Ожидая свой кофе, я принял входящий от Михаила Платоновича. Это было странно: мы разговаривали несколько минут назад.
— Ярослав, я срочно улетаю, оставляю все дела на тебя, вернусь через пару дней, — сообщил голос на другом конце провода.
В то же время я принял свой заказ, кивнул бариста и вышел из кофейни, удобно расположенной неподалёку от моего дома в центре города.
— Что-то случилось? — уточнил я, потому что голос у него был взволнованный. Я не могу вспомнить, чтобы он так когда-то звучал таким образом.
— Я еду за своей племянницей.
Это удивило меня ещё больше. Наши взаимоотношения с Михаилом были не только рабочие, но и товарищеские, если не дружеские, поэтому я был в курсе истории с его племянницей. Или, точнее говоря, того, как он долгие годы пытался отбить её у матери и забрать к себе, но по определённым причинам не мог этого сделать.
— Неужели, ваша невестка… — я так и не успел договорить.
— Нет. Она погибла. Алису хотят отправить в детский дом. Не могу этого допустить. Каким-то чудом она нашла мой номер телефона и позвонила. Пробей адрес, что я тебе отправлю. Алиса останется там, пока я не приеду. И ещё… найди информацию по следователю — всё, что сможешь.
— Всё сделаю, Михаил Платонович, — ответил я, уже набирая своему другу, Ромке, со второго телефона.
Он держал частное сыскное агентство, а также занимался подготовкой охраны и телохранителей. Только он в кротчайшие сроки мог достать проверенную информацию.
— Я сразу же пришлю вам всё, что найду.
— Жду. И… Ярослав, сможешь завтра встретить Стеллу в аэропорту?
Это было то, что я совершенно не хотел делать. Выносить присутствие этой девицы дольше пяти минут у меня категорически не получалось. Но выбора не было, поэтому я вынужденно согласился. Придя в офис, я попросил секретаря узнать время прилёта рейса с Мале, чтобы не забыть встретить дочь начальника.
Разбираясь с бумагами и чертежами нового проекта по строительству торгового центра, я не мог выкинуть из головы историю семьи Михаила. Конечно, я сожалел, что его невестка погибла, но было странно то, как на протяжении долгих лет она не подпускала его к племяннице, пресекая все попытки встретиться. На моё предложение подключить своих людей Михаил отказывался и не объяснял причин. Но, вероятно, настал тот момент, когда он готов раскрыть все карты.
На протяжении всего дня меня не покидало предчувствие надвигающегося апокалипсиса, но, как сказал бы Ромка, мой друг детства, пиздец накрыл нежданно. И стоило мне только об этом подумать, как раздался звонок.
— Да, Ром.
— У меня вопрос: тебе зачем вдруг потребовалась инфа по какому-то следователю и людям по адресу, что ты скинул, из такой дали дивной?
— По работе, но в то же время и нет, — ответил я, уже просматривая информацию, что скинул Рома.
— На кой чёрт они тебе сдались, где связь?
— Помнишь, я рассказывал, что Михаил не может забрать к себе племянницу?
— Ну.
— Она с ним связалась. Нашла его номер и позвонила.
— Там же, вроде, мать её пресекала все попытки связаться.
— Её мать погибла, девчонку хотят сплавить в детский дом. Вот Михаил и решил забрать её.
— Во дела…
— Ладно, благодарю за службу, будем на связи.
— Бывай.
Я сразу отправил файл Михаилу и сел изучать материалы более подробно. Честно говоря, было лучше вообще не лезть в это дело. В документах значилось, что некий следователь Виктор Юрьевич неоднократно вёл дела о «несчастных» случаях с участием племянницы Михаила. Но каким-то неведомым образом дела быстро закрывали под грифом «случайность/по неосторожности» и подобным. Тут и дураку стало бы понятно, что следак не чист на руку и намеренно прикрывал дела. Вот только зачем? По крайней мере, теперь было ясно, почему Михаил так торопился и подключил наших лучших адвокатов.
Я написал сообщение Ромычу: «У тебя есть люди, которые могли бы присмотреть за домом, где сейчас эта девушка?»
Ответ с обещанием всё организовать пришёл немедленно. Что-то по-прежнему не давало мне покоя. Как будто ответ был на поверхности, но я не мог его поймать. И это чертовски раздражало.
— Ярослав Родионович, — осторожно позвала вошедшая в кабинет Оля, мой секретарь. Она заметила, что я находился на грани и мог на хуях оттаскать любого, кто попадётся на глаза.
Я нехотя поднял на неё взгляд.
— К вам пришли из госстройнадзора, — неуверенно сообщила она, опасаясь, что сейчас ей прилетит за то, что отвлекла.
— Пригласи их войти и организуй, кофе и чай, — сказал я вместо этого.
Ребята подоспели как раз вовремя. Теперь я мог отвлечься и заняться важными делами.
—
— Хочешь и её жизнь погубить? Твои руки и так по локоть в грязи, — с презрением проговорил мужчина.
— Ты думал, что я оставлю на произвол судьбы свою родную племянницу?
— Брата же оставил.
— И эту вину я буду нести до конца жизни…
— Вот и вали отсюда. Оставь девочку, за ней будет кому приглядеть.
— Не смеши меня. Это вот так вы приглядывали за ней?! — бросил документы на стол перед человеком напротив. — Покрывали сумасшествие её матери и то, что она творила с ней. Блюстители закона ещё называются.
— Попридержи язык, — чуть ли не прорычал мужчина.
— Мои адвокаты уже взялись за дело. Органы опеки на моей стороне, как и закон. Завтра я заберу Алису, и мы уедем из этого чёртова города.
—
Сибирский рыжий кот Майло забрался ко мне на руки, улёгся и заурчал. Почувствовал себя настоящим шейхом — весь такой важный. А я, словно заведённая кукла, гладила кота, совершенно ничего не замечая вокруг.
Мне было больно осознавать, что в этот раз у неё получилось сломать меня окончательно, хотя, быть может, не так, как она планировала. Ей уже было всё равно, но что мне с этим делать? Я очень злилась на неё. На её равнодушие, с которым она из раза в раз разбивала меня на мелкие осколки. Но помимо злости, обиды и разочарования, было что-то ещё — что-то, что я не могла опознать. Оно скапливалось в груди, сжималось и становилось тяжёлым настолько, что я задыхалась.
Сквозь пелену, я увидела, как Денис оказался рядом, взял меня за руки и заставил посмотреть на него.
— Алиса, смотри на меня, слышишь? Смотри на меня.
Я смотрела, но будто не видела. Он словно находился за прозрачной стеной. Стоило лишь протянуть руку, чтобы дотронуться, но, пытаясь, непременно появлялось невидимое препятствие. Его голос слышался, как из-под толщи воды.
Становилось страшно. Грудь сдавливало ещё сильнее.
— Алиса, дыши. Дыши вместе со мной…
И я пыталась. Смотрела в его глаза и старался дышать. Что-то огромное и страшное внутри меня взорвалось. Осколки застряли в горле, оставляя в груди противный осадок, который не собирался растворяться и давил на рёбра. Но это принесло долгожданное освобождение подступившим слезам. Этот яд начал разъедать меня изнутри. Я чувствовала, что он не оставлял за собой ничего, кроме ничем не заполненной пустоты и ноющей боли. Каждый вдох, который я пыталась сделать, оказывался бесполезным. Руки заледенели, и мне начало казаться, что душа медленно покидает тело.
— Дыши вместе со мной. Смотри на меня…
Я не сдавалась, продолжала пытаться дышать. Прошло неизвестное количество времени, но постепенно страх уходил, а я начинала мыслить осознанно.
— Всё хорошо, ты справилась… — сказал Денис, прижимая меня к себе.
Какое-то время мы сидели в объятиях друг друга, ничего не говоря. Думать не хотелось. Совсем. Хотелось оказаться в сказке, стать принцессой, которая разговаривает с животными, гуляет по лесу и поёт песни, но реальность была совсем иной. Денис словно хотел укрыть меня от всего вокруг, спрятать от мира. Он положил подбородок мне на макушку и ещё крепче сжал. И мне, вроде, становилось легче, я медленно успокаивалась, но где-то внутри оставалось что-то тёмное. Оно не хотело уходить.
— Я не хочу чувствовать…
Я услышала, как Денис шумно втянул воздух, как будто готовился сказать что-то серьёзное и значимое.
— Только недолго, ладно?
— Денис… — позвала я, а он молчал, ждал, когда я сама продолжу говорить. — Она снова пыталась это сделать…
— Но у неё не получилось.
— Она убила меня не физически…
— Не говори так, — сказал он так, словно умолял меня.
Но я не знала, что ему ответить. Если бы я притворилась, что всё хорошо, это была бы наглая и грубая ложь, которую он мгновенно мог распознать.
— Позволь времени сделать своё дело. Раны затянутся.
Это стало моим пределом. Я начала рыдать, выплёскивая всё, что накопилось внутри меня.
— Денис, сколько времени ещё должно пройти? Сколько ещё попыток убить меня, я должна пережить? Я так больше не могу.
— Тише, тише… Всё закончилось, слышишь? Тебе больше никто не навредит.
— Я не хочу с этим жить…
— Тебе и не придётся. Твоя прошлая, страшная жизнь закончилась. Теперь ты сможешь начать всё сначала. Так, как сама захочешь.
У меня не осталось сил. Слёзы продолжали бежать по лицу, и казалось, что им не будет конца.