Полночи мы разговаривали уже в спальне.
Я сижу на нашей кровати, закутавшись в одеяло, а Влад на полу у двери. Говорить в темноте, было немного легче, физически. Я не видела его глаз, лица. Но слышала не только то, что он говорил, я отчетливей могла распознать интонации. Когда он волнуется, рассказывая мне в сотый раз, что я не виновата ни в чем. Как он при этом расставляет акценты, на важные для него моменты. Его дыхание сбивается каждый раз, когда он в очередной раз объяснялся мне в любви. Все, что сейчас происходит ночью, в нашей комнате. Это было наше и только наше.
Мы и не заметили сколько времени прошло. Когда начинает светать, спальню озаряют первые лучи солнца. Комнату заливает светом первого огненного луча. Я вижу лицо своего мужа, он выглядит уставшим, измотанным. Синяки под глазами и глубокие морщины, которые прорезали кожу на лбу.
Он в домашней светлой футболке и спортивных штанах. Такой домашний и родной. Его взъерошенный волосы после долгого душа, торчат в разные стороны. На лице заметна тень щетины. Сейчас он был похож на Влада, которого я знала десять лет назад. Он растерян, не знает, что нужно делать, и признается в этом. Но он никогда не сдается. Он идет до конца и добивается своего.
Сердце сжимается от понимания, что все происходящее сейчас случилось с нами. Со мной.
Влад стал медленно подходить к кровати. С каждым его шагом меня все больше накрывает непонятное чувство. Оно мешает мне разрешить ему подойти ко мне ближе.
Я не осознанно подтянула к груди колени и натянула одеяло до подбородка. Влад заметил изменения, мой дискомфорт от его близости. Стало неловко. Он остановился. В его глазах было понимание, что сейчас рано, слишком рано.
— Прости, — он произнес в сотый раз, — я понимаю тебе нужно время. Я не буду тебя торопить. Все будет как ты решишь.
Сижу растерянно на большой кровати. Меня всю трясет, как будто я во льдах, а не укутана в теплое одеяло. Тишина повисла в комнате. Она как паутина, заплетает все. Я хочу разорвать путы, сказать, что все будет хорошо. Но слова застревают в горле комом. Ведь врать я не хочу. Не ему. Не себе.
Влад первый нарушает тишину. Глубокий вдох.
— Я буду спать в кабинете. — Он повернулся в дверях и тихо добавил. — Я очень сильно тебя люблю.
Последние соленые капли катятся по щекам. В своей жизни я плакала достаточно. В детстве от разбитых коленок, в юности от несправедливости окружающих. Думала, что слезы, которые были во мне, закончились. А нет, я ошибалась. Сегодня я выплакала целое соленое море и думаю это не предел. Загадка организма. Думаешь, что уже все, не осталось ни капельки, но, вот новая волна. Которая приносит временное облегчение.
Мне осталась пара часов до того, как прозвонит будильник. Для полноценного сна этого недостаточно. Просто взять передышку, в самый раз.
Меня все-таки сморило сонное царство Морфея. Мой организм не упустил шанс хотя бы на пару часов забыться.
Меня разбудил бодрящий аромат свежесваренного кофе. Так может варить только мой муж.
Муж.
Все накатило по новой. Вчерашний вечер, подарок на годовщину. Все это вернулось в мою жизнь сегодня. Как ненужный чемодан, буду тащить всю жизнь.
Я потерла виски пальцами, резкая боль прошлась словно молния через них. Все, что случилось вчера, это был не сон. Как мне показалось, когда я открыла глаза. Обычное утро нашей семьи.
Было обычным утром.
Все разделилось на до и после.
Как было раньше, я знаю. Что впереди, вопрос.
— Ника дорогая, если не встанешь сейчас, то опоздаешь.
Я поднимаю глаза и вижу Влада в дверях. Он, как всегда, не отразим в темном костюме и белой рубашке. Волосы уложены, лицо гладко выбрито. Стоит, прислонившись к дверному косяку. Смотрит на меня, ищет намек на мое состояние. Волнуется.
А я?
Нет, определённо нет.
Все, что я сейчас чувствую, это боль и обида.
Если точнее, обида побеждает в этом соревновании чувств.
Чувствую, что люблю его, сердце не обманешь. При нем оно по-прежнему несется как бешеное.
Знаю что хочу его. Это глупо отрицать. Мое тело реагирует на него так же, как и раньше. Кожу покалывает, когда он рядом со мной. Огненный вихрь внутри меня начинает закручиваться в тугой узел.
Но обида топит все. Это гадко, липко, неприятно.
Смотрю на него и не понимаю, как так?
Я чувствую себя разбитой, мысли хаотичны и путаются между собой. Опухшие глаза и спутанные волосы, мышцы словно свинцом налиты.
А он стоит весь такой идеальный и сложно понять, о чем он думает прямо сейчас.
Буду надеяться, что безграничную вину за содеянное.
С этими мыслями я с трудом передвигаю ноги, плетусь в ванную.
— Ника…
Я остановилась на пороге ванной.
— Я все исправлю, обещаю. — Это прозвучало слишком самоуверенно.