Девушка оцепенела на несколько секунд, и с новыми силами попыталась открыть дверь, но та не поддавалась. Щеколда намертво прилипла к деревяшке и наотрез отказывалась сдвинуться с места.
— Саша, я позову на помощь, — она услышала голос Яры и удаляющиеся шаги подруги.
Настроение медленно покидало девушку, на ее место пришла невыносимая тоска по дому, она вдруг почувствовала себя совершенно одинокой в незнакомом месте.
— Что я вообще здесь делаю? — шепотом спросила она саму себя, прислонившись затылком к прохладной поверхности двери.
Вскоре она услышала голос администратора Наташи.
— Чем я могу помочь? Я предупреждала вас при заезде, чтобы вы дверями не хлопали. Четыре часа до новогодней ночи, никто не поедет к нам на помощь, чтобы открыть дверь.
— Должно же быть у вас хоть что-то! — набросилась Яра. — Топор, пила, отмычка, ножовка, дрель…
— Дрель-то чем поможет, — хмыкнула Наташа.
— Чтобы твою голову просверлить! Может быть, умные мысли в нее залетели бы!
За дверью послышался еще один хмык.
— А ты чего смеешься? Сам со всем этим разбирайся, — и по коридору послышался звук удаляющихся каблуков.
— Саша? — позвал Юра за дверью. — У тебя с твоей стороны никак не получится задвижку отодвинуть? Тут просто ничего даже между невозможно просунуть.
— Нет, — слабым голосом откликнулась та, вяло ковыряя в щели между дверью и косяком.
— Сашуля, не расстраивайся, пожалуйста, я что-нибудь придумаю! — пыталась подбодрить подруга. — А если топором вырубить?
— У нас его нет, здесь, если честно, вообще инструментов нет. Раз в неделю приезжает слесарь-плотник, который чинит все необходимое.
— А если ее с петель снять?
Послышалось невнятное бормотание. Саша поняла, что уже даже прислушиваться не хочет к их голосам. Она облокотилась об дверь и сползла вниз. Мысль о том, что мама сейчас готовит оливье, а папа ей мешает, воруя колбасу из салата, по телевизору идет “Ирония судьбы или с легким паром”, Лукашина в миллионный раз отправляют в Ленинград вместо Павлика, Киркоров поет на вечном Голубом огоньке, а за окнами во дворе пускают салюты, болью отдалась в груди и заныла на том месте, где находилось сердце девушки.
Юра, видимо, пытался выкрутить шурупы из ручки, но безрезультатно, со стороны Саши все равно это было невозможно, потому что никакой отвертки у нее в сумочке не завалялось.
— Может попробовать выбить? — с надеждой в голосе послышался голос подруги.
Послышался громкий удар по двери, отчего она жалобно скрипнула, но устояла. За этим ударом последовали еще и еще, однако силы парня иссякали, а вот дверь стойко принимала удары.
Наступила давящая тишина.
— Саша… Не переживай, я что-нибудь придумаю, позвоню в МЧС… а может ты по простыне спустишься вниз?
— Не надо. Все хорошо, Яра, пожалуйста, ничего не надо делать.
— Тогда… Я останусь здесь, и просижу с тобой, чтобы ты не была одна.
— Спасибо тебе, но не стоит. Иди, — голос Саши звучал глухо. Она из последних сил старалась держаться, и последнее чего она хотела, чтобы ее подруга стоя за дверью слышала ее плач. — Я в порядке, правда.
— Сейчас все вино мира окажется на Алене, я тебе клянусь! Пойду вырву ей волосы! Скоро приду!
Разъяренные шаги, а иначе и не назовешь топот, который издавала Яра, удалились и на Сашу навалилась давящая тишина.