- Шляются, ироды, - прошипела нянька, - чего только милиция смотрит.
От мокрой стены железнодорожной станции отделился милиционер.
- Аркадий, - спросила Марианна, - мне очень нехорошо с красным носом? Да?
- Очень хорошо, Марианна, - уверенно сказал я. - Но самое странное не в том, что убийцы захватили власть в государстве, а то, что народу они свои, родные, любимые,
- Не надо думать об этом, - сказала Марианна, - думайте о любви и живописи итальянского Возрождения.
Милиционер сделал шаг от стены и встал перед нами.
- Ваши документы, - сказал он. - Чего? Пройдемте со мной.
Глава II
- Черчилль!! - визжала нянька. - Веди его, веди батюшка. У-у зараза!
- Где? Где Черчилль? Пусти поглядеть на Черчилля! - надрывалась тетка с титькой, - вон етот с тремя руками?
- Ишь, он, окаянный, с тремя руками...
- Вон он, вон, смотри-ка, смотри, красотка какая!
- Какая красотка?
- Да вон, с Черчиллем, смотрите.
- Кто? Вы слышите!? Так ведь это же Гитлерова падла, Ева Браун! Смотрите, смотрите, вон Ева Браун. Осторожнее. Обратите внимание, опять носят высокие прически.
- Где? Где?
- Да вон же, вон!
- Ну да, она самая и есть. Сначала с Гитлером шуры-муры, а потом, как подох Гитлер, то пошла с Черчиллем.
- Да брось ты, Черчилль - педераст, он не может с бабой.
- Где педераст? Где педераст? Чего встал, как член?! Пропустите к педерасту! Граждане, пропустите к педерасту.
- Чего вцепился, сволочь?! Где, где?! Вон мент повел. Теперь им покажут, собакам, как поджигать войну. Узнают теперь они нашу родную советскую власть.
Начальник железнодорожного отделения милиции сидел в сдвинутой на затылок небесно-голубого цвета фуражке на перине, в фиолетовых трикотажных подштанниках, и скреб волосатую ногу кривыми пальцами другой ноги.
Выступая на собрании актива, он сказал:
- Наше отделение милиции достойно выйти на первое место в районе по приводам. Советская власть дала нам для этого все. Мы должны оправдать доверие товарища Сталина.
Он был тщеславен и не скрывал этого.
Будучи вооруженным самым передовым в мире мировоззрением, он не сомневался в том, что вверенное ему отделение милиции выйдет к концу отчетного полугодия на первое место по приводам.
- Все дело в масштабе, - скребя ногу, сказал он жене, с яростью раздиравшей не отстегивающийся, вместительностью в 5 литров, бюстгальтер, конечно, масштаб не тот.
- Хвороба ему в бок, - прошипела, потея, жена, тщетно ловя вертящуюся, как проститутка, пуговку.
Начальник в фиолетовых подштанниках и небесно-голубой фуражке, мечтательно вздохнув, сказал:
- Вот когда скрутим Америку, будет тогда милиция, минимум, на весь мир! И на Тихом океане, и на Атлантическом, и на Северном Ледовитом.
- Нехай она подавится, - прорычала жена. - Чего глаза пялишь?! Отстегни!
Упершись коленом в спину супруги, он отстегнул проклятую пуговку. Жена вздохнула, как резина.
- Нехай она подавится, - говорила жена про Америку. - Ты заложил ворота? Ты загнал курей?
- Черчилль! - Визжала толпа, напирая на ворота железнодорожного отделения родной рабоче-крестьянской милиции. - Долой поджигателей войны!
Начальник в фиолетовых подштанниках и небесно-голубой фуражке от волнения вместо штанины попал ногой в самоварную трубу.
- Черчилль, - бормотал он дрожащими губами, - наконец-то! Вот он когда пришел настоящий масштаб! Только бы не упустить.
- Ты запер худобу? - приставала жена.
- Отчепись! - вспылил начальник и, гремя самоварной трубой, выскочил, хлопнув дверью, в коридор, соединявший его квартиру с рабоче-крестьянским заведением.
Крепко сжимая руки друг друга, с поднятыми головами, мы стояли, окруженные врагами.
Свидетели из добровольцев показывали:
- Он самый Черчилль и есть.
- Сами видели.
- Намедни в газете пропечатывали. Как раз такой есть. Только худой стал.
- А это самая его баба и есть.
- Черчилль с [нрзб.], братцы! Дела!
После допроса свидетелей начальник рабоче-крестьянской милиции сказал:
- Товарищ Сталин учит нас, ты есть поджигатель новой мировой бойни № 1. Но тебя ждет такой же позорный конец, как и ее фюрера, проклятого Гитлера. Увести их.
Глава III
Когда глаза немного привыкли к камерному сумраку, стало ясно, что коренным населением этого заведения являются краснушники, чернушники, домушники, тихушники, мокрушники, крысятники тайшетские, крысятники воркутинские, колымские, амурские и карабасские, щипачи, ширмачи, скобаря, лопатники, бочатники, топошники, хипяшники и скучатники, проститутки рублевые, двухрублевые, трехрублевые, четырехрублевые, пятирублевые и шестирублевые, подмосковные молочницы с кешарами и один фраер (без кешара).