твой первый учебный день? Много приключений уже успела нахватать?
— Твоими молитвами, если только, — и добавляю смеющийся смайлик ещё.
— Чёрт, так и знал, что надо ещё танцы с бубнами устроить.
— Ахахах. Хотела бы я на это посмотреть.
— Я вот по какому вопросу… Уверена, что готова к такому зрелищу?
— Внимательно слушаю, — и почему мне так волнительно. Сердце забилось так, что кажись скорую придётся вызывать. — Уверена на все сто.
— К нам в город на пару дней приехал один знаменитый художник и есть возможность с ним встретиться, пока он здесь.
— Ого, а кто?
— Эйдан Холдер, знаешь такого?
— Ты шутишь, да?!!!
— Нет.
— Конечно я его знаю. Его работы не спутать и не знать просто невозможно.
— Так значит ты согласна встретиться с ним?
— Конечно! Сто тысяч раз да, если есть такая возможность.
— Во сколько ты заканчиваешь учёбу?
— Через три часа буду свободна.
— Тогда через три часа буду ждать тебя на главной парковке.
— Спасибо огромное!
— Пока рано благодарить.
— Я серьёзно.
— Я тоже. Буду… хотя ты же вероятней всего не поймёшь марку машины?
— Ты пиши, я погуглю.
— Ахаха. Хорошо. Сама напросилась — Aston Martin Vanquish.
— Не смешно.
— Гугли теперь.
— Ха-ха-ха.
— До встречи тогда?
— Давай. Ещё раз спасибо.
И стоило только мне отправить сообщение, я не сдержалась и затанцевала прямо сидя на лавочке. И не сразу заметила, как на меня все уставились.
— Больно уж ты довольная, — говорит Коля.
— Тут любой будет доволен!
— Поделишься? — спрашивает Лиза.
— Я сегодня поеду познакомиться с самим Эйданом Холдером, представляешь?!
— Да ладно?! Ты серьёзно?! — Лиза тоже пришла в восторг от этой новости. — Так, с тебя фотка с ним, просто его фотка и автограф!
— Хорошо! Попрошу, чтобы он специально для тебя послание написал, — смеясь, говорю я.
— О, да детка! Я буду молиться на это послание, — мечтательным голосом проговорила Лиза.
— Кто такой этот Эйдан Холдер? — спрашивает Август, а я и забыла, что он тут рядом.
— Знаменитый голландский художник, — опередив всех, ответил Костя.
— Ты про него знаешь? — удивилась Лиза, глядя на Костю.
— Я много чего знаю, просто ты не спрашиваешь и не говоришь…
— Вот теперь точно поговорим, а ну-ка пошли, — сказала подруга и повела Костю под руку от нас подальше. А он видимо и рад был этому, поскольку счастливой улыбки скрыть не смог.
— Ладно, я помчал на пары. Пакеда, — вот и Коля смылся.
— Остались только мы с тобой, малышка, — как с языка снял, а я вот сижу и не знаю, что сказать. Всё. Все мои мысли теперь на предстоящей встрече. Я растерялась.
— Можно узнать, кто организовал для тебя такую чудо-встречу?
— Друг, — пожимая плечами, ответила.
— Что за друг?
— А не слишком ли много информации для одного дня? — не хочу говорить с кем пойду, пусть это будет только моё.
— Тайный воздыхатель? Или парень?
— А ты разве потерпишь конкуренцию?
— Зришь в корень, малышка, — подмигивает он.
— Учусь у лучших.
— Да уж… с тобой надо держать ухо востро.
— Слава богу, что ты пришёл к этому выводу самостоятельно, — после чего, я подхватила свои вещи. — Мне пора снова на пары. Хорошего дня, — я правда искренне ему улыбнулась и от всего сердца оставила пожелание.
— Ещё увидимся, малышка…
Дальше я уже не расслышала, поскольку погрузилась в гугл, искать что же за машина такая. И лучше бы не искала. Тут вообще есть простые люди с простыми машинами, а?
Оставшиеся пары я провела, как на иголках. Я очень волновалась. Во-первых, потому что мне предстояла встреча с такой знаменитостью, как Эйдан Холдер. Это выдающийся художник, чьи работы выставляются в лучших музеях мира и чьи картины продаются за баснословные деньги. Пообщаться с ним, получить какие-то советы — мечта многих. А ещё потому, что это Ярослав. Потому что он сам написал, позвал… Подумал о том, чтобы пригласить меня. От этого голова кругом идёт. Он снова делает для меня что-то приятное и значимое.
После пар я на всех порах помчалась на встречу. Завидя его на парковке, махнула рукой и радостно улыбнулась.
—
Мне стало интересно, что это за друг такой, который может организовать такую встречу. Поэтому решил дождаться малышку после пар и попытаться выяснить то, что меня так интересует.
Вижу, как она спускается по лестнице, с радостной улыбкой смотрит в мою сторону и приветливо машет рукой. Я даже было удивился и двинулся ей на встречу, но как же я ошибся, полагая, что это адресовано мне. Чтоб их…
Она просто прошла мимо, даже не заметив меня. Настолько была поглощена своими эмоциями и происходящим. Оборачиваюсь, чтобы увидеть куда же она так торопится. И да… как же. Конечно, кто бы это мог быть в нашем городе, если не он.
Ярослав Ветров собственной персоной. Открывает дверь перед малышкой, обходительный такой. Всё ждал, когда они поцелуются, ну хотя бы обнимутся, но нет. Ведут себя так, словно просто товарищи или друзья какие.
Становится всё интереснее. И тут я задумался, а Стелла в курсе их общения? Чувствую, будет весело. Во мне просыпается азарт. Я должен полностью завладеть вниманием Алисы.
— Что, девчушка оказывается тебе не по зубам? — говорит Кот.
— Это мы ещё посмотрим, — зло бросаю я. Вот почему я опять злюсь?
— Бесишься, что она не кидается тебе нашею и предпочитает другого?
— Заткнись, Кот!
— Почему?
— Ты пиздец, занудный стал!
— Думаешь?
— Уверен! Абсолютно!
— Да похуй, — пожимая плечами, говорит брат. — Отец сегодня будет дома. Мать сказала, что будет семейный ужин.
— Понял-понял, — а сам тем временем отправился в святая святых студенческого совета.
Убедившись, что Лизы тут нет, подкатываю к Ксюшке, которая является чуть ли не правой рукой Лизки по предстоящей школе актива для первокурсников.
— Ксюш, привет, — фирменная улыбочка, подмигнуть, поправить выбившуюся прядку волос.
— П-привет, — краснея говорит она.
— Ксюш, пошли кофе попьём?
— С чего вдруг? — удивлённо и осторожно спрашивает она.
— Посидим, поболтаем. Ну так что?
— Да, конечно, — радости её не было предела. — Только кошелёк возьму.
— Я угощаю, Ксюш. Разве позволю тебе платить самой. Идём.
Не то, чтобы я правда хотел с ней поболтать и кофе пить. Просто она мне нужна для одного дела, а в лоб сразу требовать с неё то, что мне нужно, чревато последствиями. Бойко всех надрессировала на то, что оказывать любую помощь Райскому Августу без веских на то причин нельзя. Ей всё равно доложат, а потом будет промывка мозгов, только уже мне. Поэтому надо сделать всё деликатно.
— Ксюш, а чем вы сейчас в студсовете занимаетесь?
— Ой, сейчас полным ходом подготовка к школе актива идёт.
— Что готовите?
— Да всё, как обычно. Тематика другая, конечно. Ещё решили в этом году разбить первокурсников в рандомные группы, чтобы они познакомились абсолютно все друг с другом, а не только внутри своей группы.
— О как. Интересно. А как же формирование группы внутри группы?
— Это обязанность ляжет на куратора и ещё студента старшекурсника.
— То есть? — это что-то новенькое. Бойко там решила совсем политику сменить.
— Только никому не говори пока, этот вопрос сейчас Лиза обсуждает с ректором, но вроде как он не против совсем.
— Ксюш, ты же знаешь. Как я могу тебя выдать, — посмотреть прямо в глаза, провести пальцами по контуру скул и вот она снова заливается румянцем, смущается. То, что нужно.
— В общем, к каждой группе будет приставлен студент с четвертого или пятого курса, кто куда попадёт и будет так скажем наставником. В его обязанности будет входить сплочение коллектива, помощь в жизни университета, поэтому там предусмотрено тесное сотрудничество со старостой группы, — есть. Это даже ещё лучше, чем я хотел.
— Ксюш, — смотрю ей прямо в глаза, которые она даже не смеет отвести, ждёт. — Та работа, что ты делаешь, просто неоценима. Считаю, что президенту студсовета нужно это ценить лучше, — пару секунд продолжаю смотреть ей в глаза, после чего поглаживаю её по руке. И всё, мышка попалась в мышеловку.
— Спасибо большое, — больше она даже сказать не готова.
Потом мы разговаривали на какие-то сторонние темы. Точнее сказать, говорила Ксюша, а я просто кивал и поддакивал. Остановившись возле студсовета, решил действовать.
— Ксюш, а кто занимается списками на ША и теми, кто к какой группе будет распределён?
— Я, — гордо заявляет она.
— Серьёзно? Ты даже это делаешь?
— Да, стараюсь по крайней мере.
— Замечательно, — подхожу ближе к ней и снова взгляд в глаза. — Ксюш, а мой брат принимает участие где-нибудь?
— Костя?
— Он самый.
— Да. Он на ША будет.
— А я там есть?
— Нет, — качает головой. — Лиза сказала тебя и близко не подпускать к первокурсникам.
— Что за ханжество?
— Она сказала, что ты беспринципный, самодовольный…
— Кто? — приподнимая бровь, спрашиваю я. Уж я-то знаю, что Лизка не стала бы скупиться на слова.
— Но ты не такой, я же вижу!
— Спасибо, Ксюш. Мне приятно, что ты так обо мне думаешь.
— Ты хотел попасть на ША?
— Да, но видимо не судьба… — отворачиваясь от неё, произношу с грустью. Хотя это же блеф, но главное, чтобы девчушка поверила.
— Почему ты так хочешь попасть туда?
— Это мой последний курс, хочется сделать что-то полезное для новичков, — пиздёжь моё всё в таких случаях.
— Давай, я тебя внесу. Ты же хороший, это видно. Уверена, что первокурсники будут рады такому наставнику.
— Я не хочу, чтобы тебе потом за это влетело.
— Всё будет в порядке, не переживай.
— Ты правда сможешь?
— Да.
После Ксюша с большим удовольствием внесла меня в список наставника в группу Алисы на ША, а также как наставника для её учебной группы. Что же, игра началась. Посмотрим, что из этого выйдет.
—
— Привет, — говорит зеленоглазое чудо.
— И тебе. Готова?
— Ещё бы! — вижу, что её от радости распирает прям. По началу я сомневался в своём решении, но, когда получил положительный ответ, как груз с плеч, выдохнул спокойно.
По дороге Алиса заваливала меня вопросами о том, откуда я знаю Эйдана Холдера, как у меня получилось организовать встречу и так далее, а ещё осыпала меня благодарностями за такую возможность.
Пришлось ей рассказать, что с Холдером мы знакомы ещё с давних времён. Я тогда проходил студенческую практику во Франции. Эйдан как раз приехал в Париж, чтобы творить своё искусство и просто наслаждаться жизнью. Он в те годы только начинал свой путь, какие-то картины уже начинали выставляться в галереях, но всё, что его тогда интересовало — это полная свобода жизни.
— Это так здорово! Просто невероятно!
— Думаешь? — поглядывая на неё и улыбаясь, спрашиваю я. — Простое стечение обстоятельств, — но, если для неё это чудо, я буду только рад.
— Ты что?! Конечно! Это просто волшебство какое-то!
— Как розовый пони или единорог? — смеюсь.
— Однозначно пони выигрывают.
— Значит, пони, да?
— Точно, — и мы оба рассмеялись. Весь оставшийся путь провели за разговорами, после которых ты не можешь оставаться равнодушным.
На встрече с Эйданом я не мог отвести от неё взгляд. Наблюдал со стороны, с каким восторгом она рассматривает работы художника, с каким воодушевлением слушает его советы. Какой блеск в её зелёных глазах. А искренняя и счастливая улыбка заставляет и меня улыбаться тоже. Лучи солнца, что попадают в зал через большие окна, блеском переливаются в его золотисто-русых волосах. Редко можно в наше время встретить такую настоящую природную красоту, что не скрывается под слоем косметики.
— Это твоя девушка? — спрашивает Эйдан. Говорит на французском. Давно я его не практиковал.
— С чего ты это взял? — поворачиваясь к нему. — Мы просто друзья.
— Не помню, чтобы ты за всё время нашего знакомства хоть для одного друга делал подобное, — хитро улыбается он.
— Между нами ничего нет.
— Уверен? — приподнимая бровь и ухмыляясь, спрашивает меня друг.
— С чего такие выводы?
— Взгляд влюблённого ни с чем не спутаешь, — хлопая меня по плечу, как-то ностальгически, произнёс Эйдан.
Я перевёл взгляд на Алису и в этот момент она оборачивается, радостно машет мне рукой и смотрит так открыто, так доверительно, что я просто не знаю куда себя деть.
Надо доверять и не лгать самому себе. Может быть так я смогу стать действительно счастливым? Но реалист во мне твердит о том, что придётся похоронить свои чувства, что я испытываю, поскольку есть много тех самых «потому что».
— Спасибо тебе огромное за такую возможность, — говорит Алиса, когда мы садились в машину, чтобы ехать домой.
— Для меня это пустяк, но, если для тебя это значит многое и тебе понравилось, я только рад.
— Не то слово! Мне кажется, что я ещё несколько дней буду под впечатлением! Тебе повезло с друзьями, — на это мне оставалось только молча радоваться.
Алиса как раз мне что-то рассказывала, когда мне пришлось резко нажать на тормоз, потому что на перекрёсте прямо перед нами произошла авария. Несерьёзная, конечно, никто не пострадал, но всё могло быть и хуже. Однако звук визга шин по асфальту был слышен везде.
— Алиса, ты как? Не испугалась? — поворачиваюсь к ней и на мгновение застываю в шоке.
—
Этот звук…
В груди всё сдавливает. Хочу сделать глоток воздуха, но не могу. Словно невидимая плёнка перекрыла доступ к кислороду в надежде, что это будет мой последний выдох. Мне кажется, что горло сдавливают ветки тёрна и заполняют собой всё вокруг.
Перед глазами пелена, я снова оказалась в том дне и в тот момент. Сердце бьёт так сильно, что кажется противоречит всем законам природы человека. Паника всё нарастает и нарастает, как снежный ком, а потом готова будет превратиться в лавину, сметающую всё на своём пути и не оставляя даже крупицы чего-то живого после себя.
Где-то вдалеке слышу, что меня кто-то зовёт. Мои ледяные руки, что онемели от ужаса, кто-то взял в свои, а потом и вовсе прижали к себе и что-то говорят, говорят, говорят… только я не пойму что.
Что от меня всем нужно?! Почему меня не оставят в покое!
И тут вдруг, сквозь стену этого кошмара, сквозь картинки ужаса, что я вижу, сквозь давящую тишину, слышу голос:
— Всё будет хорошо. Ты в безопасности, мир безопасен. Я держу тебя и не позволю упасть в бездну. Услышь меня, Алиса….
Это Ярослав, это его голос я слышу. Я узнаю его… Он всё повторяет эти слова…
— Всё будет хорошо. Ты в безопасности, мир безопасен. Я держу тебя и не позволю упасть в бездну. Услышь меня, Алиса. Девочка моя…
Почему? Почему он так говорит?
У него такой красивый голос, он согревает. Но мне так страшно.
Тело не слушается, оно как будто отдельно от меня. Всю трясёт, а я не могу с этим ничего сделать. Темнота окутывает меня, поглощает. Я бьюсь в попытке найти хотя бы толику света, чтобы выбраться отсюда, но не вижу ничего. Это конец? Но я не хочу так! Не хочу!
— Я хочу, чтобы этот кошмар закончился! Пусть это закончится! — даже не понимаю, что кричу это в голос, но потом вдруг становится как-то легче… я даже не поняла, как это произошло.
— Алиса? Слышишь меня? — Ярослав… это он. В его голосе чувствуется беспокойство…
Сил совершенно нет, но коке-как проморгавшись, смогла сфокусировать взгляд на нём. Перед глазами всё ещё стоят картинки прошлого, но я старательно отгоняю их, потому что хочу видеть только его.
Он встревожен. Держит меня в своих руках, смотрит внимательно, словно ищет подтверждение тому, что я в порядке. Сглотнув невидимый ком в горле, с трудом, но говорю:
— Я в порядке…
— В этом я, конечно, сомневаюсь. Давай-ка посидим в парке на свежем воздухе, — я согласно киваю, потому что не могу пока собрать мысли в кучу. — У тебя есть какие-то лекарства успокоительные? — снова согласно киваю.
Ярослав достаёт бутылку воды и ждёт, когда я соизволю выпить успокоительные, что выписал доктор.
— Спасибо, — шепчу я.
— Ты меня знатно напугала. Часто у тебя такое?
— Нет, — собираясь с мыслями и силами, признаться ему, потому что не могу оставить его без объяснения причины, пусть он и не спрашивает почему.
— Ладно, давай я сейчас припаркуюсь, и мы с тобой пройдёмся, хорошо?
— Хорошо.
И вот мы идём по парку, вдвоём. Людей почему-то мало, хотя время как раз для прогулок и отдыха. Но может даже и к лучшему, нет лишних глаз. Хочется покоя и тишины.
Мы сели на лавочку, с которой открывался красивый вид на озеро.
Ярослав молчит, и я ему за это благодарна. Не лезет с расспросами или советами, он просто рядом. И мне кажется, что именно этого мне так не хватало, а сейчас словно всё правильно. От него исходит какая-то необъяснимая сила, которая окутывает тебя, закрывая собой со всех сторон и при этом дарит ощущение покоя. А это именно то, что я так искала долгие годы, надеялась, что однажды кто-то подарит его мне, и вот… Но правильно ли это?
— Этот звук… — начала я, краем глаза заметив, что Ярослав внимательно слушает. — Звук шин по асфальту… я как будто вернулась в тот день…
— Когда произошла авария?
— Да… Знаешь, если бы не реакция второго водителя, то затея моей матери удалась бы, — горько усмехнувшись, говорю я, ибо лекарства действуют, я успокаиваюсь… А как удалось Ярославу помочь мне, я спрошу потом.
— Что ты имеешь в виду? — довольно напряжённо спросил он. Будет ли он удивлён и шокирован, когда я расскажу.
— В тот день, в одном из ящиков я нашла записную книжку, в которой был записан номер дяди. Тогда я ещё не знала кто он. Поэтому на свой страх и риск пошла к матери, чтобы узнать… Она была в бешенстве, просто не в себе. Я и раньше наблюдала у неё подобные состояния, но в этот раз всё было куда хуже. Она схватила меня за руку и потащила за собой, постоянно повторяя: «Надо всё исправить. Надо давно было всё исправить». Ещё ругала меня за то, что я полезла куда не следует. А потом…
— Алиса, ты не должна говорить через силу, если тебе тяжело, оставь, — Ярослав взял меня за руку и посмотрел прямо в глаза, всем своим видом показывая, что он будет рядом и защитит. В этот момент предательская слеза скатилась по моей щеке.
— Я должна это сказать… — видимо глухая душевная боль отразилась на моём лице, на что он сказал:
— Я рядом, — говорит он, вытирая мои слезинки, а мне так хотелось прижаться к его руке и просто наслаждаться моментом.
— Потом мы сели в машину и поехали в неизвестном мне направлении. Мама выехала на трассу и всё увеличивала скорость, что меня пугало. Я пыталась её остановить, как-то убедить и поговорить, но потом… — и тут я не выдерживаю и слёзы уже градом льются по моим щекам. — Ярослав, она сказала, что должна избавить мир от моего существования, что я непростительная ошибка, и выехала на встречку! — он прижимает меня к себе, позволяя выпустить все эмоции, что копились во мне всё это время. — Если бы не другой водитель, меня бы уже не было. Сколько раз она пыталась убить меня! Я уже даже со счёта сбилась. Может и правда мне нужно было умереть, чтобы всем было спокойно…
— Алиса… Алиса, — дождавшись, когда я буду в состоянии его слушать, Ярослав продолжил. — Ты достойна жизни, самой лучшей жизни. Ты родилась не просто так. Одно твое существование — это уже значимая, важная и нужная часть жизни всех, кто тебя окружает, тех, кто встретился и встретится в твоей жизни. Ты ни в чём не виновата. Каждый человек сам принимает решения, совершает поступки, за которые потом сам должен нести ответственность. Не бери на себя ответственность за решения своей матери.
— За что тогда она со мной так…
— Я не знаю. Но посмотри, через что тебе пришлось пройти и при этом ты смогла стать прекрасным человеком, сохранить в себе свет и доброту. Разве это малого стоит?
— Я не знаю.
— Ты всё время была один на один с этим, однако теперь у тебя есть те, кто позаботиться о тебе, защитит.
А потом я рассказала ему всё. Совершенно всё.
— Прости, я вывалила на тебя всё это. Никому не рассказывала об этом, а тут… Ты не обязан выслушивать о моих проблемах…
— Я всегда готов тебя выслушать. И рад, что ты смогла это рассказать. С тебя достаточно терпеть это и нести в одиночку.
Почему я открылась именно ему? Почему сейчас?
Хотя ответ же на поверхности — он дарит мне чувство защищённости и покоя. И в трудный момент, кога я была на грани, оказался рядом, помог и поддержал, сказал такие нужные слова.
Пусть я была и не в себе, но помню, как он сказал: «Девочка моя». Что это было? Просто, чтобы успокоить меня или что-то большее? Хотя кого я обманываю, не может быть чего-то большего. Вероятней всего просто вырвалось, а спросить я не смею. Но надежда умирает последней…
— Как тебе удалось снять тревожность? — осторожно спрашиваю.
— На нашем теле есть много точек, действие на которых может помочь. Это был крайний способ, чтобы помочь.
— Спасибо. Спасибо, что помог и был рядом.
— Просто знай, что всегда можешь обратиться ко мне.
— Хорошо.
—
Мне было действительно тяжело видеть, как на её лице появляется выражение такой нестерпимой душевной боли, которую ей приходилось годами скрывать ото всех и жить с ней в одиночку, что я не выдержал, и прижал её к себе, в надежде, что хоть так сниму часть тяжелого груза, что лежит на её душе. Больно видеть, как глаза её, поднятые к небу, наливались слезами, как цветы росой, а лицо искажалось в судороге пережитого страха.
И постепенно я замечал, как её дыхание стало ровнее и тише, лицо спокойнее. Слёзы больше не текли. Чувствовал, её, как самого себя, как боль от пережитого потихоньку стихает, уступая место другому чувству. Совершенно не отдавал себе отчёта в этом чувстве, но оно однозначно когда-то было мне знакомо, только в этот раз намного острее и сильнее, и я легко подчинился его влиянию.
Осознавать, что всю свою жизнь она чувствовала себя чужой в родной семье — страшно. Но несмотря на это Алиса всеми силами цеплялась за жизнь. Это стоило ей больших усилий, которые были так неясны, что тут в пору чувствовать лишь неудовлетворённость и вечные душевные терзания. А ведь она просто стремилась восстановить полноту своих ощущений и свободы жизни. Она справилась и это её спасло.
В голове всё не укладывается, как в такой хрупкой девчушке может крыться такая сила, которую она сама даже не осознаёт. В ней плещется стремление к жизни, познать мир вокруг себя. Она одновременно доверяет всем и боится. Несмотря на то, что в полной мере прочувствовала на себе суровость реальной жизни, продолжает видеть в людях хорошее, но не видит этого в себе.
Её хочется оберегать и защищать. Сделать счастливой.
От мыслей меня прервал звонок.
— Да, Ром.
— Есть разговор.
— Что-то серьёзное?
— Думаю, да. Мы кое-что нарыли.
— Мне приехать?
— Да я лучше сам, всё равно тут неподалёку.
— Тогда жду.
— И пусть Михаил подходит, если есть возможность.
— Понял.
Спустя какое-то время у меня дома собрались Михаил и Рома.
— В общем, мы начали искать с самого банального — виновника. Проверили его и, казалось бы, зацепиться не за что. Всё идеально.
— Разве это плохо? — заинтересованно спрашивает Михаил.
— В том-то и дело. Всё слишком идеально. Прямо-таки чисто. Но все мы знаем, что не бывает всё так радужно, чтобы и все улики на лицо, и копать не нужно, и виновника взяли сразу.
— Хочешь сказать, что его подставили? — спрашиваю у друга, поскольку прекрасно знаю ход его мыслей.
— И да, и нет, — вздохнув, говорит Рома. — Мы собрали по нему всё, что только возможно.
— Что нашли? — спокойно спрашивает Михаил, но по еле заметным движениям тела можно понять, что он напряжён. И не удивительно, дело обретает не очень приятный оборот.
— Кадр на самом деле чист, как стёклышко. Никогда даже правил дорожного движения не нарушал. Примерный семьянин. Вся его жизнь — работа, дом. И тут вдруг он в местном опг. Зачем? Долгов у него нет, дорогу никому не переходил. С него элементарно взять нечего.
— Значит он просто козёл отпущения, — делает вывод Михаил.
— Вероятней всего так и есть. Проверяем его родственников и знакомых. Самое интересное, что время от времени за его семьёй приглядывают. Пока не знаю кто и зачем, но выясним. Сейчас главное не вызывать подозрений своими действиями. Но всё это наводит на не очень радостные мысли.
Обсудив ещё пару моментов с Михаилом, Рома уехал.
— Ярослав, хотел тебя поблагодарить.
— За что? — удивлённо вскидываю брови.
— За то, что помог сегодня Алисе. Она мне всё рассказала.
— Я бы не смог остаться в стороне.
— И за это тоже спасибо… — Михаил медлил. — Ещё, скажи… — жду, когда он соберётся с мыслями. — Я вижу, что между вами завязались тёплые дружеские отношения, — в такие моменты надо быть готовым ко всему. Интересно, куда он клонит? — Могу я узнать, есть ли за вашей дружбой что-то большее?
— Михаил, — прочистив горло, начал я. — Мы с Алисой просто друзья. Даже если… Я всё равно не имею права, — на этих словах Михаил усмехнулся, и я понял, что большего ему и не нужно.
— В твоём достоинстве и благонадёжности я и не сомневался, — помолчав какое-то время, он добавил. — Лучшей кандидатуры для Алисы я и не представляю, но это дело ваше. Сами разберётесь.
Потом он ушёл, а я думал о том, что вот такого поворота событий я никак не ожидал. Это что же получается, он таким нехитрым способом заранее дал своё благословение? Дожились! Ветров, ты хоть представляешь, чем это может обернуться…
—
— Райский, твою дивизию! — слышу, как наша президентша вопит во всю мощь.
— Что случилось? — спрашивает разъярённую девушку мой братишка.
— Что случилось?! — уставившись на него, говорит Лизка. — Твой брат, засранец, — указывая на меня пальцем, говорит она. — Присел на уши Ксюшке, да так, что та на радостях записала его на ША и в наставники к первокурсникам! — брат лишь нахмурился, продолжая выслушивать претензии Лизки. — Что ты ей наобещал, Райский?! — а вот это уже обращается ко мне.
— Ничего, — лениво протягивая слово, говорю в ответ. — Я лишь сказал, что хочу сделать что-то полезное напоследок.
— Да я ушам своим не верю!
— А разве не имею права? — усмехаясь, спрашиваю её.
— Какая же ты изворотливая тварь!
— Попрошу без оскорблений, — холодно замечаю я. Вот хамить точно не надо, а то ведь не посмотрю, что она зазноба брата.
— Лиз, — начал Костя. — Ну пусть будет. Я за ним присмотрю, — на что я лишь рассмеялся. Брат мой вот уже второй год, как помогает Лизе во всех делах.
— Костя, он записался в группу Алисы. Списки уже утвердили, и ректор не хочет ничего менять! — на этих словах Костя зло посмотрел в мою сторону, ибо знает меня, как облупленного. Я только пожал плечами. — Это моя вина. Надо было проверить списки, а я доверилась другому человеку.
— Лиза, твоей вины нет. Нельзя всё контролировать.
— Костя, да всем же понятно, что этот гадёныш задумал… — уже как-то обречённо говорит Лизка. Да чёрт, неужели я настолько отбитый дебил?
— Я присмотрю, — повторяет брат. — И не дам ему обидеть её.
— Спасибо тебе, Кость. Так мне и правда будет спокойнее, — мой брат улыбнулся и поправил выбившуюся прядку волос в причёске Лизы. Я смотрю на всё это и не понимаю, почему он так тянется к ней. Почему так хочет отношений, её внимания? Нет, Лизка деваха классная, но это же геморрой с обязательствами. — Ладно, я пойду. Дел много.
— Сколько ещё будешь это терпеть? — спрашиваю брата, когда Лизка ушла.
— Терпеть что?
— Она же тебя динамит!
— По-твоему отношения — это пара свиданий и сразу в постель? Большего и не требуется?
— Ну, отношений я вообще не строю, но в общем и целом — да.
— Ты не исправим, — бросает брат и уходит.
— Зато ты стал тряпкой! — кричу ему в след.
И все вокруг вдруг стали такими идеальными, что аж тошно. Когда привычный мир вокруг меня стал меняться? Что такого привлекательного находят окружающие в том, что раньше было чуждо?