Чужое, непобежденное и уже несоблазняющее лежало перед ним тело.
Андрей пошел к дверям.
Зашелестел простыней Кирик.
Лежал на животе, вдавив личико в теплую подушку.
Ножонка свисала.
Взял ее Андрей, подержал в руке, согрел, покрыл.
- Киринька...
Не отвечал, спал.
- Нет, Киринька... неужели, нет, не поймет? И не пойдет рядом?
Пошевелился, забормотал во сне...
Андрей вышел на цыпочках.
В кармане зашелестело письмо.
Любезный Андрей. Кланяемся тебе низко, Семен, Гаврила, а еще кланяются Иван Прокофьев и все Заханские. Ты просил писать, так что сообщаем, приезжали к нам из Политпросвета, относительно земли и прочего было разъяснение. Урожай ничего, подходящий, думаем притти с властью в согласие. Приезжай, однако, с мыльным камнем, солью. Еще кланяемся тебе
Семен и Гаврила.
А когда вышел на улицу, сразу вспомнил: 25 октября - 7 ноября сегодня.
И по всему телу сверху донизу потекли светлые мурашки. Праздник пролетарский! Выйдет на улицу весь пролетариат. Можно будет кинуться к нему и в его разверстые мощные колени головой уткнуться, ничего, кроме родных песен, не слышать.
Андрей поднял глаза - хлестало навстречу красное пятно - флаг.
Уже двигались колонны людей с плакатами.
Слабость, детскую беспомощность в ногах и в глазах ощутил Андрей, протиснулся быстрее в толпу, взял кого-то под руку.
Шли спаянной шеренгой...
Шуршала по камням торопливая толпа.
Дышал народ на площади красного Дворца, и, стиснутый колыхающейся массой, стоял Андрей.
Почувствовал, как чья-то рука робко искала опоры на его локте.
Срезал глазами настороженный воздух, увидел старуху.
- Посмотреть охота. Подсоби.
- Обопрись, обопрись, можно...
- Спасибо, сынок.
- Мамка!.. - ответило все немое в Андрее. - Мать...
Здесь родное, свое, общее.
И когда слева направо оттолкнулась толпа, пыхнула жаром и надавила гулкой тушей на грудь Андрея, он жадно слил плечи с чужими плечами. Дыханье толпы катилось по его груди, смыкало в плен, и Андрей запел неумелым голосом.
Ему наступили на ногу, передние обернулись, посмеиваясь.
- Кого отдавили?.. Желаем здравствовать...
- Ну, ну, ничего, не считайся.
- Пой, товарищи, не дремли!
- Подхватывай, да катись дальше!..
Катились дальше.
--------------
Поздно вечером, на звонок Андрея никто не ответил.
Записка в щели гласила: - Ключ во втором номере.
Андрей нашел ключ, переступил порог.
Не дышала плита.
Не шалили тени по углам.
Клочок бумаги дразнил белизной:
"Ухожу через границу с Кириком. Прости".
Росчерк...
А на ковре прилег тихий, промятый волчок.
- Кирик, - только и сказал Андрей.
На полке по-прежнему валялись осколки вазы.
Андрей взял их в ладонь, холодок скользнул по коже.