Уже ближе к полуночи, лёжа в гамаке, я заметил свет в гостевой комнате Михаила. Отсюда, конечно, не было видно лица человека, но разглядеть, чем он занимался, оказалось вполне возможно.
Жилой комплекс, в котором мы жили, был спроектирован нашей компанией. Жители здесь ни в чём не нуждались. Территория походила больше маленький городок: высотки стояли рядом друг с другом, но при этом не закрывали другим красивые виды из окон.
Наверняка в этой комнате теперь собиралась жить его племянница. Та, из-за кого в жизни Михаила произошёл крутой поворот. Хоть он и готовился к нему всю жизнь, неожиданность любого могла выбить из колеи.
Девчонка устроилась перед панорамным окном и что-то, по-видимому, рисовала. Интересно было бы взглянуть и на другие её работы. Я поймал себя на мысли, что было бы интересно взглянуть ещё раз и на другие её работы.
Закрыв глаза, я прислушался к звукам классической музыки, стараясь погрузиться в атмосферу и историю, которую хотел передать композитор, но тут вновь всплыли в памяти зелёные глаза. И это ненормально. Я силился вспомнить, когда меня последний раз так клинило. Сколько себя помню, сильное увлечение девушкой у меня было только в университетские годы. Но тогда я был слишком молод и это являлось совершенно нормальным, а сейчас-то что? Не мог же я настолько заинтересоваться девчушкой?
Бред какой-то. Ветров, очнись.
—
Прошло ещё несколько дней. Всё это время я проводила либо с дядей, либо дома с Мартой, либо гуляя по городу. Мне потребовалось не так уж и много времени, чтобы начать ориентироваться в городе. Он просто влюбил меня в себя с первых минут.
Мне казалось, что мы с городом частички друг друга. Мне нравилось слушать его звуки: шум трамваев и машин, лай собак, весёлый смех детей, пение птиц или гудки парохода на озере. Это место стало для меня неиссякаемым источником вдохновения. Чувство одиночества отступало, даже когда я была одна. Толпы людей как будто создавали вокруг меня защитный купол, через который не могло прорваться ничего плохое. Я, наверное, была слишком счастлива.
Но как можно было не радоваться видам, которые открывались передо мной? Словно прозрачные, подёрнутые ярко-зелёным кроны деревьев, через которые прорывался солнечный луч, весело играя с тенью. И все чувства невольно вырывались наружу. Они, как мотыльки лепестков, наполненные яркими эмоциями, ветром рвались в небосвод. Разве это не прекрасно?
В один из таких вечеров я рассказывала дяде, как провела свой день, когда ему вновь позвонили. Я давно заметила, что он нарасхват, всегда кому-то нужен. И это, конечно, было здорово: он крутой специалист и профессионал своего дела.
Дядя ответил на звонок.
— Ну, здравствуй, Лев Данилович. Какими судьбами? — на его лице появилась доброжелательная улыбка: видимо, позвонил хороший знакомый. — Да, моя. Разве такие ещё есть? — засмеялся он. — А вот это уже не мне решать, Лёва.
Последние слова заинтересовали меня. Неформальное обращение — это точно не по работе. Может, друг? Так любопытно, чёрт возьми.
— Нет, уж, друг мой. Влиять я точно не собираюсь, она сама решит, — с этими словами дядя посмотрел на меня, улыбаясь и подмигивая. Неужели разговор был обо мне? — Лёва, пусть моя племянница сама решит, какой университет ей выбрать. Ей учиться, получать профессию и дальше идти с этим по жизни, а не нам.
Действительно, обо мне. Но причём тут моё поступление в универ?
— Всё, Лёва. Даже говорить на эту тему не буду, — сказал дядя, и я поймала себя на чувстве, что их разговор даже польстил мне в некотором смысле. — Да, знаю. Но моё мнение остаётся прежним. Молись всем богам и устраивай танцы с бубном, чтобы она выбрала ваш университет.
Я вопросительно уставилась на дядю, ожидая, когда он объяснит мне, что только что произошло.
— Звонил ректор частного университета «Латтерия», Белоусов Лев Данилович.
— Я же подавала туда документы, — ну да, сказала очевидную вещь. — Что он хотел?
Дядя хитро улыбнулся мне. С каждой секундой становилось всё интереснее.
— Уговаривал меня повлиять на твой выбор.
— Что?
— Он очень хочет, чтобы ты стала студенткой «Латтерии». Твои результаты ЕГЭ, золотая медаль, участие в олимпиадах… Такая студентка, как ты, лакомый кусочек для любого учебного заведения.
— Глупости, — нахмурилась я. Свои достижения в учёбе я не считала чем-то выдающимся. Многие имели такие же, ничего сверхъестественного.
— Не глупости, Алиса. Любой университет готов предоставить тебе стипендию, и ты будешь первой в списке зачисленных, какой бы вуз ты ни выбрала.
— Почему?
— Мне нужно повторять очевидные вещи? — спросил он, и я состроила скептическую гримасу. — Почему ты не ценишь свои достижения и не гордишься ими?
— В этом нет ничего особенного, — я пожала плечами, и удивление, с которым посмотрел на меня дядя, невозможно было передать словами.
— Боги, надеюсь, что я слышу это в первый и последний раз, — улыбнулся он. — Алиса, таких одарённых и образованных школьников, а теперь абитуриентов, очень и очень мало во всей стране. Ты одна из лучших. Попробуй обдумать эту мысль, договорились?
— Не могу ничего обещать, но постараюсь, — фыркнула я, после чего мы оба рассмеялись.
— Да, и ещё, я хотел спросить, — добавил дядя, и я согласно кивнула. — Мне хотелось бы познакомить тебя со Стеллой.
— Здорово! Я буду очень рада! — я тут же радостно согласилась. Наконец-то я смогу познакомиться со своей сестрой!
— Тогда, как насчёт вечера послезавтра?
— Отличная идея, — я улыбнулась.
—
Эта летняя жара хотела моей смерти. Всё в лете было прекрасно, кроме этого единственного момента. Весь день на площадке по строительству торгового центра, обсуждение всех вопросов на диком солнцепёке даже меня могли в могилу свести.
Сил не осталось ни на что. Всё, что я смог, — добраться до любимого гамака, завалиться и ни о чём не думать. Хотя мысли о работе сами лезли в голову. Какими документами стоит заняться завтра? Что ещё обсудить с поставщиками? Обязательно сделать побольше вагончиков для рабочих, чтобы им было где спрятаться на время такой жары, — несчастные случаи на стройке нам не нужны. Может, обеспечить присутствие медика? Ещё Ромыч позвони, рассказал, что появились какие-то зацепки. Надо будет обсудить ещё и это.
Как же хотелось уехать на пару дней за город и просто почилить.
Раздался звонок — позвонил отец.
— На связи.
— Привет, сын. Какие планы на выходные?
— Работа. Что ещё может быть?
— Работа, конечно, хорошо, но отдыхать тоже надо. Мы собираемся к дедам на пару дней, айда с нами.
— Надо подумать, — я устало потёр глаза.
— А чего думать? Михаила с племянницей зови. Хоть я с ним и говорил, но если ещё и ты пригласишь, то, думаю, он точно согласиться. Этот чёрт сам точно никуда не выберется, и племяшку будет в городе мариновать.
На последних словах я перевёл взгляд на окна соседнего дома. Племянница Михаила расхаживала по комнате, разговаривая по телефону и активно жестикулируя. Вот уже сколько дней мне доводилось наблюдать самые разнообразные картины в этом окне: она могла быть очень разной, и это разжигало любопытство.
— Хорошо.
— Вот и славно. Может, с Ариной подружатся.
— Твоя идея или мамы? — улыбаясь, спросил я.
— Семейная. Твоя сестра тоже в этом участие принимала, кстати, — сказал отец, и я искренне рассмеялся.
Моя семья всегда волновалась и заботилась не только о своих.
Поговорив ещё немного с отцом, я решил набрать Михаилу, продолжая наблюдать за происходящим в комнате. Чёрт, возникало чувство, что я заделался сталкером каким-то. Пора было уже завязывать.
— Ярослав, — раздалось на другом конце провода.
— Вечер добрый. Тут отец звонил, мы на выходные к дедам едем. Приглашаем вас с племянницей.
— О, как! — искренне удивился Михаил. Он уже не раз бывал у нас, но приходилось чуть ли не силком его вытаскивать, потому что трудоголик он ещё тот.
— Да. Племянницу берите, а то будете всё лето в городе сидеть.
— Узнаю слова твоей мамы, — в его голосе чувствовалась улыбка и теплота.
— Устами отца, — посмеялся я.
— Сейчас спрошу у Алисы, повиси минутку, — сказал он, и на заднем фоне послышались стук в дверь и голос Михаила, интересующегося у племянницы, хотела бы она съездить на выходные за город. — Ну, что могу сказать… — усмехаясь, начал Михаил. — Видел бы ты её глаза, наполненные радостью от того, что можно будет выбраться на природу.
Это был не первый раз, когда он говорил про невероятно красивые глаза его племянницы. Что ж там за глаза такие?..
— Отлично, тогда будем на связи.
— Давай, доброй.
— До свидания.
Отключившись, я решил, что просто валяться бессмысленно и надо бы хоть что-то перекусить — весь день ничего не ел, только заливался кофе. И, отключаясь от мира вокруг и всех вопросов, я с головой погрузился в свой домашний быт, в котором порой слишком пусто, даже одиноко. Не было никого, кто спросил бы, как прошёл мой день, как работа, как я сам… Раньше я думал, что мне это не нужно, что мне и так хорошо, но с возрастом пришло понимание, что какое-то простое человеческое тепло и забота просто необходимы. Необходим человек рядом, которому будет не всё равно, кто поддержит и поймёт, который будет чувствовать, что мне именно сейчас необходимо. Но, возможно, у меня слишком высокие запросы, и такого человека просто не существует.
—
Несмотря на то что у Дениса уже почти поздняя ночь, он позвонил мне. Мы не разговаривали уже пару дней, только переписывались, а мне так хотелось услышать его голос.
— Привет, лисёнок. Как ты?
— Привет. У меня всё хорошо. Изучаю город, подала документы в несколько вузов.
— Есть какие-то предпочтения?
— Нет, но представляешь! — меня переполняли радостные эмоции. — Дяде вот только что звонил ректор «Латтерии», частного университета, чей диплом очень ценится даже за рубежом.
— Зачем он звонил?
— Хотел уговорить дядю, чтобы он повлиял на мой выбор, и я поступила именно к ним!
— И как, повлиял? — скептически спросил Денис.
— Нет! Дядя сказал, что я буду выбирать сама, куда поступать. А ещё сказал, что любой вуз будет готов взять меня на стипендию с моими результатами ЕГЭ, медалью и всеми олимпиадами, что я прошла, представляешь!?
— Несомненно. Ты достойна этого.
— Спаси-и-ибо! — радостно протянула я. — А ещё я завтра пойду на выставку Демида Богомолова! Чисто случайно узнала, что он тут выставляется и завтра последний день!
— Здорово! Ты всегда мечтала посмотреть его работы вживую, — Денис наверняка улыбался.
— Было бы здорово сходить вместе, конечно, — с грустью вздохнула я.
— Как-нибудь…
— Как твой день? Как соревнования?
— Послезавтра первая игра летнего сезона.
— Уверена, что вы победите! Ты лучший игрок!
— Спасибо, лисёнок!
— Что ещё у тебя нового?
— Ничего. У меня всё как обычно. Тебя не хватает и нашего времени вместе.
— Мне тоже… Я, правда, скучаю.
— Я знаю, лисёнок, — и сразу после он замолчал на какое-то время, как и я, не зная, что сказать.
Я испытывала дикие угрызения совести за то, что уехала и оставила его там. Мне было стыдно за то, что я тут живу, ни в чём себе не отказывая, наслаждаюсь жизнью и эмоциями, которые меня переполняют, а он там один.
— Что ещё интересного у тебя произошло? Никогда не слышал настолько радостный у тебя голос.
— Послезавтра я познакомлюсь со Стеллой.
— О…
— Волнуюсь сильно.
— Не переживай. Ты не можешь не понравиться.
— Ха-ха-ха… Мне было бы достаточно хотя бы просто того, чтобы меня признали, — я улыбнулась, и следом раздался стук в дверь. — Да, войдите.
— Кто там?
— Дядя, — тихо ответила я.
Дядя зашёл в комнату, извиняясь, что побеспокоил. Я заметила, что он сам разговаривал по телефону, — видимо, ему нужно было что-то срочно узнать.
— Алиса, как ты смотришь на то, чтобы на выходных съездить за город на дачу к хорошим знакомым? Ярослав и его семья приглашают нас, чтобы мы не сидели всё лето в городе.
— Да, конечно! С удовольствием! — я с энтузиазмом согласилась. Я всегда любила природу: погулять босиком по зелёной траве, побродить по лесу, да и просто подышать свежим воздухом будет здорово.
— Договорились, больше не мешаю.
Прыгая от радости, я на секунду забыла, что на проводе висел Денис, ожидая меня.
— Кто такой Ярослав? — вдруг спросил он.
— Что?
— Твой дядя сказал, что какой-то Ярослав пригласил вас на дачу.
— А… Это заместитель дяди. Я его ни разу не видела, но наслышана. Он проектирует просто невероятные здания! Офисное здание, в котором расположена организация дяди, было спроектировано этим Ярославом, когда он ещё был студентом, представляешь! Так здорово!
— Ясно. Ладно, лисёнок. Мне пора. Будем на связи.
— Спокойной ночи, — попрощалась я, и на душе почему-то стало гадко от резкой смены настроения и его быстрого прощания.
С чем это связано, я не понимала. Ну, не ревновал же он? Это просто смешно. Как можно ревновать к тому, кого я даже в глаза не видела? Бред какой-то.
Настроение испортилось в миг. Резкие перепады в поведении моего друга от доброты и нежности до полного равнодушия слишком тяжело обходились для моего душевного равновесия. Очаг нашего доверия всегда пылал, и я даже представить не могла, что когда-нибудь между нами начнёт образовываться незримая стена, которую я даже физически ощущала. Что мне сделать, чтобы отдаления между нами не произошло? Ведь я нуждалась в нём. Очень. Он был моим другом — всё равно, что брат родной.
На следующий день.
Я всегда восхищалась работами Демида Богомолова. Он — невероятно талантливый фотограф и художник, единственный, на мой взгляд, кто может передать истинную глубину человеческих чувств. Посетить его выставку было моей мечтой, поэтому я не стала упускать возможность и отправилась смотреть его новые работы.
По моим ожиданиям здесь должно было быть много посетителей, желающих полюбоваться творчеством, но распорядитель выставки сказал, что в последний день приходят только истинные ценители. Он посоветовал мне пройтись по периметру зала и потом уже остановиться у работ, расположенных в центре.
В зале играла музыка, которая дополняла атмосферу фотографий, представленных на выставке. Она проникала внутрь и будоражила не меньше, чем сами работы. Гостей угощали бокалом вина или шампанского. Мне импонировало, что вокруг не было ни намёка на помпезность, наоборот, сдержанный стиль, который присущ Демиду, — всё в светлых тонах и исключительно лаконично.
Одна из фотографий меня очень зацепила, что я осталась перед ней на долго.
—
Со всеми делами я не заметил, как пролетела неделя, а я так и не смог попасть на выставку. Сегодня был последний день — и кто знает, когда ещё представится такая возможность? Это поставило меня перед тяжёлым выбором: то ли остаться на работе, то ли плюнуть на всё в кои-то веки и посвятить вечер тому, что мне нравится.
Долго я не думал: уже через тридцать минут был в галерее, где застрял напротив одной работы.
Эта фотография словно переносила в атмосферу прошлого. В душе сразу возрождались впечатления давно минувшего, заставляя снова и снова переживать все воспоминания, обстоятельства, людей, боль… Она казалась окном в прошлое, глядя в которое можно было увидеть то, чего уже давно нет, но всё ещё кажется, что стоит только обернуться, как оно снова настигнет. Прошлое и впрямь навеки сохраняется в памяти нашего сердца.
Надпись под фото гласила: «Фотография побеждает время и даже смерть». И видимо не я один был впечатлён этой работой, потому что в меня опять врезались.
Не опять, а снова.
Я еле успел удержать виновницу от падения, бросил на неё взгляд и опять — снова? Да какая разница? — утонул в тех самых зелёных глазах, которые не переставали преследовать меня все эти дни.
Первый раз — случайность.
Второй раз — совпадение.
Третий раз…
Только теперь в этих глазах застыли слёзы, и я мог видеть в них столько боли. И эта боль, чужая, проникла внутрь, даже не постучавшись. Я думал, что люди драматизируют и бросаются громкими словами, когда говорят, что чужую боль можно почувствовать, а теперь на своём опыте убедился в правдивости этого явления.
Сердце как будто попало в тиски, и боль накрывала всемирным потопом, от которого негде было укрыться. В её глазах я видел отчаянный крик, умоляющий о помощи. Чувствовал, как пальчики девушки сжались на моих руках, словно я — её единственное спасение. Единственный, кто может вытащить её из этой бездны…
И сам от себя не ожидая, я поддался порыву и обнял её в попытке защитить и оградить от враждебного мира, в надежде, что это поможет ей успокоиться.
— Этот кошмар позади. Но ты здесь. Здесь и сейчас. Найди в себе силы жить дальше, — слова сами нашли выход, и меня не покидало ощущение, что я говорю их близкому, до боли родному человеку.
Зеленоглазое недоразумение вдруг подняло на меня свой взгляд. Чёрт! Я был готов смотреть в эти глаза вечность. Лисьи глаза — совру, если не так. Глядя в них, я будто предчувствовал глубокий и таинственный мрак, который соседствовал с невинным светом. Насколько прекрасным, но серьёзным был этот взгляд, когда смотрел с робкой сосредоточенностью глубокой души, которую хотелось узнать.
— Простите… — прошептала девушка, после чего быстро высвободилась из моих объятий и, не оглядываясь, направилась к выходу.
Я было рванул за ней, однако дорогу мне преградила Стефания Львовна, бывшая жена Михаила. Ещё одна головная боль. Вот сейчас было действительно совсем не до неё.
— Ярослав, здравствуй, — протянула женщина, отпивая из бокала шампанское.
— Добрый вечер, Стефания Львовна. Я был бы рад побеседовать с Вами, но мне нужно срочно идти.
Я не мог её упустить. Не сейчас.
— Постой-постой, — она остановила меня, преграждая путь к отступлению, прекрасно понимая, что я тороплюсь и не намерен вести с ней беседы. — Стелла была очень расстроена после вашей встречи.
Да плевать я хотел на Вашу дочь!
— Какой встречи? — обречённо уточнил я, понимая, что упустил возможность узнать, кто эта девушка, да хотя бы как её зовут. Черти вас подери!
— Когда ты встречал её в аэропорту.
— А что не так? — я вскинул бровь.
— Как что? Стелла рассчитывала на внимание и заботу, а не грубость. Ты очень её обидел.
— Стефания Львовна, говорите прямо, что Вам от меня нужно?
— Только дурак не заметит, что между вами есть искра и что вы идеально друг другу подходите. Вы будете красивой парой и…
Что, блять, простите?! Да что происходит со всеми этими женщинами?! Откуда эта твердолобость и узость мышления? Что вам, блять, от меня надо?! Одна — со своей свадьбой и непониманием происходящего, другая — со своей дочерью! Заебали!
— Стоп! Хватит! Когда Вы уже поймёте, что меня не интересуют ни отношения с Вашей дочерью, ни сама Ваша дочь?!
— Не стоит спешить с выводами.
— Да какими, блять, выводами?! — это был конец — пружина моего терпения лопнула. Уже не первый год я терпел всё это, и с меня достаточно. — Мне надоело, что Вы и Ваша дочь пытаетесь влезть в мою жизнь, несмотря на то что я прямым текстом говорю не делать этого! Угомонитесь или найдите другой объект для своих игр!
С этими словами я просто развернулся и направился к выходу. Сил больше не осталось.
Я ехал, превышая скорость, и мне было совершенно плевать на штрафы, которые потом обязательно придут. Гнев загорался, словно спичка, и превращался в целый вулкан, который готов неистово вырваться наружу, заливая всё вокруг лавой нахлынувших чувств и пеплом разрушения. Я мог быть спокойным и снисходительным, но до поры до времени. А если что-то усердно и долго капало, ковыряя терпение, то малейший пшик обнажал нутро.
Я чувствовал, что мне нужно срочно выпустить гнев, потому что я не мог контролировать себя — энергия разрушения стала выше моих сил на данный момент.
Лучшее, что я придумал, — это заехать в зал к Ромычу и побить грушу, чтобы выпустить пар.
—
Снова он. Это же не могло быть просто случайностью? Правда ведь?
Эта фотография всколыхнула во мне всё, что я так старалась забыть, от чего отчаянно пыталась убежать, избавиться. Оно как будто с новой силой ворвалось в мою жизнь. И в тот момент, когда мне показалось, что выхода нет, появился он.
Я опять в него врезалась.
Волна чего-то сильного и уверенного захлестнула меня, накрыла с головой, что я даже не успела этого осознать. А потом его слова…
Я просто сбежала.
Не знала, что мне нужно сделать, что сказать. Просто эмоции переполняли меня, и я должна была… А что, собственно, я должна была? Ах, да, верно. Никому не показывать свои слабости.
Я сидела в парке, схватившись за голову, не зная куда себя деть. Всячески пыталась укротить свои чувства и эмоции, но получалось паршиво. Я должна быть сильной, должна победить и жить так, как хочу. Я должна быть сильной…
— Эй, с тобой всё в порядке? — послышался незнакомый голос.
Я подняла взгляд и увидела перед собой красивую девушку, которая смотрела на меня с беспокойством.
— Эй, дружочек, так не пойдёт. Что у тебя стряслось? — спросила незнакомка, усаживаясь рядом со мной.
А я задавалась вопросом, неужели ей не всё равно? Какое ей дело до совершенно незнакомого человека?
— Тяжело…
— Вижу, что тяжело, — понимающе кивнула она. — Меня Лиза зовут, а тебя?
— Алиса, — прошептала я.
— Приятно познакомиться, — она улыбнулась так искренне, что мне даже не поверилось в реальность такой яркой улыбки. — Если не хочешь рассказывать, я просто посижу с тобой, ладно?
— Почему?
— Почему я не прошла мимо? — уточнила она, на что я только кивнула. — Видимо, эмпатия — мой природный дар, — рассмеялась Лиза. — Ну, а если серьёзно, то уж больно ты грустная. Сидишь тут, как побитый воробушек, в одиночестве.
— Как точно подмечено, — усмехнулась я.
— Значит, я не ошиблась.
Какое-то время мы сидели молча, а потом — я не знаю, как, — я выложила ей всё, что у меня накопилось в душе. За все годы моего существования. Почему именно ей, почему сейчас, не знаю. Вывалила на неё всё дерьмо своей жизни, о чём потом, конечно, пожалела — кому нужно вот это всё?
— Прости, вывалила на тебя всё это…
— Я отлично умею слушать, ты не находишь? — подмигнула Лиза, а я вновь поразилась её оптимизму. — Извиняться точно не стоит. Я же сама попросила рассказать.
— Но всё равно, — возразила я. — Кому нужно слушать про чужие проблемы?
— О-о, это моё любимое! Знать о проблемах, помогать их решать, быть в гуще событий — моя тема, — снова рассмеялась Лиза, на что я просто улыбнулась. — Так, значит, твой единственный друг, с кем ты можешь поговорить, живёт в нескольких тысячах километров?
— Всё верно.
— А здесь друзей нет?
— Ещё не успела ни с кем познакомиться.
— Тогда будем знакомы, ещё раз. Я Бойко Лиза, — лучезарно улыбнулась она.
— Редкая Алиса.
— Редкая? — удивлённо переспросила Лиза.
— Да. А что такое?
Я поймала себя на том, что даже не заметила, как моя грусть и переживания исчезли. Эта девушка словно забрала их.
— А ты случайно не сестра Стеллы?
— Да, она моя двоюродная сестра. Только мы с ней ещё не знакомы. Завтра вот будем ужинать все вместе, — радостно проговорила я.
— О…
— А вы знакомы? — спросила я, удивляясь такой реакции.
— Можно и так сказать, — скривившись, ответила Лиза. — Учимся в одном универе.
— А где ты учишься? Я подала документы в несколько вузов, но думаю, куда отдать оригиналы.
— Я учусь в «Латтерии». Слышала о таком?
— Да. Туда тоже подала документы.
— Правда? На какую кафедру? — оживилась Лиза, плавно уйдя с темы моей сестры.
— Графический дизайн, но ещё хотела бы выбрать дополнительные факультативы.
— Любопытно. Значит, если поступишь туда, будем учиться на одном факультете.
— А ты на какой кафедре?
— По дизайну интерьера и придомовой территории, а дополнительно посещаю факультативы по психологии.
— Интересный выбор, — заметила я, но мне было жутко интересно узнать про свою сестру. — Лиза, можно спросить?
— Валяй.
— Почему ты так отреагировала на Стеллу? Хотя… блин, не знаю, как правильно сказать.
— Алис, просто составь своё впечатление о ней сама, не опираясь на чужое мнение.
— Хорошо, — немного погодя ответила я.
После этого мы решили прогуляться по городу, зайти в кафе. С Лизой оказалось приятно и комфортно проводить время. Сначала я думала, что она такая же, как Денис, но нет. Лиза не говорила мне, что делать, что чувствовать и так далее. Она давала мне выбор всё решить самой. И это меня притягивало. С ней было интересно — я как будто оживала.